— Но ведь ты действительно аллэра, — девушка не отводила глаз от столешницы, бесцельно разглаживая пальцами скатерть.
Орийка отставила в сторону чашку:
— Аллэра осталась на Ории. Как и слабодарка. С чего ты вообще об этом вспомнила? Я думала, ты уже избавилась от…
— Мне кажется, ты устала со мной возиться! — прервала Ида, прямо взглянув на подругу.
— Что?! — опешила магичка, едва не выронив сигарету.
— Еще несколько месяцев назад ты просила знакомить тебя с моими друзьями, если такие появятся. Мы даже несколько раз гуляли вместе с нашей соседкой и ее детишками.
— Я объясняла, зачем это нужно, — хмуро отозвалась Рикри. — Мы не можем жить слишком обособленно, это бросается в глаза и порождает ненужные сплетни…
— Я помню! — снова перебила старшую подругу девушка. — Но на Колю твоя боязнь сплетен не распространяется.
— Ах, вот в чём дело… У вас всё так серьезно?
— Более, чем. Мне кажется, что я люблю его!
— Замечательно, — губы магички искривила печальная улыбка. — Из миллионов мужчин огромного города ты влюбилась именно в этого. Безумная случайность.
— Ты сама говорила, что случайность — это псевдоним судьбы, когда она не желает подписываться свои именем! — парировала раскрасневшаяся Ида.
Она впервые разговаривала со своей подругой в таком тоне. Но явное нежелание Рикри встретится с Николаем обижало и немного пугало девушку.
— Давно следовало тебе всё рассказать, — помолчав, медленно проговорила магичка. Она задумчиво гоняла между пальцами небольшой язычок пламени, собираясь с мыслями. Ида ждала, затаив дыхание: неужели Ри, наконец, объяснит свое странное поведение. — Дело в том, что я прекрасно знаю Николая. В проверках нет никакой необходимости. Он тебя не обидит.
— Так ты проверяла моих друзей! — ахнула Ида. — Зачем?!
— Ты еще мало знаешь об этом мире. Я не хотела, чтобы тебе причинили зло, раз уж по моей вине ты здесь.
— Я здесь потому, что сама этого захотела! Потому что мне здесь лучше! Потому что здесь мой брат, в конце концов, про которого ты тоже не заговариваешь больше!
— Стань своей в этой Вселенной, и заговорю, — огрызнулась Рикри: терпение не являлось ее добродетелью.
— А он от старости не умрет, пока ты решаешь, пора или нет? И по каким критериям ты поймешь, что я стала своей?
— Кажется, уже почти стала, — ухмыльнулась магичка. — Огрызаться уж точно научилась не хуже меня.
— Извини, — опять потупилась Ида.
— М-да… Рано я обрадовалась, — качнула головой Рикри и погладила подругу по руке. — Не грусти. Всё в порядке с твоим братом. Я узнавала. Но он недолюбливает Орию и всё, что с ней связано. Надо признать, у него есть на то веские причины.
— Так что мне, врать ему придется, что ли? — сморщилась Ида.
— Зачем сразу «врать». Просто не надо пугать его прямо с порога. Дашь ему привыкнуть, что его сестра жива, а потом уже найдешь подходящее время для правды. Если, конечно, не решишь забыть эту правду навсегда.
— А когда…
— Рано еще. А с Николаем встретимся как-нибудь. Я не против.
— Хорошо. Прости, что я на тебя накричала. Я уже решила, что ты не одобряешь мои отношения с человеком… Да еще боялась, что с Максимом что-то случилось, а ты молчишь, не хочешь меня расстраивать… Я не думала, что всё так сложно.
— Это твои отношения. У меня нет права одобрять их или нет. Будь осторожнее: люди не орийцы. Они другие… Их опасно любить…
— Какая разница?! Мы одинаковые! Ты же долго жила здесь раньше. Неужели не встретила никого достойного если не любви, то хотя бы уважения? — удивлённо спросила Ида, позабыв, что зарекалась задавать подруге такие личные вопросы.
— Я думала, что встретила, — задумчиво отозвалась Рикри. Между тонкими пальцами плясали уже три огонька, отражаясь в ее карих глазах, как в зеркале. — И я ошиблась. Ты знаешь, что такое истинная пара?
— Читала сказки в детстве, — улыбнулась Ида.
— Это не сказки, — отрезала магичка, и уже мягче добавила. — Совсем не сказки. Если магик встретит свою истинную пару, это навсегда. Никого другого не сможешь не только любить, но даже воспринимать рядом…
— Так это же прекрасно! Зачем нужен кто-то еще в таком случае?
— Прекрасно, — улыбка, похожая на болезненную гримасу, искривила губы магички, а в глазах появилась такая тоска, какой Ида еще не видела. — Прекрасно, когда взаимно. И кошмар, когда нет…
— Как истинная пара возможна без взаимности?! Это же бред!
— Если истинным оказался человек — возможно, — буркнула Ри, погасив танец пламени на ладони.
— Ты думаешь, что Коля… — Ахнула девушка и в ужасе зажала себе рот рукой.
— Нет! — спохватилась магичка. — Твой Коля тут ни при чём. Я говорила о себе. Мой истинный оказался человеком. Я потеряла его по собственной глупости. А когда одумалась… Выяснилось, что у людей… В общем, я узнала, что он уже женат.
— Ужас… — прошептала Ида.
— С этим тоже вполне можно жить, — тряхнула гривой каштановых волос Рикри и искоркой заставила их скрутиться в тугой узел на затылке. — По крайней мере, если не сталкиваться с объектом страсти, как пишут в здешних романах.
— Он здесь живет? В этом городе?
— Да.
— А, может, тебе стоит встретиться с ним? Поговорить…
— Зачем трепать нервы ему и рвать душу себе? — пожала плечами магичка. — Он женат. У него своя жизнь. Пусть лучше не знает, что я вернулась.
— Наверное, ты права. Но я бы с ума сошла на твоем месте…
Рикри не ответила. Она молча выдыхала сизый дым, невидяще глядя в прямоугольник окна. «Если бы ты знала, насколько я сошла с ума, маленькая Ида, ты бы возненавидела меня… — думала магичка, уже не слушая успокоительное щебетание младшей подруги. — Все, кто мне доверяет, получают нож в спину… И ты не исключение, доверчивое солнышко. Если бы не твоя безумная подружка-аллэра, тебе бы не пришлось так быстро учиться жить в этом мире. Простишь ли меня ты, когда узнаешь правду?..»
Глава 8
Середина июля. Понедельник
Мобильный запиликал в третий раз, и полковник Грибов недовольно поморщился. «И чего кривишься? — тут же подумал Николай, с трудом удержав на лице выражение вежливого внимания. — Приперся с самого утра, уселся на стол. Еще бы ноги на подоконник закинул, ковбой хренов».
— На чём я остановился? — продолжил Сморчок, дождавшись, пока телефон замолчит. — Ах, да. Николай Евгеньевич, я прошу Вас уделить самое пристальное внимание делу Матросова. Если всякие авторитеты будут безнаказанно отстреливать людей в центре города, мы с ВВами там, — он показал пальцем в потолок, — не отобьёмся. Я даже не знаю, как Вы будете отбиваться…
Оперативник мысленно отметил этот плавный переход от «мы» к «Вы»: «Сразу дает понять, что прикрывать мою задницу перед начальством не будет. Кто бы сомневался? Сморчок сушеный».
А Грибов, между тем, продолжал вещать назидательным тоном, не подозревая о мыслях своего подчиненного:
— В общем, работать надо активнее, Николай Евгеньевич. Намного активнее. И майору Реброву передайте мои слова, когда он явится. Где он, кстати, в рабочее время находится?
— Работает, — коротко буркнул Николай, опасаясь, что более развернутый ответ с указанием, куда стоит отправится назойливому начальнику и у кого поинтересоваться местонахождением Макса, будет мало соответствовать понятию о субординации.
— Работает? Хорошо, если так. Надеюсь, он ищет доказательства против Меньшова.
— Меньшова последние двадцать лет мечтают посадить девяносто процентов служащих МВД, — не выдержав, огрызнулся капитан. — Вряд ли это удастся нам за два дня.
— Что это еще за пораженческие настроения?! — возмутился Сморчок и расправил плечи, словно пытаясь казаться выше своего небольшого роста.
«Сейчас ляпнет очередную благолепную глупость», — обреченно подумал Николай и не ошибся.
— Работать не умеют, вот и не посадили до сих пор, — солидно заявил полковник. — А кое-кто и не хочет работать. Деньги, они некоторым сотрудникам хорошо мозги прочищают.
Капитан Корбов опешил, буквально вытаращившись на начальника убойного отдела. Сморгнул, прокручивая в голове странную фразу, пытаясь понять, правильно ли уловил гадкий смысл. Сморчок по выражению лица сидевшего перед ним оперативника, наконец, сообразил, что брякнул что-то не то. Он суетливо соскользнул со стола Макса, едва не уронив телефонный аппарат и громко стукнув подошвами форменных ботинок в пол.
«Ножки коротки, товарищ начальник? — злорадно подумал Николай, поднимаясь во весь свой немалый рост. — Комплексуем помаленьку? Так я тебе добавлю, чтоб у тебя язык твой гнилой отсох».
Смотреть на подчиненного снизу вверх Грибову явно не понравилось. Ведь Николай был выше щуплого полковника на добрых сорок сантиметров.
— Работайте, короче говоря, — быстро свернул он нотацию. — И так я на Вас кучу времени потратил. Надеюсь, Вы уяснили основные направления оперативно-розыскных мероприятий?
— Ну, блин, — проворчал капитан, едва за начальником закрылась дверь. — «Основные направления оперативно-розыскных мероприятий»… Я такую фразу в последний раз в институте слышал. На каком складе это чудо откопали, а главное, с какого перепоя сунули сюда начальником?!
Телефон зазвонил в четвертый раз, напоминая, что последние полчаса кому-то очень сильно нужен капитан Корбов.
— Корбов, — буркнул Николай, обратив внимание, что номер абонента ему не знаком.
— Это Поляков! — раздался прерывчатый голос. — Вы меня слышите?! Мне срочно надо с Вами встретиться! А эти дуболомы не пускают!
— Успокойтесь, гражданин Поляков. Я готов с Вами встретится хоть сейчас. Где вы находитесь?
— Здесь! — взвизгнул мужчина. — Торчу уже сорок минут у Вас на проходной! Без пропуска нельзя, а Вам на мобильный не дозвониться!
— Можно было попросить дежурного сообщить о Вашем приходе по внутреннему телефону.
— Да не помню я Вашу фамилию! — окончательно сорвался на крик Поляков.
— Хорошо. Не уходите. Я сейчас спущусь за Вами.
Начальник айти-отдела Аптор Групп Компаниз очень хотел встретиться с капитаном полиции. Он едва не начал подпихивать оперативника в спину, когда они поднимались по лестнице. «Какая метаморфоза, — думал Николай, отпирая дверь кабинета, пока Поляков буквально подпрыгивал от нетерпения рядом. — Что же тебя так припекло с самого утра?»
Ответ на этот вопрос оперативник получил раньше, чем задница свидетеля соприкоснулась со стулом:
— Я хочу изменить свои показания!
— Не так быстро, гражданин Поляков, — остановил его капитан, доставая необходимые бланки. — Адвоката вызывать будем?
— Нет. Я же ничего плохого не сделал!
— Только дали заведомо ложные показания, если я правильно понял Ваше предыдущее заявление? — хмыкнул Николай.
— Так я же и исправляю эту ошибку! — снова сорвался на визг Поляков.
«Нервишки у Вас, гражданин, ни к черту, — констатировал оперативник, внимательно рассматривая обильно потеющего свидетеля. Под этим взглядом еще пару дней назад такой лощенный и заносчивый Поляков сдувался, как шапка грязной пены в водостоке.
Полтора часа спустя потеть пришлось уже Николаю:
— Давайте еще раз, господин Поляков. Кто назначил Вам встречу на набережной?
— Не знаю я его фамилии, — устало ответил Поляков. Его истерика сошла на «нет», превратившись в глухую апатию. — По голосу — мужчина.
— Что он Вам предложил?
— Информацию о покушении на Меньшова.
— И всё?
— И всё. Договорились встретиться на набережной. Он мне флешку — я ему деньги. Но он не пришел. Я подождал немного и уехал.
— А почему Вы не рассказали мне об этом сразу?
— Я же Вам уже объяснял, — вздохнул мужчина, не поднимая головы. — По инструкции я должен о таких вещах сообщать в СБ. Но я этого не сделал. А тут Вы явились прямо к Меньшову с вопросами. И всё всплыло…
— Понятно. А что за покушение, которым Вас заманили на эту встречу?
— Да не знаю я. Смутные слухи дошли, и всё. Со мной тайнами не делятся.
— Но хоть что-то Вы слышали?
— Вроде бы, снайпер в него стрелял. Но кто-когда — не знаю, хоть режьте.
— Хорошо. Это мы у него сами спросим.
— Только меня не упоминайте! — спохватился Поляков. — Якудза…
Он осекся и затравленно отвел в сторону взгляд.
— Что там с Якудзой? — уточнил Николай.
— Ничего. Не люблю я ее, морду узкоглазую, и всё, — отрезал айтишник, скрестив руки на груди.
Николай сразу понял, что про вьетнамку вынужденный свидетель не скажет больше ни слова, и сменил тему:
— А почему Вы вообще поверили, что этот незнакомец может обладать такой секретной информацией?
— Он рассказал о нескольких пунктах конфиденциального предложения, которое Меньшов получил за две недели до этого. О них знали только люди из очень больших кабинетов.
— Такие, как Вы?
— Повыше, — признал Поляков. Сообразив, что про страшную помощницу Гвоздя его расспрашивать не будут, он даже немного успокоился. — Я сам и половины не знал из того, что он рассказывал.
— И что же это за предложение? — уточнил Николай.
— Покупка-продажа земельных участков. Большего не скажу. Во-первых, это коммерческая тайна. А во-вторых, я и сам толком не знаю. Дальше предложений дело не зашло.
— И Вас не удивило, что в компании Ланского нашелся предатель?
— При чём тут Ланской? — вяло удивился айтишник.
— Но Вы же сами… — начал, было, капитан и осекся, сообразив, что Ланского-то горе-свидетель не упомянул ни разу.
К счастью, Поляков находился не в том состоянии духа, чтоб обращать внимание на косяки оперативников.
— Он вообще никак не представился?
— Этот урод сказал, что работает в Ордобанке. Это «дочка» Шварца.
— Какая дочка?
— Дочернее предприятие.
— Понятно, — Николай поставил последнюю точку и подвинул стопку исписанных листков через стол. — Прочитайте и подпишите. «С моих слов записано верно…» и так далее. Ну, Вам это уже знакомо.
— Угу, — буркнул Поляков, просматривая строчки, и вдруг поднял голову. — Скажите, а программа защиты свидетелей в нашей стране есть?
— А от кого Вас надо защищать? — приподнял брови капитан.
— Ни от кого, — снова уткнулся в бумажки свидетель. — Это я так спросил. Для общего развития.
— Ну, если для общего развития, то есть. И довольно давно.
Но Поляков больше не интересовался государственными программами. Лихорадочное оживление, с которым он появился в кабинете, испарилось без следа. За дверь, сжимая в руках подписанный пропуск, вышел сгорбленный человек, ничем не напоминающий холеного айтишника из преуспевающей компании.
Когда в кабинет ввалился Макс, капитан всё еще хмурился, прокручивая в голове неожиданно появившиеся сведения.
— И тебя погода не радует? — проворчал майор, снимая мокрую насквозь ветровку.
— А что, дождь пошёл? — отвлекся от своих размышлений Николай. — Я не заметил.
— Еще какой дождь. Пришлось пробежаться полтора квартала — промок до трусов.
— Переодевайся, — хмыкнул капитан. — Сейчас, конечно, лето, но это питерское лето. Ты где хоть бегал? А то тут Сморчок интересовался твоим местоположением.
— С утра по знакомым убиенной китаянки. Там, кстати, проблема нарисовалась, откуда не ждали. Соседка девушки пропала. Ее и в выходные никто не видел. Я сперва решил, что она укатила куда-то, но сегодня на лекциях ее не было. Если до вечера не появится, придется теребить следака. Слишком не вовремя девушка загуляла.
— Подозрительно не вовремя, — кивнул Николай. — Так я не понял, ты-то где так промок?
— Тебе никогда не говорили, что песец — животное стайное? — ухмыльнулся Макс. — Именно в тот день, когда мне надо было, кроме обычной беготни, пилить на другой конец города в единый центр документов, сдох опель. Ну, и в качестве финальной вишенки для торта: тропический ливень… А-апч-хи!
— Будь здоров. Переодевайся, давай.
— Было бы во что. Я же форму еще месяц назад домой увез, когда после планерки кофе на себя пролил. Помнишь?