— Ну-ну, значит, теперь он по вечерам занимается с тобой? — Ник приподнял правую бровь и ухмыльнулся, отчего улыбка стала похожа на оскал, — тогда утром пораньше приходи, до обеда успеем. Я ведь теперь не учусь, бросил это бесперспективное дело, так что пофантазируем.
— Что ты себе позволяешь!? Извинись! — Произнёс злой защитник и попытался задвинуть скисшую деваху за свою спину. Но Наташка девка дородная, её формы просто так не спрячешь и в корсеты не загонишь, потому как ищут они свободы из-под любой одежды.
— А зачем? Если она с вами, болезными, за ручку по улицам расхаживает, а потом поздно вечером ко мне бежит, но не подумай, не в шашки играть, — Селезнёв вновь нахально осклабился в сторону бывшей любовницы. Он-то уверен, что теперь её ноги в своей квартире не увидит, но и ладно. — А, хочешь, скажу, на каком месте у неё родинки, а где она постоянно бреет и даже выщипывает?
— Сволочь! Урод глухой! — По лицу девушки потекли крупные слёзы, а стоящий рядом ухажер не знал, куда себя деть. То ли пожалеть девицу, а, может быть и уйти. Только в заступничестве парень, по всей видимости, не видел перспектив и правильно. Он, маг, и в человеческом обличье гораздо крупнее своего мелкого соперника.
— Ещё какая, сволочь, — произнёс уже с угрозой Никсел и приблизился к этим жалким людям. Словно загипнотизированные они оба стояли и смотрели, как Ник, зверски улыбаясь, молча, без лишних движений подошел и облил их водой из бутылки. А потом произнёс шепотом, продирающим до мурашек, — отомрёте через пять минут.
Больше бывшая подруга Селены на горизонте мага не появлялась, но и он не скучал, некогда.
* * *
— Хозяйка, хозяйка, — прорывался сквозь сон знакомый наглый голос, — просыпайся!
— Что случилось? — Мне пришлось скинуть с груди обросшего рыжей шерстью бывшего сфинкса.
— С днём рождения! Вот, спешу поздравить, а то сейчас как налетят родственники, не подойдёшь, — наглая рыжая морда потерлась об мою руку и я его простила. С тех пор, как в доме появилось это своенравное чудовище, стало как-то светлее. И за Машенькой присмотрит (по крайней мере, расскажет, почему она заплакала), и маминому мужу в тапки не гадит (согласитесь, большой плюс для оборванца с улицы). И вообще мама как-то сказала, что у неё в детстве тоже был подобный зверёк, умный и громкоголосый чтобы помурлыкать, но орать — никогда. Получается, Перс нашел своё законное место в наших сердцах и спальное — рядом с моей кроватью, но чаще на ней.
— Что-то там сегодня мама сама не своя, — продолжил котяра, начав вылизываться прямо передо мной, на ковре. Дурная привычка и сколько раз говорила, что это не всегда прилично, но нет, найдёныш отвечал лишь одно "Это вам людям не прилично, а у нас природа, против неё не попрёшь".
— Ну, возможно потому, что вечером у нас гости? — Предположила я, почти уверенная, что причина не только в этом. Ведь сегодня мне исполняется двадцать лет, а значит, наконец-то настала пора рассказать историю о родителях. О тех, что часто снились, то увидено больше напоминало сказку.
— Ага, только слёзы от этого не льются, — добавил рыжий умник и замурлыкал, потираясь о мои ноги. Он всегда так делал, когда чувствовал, что сейчас кто-то зайдет, и пора прекращать вещать человеческим голосом. Кстати, с момента нашего знакомства ещё ни одного раза не позволил себе высказываний в присутствии других, а это очень хорошо.
Моя семья меня поздравили и после этого дядя Семён и Маша отправились погулять, а я осталась, но мысли были не о подготовке к встрече гостей, а том моменте, когда мама решится мне всё рассказать. И это случилось.
— Елена, — произнесла она, присев на стул и гордо вскинув подбородок. Боярыня, не иначе. — Я должна тебе кое-что рассказать. Нашу с тобой историю.
— Мам, если тебе это тяжело, тогда давай потом, — мне было очень интересно, хоть и поняла, что разговор предстоит нелегкий. И все же, это нервное состояние матери беспокоило. Даже крутившийся под ногами Перс вопросительно и тревожно поглядывал на нас обеих, но хорошо, что благоразумно помалкивал.
— Что ты помнишь вообще о нас? Самое раннее?
— Деревню.
— Это да, тогда тебе было три годика. Но это все не то. Твои сны, что преследуют тебя несколько лет, они не совсем из мира фантазий. Отчасти это моя вина, но не стоит детям открыто говорить о том, что другие не могут понять. Надеюсь, ты поймешь мое долгое молчание и простишь.
— Ты говоришь про полеты? — Я довольно часто летала во сне, но связать это со своим прошлым никак не могла. До сегодняшнего дня.
— Про них. Но лучше мне рассказать самой, думаю, после этого ты многое вспомнишь.
— Мам? Я тебя люблю, — показалось очень важным сказать это женщине, многое сделавшей для моего воспитания. Не отходившей в те моменты, когда я болела, утешавшей меня, когда плакала по той или иной причине.
— Моя добрая девочка, — она мягко прикоснулась к моим волосам и, откинувшись к спинке стула, продолжила. — Семнадцать лет назад к одной маленькой принцессе посватался злобный дракон, Красный Леон. Но отец Селены и мать были против подобного брака и через какое-то время на дворец совершено нападение. Беременная мать принцессы, Правительницам Лорелия приняла решение спастись, путем перемещения в другой замок. Фрейлина, на которое было возложено это задание, не справилась, потому что что-то пошло не так.
— Они попали в другой мир? — Я сглотнула, произнеся эти слова, потому что была уверенна, что всё произошло именно так, а не иначе. Слова матери, словно пазлы помогали выстраивать картинки из детских воспоминаний. Не сказка… правда.
— Да, в чужой и незнакомый мир, не ожидавший их и не отпустивший обратно, как бы фрейлина не старалась. Очень скоро у неё и магии-то не стало, иссякла полностью, не возродившись.
— И что? Больше их никто не искал? Они были никому не нужны? Или тот мир погиб?
— Боюсь, никто не понял, куда они провалились, — она беспомощно сложила руки одна на одну и уставилась на свои тонкие подрагивающие пальцы. Я переживала за свою маму, которая меня воспитала, но мне нужно знать правду! — И не думаю, что мир погиб. Тем более что на момент нападения твоего отца не было в замке, он дрался с красными на границе. Просто нас вынесло куда-то не туда.
— Подожди, — медленно, но всё же я уцепилась за слово о Красном Драконе, — он, Леон, действительно дракон, а не прозвище такое? Но что ему надо от нас, людей? И ведь мне тогда было всего три года, по сути, ребенок! Какая свадьба?
— Твой отец, Правитель Лунной страны Драконов, — произнесла Татиана и многозначительный взгляд обжег меня вновь. — А ты принцесса драконов. Леон всего лишь мечтал об обручении, с перспективой на женитьбу, потому что, таких женщин, как ты единицы на весь мир.
— Но почему? — Я опустила глаза на свои руки, выглядевшие так обыкновенно, оглядела пальцы со всех сторон. Ни перепонок, ни когтей не наблюдалось и это порадовало.
— Не знаю, вероятно, так повлиял этот мир. Много лет смотрела и не нашла ни одного признака драконов. Но, честно говоря, я в этом не такой уж специалист, потому что родилась человеком.
— Выходит, монстр тут только один, — я сделала свой мрачный вывод и только тут заметила трусливо жмущегося к ногам матери Перса. Всё, испугался мелкий, что сожру или спалю.
— Селена, — произнесла мама, а я вздрогнула. Это имя, ведь оно мое… я теперь помню! — Ты ошибаешься, девочка, на самом деле в том нашем мире, из-за тебя могла бы разгореться война как за бесценное сокровище. Точнее, она едва не началась на наших глазах. И там очень много драконов, особенно правящих, готовых за тебя как в сказках отдать полцарства.
Мы говорили и говорили, но постепенно оцепенение прошло и стало даже интересно, как будто хотелось наверстать упущенное время. И я не представляю, что чувствуют родители, потерявшие дочь. Страшная сказка обрушилась на мою голову, но в душе было ощущение, что все это правда. К концу рассказа рыжая проныра кот услужливо заглядывал в мои глаза и только не улыбался во весь свой рот. Подлиза.
— Расскажи мне ещё о том мире, о моих родителях, — попросила я и любопытство было удовлетворено ровно до того момента, когда родные вернулись с улицы.
— Поздравляем! Поздравляем! — Кричали в очередной раз друзья, родные, пришедшие на мое двадцатилетие, и было приятно. Расчувствовавшись, я в ответ произнесла тост "За присутствующих" и меня с радостью поддержали. Разнообразие подаренных цветов, распустившихся этой поздней весной, радовало глаз, и было не просто приятно, скорее меня переполняло ощущение счастья. Только Персик ворчал, забившись под стол, потому что кто-то наступил ему на хвост. Я задвинула все свои переживания и мысли подальше, очень надеясь оставить всё до вечера и разобрать по крупиночкам в тот момент, когда останусь одна. Было просто весело, но спустя какое-то время народ все же стал расходиться по домам, а мы занялись посудой.
— Елена, — тихо позвал меня оставшийся помогать Никита, — прощайся с родными.
— Что? — Не поняла я и уставилась на как ни странно трезвого Селезнева. Он, как и я, за вечер вряд ли выпил бокал вина, и то, если только для вида.
— Разве она уезжает? — Нахмурился дядя Семен, собирающий раскладной стол.
— Аленка, я тоже гулять хочу, — тут же попросилась Маша.
— Уже, так скоро? Значит ты, Ник, все-таки дракон. — Рассеянно произнесла мама Татьяна и со слезами посмотрела на меня. Словно непомерная сила тяжести легла ей на плечи, и она рухнула на стул, прижав к повлажневшим глазам посудное полотенце.
— Вы, Татиана, все правильно поняли, — подтвердил ее слова Никита, и в тот момент мне показалось, что он очень изменился. Плечи расправились, взгляд стал более проницательным, да и внешне Нику прибавился десяток лет. — Осталось совсем немного времени, и то скоро истечет, торопитесь.
Но как проститься, если ты этого не ждал? Как успеть сказать то, что испытываешь к людям, которых любишь, но скорее всего никогда больше не увидишь?
— Никуда не поеду! — Меня накрыла паника, и я ткнула пальцем в оказавшегося вероломным засланцем Селезнева. — Раз такой умный, отправляйся в гордом одиночестве. Ты, ты всегда знак кто я и молчал!
— Ты только теряешь время, сейчас это лишнее, — поморщился на мой укор бывший одноклассник мой, которого ошибочно считала своим другом. — Татиана, вы-то понимаете, что уже ничего не изменить.
— Мама, собирайте вещи, что там нам может пригодиться, — засуетилась я, а по щекам побежали слезинки. Но отчего-то жалостливый взгляд той, что все это время я называла матерью, заставил остановиться сердце, — вы все со мной?
— В портал попадешь только ты, — ответил за мать незнакомый Селезнев. — Больше никому хода нет.
— Дочка, наша жизнь уже тут сложилась, — она покачала головой и показала на Машу, прижавшуюся к нахмуренному и не совсем понимающему дяде Семену, — прошу тебя, если мои родители живы, то отдай им эту нашу общую фотографию и скажи, что очень их люблю.
Мы плакали, прижавшись другу к другу, изливая тоску от неопределенности, что ждёт впереди, как вдруг я почувствовала легкий вихрь, коснувшийся волос, платья.
— Пора, — Ник бесцеремонно схватил меня за локоть и выдернул из объятий матери, а затем втолкнул в разверзшуюся прямо посередь кухни туманную дыру.
— Мяу! — Громкий вопль Перса нарушил общее оцепенение, и болтливая животина очень быстро оказалась на моих руках. А потом, сквозь этот плотный туман я чувствовала цепкую хватку руки Селезнева, но все закончилось буквально за пару секунд.
Нас вытолкнуло в неизвестность, в которой отныне мне предстоит как-то жить.
ГЛАВА 6
— Что случилось?
— Упала в нору и голову ушибла.
— Добро пожаловать домой, принцесса, — раздался мягкий мужской голос где-то передо мной в тот момент, когда я осознала, что стою на коленках, упираясь руками в песок, а рядом совершенно незнакомый мужчина. Непонятная тошнота и легкое головокружение, плюс расплывчатая видимость не способствовали общению, а уже тем более, неизвестно с кем.
— Доброго дня и Вам, — я почувствовала, что сейчас покраснею от неудобности положения, и… передумала. Сильные руки этого незнакомца тут же подхватили и помогли подняться. Я вздрогнула, локтем осторожно отпихивая того кто это сделал, пусть головокружение не прошло, но лишний раз прикасаться ко мне ни к чему. Мало ли что у них на уме, а у меня всё же нервы. Как-то быстро зрение прояснилось, и вот уже совершенно четко увидела, что передо мной стоит не непонятно кто, а довольно молодой мужчина с распущенными волосами несколько ниже плеч и двумя заплетенными височными косами. Высокий и просто… необычный. Cерые глаза, переходящие в какие-то совершенно светлые тона, вертикальные зрачки… И если бы примерно несколько часов (а, может минут) назад мне не сказали, что я принадлежу к роду драконов, то, возможно это бы и стало на сегодня шоком номер один. А теперь нет, извините! — Вы, тоже дракон? — Неуместный вопрос, но уж такая у меня сегодня планида.
— Да, — рука на сердце, лёгкий полупоклон-кивок головой, усмешка. Да что ж я так уставилась, то! Сочтёт меня полной дурой! Я прикрыла глаза, вздохнула и почувствовала, что падаю. Просто, без всяких причин.
— Алёна, — где-то далеко прозвенел голос Никиты, и сильные руки опять подхватили меня. Звериный рык, гулом отозвавшийся в голове и ещё какие-то слова…Глаза открывать не стала, стараясь приспособиться к боли в висках и услышала не менее интересное.
— Никс-с-сел, я ценю ваш-ш-у помощ-щ-щь, но подобным образом обращ-щ-аться к принцессе, а уж тем более так прикасаться к ней не смейте! — Рычал чей-то голос с бархатными оттенками и тут я поняла, что мне стало немного легче.
— Да, мой Правитель, — отозвался Никита довольно в необычной тональности. Покорной? Уважительной?
— С-с-скажи, — произнёс несколько мягче тот, которого назвали Правителем, — Селена, она всегда так падает в обморок? Она больна, страдает припадками? Это то, что от меня скрывалось? Или я что-то должен знать ещё, помимо сведений, что ты присылал?
И тут мне ужасно захотелось очнуться, потому что припадочной меня ещё никто не называл! А Ник…предатель!
— Нет, мой Правитель. Думаю причина в непростом перемещении. Я и сам, если быть честным не очень хорошо себя чувствую, — оправдывался (?!) Селезнёв.
— Понятно, — согласился бархатный голос, — Морис, воды!
Разобраться с этой загадочной фразой полностью я не успела, так как буквально через минуту на мою голову полилась самая настоящая прохладная вода. Всё, теперь очень даже дошло.
— Ммм… — играть, так уж по полной. И открыв глаза, я нахмурилась, потому что надо мной склонились двое мужчин. — Вы кто?
— Киринн, Правитель Жемчужной страны, — молодой мужчина, не красавец, но довольно приятный на внешность, улыбнулся. Светло и открыто, так, как улыбаются своим давним хорошим знакомым. Хотя возможно это как-то связано с Селезнёвым, отсюда и расположение.
— Морис, советник Правителя, — улыбка светлокожего шатена была несколько скромнее, но не таила в себе яда.
— Елена, — я сглотнула и приняла вертикальное положение, а точнее сел на пятую точку, — Белова.
Они смотрели на меня как на диковинку, а я на них и еще стреляла глазами по сторонам. Мы расположились на широкой песчаной полосе, невдалеке от моря (не знаю, что за водоем, то так звучит красивее). Перед моими глазами открылась бесконечная водная гладь, прерываемая только чистым голубым небом с одной стороны и нависшими серыми скалами с другой. Густая зелень в виде лиан спускалась по камням сверху вниз и радовала глаз. А над нами на каменной вершине как могучий атлант сосна причудливо раскинула свои изогнутые ветви, подпирая небо. Сказочно красиво. Но всю эту картину нарушил громкий кошачий крик, и тут я вспомнила про своего Перса, который в последний момент уцепился за меня!