Все просто. Тот самый человек будет знать, что тебе действительно нужно.
— Когда это мы успели поменяться местами? — рассмеялся Олег, пригляделся ко мне, и в его глазах вдруг мелькнуло беспокойство. — Таня, серьезно, что с тобой? Ты расстроилась? Обиделась?
— Нет, просто правда тушь попала в глаз, — ответила я, справившись с собой. Олег понимал, что со мной что-то не так, но задавать вопросы больше не стал.
Мы еще немного посидели в кофейне — я пила пряный какао с маршмеллоу, а Олег — мокко с перцем, который я тотчас у него попробовала и случайно испачкалась в пенке. Пока я с недоумением хлопала ресницами, Олег сфотографировал меня, а после убрал пенку с моего лица. И это было так мило, что я потерлась об его плечо. Правда, потом пришлось требовать удалить это фото — Олег согласился только после того, как я пообещала исполнить одного его желание в течение месяца.
— А какое? — спросила я с интересом.
— Я пока еще думаю, — ответил он и подозвал официантку, чтобы попросить счет.
Наша прогулка по новогоднему торговому центру продолжилась. Мы зашли в несколько магазинов, посмотрели детское представление, а потом пошли за елкой в огромный магазин строительных материалов, мебели и товаров для дома. Людей здесь в выходной день было немерено! Все куда-то спешили, что-то покупали, наезжали кому-то колесами тележек на ноги — в общем, царила все так же праздничная суматоха.
— Идем в бой за елкой, мой паладин! — радостно заявила я, выбрав тележку.
— Давай недолго, ладно? — со вздохом попросил меня Олег, глядя на всю эту толпу. Как и любой другой мужчина он терпеть не мог такие магазины. А вот у меня тотчас затрепетало сердечко — я увидела полки с новогодними товарами, расставленными по цветам. Олег явно почувствовал неладное, но увести меня отсюда уже не мог.
— Таня, серьезно, давай просто купим ель и уйдем, — почти взмолился он.
— Конечно-конечно, — пообещала я ему с фальшивой улыбкой и уверенно направилась вперед.
Наше недолго затянулось часа на полтора. Сначала я не могла вырваться из плена новогодних игрушек, мишуры, венков и гирлянд, потом долго и придирчиво выбирала Олегу елку, решив, что он в них точно ничего не понимает, затем потерялась в отделе с посудой с обворожительными тарелочками с изображением снегирей, и напоследок заглянула в отдел с декором для дома. Олег едва меня оттуда вытащил.
— Таня, зачем тебе это надо? — с удивлением спросил он, глядя на декоративные песочные часы в одной моей руке и на декоративный домик-подсвечник в другой.
— Они красивые! Представляешь, внутри этого домика будет гореть свеча, и будет казаться, что в его окошках свет, — радостно сообщила я Олегу.
— Женщины, — только и сказал он, взяв меня за руку и не давая вырваться и убежать еще в один интересный отдел.
Глава 27
Из торгового центра мы вышли затемно. Не знаю, как Олег, но я была довольная и уставшая.
— Теперь у тебя будет елка, — улыбнулась я. — Раз ты купил ее вместе со мной, то и наряжать будешь тоже со мной.
— Зачем? Я просто ее поставлю и нацеплю гирлянду.
— А игрушки?
— У меня их нет.
— Как нет? — ужаснулась я. — Надо было сказать! Я бы тебе их купила.
— Нет уж, — усмехнулся он. — Тогда бы мы застряли в этом проклятом магазине еще часа на три. А я больше не выдержу.
— Ничего, я сама тебе привезу игрушки, — тотчас решила я. — И на каток мы с тобой на новогодних каникулах съездим, да?
Олег, кажется, не горел желанием снова вставать на коньки, но ничего не сказал — просто повел к машине.
Еще пару часов мы просто катались, а потом, остановившись неподалеку от моего коттеджного поселка, целовались в машине, болтали обо всем на свете и снова не могли оторваться друг от друга. Я и представить не могла, что этот человек еще недавно был мне совсем чужим. И меня охватывало неприятное чувство, когда я думала, что все могло быть иначе, что мы могли не заметить друг друга, что могли жить и дальше поодиночке.
Но все же нашли. Как нужную книгу в огромном книжном магазине.
— Мне нужно домой, — грустно сказала я, посмотрев на наручные часы.
— Уже? — нахмурился Олег.
— Уже. Я не успела сделать домашку на завтра и на вторник. Да и к среде много всего нужно готовить… Все так сложно, котик. Я ничего не успеваю… — Намекнув Олегу на то, что он задал слишком много, я трогательно прижалась лбом к его плечу. Я думала, что Олег скажет: «Дорогая, к моему предмету можешь не готовиться, я тебя не спрошу», но вместо этого он заявил, что мое желание учиться ему нравится.
— Ты умница, что так серьезно подходишь к учебе, — сказал Олег, гладя меня по волосам. — Хорошая студентка.
— Правда? — недовольно посмотрела я на него. Вместо того, чтобы помочь и освободить меня от домашки, он еще и издевается! А мне эти математические методы в экономике совсем не нужны! Вот серьезно. Лишняя морока.
— Конечно. Я считаю, что если ты пришел в университет, то должен учиться. Иначе какой в этом смысл? — пожал он плечами.
— А какой смысл в том, чтобы проходить кучу непонятных предметов, вместо того, чтобы сосредоточиться на профильных?
— Студент должен быть всесторонне развит. Учебную программу составляют не по принципу «чего бы такого позапихать, чтобы бедные студенты выли от ужаса».
— Вы могли бы поставить мне «автомат», — продолжала я гнуть свою линию. — И я не парилась бы из-за всей той домашней работы, которую вы задали. Если честно, конец семестра, а вы зверствуете, Олег Владимирович.
— Я действую четко по плану, Ведьмина, — чуть нахмурился Олег.
— А я думала, что твоя девушка, — вздохнула я и потерлась своим носом об его.
— Ты моя девушка. Но в стенах университета ты еще и моя студентка. И я буду относиться к тебе ровно так же, как и к остальным. Договорились?
— Может быть, ты не хочешь ставить мне «автомат», потому что я плохо целуюсь? — прошептала я, обжигая дыханием его кожу на шее.
— Причем здесь это? — хмыкнул он, но больше ничего сказать не успел — я закрыла ему рот поцелуем. Наверняка он не понял, как я оказалась на его коленях, целуя так горячо, что он потерял самообладание. Я точно знала, чего он хочет и буквально ходила по лезвию, играя с ним, а он не мог контролировать себя и свое желание — я выиграла этот раунд. Когда Олег, казалось, вовсе забыл обо всем на свете, я так же ловко слезла с его колен. Открыв дверь, я ловко выскользнула на улицу, оставив откинувшегося на спинку сидения Олега тяжело дышать. Глаза у него пылали. Он явно жалел, что отпустил меня так легко.
— Ты конечно, мой парень, — сказала я ему, сморщив носик. — Но пока я не получу свой зачет, ничего не будет.
И, показав ему язык, я убежала. Счастливая до невозможности.
С домашним заданием я сидела до самой ночи, а потом долго не могла уснуть, сначала листая «Снежную Королеву», а потом представляя, что было бы, если бы Олег лежал со мной рядом, под одним одеялом, и обнимал бы, прижимая к себе.
Интересно, можно ли сойти с ума от счастья?
Мой Кай.
* * *
Олег тоже долго не мог уснуть — его личная Ведьмочка в который раз устроила ему испытание. Сначала у него дома, потом в аудитории, затем в машине — кажется, Таня и сама не понимала, что способна сотворить с молодым, полным сил и энергии влюбленным мужчиной.
Он был от нее без ума. Постоянно думал о ней. Представлял. Хотел. И сам себя ругал за то, что стал слишком зависимым от этой девчонки. Но ничего поделать с собой не мог. Она действительно вызывала у него много эмоций. Делала живым. Вдохновляла.
Олег полагал, что Татьяна любит его, хоть они никогда не говорили об этом прямо. И точно знал, что влюбился в нее сам. Влюбился неоспоримо и по-настоящему. Как подросток — впечатлительный и нелепый. Он чувствовал восхищение, глядя на Таню. Чувствовал нежность. Чувствовал ревность. Радость, злость, восторг, удивление. Желание защищать — оберегать от всего на свете. Чувствовал и уязвимость — опасался, что любовь сделала его беззащитным перед этой девчонкой, обнажит недостатки, расскажет о страхах и старых ранах. Наверное, где-то в душе Олег боялся, что Таня оставит его так же легко, как и приняла; что он для нее — игрушка, и ему лишь кажется, что она испытывает к нему глубокие чувства; что ей захочется вернуться к бывшему или уйти к молодому парню, с которым будет интереснее и веселее.
Однако все эти чувства скорее радовали его, чем огорчали. Столько лет он хотел научиться чувствовать в полную силу, и теперь это у него получалось. И все благодаря ей. Тане Ведьминой. Девушке с самыми прекрасными губами. Впрочем, прекрасными у нее были не только губы — она казалась ему совершенной. Олегу нравились даже ее недостатки.
Утро, как всегда, началось с ее фотографии. Таня, словно бы издеваясь, каждое утро присылала ему свое фото — как нарочно одно соблазнительнее другого. После того, как она прислала прямо во время пары фото своих чувственных полуоткрытых губ, Олег едва не сошел с ума. Вроде бы ничего такого, просто алые женские губы, а ему кровь вдарила в голову. Он и сам этого не ожидал и даже рассердился — то ли на нее, то ли на самого себя, то ли на то, что в аудитории были другие студенты, и из-за них они с Татьяной не могли уединиться, когда ему так хотелось этого.
Сегодня Таня была оригинальной — прислала ему фото своих сладко спящих псов.
«Доброе утречко, — написала она следом. — Хотела выслать тебе что-нибудь милое, но плохо выгляжу, ведь почти до утра я готовилась к твоему предмету».
Олег тотчас сфотографировал дерущую когтеточку Прелесть.
«Какой-то у нее вид зверский, — ответила Таня. — Такое чувство, что она разминает лапы перед боем с хозяином».
«Она просто ждет тебя в гости».
«Спасибо, я, пожалуй, откажусь».
Глава 28
Олег собрался на работу, перебрасываясь с Таней сообщениями. К концу года он несколько выдохся и хотел на каникулах махнуть куда-нибудь на море, хотя бы на пару дней. Студенты, бесконечные документы и заседания кафедры, проблемы в компании, которые как обычно требовали быстрого решения, встречи с полицией, псих, который звонил ему и в конце концов напал — это все безумно ему надоело. Год действительно выдался нелегким. Хорошо, что в его жизни появилась Татьяна — без нее было бы гораздо хуже.
С мыслями о ней Олег приехал в университет, провел лекцию, на которой его как обычно разозлил Матвеев, проверил курсовые и лабораторные, затем провел практическое занятие и, наконец, попал на совещание на кафедре. Оно было длинным и малоинформативным, и Олег заскучал, а Таня, как назло снова прислала ему фото, и он, положив руку с телефоном на колено, открыл ее сообщение, хотя редко пользовался телефоном на подобных мероприятиях.
Эта чертовка словно издевалась над ним. Прислала свое селфи из университетского туалета. Впечатляющее селфи. На Тане была бордовая кофточка с вырезом, и она, стоя перед зеркалом, оттянула его так, что получилось декольте. При этом улыбка у нее была хитрая, а взгляд — манящий.
Олег оценил фотографию. Она не была чрезмерно откровенной, но пробуждала фантазию. И все мысли молодого человека теперь были о том, чтобы при встрече снять с Татьяны эту дурацкую кофточку. Он даже представил это, и кровь тотчас бросилась ему в голову, а пульс застучал где-то в горле. Нужно было держать себя в руках, а не думать о ней и не представлять того, что бы он сделал с ней. Прямо на этом столе, окажись они здесь вдвоем. Эта кофточка точно лежала бы на полу, а он прижимал бы Таню к столу, заставляя ее цепляться за его края и кусать от наслаждения губы.
Олег умел контролировать себя, но эта навязчивая фантазия овладели его разумом в считанные секунды. В какой-то момент он вдруг услышал ее отчетливое дыхание и почувствовал едва уловимый запах ее духов.
Сделалось жарко. На шее бешено запульсировала вена. Воздух, казалось, наполнился стеклянной пылью — вдыхать его вдруг стало тяжело. На какое-то Олег время затаил дыхание, пытаясь прийти себя. Мечтать о Татьяне на работе, да еще и на совещании, было верхом глупости, и он должен был найти способ успокоиться. Обычно ему помогали мысли на отвлеченные темы, и сейчас он попытался сосредоточиться на погоде, ветре и холоде.
«Ну как тебе? Я миленькая? Скучаешь по мне?» — написала Таня
«Я занят», — ответил Олег, все так же пряча телефон под столом.
Ведьмиа продолжила испытывать Олега на прочность — прислала ему соблазнительное фото своих обнаженных ключиц, хрупких и выступающих. Наверное, оно было сделано дома — позади Тани сияли огни гирлянды.
Фото было настолько невинным, что казалось порочным. И все старания Олега отвлечься от мыслей о Татьяне пошли прахом.
«А вот я по тебе скучаю, котик», — написала ему Таня. Олег хотел ответить ей, но телефон упал с его колена прямо под ноги коллеге — пожилому профессору, у которого Олег когда-то писал диплом, и в те времена даже представить не мог, что они станут коллегами. Профессор поднял телефон Олега, и случайно увидел фото Тани. Его брови поползли вверх, а на лице появилась понимающая чисто мужская ухмылка.
— Хороша, — возвращая телефон, прошептал профессор с заговорщицким видом Олегу на ухо. И тот почувствовал себя неловко, словно провинившийся мальчишка. А после того, как закончилось свидание, поехал на встречу с Таней — они заранее договорились увидеться в кафе.
Там играла рождественская музыка и пахло хвоей, мандаринами и кофе. Они сидели у окна, из которого открывался вид на подсвеченный нежным голубым светом парк, и смотрели друг на друга — так, как смотрят только влюбленные. Со светлой нежностью и обожанием.
Им было плевать, что он старше ее, что она — его студентка, что они такие разные. Они действительно скучали, хотя Олег старался скрыть это чувство за маской привычной холодности, которую Таня научилась ловко с него снимать.
У него было всего час, но все это время он не отпускал Таню от себя — держал за руку, словно невзначай поправлял длинные волосы, касался плеча. Целовал в теплые податливые губы, кончиками пальцев касался ее шеи, выучив, где находятся чувствительные участки. Не сводил с нее глаз.
Каждым своим жестом, каждым касанием Олег давал понять миру, что эта девушка не просто с ним. Эта девушка — его.
— Я очень тебе нравлюсь? — мурлыкала Таня, положив голову на его плечо и прижимаясь к нему всем телом — хрупкая и горячая.
Он только улыбался в ответ уголками губ.
— Ну скажи, — не отставала Таня и и в шутку ударила его кулачком по предплечью. — Скажи, скажи, скажи.
«Я люблю тебя», — вдруг пронесся ответ в голове Олега, но вслух он ничего не сказал. Лишь загадочно улыбнулся.
— Говори мне! — возмутилась Таня.
— А я тебе? — вопросом на вопрос ответил Олег.
«Если скажет, что любит, я отвечу, что тоже люблю ее», — отстраненно подумал он, полными огня глазами рассматриваю девушку. Теперь уже официальную.
Какой же красивой она была.
Глава 29
— А как ты думаешь? — всплеснула руками Таня, не подозревая о его мыслях. — Олег Владимирович, вы меня пугаете. Думаете, я просто так присылаю вам все эти фото? Разумеется, вы мне нравитесь! — И от переизбытка эмоций она снова укусила его за запястье, а Олег лишь тихо рассмеялся в ответ. И подумал вдруг, что слова любви стоит говорить в более уединенной обстановке, а не в кофе со множеством народа. Олег никогда и никому не говорил, что любит, да и вообще старался не бросаться словами. Ему нужно было подготовиться.
Признание в любви для него было чем-то гораздо большим, чем просто слова. Признался в любви женщине — взял за нее ответственность. Пообещал быть рядом. Принял ее.
— Ты такой серьезный сегодня, — вдруг тихо сказала Таня и погладила его по щеке. — Что-то случилось, малыш?
— Малыш? — изогнул бровь Олег. Ему стало смешно. В отношениях он не допускал глупых нежностей.
— Что ты за человек, Владыко? Даже ласковым словом не назвать, — покачала головой Таня.
— Называй меня как хочешь, — неожиданно разрешил ей Олег.
— Ага, я буду называть тебя «котик» или «медвежонок», а ты каждый раз будешь многозначительно хмыкать и смотреть на меня, как на дурочку. Спасибо, — надулась Таня, но почти тут же снова стала допытывать Олега, что с ним случилось
— Все хорошо. Просто устал. Давай поедем куда-нибудь на каникулах? — вдруг предложил Олег. — Хочешь на море?