Собравшись, мы с Ловиз спустились во внутренний двор. Некогда безлюдный, теперь он напоминал рыночную площадь: пажи и слуги носились, как мухи, многие держали в руках свертки или сундуки. Они ловко огибали высокородных, которые придерживали свои плащи и юбки, чтобы на них не наступили. Голоса смешивались в непрерывный гул, а над толпой возвышались кареты и конные стражники.
Казалось, что в людском потоке можно утонуть, и идти вперед было страшно — еще один повод остаться и найти чародея. Глупо, знаю, но меня словно что-то держало, и дышать становилось труднее с каждым шагом. Не хотелось связываться с Калсаном, но домой не хотелось еще больше.
Мы с Ловиз крепко держались за руки, пока пробирались к стражникам в оранжевых сюрко. Хвала богам, их было видно издалека. Нас то и дело толкали слуги, но я едва замечала их, ведь собиралась отказаться от единственного шанса на достойную жизнь. И все из-за глупого страха и незнания, что сказать родным. А чародей быстро найдет другого помощника — кто откажется от такого, кроме пугливой дуры вроде меня?
Будто во сне, я разглядела дверцу кареты, выкрашенную в цвет Тарвалей. Брат стоял рядом, хмурый и с поджатыми губами. Он кутался в серый плащ, навевая мысли о маме и ее шали — стыд не позволял бедняжке купить новую, а пора было. Могу ли я отмахнуться от родных, позволив им прозябать? Или будет хуже уехать с колдуном?
Мне требовалось еще время, но брат уже тянулся к ручке на дверце. Сердце бухало, как колокол. Это все? Мне придется сдаться, ехать в глушь, бросить родителей с их отчаянием? Лицо полыхало от волнения, я зачем-то обернулась и взглянула на замок — не знаю, что хотела там отыскать. Люди мельтешили, крикливые, занятые чем-то, а за ними возвышалась каменная стена. Черные бойницы смотрели грозно, в них не было поддержки, но тут в одной промелькнул силуэт. В башне на втором этаже.
Не представляю, как заметила его в этой маленькой щелке. Калсан, наверное, он снова заворожил меня, заставил смотреть в нужное окно. Я прищурилась, но проем заполняла темнота.
— Садись, — сказала Ловиз и потянула меня вперед.
Нет, сперва нужно отыскать силуэт. Нужно увидеть знак или подсказку, чтобы принять решение.
— Осторожнее, стой! — вскрикнула камеристка.
Она помогла мне залезть в карету, в этот темный ящик, который увезет нас отсюда. Проклятье, я всю ночь думала, но так и не приняла решение. Вот бы еще раз встретить чародея, расспросить.
Поздно. Я выискивала его силуэт в бойницах, иногда видела тени, но они были слишком далеко, не рассмотреть. Брат залез к нам и закряхтел, усаживаясь на сиденье. Сейчас мы поедем, все пропало. Подошел кучер и стал закрывать дверцу, нужно задержать его — нельзя просто уехать, нельзя!
— Стой! — взвизгнула я и схватилась за дверцу.
Кучер вздрогнул и ошалело посмотрел на меня, как и брат с Ловиз. Они ждали разъяснений, которых не было. Извиниться? Убежать? Что делать?!
— Все хорошо? — спросил лорд.
— Мой отец не ссорился с главой магистрата, он ничего не говорил? — выпалила я и до боли стиснула дверцу кареты, чтобы та не закрылась.
— С главой?.. Кажется, нет, в чем дело?
Тарваль подозрительно нахмурился, Ловиз и кучер хлопали глазами, а в бойнице снова мелькнула тень. Все чего-то хотели, а меня разрывало. В горле будто дрожала струна, охватываю грудь, руки, живот… Боги, не знаю, откуда взялась решительность, но я толкнула дверцу и выскочила наружу.
— Елена!
Крик брата заполнил голову. Люди сомкнулись вокруг меня, будто пытаясь удержать. Кто-то наступил на ноги, по лицу хлестнули темные волосы, со всех сторон чувствовались толчки. Я не сдавалась и распихивала всех локтями, спешила к замку, пока уверенность не иссякла. Не вернусь домой, не стану старой девой у окна или женой потного землевладельца — не хочу!
Я словно через кусты пробиралась и задыхалась, когда оказалась у входа. Тень мелькала в бойнице наверху, колдун был в том же пролете, что и вчера. Коридоры сменяли друг друга, вокруг мелькали двери, а каменные блоки в стенах напоминали подвижный рой. Вот, дверь моей комнаты, отсюда мы со слугой пошли направо. Сердце билось с невероятной силой, пока я носилась по туннелям и с радостью отмечала, что они становились темнее и уже — так было и вчера.
Уверена, это чары направляли меня. Плевать, только бы найти колдуна и не упустить свой шанс. Свет факелов резал глаза, они слезились, а под ногами скрипела каменная пыль. Одиночество не пугало, ведь в голове стучал пульс, ноги кололо от бега — меня словно затянуло в ураган.
Наконец сбоку появилась знакомая лестница. Я подбежала к ней и без сил прижалась лбом к стене. Простоять бы так всю жизнь, чувствуя, как шершавый камень холодит кожу и помогает придти в себя. Но сердце билось все медленнее, тело остывало, и голова наполнялась мыслями. Я скользила взглядом от ступеньки к ступеньке, боясь момента, когда замечу пролет. Думаю, то же чувствуют рыбы, когда их сетями вытаскивают из воды.
Калсан стоял наверху, в привычном длинном облачении. На лице была приветливая улыбка, но мне она показалась оскалом хищника, заметившего обед.
Глава 9. В путь
Мы пробыли в замке еще сутки. Брат не уехал и все время ругался с колдуном. Один раз я подслушала их разговор под дверью, и мне стало жутко от ядовитого тона обоих. Они не кричали, а злобно шипели, словно насылая проклятья. Тарваль грозился пожаловаться королю, на что Калсан лишь смеялся — знал, что лорд побоится мести, у него ведь семья. Никто не осмелится бросить вызов главе магистрата, и я чувствовала себя отвратительно: брат пожалел меня и собирался помочь, а теперь вынужден будет объясняться с родителями.
О последних не хотелось думать. Матушка сойдет с ума, а Осбер проклянет или последует примеру. Главное, чтобы сестра не узнала… Боги, всем станет плохо, но мне-то что делать? Забиться в угол и тихонько стареть, чтобы остальным было спокойно?
Кончилось тем, что Тарваль разозлился и ушел вместе с Тон-Тоном, пообещав расплату. Я подкараулила его в коридоре, но разговор не получился:
— Если хочешь домой — только скажи, — шепнул брат, озираясь.
— Нет, я поеду с Калсаном.
И я, и маг уже много раз объясняли про Ашвейн, однако брата волновала только людская молва. Казалось, нужно и оправдываться, и настаивать сразу. Но лорд выглядел таким злым, что слова застряли в горле. У него даже глаза потемнели, а дыхание стало громким.
Он ушел не прощаясь, громко топая каблуками. Коридор заполняло грустное эхо, похожее на тиканье часов; я будто смотрела на циферблат и ждала, когда стрелки укажут на роковую цифру. С каждым мгновением оставалось все меньше времени, радости, надежды…
— Маленькая леди, — строго произнес Тон-Тон и встал передо мной.
— Прошу, хоть ты меня пойми!
— И пытаться не стану, — он скрестил руки на груди и нахмурился, — вы понимаете, чем это грозит вашим родным, если пойдут слухи?
Я отлично все понимала и смутилась. Представить страшно, что подумал Тарваль.
— Будь вы моей сестрой — поволок бы домой за шиворот, — сказал Тон-Тон.
Вечно добрый мужчина стал колючим и отталкивающим. За что они так со мной? Я не сделала ничего постыдного! И не сделаю, а принесу пользу себе и государству. Неужели мне и впрямь нужно помереть старой девой, чтобы все радовались?
— И рискнул бы благополучием своей семьи? Калсан ведь глава магистрата, второй после короля! — крикнула я.
— Не думайте, что мой господин оставит это просто так. Ссориться с главой и впрямь опасно, поэтому сейчас мы уедем, но и у Тарвалей есть связи, — бросил слуга и направился прочь.
И он разозлился. Не знаю, чего я ждала… наверное, одобрения. Мне нужно было услышать, что все будет хорошо. Слишком быстро все поменялось, близкие люди исчезли, и осталась гнетущая пустота.
Было что-то похожее, когда родился Осберт — долгожданный наследник. Родители порхали над ним, а я чувствовала себя брошенной, и однажды залезла на парапет крепостной стены, чтобы матушка увидела и отвлеклась от брата. Но тут налетел ветер, и юбки парусом потянули меня к краю. Ткань развевалась над бездной, а стена все тянулась и тянулась вниз, к крошечным людям под ней и твердой земле. Я представила, как полечу вниз, а острые камни будут приближаться, как они вонзятся в плоть, разорвут ее. Хвала богам, Кэйа оттащила меня и наградила увесистым подзатыльником.
Я ощущала тот же страх, когда уезжала с Калсаном на следующее утро. Он одолжил карету и лошадей у хозяина замка, потому что «леди Елене не будут интересны мужские разговоры». Сперва это радовало, но Ловиз уехала с братом еще вчера, и мне оставалось только смотреть в окно да на пустые сиденья. Одиночество всколыхнуло вину; ничего, путь в столицу пролегал через Тарваль, и я смогу извиниться перед братом.
Но у Калсана оказались другие планы. Он просветил меня вечером, когда мы остановились в Тафле, чтобы переночевать. Чародей снял весь постоялый двор, и кроме нас посетителей не было, отчего здание напоминало склеп. Больше всего удручала таверна на первом этаже, куда нас пригласили ужинать — темное помещение, заполненное силуэтами мебели. Мне чудилось, будто они двигались и менялись местами, как ползущие к добыче пауки. Их сдерживали лучи затухающего солнца, которые проникали через окно.
За соседним столом устроился слуга с песочными волосами, лакей и два кучера. А еще Анадор. Боюсь, теперь я до конца жизни буду воспринимать это имя, как обозначение чего-то кошмарного. Мужчина явно был умалишенным: корчил рожи, шипел и скалился на меня, стоило подойти к Калсану. Внешность тоже отталкивала, особенно горб и манера ходить, не сгибая колени. Он семенил и раскачивался, но на стуле сидел нормально — почему бы не ходить так же? И зачем так яростно сдирать жареное мясо с кости? Того и гляди проглотит ее и возьмется за собственную руку.
В тишине раздавалось чавканье Анадора, но никто не обращал внимания. Жуть, вот бы оказаться рядом с Тон-Тоном или Кэйей. Они о любой мелочи рассказывали весело, и беды мигом забывались.
— Леди Елена, воздух не вернет вам силы, попробуйте ветчину, — сказал Калсан и кивнул на тарелку, полную аппетитных ломтиков.
Мы сидели за отдельным столом, который накрывали будто для роты солдат. Жареный гусь, печеный картофель, овощи, мед, хлеб — настоящий пир. Есть хотелось так, что желудок гадко слипся, но за все платил Калсан, а у меня не было ни монетки. Колдун одевался в красивые шелка и добротную шерсть, на пальцах всегда блестели перстни — вряд ли его кошелек полегчает, даже если я опустошу кладовую, но от стыда кусок в горло не лез.
Видимо, он это понял и сам наполнил мою тарелку. Следовало быть благодарной, но жест напоминал откармливание поросенка перед убоем.
— Мне хотелось бы повидать брата, когда мы окажемся близ Тарваля, — сказала я, ковыряя вилкой еду.
— Это вряд ли получится, нам не по пути.
— Как? Вы же сказали, что мы отправимся на север. Я думала, мы держим путь в столицу.
— Мы и выехали на север, но Ашвейн находится на северо-западе вблизи гор, туда нам и нужно.
Договорив, Калсан принялся набивать рот едой, словно речь шла о ерунде. Я изо всех сил сжала вилку, хотя с радостью зашвырнула бы ее подальше — почему меня не предупредили? Зачем сразу в Ашвейн?!
Чародей невозмутимо жевал, а у меня в груди пульсировала ярость. Путешествие началось с обмана — вот так новость!
— Почему вы не сказали? Мне нужно домой, нужно собрать вещи, поговорить с братом!
Калсан покачал головой и вытер губы салфеткой.
— В этом нет необходимости, мы вернемся через неделю. Я лично передам вас отцу и объясню, что возьму покровительство над вашей семьей.
Этот наглый, болтливый колдунишка продолжал есть, пока вилка все сильнее впивалась в мою ладонь. Воткнуть бы ее прямо в черный глаз. Я наблюдала за ним и молча сопела, но все явственнее понимала, что сама была виновата: фраза «ехать на север» у южан обозначало путешествие в столицу или замок магистрата. Расхожее выражение, оставалось только надеяться, что Калсан этого не знал.
— Если Белый край расположен у гор, то как мы все успеем за неделю? — спросила я. — Только дорога туда займет вдвое больше времени.
— Мы воспользуемся кольцами Анлагама.
Кажется, мне лучше вовсе не открывать рот, потому что все ответы чародея наводили ужас. Кольца Анлагама! Лучше в пасть к дракону залезть. Эти магические круги переносили людей на любые расстояния, но были слишком опасными, поэтому ими редко пользовались. Однако маг выглядел спокойным, быть может, не так они и страшны?
Подумаю об этом завтра, на сегодня достаточно огорчений.
— Вблизи Ашвейна у магистрата есть замок, — сказал колдун, — мы остановимся там и кое с кем познакомимся.
— С кем?
Я встрепенулась и вновь сжала вилку.
— С одной юной леди. Надеюсь, вы с ней станете хорошими друзьями.
Последние слова он выделил и исподлобья посмотрел на меня. Глаза недобро блеснули, как лезвия кинжалов, и мне стало не по себе.
— Какая леди? Вы ничего не говорили о ней.
— Вы и не спрашивали. Она из Ашвейна, и я хочу, чтобы вы проводили с ней как можно больше времени.
— Шпионила за ней?
— Нет, только разузнали об обычаях Ашвейна — некоторые покажутся вам странными. Только не расспрашивайте леди о ее прошлом, у них это считается дурным тоном. Спросите, чем она занимается в настоящее время, как проводит дни.
Калсан чеканил каждое слово, показывая, что дает строгое указание. Во мне будто разрастался плотный шар, давящий на грудь и сердце. Недомолвки, загадочные леди — пугаться было рано, но так и чувствовался подвох. Еще и Анадор стал громче чавкать.
— Вы не могли бы попросить своего слугу вести себя потише? — не выдержала я.
— Он мне не слуга, — хохотнул Калсан.
Маг посчитал это весомым доводом и принялся за еду. В подтверждение Анадор громко рыгнул, протяжно и явно наслаждаясь.
Когда за окном стемнело, все разошлись по комнатам. Мне досталось самое настоящее подземелье: стены терялись во мраке, словно их и не было. Удалось рассмотреть лишь кровать, темно-синее покрывало и сундук рядом, на котором горела свечка.
Из-за тряски в карете я чувствовала себя переломанной веткой. Сейчас бы залезть в ванну, чтобы горячая вода щипала тело, а после закутаться в одеяло. Только не на этой одинокой постели — она выглядела чужой и опасной.
Пошарив по углам, я достала из сумки увесистый сверток и все-таки устроилась на кровати. При этом она печально заскрипела, словно кто-то постучал в заброшенный дом, и эхо отразилось в пустых комнатах.
Накануне отъезда Калсан поймал меня в коридоре и ошарашил странным вопросом:
— Вы интересуетесь ботаникой? Читали справочник о горных растениях?
Я покачала головой. Колдун уж очень радостно улыбнулся и достал из складок одежды книгу — именно ее он держал под мышкой во время разговора на лестнице, трудно забыть этот ярко-красный переплет.
— Вы не прочтете первую страницу? — спросил он, протягивая мне книгу.
На обложке красовалась надпись «Горные растения», но что-то было не так. Я не удивилась бы, выползи из-под нее таракан. Однако беда оказалась в другом — не удавалось прочесть ни слова. Страницы испещряли руны, их силуэты казались знакомыми, но глаза будто заволокли слезы, и все расплывалось.
Я моргала и щурилась, от напряжения взмокли ладони. И вдруг поволока исчезла, и руны стали понятными: «Арантак — создатель и верховное божество. Отвергни остальных и поклоняйся лишь ему…». Понадобилось время, чтобы осознать прочитанное. Сперва у меня заболели глаза — они видели зло, иначе просто не могло быть. Пальцы разжались сами собой, и книга с шелестом рухнула на пол.
— «Послание огня»! — вскрикнула я. — Она запрещена, ее читают приверженцы Арантака…
— Т-ш-ш, — Калсан приложил палец к губам, — именно поэтому я и дал вам ее, чтобы вы прочли и знали, что искать в Белом крае.
Колдун поднял книгу с таким видом, будто ничего не произошло. У меня зудели ладони, казалось, что вот-вот начнется боль, или дыхание перехватит. Нельзя же прикоснуться к злу просто так, это как змеиный укус — обязательно проявится.
— Почему я не могла прочитать ее?
— Иллюзия. — Маг победоносно улыбнулся. — Я сказал вам название, и вы увидели его на обложке. Но вы не читали такую книгу и не знаете, что должно быть в ней написано. Чары ничего не нашли в вашей памяти и развеялись. Вещь не надежная, но полезная.