- Танни, я хочу, чтобы ты поняла...
- А я не хочу понимать, - сказала я. - Ты приехала, чтобы мне рассказать о том, что должна была сказать сразу? О’кей. Сказала. Теперь можешь уезжать и спать спокойно.
Такого она явно не ожидала, поэтому молчание затянулось. Лично мне было уже все равно. Я понимала, что если позволю себе сейчас в это нырнуть, меня арестуют за нападение на первую леди. Ну, или за попытку - честно говоря, я не представляла, позволит ли она мне себя ударить, а главное - смогу ли я. Не представляла и представлять не хотела.
- Я подумала, что ты должна это знать. - В кои-то веки голос Леоны звучал растерянно.
- Я тоже так подумала, но есть такая чешуйня, как запоздалая информация. Вот это - тот самый момент, - сказала я. - Поэтому...
- Танни, - она внимательно на меня посмотрела. - Ты понимаешь, о чем я говорю?
Наверное, это меня и добило. Может, ее внимание, которое (чем дракон не шутит) могло оказаться настоящим. Эта наблово внимание, пятьдесят на пятьдесят искреннее, от которого больнее было в разы, чем от всего предыдущего вместе взятого.
- Я понимаю, что тебе нужно уйти, - сказала я, резко поднимаясь. - Понимаю, что тебе просто нужно выйти за эту дверь, закрыть ее с той стороны, и никогда, больше никогда - слышишь - не лезть в мою жизнь.
Тишина отзывалась внутри ударами сердца. Мне хотелось кричать, топать ногами, разбить что-нибудь, устроить истерику, но истерика вряд ли спасла бы то, что уже нельзя было спасти. Я всегда была непутевой младшей сестрой, в школе (когда Леону постоянно вызывали в школу из-за моих выходок) я действительно творила набл знает что. Я постоянно вела себя вызывающе, пытаясь отгородиться от своей слабости, потому что в глубине души понимала: очень больно, когда тебя бросают. Эту истину я прочувствовала на себе, будучи совсем маленькой, когда папаша свалил в закат сразу после смерти матери. Я защищалась от любых отношений, когда бросалась обидными словами или выставляла напоказ самые мерзкие стороны своего характера. Я не хотела, чтобы это повторилось, тем не менее оно повторилось.
История с Лодингером меня ничему не научила.
Я как была идиоткой, мечущейся в поисках тепла и признания от самых близких, так ей и осталась. Я хотела стать лучше для тех, кому это вообще не было надо, потому что для Леоны я по-прежнему - непутевая Танни. А для Гроу... чешуя его знает, кем я вообще была для Гроу. Наверное, никем. Если он предпочел расстаться со мной по телефону без объяснений.
- Танни, - она попыталась снова, но я покачала головой.
- Нет, Леона. Ничего не получится.
Кажется, в этот момент она тоже это осознала, потому что поднялась. Совершенно не грациозно, а как-то устало, с опущенными плечами, которые расправила у самой двери. В ту минуту, когда я поняла, что она вот-вот обернется, я поднялась и отошла к окну.
- Береги себя, - донеслось мне в спину.
Мне захотелось чем-нибудь в нее запустить, но я даже не пошевелилась. В затемненных окнах на панораме Зингсприда отражались мы: я с плотно сжатыми губами, глядящая куда-то в сторону Вайовер Грэйс, и она, смотревшая на меня. Будто до сих пор не верила, что я не повернусь и не позову.
Позвать-то можно было, конечно. Позвать и начать все сначала, но сначала началось бы все то же самое, а я этого не хотела. Поэтому стала считать горошки на больничной рубашке, и считала их до тех пор, пока она не вышла.
Да, мило. Ничего не скажешь. Иногда незнание - это сила.
Я подошла к кнопке вызова и нажала ее, спустя полминуты в палату уже влетел врач.
- Я выписываюсь, - сказала я, не позволив ему даже открыть рот, добавила, - под свою ответственность. Готовьте документы.
Он хотел было возразить, это читалось в его глазах, но потом передумал, только кивнул. Видимо, лицо у меня было такое, что сразу становилось понятно: связываться бесполезно, а то и опасно.
- У меня еще один вопрос, - остановила его, когда врач уже собрался выйти. - В вашей клинике можно сделать прерывание беременности?
- А по-моему, она права.
Последнее заявление Имери выбило у меня из-под ног то, что под ними находилось. В настоящий момент это были перила, поэтому я спрыгнула на балкон и ответила:
- А по-моему, нет.
- А по-моему, да. Если ты настолько уверена, после Лархарры ничего не изменится.
Мне захотелось кинуть в подругу мобильником. В последние пару дней мне вообще хотелось во всех кидаться всем подряд, но пока я держалась. Удержалась и вчера, когда пришла к Джамире, чтобы попросить у нее свободный день для аборта, но она категорически отказала.
Изначально я вообще не собиралась ставить ее в известность, но этот чудо-человек, читай врач, сказал, что сегодня (то есть после анафилактического шока) мне никто ничего делать не будет. И вообще, спонтанные решения по такому вопросу - это фу. Нет, по медицинской этике он так сказать не мог, он сказал, что они не делают прерывание день в день, и что мне нужно время пообщаться с собой и с психологом. После чего я чуть не посоветовала пообщаться с психологом ему самому.
Джамира сказала примерно то же самое, а если быть точной:
«Вернемся к этому вопросу после возвращения из Лархарры», - и после этого весь оставшийся день делала вид, что меня не существует. Что было достаточно сложно, потому что я - исполнительница главной роли. Тем не менее ей это каким-то загадочным образом удавалось, не считая рабочих моментов, и даже во время последних она смотрела не на меня, а за мое плечо. Как если бы там было что-то очень интересное.
Уже постфактум я подумала о том, что надо было сказать, что у меня болит зуб и не париться, но это постфактум - хорошая штука для будущих свершений. В настоящем она, увы, уже ничем не могла мне помочь. Завтра мы уезжали в Лархарру для съемок ответственного пласта сцен, возвращались через две недели. Нет, срок мне такое позволял, и даже не такое, но...
Но!
Я не хотела к нему привыкать.
Не хотела привыкать к тому, что внутри меня кто-то живой, и что этот кто-то - результат нашей с Гроу зажигательной... не представляю какой ночи. Заодно мне хотелось кастрировать Гроу тупыми ножницами или заставить забеременеть его самого, а для полноты картины еще и запихнуть ему его «будем воспитывать» в самое туда.
Ненавижу!
Как я его ненавижу, знал бы кто!
- Танни, эй?
Голос Имери вернул в реальность. Подруга вообще очень философски восприняла мою беременность, и это, к слову сказать, злило. Потому что раньше она всегда была на моей стороне, а сейчас с какой-то радости решила, что она мой психолог, и с удовольствием будет говорить мне умные вещи.
- Танни?
- Если будешь продолжать в том же духе, я пошла, - хмыкнула я.
- Ну... я сказала то, что думаю.
- Разумеется. Ты же не думала, что чтобы выносить это чудо, мне как минимум нужен огонь его папочки. А его папочка решил, что женится на другой, потому что ему надо мир спасать.
Чтоб он сдох!
- Слушай, Танни. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь...
- Понимаешь? Ни чешуйки ты не понимаешь, Им! Я просто хочу жить дальше, без воспоминаний о том, как об меня в очереднойраз вытерли ноги- на этот раз, чтобы благородно меня спасти. Знаешь, куда я могу посоветовать засунуть ему свое благородство? Знаешь?!
- Не знаю. - Имери поправила выбившуюся из хвостика прядку. - Но я знаю тебя и могу представить. А теперь давай ты меня послушаешь, и ради всех драконов, Танни, отвали от перил!
Она рявкнула так, что я, уже потянувшаяся было опять к перилам, дернулась.
- Ты чего орешь?!
- Ничего! - огрызнулась Имери. - У меня голова кружится, когда ты там ходишь, и вот честно - если тебя сейчас кто-нибудь «случайно» сфоткает, а потом выложит в сеть... как думаешь, Ленарда тебе захотят отдавать?
Я вышла с балкона, позволив дверям сомкнуться за спиной. Стоило мне оказаться в гостиной, как Бэрри подорвалась и умчалась на кухню, а после притащила мне сухую корминку и выплюнула под ноги: вот, вроде как, бери, человечишка.
Да, видно дела у меня совсем того, если даже виари подкармливает.
- Что там? - поинтересовалась Имери, когда я наклонилась, чтобы подтолкнуть корм обратно к Бэрри.
Та немедленно ткнула в него носом, подвезла ко мне по полу (весь обслюнявленный), и заглянула в глаза с выражением: «Это же тебе. Ты чего такая тупая?!»
- Меня пытаются накормить.
- Кто? - Имери чуть из кресла не выпрыгнула, пытаясь заглянуть мне за плечо.
- Бэрри.
- Твоя блохастая?
- Она не блохастая, - буркнула я, подняла корминку и сунула ее в карман шортиков. - И вообще, не называй ее так. Ее Гроу так называл.
- Не вопрос. Будет пучеглазая. Так вот, кстати, о Гроу... ты не хочешь ему об этом сказать?
- ЧТО?! - мой вопль, наверное, услышали даже несмотря на отличную звукоизоляцию.
Бэрри замерла на месте, Имери поморщилась.
- Единственное, что я могу и хочу ему сказать...
- Ладно-ладно, я поняла, не кипятись, - подруга вскинула руку. - Но все-таки, если хочешь мое мнение, он имеет право знать.
- Имела я его право, - сказала я. - И его самого. Пылесосом.
- Опасная ты женщина, Танни Ладэ, - вздохнула Имери. - Дай ему шанс.
- Я тебя...
- Ребенку. Нет.
Нет. Нет.
Никакого ребенка не будет. Я даже в мыслях не называла его ребенком, я вообще старалась о нем не думать - именно по той самой причине.
- Я не прошу тебя отказаться от того, что ты задумала. - Имери посмотрела мне в глаза. Точнее, посмотрела она в зрачок видеокамеры, но получилось именно так, что мне в глаза. - Просто съезди в Лархарру. Две недели - это не так уж много, и если ты не изменишь своего мнения...
- Не изменю.
- Так вот, Танни, если ты не изменишь своего мнения, я приеду к тебе в любой день, когда ты попросишь. Я пойду с тобой, и я буду держать тебя за руку. И я набью морду любому, кто скажет, что ты не права. Я с тобой. Понимаешь? Что бы ты ни решила.
Я сглотнула. Реветь в очередной раз мне не хотелось, хотя за последние пару дней это желание возникало так же часто, как желание кидаться телефоном.
- Им...
- Это все, о чем я тебя прошу. Пожалуйста.
Я вздохнула, еще раз сглотнула и сказала уже нормально, не боясь подавиться собственным сердцем.
- Хорошо.
- Ну вот и чудненько. - В серых глазах сверкнула улыбка.
- Им, кроме тебя, Джамиры и этого моралфага с медицинским образованием никто не знает. Поэтому...
- И не узнает, пока ты сама не захочешь сказать, - подруга кивнула. - Что бы ты там ни захотела сказать. Ты уже собрала сумки?
- Нет, - вздохнула я.
- Кто останется с пучеглазой?
- Тергран.
- Хорошо иметь в запасе парня, который всегда выгуляет твою виари.
Я фыркнула. Да, разговор с Имери у нас вышел долгим, и если у нас сейчас около полуночи, у них в Мэйстоне... уже глубокая ночь!
- Давно ты хочешь спать? - поинтересовалась. Имери зевнула.
- С тобой заснешь, пожалуй.
- Я эгоистка, - вздохнула я.
- Ты всегда была эгоисткой, - хмыкнула подруга. - Что совершенно не мешало тебе думать о других и пытаться о них заботиться... так, как умеешь. Давай, радость моя, доброй ночи.
- И тебе.
Мы обменялись улыбками и попрощались. После чего я пошла собирать сумку, потому что телепорт завтра рано утром, а в последнее время я вытаскивала себя из сна с таким трудом, с каким не вытаскивала даже в школу.
Все потому что... Потому что.
На этой мысли я подошла к гардеробу, открыла дверцы и уставилась на вещи без малейшей осознанной мысли, что вообще хочу с собой взять.
Айоридж, Лархарра
В отличие от бодрого галопа в Ортахарне, куда мы прилетели и сразу бодро включились в съемочный процесс, здесь у нас был целый день на адаптацию. К счастью. Потому что смену часовых поясов пережить достаточно сложно, даже не будучи беременной, а вот на выходе из телепорта я чудом не вернула выпитый в зале ожидания кофе обратно. К слову, о смене часовых поясов: организм категорически отказывался понимать, почему он зашел в телепорт, когда едва рассвело, а вышел уже после обеда. В итоге я непрестанно зевала в аэробасе, сидя в самом конце в гордом одиночестве.
Ленард обзавелся хвостом в виде тетки (она категорически отказалась отпускать его на съемки в Лархарру одного), из-за чего он постоянно присылал мне всякие страшные кары на ее голову.
«Я до последнего надеялся, что она не поедет».
«Надежда - штука опасная», - подтвердила я.
И подумала, не попросить ли мне пакетик, чтобы блевануть и жить дальше с чувством выполненного долга. Сейчас мое настойчивое желание ездить вместе со всеми (а не с вальцгардами во флайсе), уже не казалось мне таким идеальным. Когда я сказала, что лечу в аэробасе, а они пусть летят, как хотят, хоть на драконах - и точка, я ожидала очередного звонка с воплями от Леоны.
Звонка не последовало.
Рон, в общем-то, был не в восторге, но в итоге все-таки согласился: а куда ему было деваться? Беременная Танни Ладэ - это уже не просто бронированный флайс, это флайс, у которого закоротило систему управления, и спорить с ней себе дороже.
«Может, все-таки подсядешь к нам?»
В отличие от вальцгардов, тетка Ленарда деликатностью не отличалась, и поперлась вместе со съемочной группой в аэробас. Чисто теоретически Джамира могла выкинуть ее в окно, но практически - это уголовно наказуемо и вообще не этично, поэтому эсса Мэрдсток с поджатыми губами созерцала всех присутствующих, а потом напрочь заблокировала Ленарда у окна своим тощим тельцем.
«Боюсь, что я выкину твою тетку в окно».
«Ты не бойся. Если что, я тебе помогу». Я фыркнула.
Поскольку съемочная группа у нас несколько увеличилась (в Лархарре было гораздо больше сцен и действующих лиц, чем в Ортахарне), перемещались мы на нескольких аэробасах. В результате, конечно, возникали и свободные места, что не могло не радовать, но общаться с Ленардом через его тетку мне хотелось меньше всего. Особенно сейчас, когда от каждого неосторожного слова во мне начинало искрить.
«Ладно», - тем не менее написала я и все-таки поднялась, чтобы перебраться на двойное сиденье сразу за ними.
По дороге мы переглянулись с гаффером и тот сделал выразительное лицо. Тетушка Ленарда умудрилась достать всех еще в зале ожидания телепорта, когда пыталась заставить племянника надеть куртку, потому что
«слишком сильно дуют кондиционеры». По этому же поводу она бегала ругаться с администрацией, Джамира сидела с непроходящим
«ладоньлицо» (на меня, кстати, по-прежнему особо не смотрела), а Ленард краснел, бледнел, зеленел и мысленно ругался страшными словами.
Потом, правда, мысленно ему надоело, и он начал писать мне.
- Слушай, может вечером пойдем погулять? - стоило сесть, Ленард тут же подскочил, обернувшись ко мне через спинку сиденья.
- Ленард, сядь, - донеслось недовольное слева.
Он закатил глаза, но все-таки сел. Что не помешало ему сунуть нос в щелочку между креслами.
- Так что? Пойдем? Там такая красотища!
Я глянула в окно. Айоридж, столица Лархарры раньше называлась Эааоранх (пески укрощающий). Древний город, но вся его древность сосредоточена в центре. Это и узенькие улочки, и каменные домишки, и глубокие колодцы, которые не иссякли до сих пор. А еще это в каком-то смысле колыбель цивилизации иртханов, потому что именно из песков пришли первые повелители драконов, перворожденные от огня в их крови. Сколько они шаманов перепортили, пока не совершили задуманное - история умалчивает, но начиналось все именно здесь, на этих землях.
Древний город окружен кольцом разросшихся высоток и новых районов, которые, по большому счету, ничем не отличаются от всех современных мегаполисов. Пустоши здесь отодвинуты от города на сотни километров, все близлежащие пески - безопасные. Подземные датчики отслеживают любые приближения пустынников, на полпути к опасным пустошам стоит полуразрушенный замок первой правящей династии Лархарры (тогда еще - Великих Пустынных земель).