— Где принцесса?
Мудрец повернул к ней своё лицо, мгновение просто молчал, а затем ответил:
— Я послал за ней, скоро приведут.
Сарнай улыбнулась. Этого момента она ждала последние дни, когда мечтала увидеть, как страшная тварь мудреца покончит со второй женой. Воительница понимала, что теперь Майрам для неё не помеха. Но желание разделаться с соперницей, которая, к тому же осмелилась быть дерзкой с ней, Сарнай, было так велико, что рыжеволосая повелительница едва усидела на месте. А еще первой жене не давали покоя глаза Майрам. То как они изменились.... Сарнай казалось, что взгляд принцессы из Роккара несёт в себе опасность для неё, сильной и могущественной повелительницы.
Женщина хмыкнула, когда поняла, что мысленно назвала себя той, кем больше не являлась на самом деле. После смерти Шаккара, она стала никем. И пусть Вазир временно назначил её главнокомандующей, она смогла предугадать его последующие действия и поняла, что ничего хорошего от уже бывшего повелителя Хайрата, ждать не приходится. В лучшем случае — изгнание, а в худшем — смерть. И она сделала все, чтобы разрушить планы Вазира, впрочем, рассчитывать на почести и должность от Давлата, Сарнай тоже не стала, понимая, что в этом мире мало кто чествует предателей.
«Зато я жива, а они все или уже гниют, или скоро станут кормом для хищных тварей», — подумала она, понимая, что скорее всего, Вазир вскоре разделит участь второй жены и отправится прямиком в пасть Малаху.
Сарнай перевела взгляд на мудреца и отметила, с каким важным видом старик восседает на своём троне. Его седые волосы были спрятаны под тюрбан, а борода была теперь подстрижена до той длины, которая приличествовала повелителю такого огромного города. Да и одежды из простых, более подобающих погонщику каравана, мудрец сменил на золотые, пока, правда, с плеча Вазира. Но Сарнай не сомневалась, что вскоре ему сошьют новые наряды, достойные повелителя Хайрата.
За спиной Давлата стояли вооружённые воины, зорко всматриваясь по сторонам, словно опасаясь подлого нападения неприятеля. Только Сарнай знала: в городе не осталось тех, кто смог бы выступить против могущественного повелителя Змея, которого горожане приняли за самого Великого Змея, спустившегося с небес. Да и кто смог бы выйти против такой силы?
«Шаккар! — подняла она. — Он смог бы. если остался жив!», — но принц давно погиб и теперь его тело гниёт в пустыне, превращаясь в тлен, если его уже не занесло песками.
— Сейчас откроют ворота, и я призову Малаха! — сказал Давлат, нарушив ход мыслей воительницы. — После мои люди приведут советников Вазира и заставят их смотреть на казнь. Я хочу, чтобы все знали, что я делаю с теми, кто неугоден мне! — старик улыбнулся и посмотрел куда-то за спину Сарнай, после чего поднял руку и пальцем поманил ведьму, стоявшую за спиной воительницы.
— Пусть и она посмотрит! — сказал повелительным тоном. — Она заслужила!
Наима осторожно шагнула вперёд, словно опасаясь, что Сарнай не позволит ей придвинуться ближе и взглянуть вниз на террасу, где уже шли приготовления к казни.
— Тебе будет интересно увидеть своёго врага! — сказал Давлат, обращаясь к старухе. И Сарнай совсем не понравилось, каким тоном он произнёс эти слова. Ей почудилось, что мудрец ставит какую-то рабыню выше её госпожи, в то время как ей, а не кому-то другому, принадлежала идея, как захватить город с минимальными потерями для войска противника.
Сарнай покосилась на Наиму, но в этот раз решила смолчать.
«Пусть поглядит, как дохнет наша любимая принцесса!» — подумала она.
Наима встала в указанном месте и схватившись за перила, стала ждать.
Время шло, но внизу никто не появлялся. Сарнай начала нервничать, предполагая самое худшее, а затем на террасу пришёл воин. Это был крупный мужчина в доспехах и с мечом на поясе. Он быстро приблизился к повелителю Давлату и опустился на одно колено, дожидаясь разрешения подняться. Мудрец медлить не стал.
— Где принцесса Майрам? — спросил он.
Не поднимая головы, воин ответил:
— В подземелье, где находилась принцесса, её не оказалось. Замок расплавлен, а пленница бежала...
— Что? — мудрец вцепился пальцами в подлокотники своёго трона и резко встал, возвышаясь над воином, а Сарнай зачем-то посмотрела на Наиму, словно ведьма могла дать ей немедленный ответ на молчаливый вопрос. Но Наима и сама казалась удивлённой, или делала вид, что удивлена.
— Как она могла сбежать? — спросила Сарнай, обращаясь к воину.
— Мы не знаем, — ответил он. — Вход охранялся, стены подземелья целые, но повсюду следы.
— Сколько их было? — уточнила Сарнай.
— Двое, не считая самой принцессы!
Воительница посмотрела на Давлата. Мудрец медленно опустился в кресло и помрачнел.
— Кто мог помочь ей? — спросил он, обращаясь уже не к своёму человеку, а к Сарнай, сидевшей с невероятно прямой спиной и задумчивым взглядом.
— Кто? — повторился он.
Воительница повернула голову и посмотрела на повелителя, затем ответила коротко и весомо.
— Тот, чьё тело я так и не нашла на поле боя, — и добавила, — это был Аббас, молочный брат принца Шаккара. Я давно подозревала, что он влюблён в жену своёго брата.
— Он не мог проделать это один! — возразил мудрец и снова обратил свой взгляд на коленопреклонённого воина. — Инар, если бы эту весть принёс кто-то другой, он непременно лишился головы, но ты преданный мне человек, и я пощажу тебя.
— Благодарю, господин!
Давлат велел ему встать, но не отпустил.
— Мы не можем отложить казнь, — сказал он и продолжил, — Малах сегодня будет сыт, но прежде чем я призову его, я хочу, чтобы ты отправил по следу беглецов своих лучших людей, и чтобы к закату беглая принцесса и те, кто осмелился помочь ей, были у меня.
— Живыми? — поинтересовался сухо Инар.
— Живой мне нужна только принцесса! — ответил старик. — А пока приведите пленных. Вместо одной жертвы, я скормлю Малаху троих непокорных советников, а все остальные пусть смотрят. Они должны знать, с кем имеют дело!
Инар снова поклонился и ушёл. Сарнай проводила его взглядом, затем посмотрела на лицо недовольного мудреца. Давлат явно не рассчитывал, что кто-то сможет сбежать от него, а уж тем более женщина, да ещё и из каменного заточения. Но воительница благоразумно решила промолчать, лишь проследила, как новый повелитель Хайрата отдал приказ одному из стражей, после чего встал со своёго трона и раскинул в стороны руки.
Тяжело качнулись золотые рукава. Старик прищурил глаза, а затем и вовсе закрыл их и запрокинул голову к небу, начав бормотать какие-то невнятные слова, а рыжеволосая воительница поймала себя на мысли, что не может оторвать взгляда от его незащищенного горла, показавшегося ей таким открытым, а сама шея — такой тонкой. Она даже представила себе, как достаёт медленно из ножен кинжал и проводит по шее старика. Представила, как брызжет горячая кровь и как в изумлении открываются глаза Давлата и он видит её, Сарнай, принёсшую ему смерть.
Сарнай даже моргнула, прогоняя видение, вызванное воображением. И тут же заметила, что на неё пристально смотрит Наима. Старуха сдвинула брови, будто читая мысли своёй хозяйки и Сарнай поспешила прошипеть:
— Знай своё место, грязная рабыня! — и потянулась рукой к амулетам, свисавшим гроздью на шее. Зажала привычно нужный и с улыбкой заметила, как меняется выражение лица старухи.
«Так-то лучше!» — подумала она и тут услышала, как закричал Давлат, призывая свою тварь. Внутри у Сарнай все содрогнулось от этого крика, когда прозвучало имя змея.
— Малах! — а спустя несколько мгновений: — Малах, я призываю тебя!
Сарнай отвела взгляд от лица старика и устремила взор вдаль, туда, где за стенами, окружавшими дворцовый сад, как ей показалось, поднялась пыль и даже содрогнулась земля.
— Малах! — крикнул Давлат и воительница поняла: сейчас начнётся казнь.
Ход, петляющий под толщей земли, поддерживали деревянные балки. Торопливо шагая за своими спутниками, я ощущала, как воздух вокруг становится все горячее и понимала, что мы идём не так глубоко под землёй. Это могло означать только одно: скоро мы выйдем на поверхность, и я смогу, наконец, вдохнуть полной грудью запах свободы.
«Повелитель Вазир остался в городе, в плену!» — напомнила я себе и радостный пыл от моего спасения, немного приутих. Как сказал Исхан, когда я обратилась к нему, повелителя Вазира не спасти. Его держали в верхних комнатах дворца, куда не вел ни один тайный ход, а лезть напролом было просто самоубийством.
— Повелителя не спасём, а сами сложим головы, — только и изрёк жрец, после чего мы продолжили свой путь под землёй.
В какой-то момент, когда, мы уже почти были у цели нашего пути, произошло нечто странное, чему, впрочем, я после нашла объяснение. Шагая, я ощутила, что земля вокруг нас словно пришла в движение. Толщи песка, смешанные с почвой, содрогнулись и сверху начал сыпаться песок, попадая на волосы и одежду. Я приостановилась, вслушиваясь в дрожь земли. Но Аббас повернулся ко мне, и решительно взяв за руку потянул за собой.
— Нам надо спешить, принцесса! — бросил он мне, а я почувствовала, что моё сердце словно сжала своёй рукой какая-то невидимая сила. Стало больно, и я попыталась вырвать руку из захвата махариба, только он и не вздумал отпускать меня, продолжая вести за собой. Земля продолжала дрожать, будто сверху по ней неслось нечто огромное. Песок сыпался, а дерево, поддерживающее свод, подозрительно затрещало, словно потолки грозились обрушиться, похоронив нас в песках.
— Скорее! — крикнул жрец. — Давлат уже призвал Малаха и скорее всего, знает о побеге!
«Так это прополз Малах?» — подумала я.
Тварь пугала меня и интересовала. Хотелось бы рассмотреть его ближе, хотя я и понимала глупость такой идеи. Сегодня я должна была стать жертвой твари, но чудом избежала смерти.
«Только вот вряд ли Малах останется голоден! — мелькнула страшная мысль. — Давлат найдёт для него новую жертву и это может быть Вазир или те, кто до последнего остались со старым повелителем».
Вот вперёди, как мне показалось, забрезжил свет. Это были тонкие нити солнца, словно повисшие в воздухе. Они разрезали темноту тоннеля, как сталь режет масло и сейчас светили нам путеводной звездой. Я уже хорошо видела силуэт жреца, бегущего вперёди и своёго друга Аббаса, продолжавшего держать крепко мою руку, так, словно мужчина опасался: отпустит и я исчезну. Только я этого делать совсем не собиралась. Напротив, я хотела выжить и отомстить. За себя, за мужа, за его отца и свой новый народ, попавший под власть захватчика. Только пока ни о какой мести не могло быть и речи, слишком слабы и малочисленны мы в своём желании борьбы.
Ближе к выходу, Исхан замедлил шаг, а когда до просвета оставалось всего ничего, то и вовсе стал красться, скрадывая движения. Я с удивлением отметила, что жрец, оказывается, умеет
двигаться неслышно, словно хищник. Даже в его движениях теперь скользило что-то животное.
Исхан повернулся к нам и приложил указательный палец к своим губам, призывая к молчанию. Аббас кивнул, а я просто застыла, пока жрец тянулся к двери, сбитой из простых досок. Куда вела она, я пока не знала и могла только предполагать. Направление, в котором мы двигались от дворца, говорило мне, что сейчас, по моим расчётам, мы должны были выйти к границе города, туда, где начинается пустынная насыпь, за которой поднимаются к небу высокие скалы. Почему мы вышли именно сюда, я пока не знала, решив, что и так вскоре все разъясниться, само собой.
Исхан тем временем приблизился к двери и положив на неё ладони, приник ухом, вслушиваясь в происходящее снаружи. Так мы простояли довольно долго, после чего мужчина решительно опустил руку на какое-то подобие ручки и толкнул двери, впуская в тайный проход свет и свежий воздух. Я даже заслонила глаза рукой от яркого света, а затем мы вышли, а поверхность, ощущая жаркое прикосновение солнца к своёй коже.
Когда я смогла нормально видеть после мрака подземелья, то поняла, куда именно вывел нас проход. Мы оказались там, где я и предполагала, возле скал за дворцовым садом. За спиной остался город и сам дворец, и я немного удивилась, ведь перед нами возвышались вперёди отвесные каменные стены. Тот единственный путь, который вел в Хайрат и из города, остался за спиной. Я посмотрела на своих спасителей и хотела было задать вопрос, как Исхан проговорил:
— Сейчас нам надо спешить. Мы все ещё в опасности. У Давлата хватит силы найти нас даже с той толикой магии, которой его наделили боги.
У меня в голове вертелось много вопросов, но я мудро решила оставить их на потом, когда мы окажемся в безопасности, если такое только возможно в нашем положении. Но Исхан выглядел вполне уверено, и мы с Аббасом, переглянувшись, поняли, что нам придётся и дальше довериться жрецу. Иного выхода я пока не видела. И мы продолжили свой путь.
Жарко палило солнце, пока мы карабкались по насыпи. Поднимаясь следом за мужчинами, я думала о том, почему за кольцом гор рассыпана эта насыпь. Кто или что, создало её.
Камни кололи руки и грозились ускользнуть из-под ног, а порой действительно сыпались вниз и тогда мне казалось, что шум от их падения слышен на всю долину. Аббас двигался за мной следом, словно страховал от падения. Ощущая его поддержку, я продолжала подниматься, не теряя из виду жреца, оказавшегося неожиданно проворным: по камням он поднимался с ловкостью змеи. Казалось, что камни из-под его ног почти не сыплются, словно мужчина весил меньше. Насыпь возле скал круто уходила вверх, но когда мы преодолели её, то оказались на небольшой ровной площадке, выложенной камнями самой природой. То здесь, то там меж камней пробивались зелёные колючие кустарники, и выбравшись наверх, я первым делом прилегла на спину, пытаясь отдышаться и глядя в синее небо, опрокинувшееся над головой.
Аббас сел рядом, подогнув ноги и положив руки на колени. Я увидела, что он смотрит на город, оказавшийся вдали, в чаше долины.
— Спасибо! — проговорила я, глядя на широкую спину воина.
— Нам надо торопиться! — раздался голос жреца, и я с трудом поднялась и села, оглянулась через плечо и увидела, что Исхан стоит в нескольких шагах от нас с Аббасом и смотрит на скалы, до которых оставалось всего ничего.
— Нам нужен отдых! — проговорила я. — Небольшой привал! — затем, не дожидаясь ответа Исхана, посмотрела вниз, проследив за взглядом Аббаса.
— Спасибо, — повторила тихо. Подняв руку, нерешительно положила её на плечо молодого мужчины, и он заметно вздрогнул, после чего перевёл взор на меня.
— Я обещал своёму брату, что присмотрю за тобой! — ответил он, но что-то во взгляде Аббаса подсказало мне, что это не было единственной причиной, по которой он пришёл за мной, рискуя своёй жизнью.
— Мне все равно, обещал ты или нет, — сказала я уверенно, — главное, что ты спас меня, хотя мог уйти и... — замялась, понимая, что ещё не время, — и я все ещё не знаю, как тебе удалось спастись?
— После поговорите! — вмешался в наш короткий разговор жрец. Он подошёл ближе и велел нам вставать.
— Привал окончен! — сказал он жёстко. — Нам надо продолжать идти. Думаю, Давлат уже отправил за нами своих людей, но я опасаюсь не их.
— А кого? — я тяжело встала на ноги.
Исхан не ответил и только махнул рукой, приказывая следовать за ним. И мы направились прямиком к скалам. Шагая, я смотрела на каменную громаду и не могла понять, как именно жрец намерен перебраться через них. Насколько я знала, другого выхода из долины нет. Не очень хотелось доверять Исхану, но сейчас у нас не было особого выбора и пришлось идти за мужчиной, надеясь, что он знает, куда нас ведёт.
Сарнай не выдержала и отвернулась, мельком заметив, что следить за тем, что происходит там, внизу, на каменных плитках дворика, остались лишь Давлат и старая Наима, глаза которой странно поблескивали от вида ужасающего зрелища и диких криков. А она, Сарнай, не смогла смотреть. Думала, что ничто на свете не заставит её сердце сжиматься в страхе и ошиблась: вид твари там внизу, терзающей своёй жертвы, заставил её желудок подняться к горлу. Впервые воительница испугалась, что её сейчас позорно вырвет на глазах у стражи и собственной рабыни.