Удивлённая моей силе и прыти, она прищурила глаза и посмотрела на своего нового господина.
Давлат только улыбнулся. Никто из воинов мудреца не стал вмешиваться, повинуясь жесту своего предводителя и вождя, они просто стояли и смотрели, молчаливые, как те стены, что окружили нас плотным кольцом.
— Не трогай её! — не попросил, приказал Давлат Сарнай. Рыжеволосой не понравился тон мужчины, но она благоразумно промолчала, лишь смерила меня взглядом, в котором я прочла все муки ада, уготовленные мне этой страшной женщиной. Наима продолжала стоять позади своей хозяйки, при этом держась в тени обоих, и Давлата, и Сарнай, словно пряталась от меня.
— Для принцессы Майрам я приготовил нечто иное, чем простая смерть! — продолжил Давлат, и тут я услышала странный шум, словно ожила сама земля. Страшный треск раздался, казалось, сразу со всех сторон, а затем под ногами все вздрогнуло, и тёмная тень возникла за спиной Давлата, возвышаясь над всеми, словно ужасающий исполин. Тень, которая напугала и Наиму, и Сарнай, а остальные воины просто опустили глаза, опасаясь смотреть на чудовище, поднявшееся из недр земли. Я же уставилась во все глаза на тварь, которую не так давно Аббас показывал мне с наблюдательного поста на вершине скал. Даже издалека чудовищный змей казался жутким до озноба, а увидеть его вот так, воочию...
Внутри все похолодело от притягательного и вместе с тем жуткого взгляда змея. Он словно пытался покорить меня, загипнотизировать, поработить. В голове смешались все мысли, я будто шагнула в густой туман и пропала в нём, без надежды найти выход.
С трудом опустила взор, разорвала опасную связь и услышала сиплый смех старого мудреца.
— Ты сейчас смотрела в глаза своей будущей смерти, принцесса! — заявил он. — Совсем скоро, когда мы войдем в город, я займу место, принадлежащее мне по праву и устрою праздник, где покажу жителям Хайрата свою силу и мощь. Я скормлю тебя на глазах у всего народа Малаху, что бы каждый знал, что ожидает его в случае неповиновения или мятежа!
Сглотнула вязкую слюну и снова подняла голову, при этом старательно избегая смотреть на змея, только меня так и тянуло взглянуть на него. Жуткая тварь интриговала меня даже теперь, когда наша зрительная связь была разорвана.
— Уведите Её Высочество и заприте в подземелье дворца, — приказала Сарнай, получив право голоса по кивку своего нового господина. Я едва сдержалась, чтобы не броситься на рыжеволосую предательницу, но позволила связать себе руки и увести прочь от места битвы, проигранной по вине воительницы и первой жены Шаккара.
Шагая по насыпи и глядя на обречённый город, приближавшийся с каждым шагом, проделанным огромной лавиной войска неприятеля, я слышала даже в гомоне голосов в топоте многих тысяч шагов и среди биения сердец, шорох песка, по которому полз следом за своим хозяином страшный змей по имени Малах. И, думая о нём, я жалела, что не позволила убить себя во время боя, тем самым обрекла на более мучительную смерть в тесных оковах колец жуткой твари, которая уж точно никак не могла быть божеством моих варваров.
Тахира проснулась от страшного грохота и холода. Поёжилась, открывая глаза, и тут же зажмурилась от яркого солнца. Дёрнулась всем телом и снова открыла глаза, после чего огляделась, понимая, что лежит на шкурах, укрытая каким — то одеялом. Неподалёку горит большой костёр и несколько мужчин сгрудились у пламени, а в воздухе летают ароматы, от которых желудок едва не сводит судорогой. Тахира снова легла, пытаясь вспомнить все, что произошло с ней в прошлую ночь. Перед глазами встала страшная битва и тела мёртвых хищников, лежавшие на земле в свете угасающего пламени костра. Вспомнила, как перемотала рану и обессиленная легла на землю, а затем и голос, или голоса, зовущие её из темноты.
«Где я и кто эти люди?» — подумала принцесса и снова посмотрела на мужчин.
Одежда на них, оружие и доспехи принадлежали явно не варварам, люди Хайрата носили прямые мечи, у этих же были кривые, а одежда так запылилась, что почти не видно ни цвета, ни узоров, лишь что-то серое, по покрою похожее на то, что носили воины в Роккаре.
«Это роккарцы!» — поняла она. Люди её мужа. Но если это так, то где он сам, этот безумец, не послушавший совета и не вернувшийся домой. Неужели решил все же последовать за своей сбежавшей женой и вернуть её назад? Вопреки воле и желанию? Хотя...
Тахира вздохнула, понимая, что подобные поступки в духе семейства правителей Роккара, так что ей не стоит удивляться настойчивости принца Акрама.
Словно услышав мысли девушки, один из воинов обернулся и посмотрел на принцессу. Заметив, что она очнулась, он поспешно вскочил на ноги и, прежде чем шагнул в её сторону, громко крикнул:
— Мой принц. Ваша жена пришла в себя! — и его слова подтвердили опасения Тахиры. Она сделала попытку сесть, но тело оказалось на удивление слабым и немощным, а рана отозвалась болью, возмущённая тем, что её потревожили.
«Я стала слишком нежной после жизни во Дворце!» — подумала принцесса и тут увидела, как воины мужа уже встали с земли, смотрят на неё, но не решаются подойти. Даже тот, самый первый, заметивший, что она пришла в себя, так и застыл на месте сделав всего каких-то пару шагов в её сторону.
Когда огромная тень легла на её лицо, Тахира поняла, почему воины не подошли.
«Акрам!» — подумала она. Хотела произнести его имя вслух, но губы не разомкнулись, храня молчание. Только взгляд подняла, глядя на молодого мужчину, возвышавшегося над ней, словно исполин. Сейчас, когда девушка лежала на земле, муж казался ей огромным и сильным, а в его глазах, устремлённых на её лицо, застыло непонятное выражение, которое как ни старалась, она не могла прочитать.
— Как ты? — после недолгого молчания, спросил принц и опустился на одно колено перед девушкой. Протянул руку, касаясь ладонью её лба, сдвинул брови.
— Как ты нашёл меня? — проговорила она в ответ. Его прикосновение оказалось приятным и вызвало даже в уставшем теле приятную дрожь, чему девушка могла только поразиться.
— Считай, что тебе повезло! — сказал Акрам и руку убрал, положив себе на колено. — Мы оказались поблизости и услышали крики лошади. Отправились проверить, кто кричит, нашли львиц, а по седлу и вещам я догадался, что это была твоя кобыла.
Тахира вздохнула.
— Жаль её!
— Себя пожалей! — резко произнёс мужчина. — Когда я увидел тебя там, среди истерзанный тел львиц. — сказал и оборвался на полуфразе. Замолчал, словно понимая, что сказал лишнее, но Тахира была слишком уставшей и закрыла глаза, не заметив страх в его взгляде, не расслышав тон его голоса. Её снова клонило в сон и осознавая себя в безопасности, она не стала противиться ему.
Сон — это лучшее лекарство, так всегда говорил и её отец, и её братья. Принцесса приготовилась снова провалиться в спасительную темноту, но чья — то сильная рука опустилась на её плечо, сжала и чуть встряхнула, заставляя открыть глаза.
Акрам склонился над принцессой и что — то говорил ей. Девушка мало что могла понять, звук его голоса и слова звучали удивительно расплывчато, но когда муж еще раз и чуть сильнее встряхнул её, прогоняя остатки сна, Тахира открыла глаза и возмущённо пробормотала:
— Оставь меня в покое!
— Тебе надо поесть! — сказал Акрам. — Выпьешь бульон и ещё поспишь. Твоему телу нужны силы, чтобы бороться!
Её снова бесцеремонно завертели, приподняли, под спину подложили седло и какую-то шкуру, свёрнутую в несколько раз для мягкости, а затем аромат, тот самый, невероятно вкусный, от которого снова ожил желудок, требуя пищи, ударил в ноздри и Тахира увидела, как Акраму подносят миску с варевом, источавшим умопомрачительный запах. Впрочем, девушка была так голодна, что съела бы сейчас все что угодно, но бульон оказался густым и сытным. Тот, кто его варил, щедро посыпал травяных приправ, добавивших к мясному вкусу неповторимых оттенков.
— Ешь! — Акрам принялся кормить жену с ложки, а она послушно ела и лишь смотрела на принца, стараясь прочитать по его лицу самые сокровенные мысли. Глотая очередную ложку бульона, она опустила взгляд и заметила красный, воспалившийся порез на его шее. Невольно вздрогнула, вспомнив, чья рука оставила его и снова переместила взгляд на принца.
«Я хотела только припугнуть его! — подумала она. — Заставить повернуть назад... Я не хотела его ранить!».
— Ешь! — словно прочитав её мысли, с нажимом проговорил Акрам, и Тахира послушно открывала рот и ела.
— А теперь — спи! — он поставил миску на землю, а сам помог девушке лечь, забрав седло, и укрыв её одеялом.
Где-то вдали снова громыхнуло. Было непривычно холодно, и принцесса не удержалась от вопроса.
— Скоро будет гроза!
— Я знаю, — Акрам встал.
— Дожди очень редкое явление в этих краях! — продолжила она, ощущая, как после сытной еды снова тянет в сон, только теперь никто не мешает её уснуть. Муж добился своего, накормил её и теперь позволит спать столько, сколько нужно. Только вот приближавшаяся гроза неотвратимо продолжала наполнять воздух неповторимыми запахами сырости и тумана.
— Ливень будет сильным! — снова сказала девушка. — Нужно укрытие, иначе промокнем до нитки!
Акрам увидел, как её веки тяжело опустились и спустя мгновение, девушка уснула. Даже очередные раскаты грома не смогли разбудить её, только переполошили лошадей.
Принц обернулся к своим людям, а затем посмотрел вдаль, туда, где у самого горизонта, зловеще темнели облака, пронизываемые яркими росчерками молний. Первый порыв ветра взметнул пламя костра и поднял песок, заставив людей прикрыть ладонями глаза.
— Надо уходить! — произнёс Акрам и уронил взор на жену, которую не могли разбудить ни ветер, ни гром. Он сомневался, что даже ливню будет это под силу.
Дыхнул холодом и сыростью ветер. Молнии стали сверкать все чаще, а тёмные тучи приближались к лагерю роккарцев с неумолимой скоростью.
Ранее я и не знала, что под дворцом в Хайрате расположена такая жуткая темница. Сюда не проникал солнечный свет и единственным источником света был чадящий светильник над моей камерой и факел, горевший вдалеке у входа в каменную тюрьму. На полу кто — то набросал соломы, и я догадалась, что это сделали по приказу Давлата. Если на поверхности, в городе, там, где сейчас светило жаркое солнце и пели птицы, было более чем тепло, то здесь, под толщей земли царила темнота и прохлада.
Опустившись прямо на пол, я почти не чувствовала, как щиплет кожу в местах порезов.
Только вспоминала со стыдом и отчаянием, как проходила по улицам города, успевшего стать мне таким же родным, как и Роккар. А его люди, те, кто остался в живых, жалкие крохи некогда величественного народа, выходили навстречу грозному войску победителя и смотрели как ведут тех, кому повезло выжить.
«Повезло ли?» — подумала я и усмехнулась. Вспомнился ужасный змей, именовавшийся как Малах. Вот она — моя смерть. Думала ли я ещё несколько месяцев назад, что за такой короткий срок смогу все обрести и все потерять? Что стану женой лучшего из мужчин, повелительницей его сердца. А после судьба перекроит мои мечты, лишив меня долгожданного ребёнка, сделав вдовой и после лишив последнего, что имеет каждый человек: способности умереть своей смертью.
Вздохнула и откинулась назад, облокотившись на стену. Прикрыла глаза, подумав о
рыжеволосой предательнице и жалея, что не смогу добраться до неё, что бы отомстить за обманутый народ, за преданную веру.
К тому же для меня до сих пор оставалось тайной, выжил ли Вазир и где сейчас находится Аббас.
«Может быть, его тело сейчас лежит там, у входа в город, где высокие скалы образуют проход и дорогу в Хайрат!» — мелькнула горькая мысль.
Жаль, что не успели попрощаться и не смогли сражаться рядом, встав спиной друг к другу. Вряд ли он выжил. Сарнай этого не допустит, никогда, особенно зная его дружеское отношение ко мне, второй жене нашего общего мужа.
Услышав странный скрип, я насторожилась и подняла взгляд. Чьи — то тихие шаги, лёгкий скрежет и вот факел плывёт в моем направлении, в чьей — то руке. Пламя осветило волосы цвета огня и мне на мгновение показалось, что голова воительницы горит, но это просто блики сверкали в её тяжёлых волосах.
Она приближалась почти крадучись, но в то же время не скрываясь. Голова поднята, а ледяные глаза сверкают превосходством.
— Зря Давлат не поставил у твоей клетки стражников! — это были её первые слова.
Сарнай остановилась в паре шагов от решётки, служившей нам обеим преградой. Только в отличие от первой жены, я уйти не могла.
Я не потрудилась встать и смотрела на предательницу чуть прищурив взгляд, всем своим видом показывая ей, как мне противны такие люди, те, кто не ценит свой народ. Сарнай это поняла. Я догадалась по её взгляду, вспыхнувшему слишком ярко.
Она была одета в чистые одежды, на поясе вместо меча длинный кинжал в ножнах, волосы распущены и горят огнём. Женщина широко расставила ноги на ширине плеч, словно собиралась вступить со мной в поединок, я же продолжала смотреть на нее, стараясь одним презрением на лице, выразить то, что чувствовала по отношению к ней. Если раньше я могла уважать её за храбрость и мужество, то теперь в моих глазах она была более чем жалкой, при всей её кажущейся силе.
— Как тебе твои новые покои, принцесса? — спросила она.
— Если есть желание, мы можем разделить из вдвоём! — предложила я и сделала широкий жест, словно приглашая Сарнай войти ко мне. Она рассмеялась.
— Нет! — произнесла тихо. — Наши пути расходятся, принцесса. Теперь ты — никто, а я...
— Мне нет дела до того, кем ты станешь при Давлате! — поспешила перебить её речь. — Если хочешь сказать что-то важное — говори, если же нет, убирайся. Мне неприятно видеть твоё лицо. Думаю, что в этом дворце найдётся тот, кто когда-нибудь перережет тебе глотку или подсыплет яд в еду. Предателей никто не любит!
— Я не предатель! — возразила она яростно. Кажется, мне удалось зацепить её своими словами.
— Правда? — я смогла рассмеяться, глядя на её лицо. — А кто же?
— Они никогда не были моим народом, — ответила она. — Да, я подстраивалась под Шаккара и его людей, но я не принадлежу к варварам Хайрата, — сказала и словно опомнилась.
— Впрочем, зачем я говорю все это тебе? Ты скоро умрёшь, и я пришла лишь сказать тебе, что буду рада присутствовать при твоей казни.
Вспомнив о Малахе, я перестала улыбаться.
— Вижу, ты поняла, о ком я говорю! — пришла очередь воительницы смеяться надо мной. Но что я могла поделать, если воспоминания о жуткой твари Давлата вызывали у меня страх и дрожь. Одно дело быть убитой в бою, а другое — съеденной заживо подобным чудовищем.
— Это будет превосходное зрелище! — добавила рыжеволосая.
Я сжала руки в кулаки и постаралась улыбнуться, понимая, что не дам ей шанс порадоваться над моими страхами.
— Что с повелителем и Аббасом? — спросила я.
— Вазир еще жив, а тело менсувара Шаккара уже ищут воины Давлата! — ответила Сарнай. — Новый правитель устраивает меня намного больше прежнего.
— Расскажи мне, что ты сделала, что бы защитники проиграли так быстро? — поинтересовалась я. — Тут в клетке я ничего уже не смогу сделать тебе, так окажи милость проигравшей, расскажи, что произошло на самом деле и почему мы проиграли так быстро? Дело ведь не в Малахе и даже не в количестве воинов в войске Давлата. Тут замешана ты и твоя ведьма Наима!
— Наверное, ты сейчас жалеешь, что не убила её, когда была такая возможность! — сказала рыжеволосая. — Она ведь долго прислуживала тебе по моему приказу. И да, это я велела ей дать тебе зелье, от которого ты должна была умереть.
— Зачем? — хотя Сарнай сменила тему и не ответила на мой вопрос, я хотела знать все. Когда отправлюсь по ту сторону жизни, буду ждать её и хранить в памяти все злодеяния. Почему-то я была уверена, что боги оставят мне память ради такой мести. А убить воительницу я могла за многое и первой причиной было моё не родившееся дитя.
— Ответ прост: ты мне мешала! — Сарнай переложила факел в левую руку. — Шаккар слишком увлёкся тобой.
— Ревность? — предположила я и первая жена тут же рассмеялась.
— Ревнуют только когда любят! — успокоившись, ответила она. — А я никогда не любила Шаккара. Между нами была только страсть и взаимная выгода. Нас обоих устраивало то положение, в котором мы находились. Тебе не понять, маленькая принцесса, даже теперь, когда ты так изменилась!