Несчастный случай. Автомобильная авария.
Они куда-то ездили, но сейчас Анаис не хотелось выяснять куда. К своему загадочному Цералису или куда-то еще… С гибелью Натана все, что имело для него значение, бесследно исчезло.
Потом она забылась недолгим сном. А проснувшись, начала готовить побег.
***
Кажется, она задремала, привалившись головой к узкой оконной раме. Поскрипывание корабля и равномерный рокот магического мотора убаюкивали. Перед тем как провалиться в полудрему, Анаис думала о Натане. И сейчас, почти проснувшись, ненадолго увидела Натана — он улыбнулся из темноты и исчез.
Свет на палубе еще горел, но за окном уже занималась густая синева. Анаис протерла глаза и взглянула на часы. До прибытия в Ви-Саат оставалось часа полтора.
Скоро пароход начал замедляться. Поодаль сияла небольшая башенка пересадочной станции. Некоторые пассажиры принялись пробираться к выходу. Анаис тоже встала, прихватив рюкзак.
— Уже уходишь? — чуть разочарованно спросили рядом. Она не сразу поняла, что это заговорил парень с места напротив. Голос у него оказался глуховатый и мягкий, очень располагающий.
Анаис всегда питала предубеждение к беседам с попутчиками, но почему-то ответила:
— Нет, подышу воздухом. Мне до конечной.
Сосед улыбнулся.
На верхней палубе жизнь уже била ключом — ни следа сонливости и вялости, окутывавших пароход ночью. Рассветное небо было уже не синим, а темно-голубым. Его затягивали сплошные тучи. Светилась станция, точно гигантский улей, светились окна надстроек на палубе, рассеянный свет лился и снизу, где остались пассажирские салоны. Люди сновали туда-сюда, толпясь у трапов.
Анаис встала у борта в сторонке, повесила рюкзак на столбик и оперлась на перила. Крыши домов проплывали, казалось, под самым днищем корабля. Она склонилась вниз и наблюдала, как из подъездов приземистых двухэтажек выходят жильцы, как другие жильцы курят на балконах, а по карнизам бродят кошки. Потом жилой квартал сменился однообразными складами и ангарами, жмущимися к земле, затем их место заняла обширная стоянка, на которой выдыхали пар лоснящиеся автомобили, и наконец раздался глухой стук. Пароход пришвартовался к пристани.
Трудно было поверить, что академия уже совсем рядом. Какой-то час — и…
Еще трудно было поверить, что где-то идет холодная война, граница неусыпно охраняется днем и ночью, а академия постоянно перемещается, чтобы Сперавия, Железная империя, не напала на ее научный центр. А вовсе не из любви к таинственности или разнообразию.
Не связано ли расследование Натана с этим? Может, он напал на след очередных козней сперавийцев? Сколько на самом деле в академии сперавийских шпионов?
Сколько шпионов в Герратской республике? И что неприятель выкинет в следующий момент?
Герратцы жили в постоянном напряжении, а к главному противнику испытывали сложный спектр чувств — от враждебности и страха до странного влечения и восхищения. Кое-кто предпочитал называть это завистью. Сперавийцы всегда были на шаг впереди. Им не сиделось на своей стороне земного шара, и они то и дело вступали в стычки с дружественными Герратской республике государствами, разрушали союзы, вились на подступах, как осы… Манили своими магическими и техническими достижениями — но зорко следили за достижениями герратцев. И герратцы отвечали тем же. Постоянно множились слухи то о всесокрушающей сперавийской магической бомбе, которая вот-вот уничтожит Ферраль, столицу Геррата, то о герратской бомбе, которая вот-вот истребит всех сперавийцев. Правительства не опровергали это, вели публичную переписку и обменивались пропагандистскими шпильками. И постоянно всплывали громкие дела шпионов и шпионов-магов. Как правило, после провала их ждала незавидная судьба.
Не связался ли Натан со шпионажем?
Анаис поежилась. Утренний ветер заползал под куртку, пальцы начинали стынуть. Приближалась середина месяца септора, а с ней и конец лета…
— Чаю?
Она вздрогнула и обернулась. Ну конечно — парень-сосед. В руках у него было два картонных стаканчика, исходивших фруктовым паром. Анаис заинтересованно потянула носом.
— Тебе с лимоном или с облепихой?
— А если никакого? — поддразнила она.
— Значит, мне больше достанется, — фыркнул сосед.
— Тогда с облепихой, — сказала Анаис и блаженно сжала в ладонях стакан, чувствуя, как по рукам разливается тепло. — Спасибо.
— Не за что. Кстати, я Ларс.
— Анаис.
Корабль снова лязгнул, зарокотал, всколыхнулся всем корпусом, так что пришлось ухватиться за перила — и отделился от пристани. Хлестнул холодный ветер, неся редкую морось. Станция медленно проплыла мимо и осталась позади: сияющие окна, широкие причалы и оглушительный гул голосов.
Вкус чая показался божественным. На дне стакана виднелись ягоды облепихи, сочная мякоть и немного меда. Анаис обжигалась, но не могла оторваться, пока не выпила половину.
— Теперь ни одной остановки до самой конечной… — сказал Ларс и умолк, точно опасался говорить, что ждет его там, в Ви-Саате. Анаис покосилась на него.
— И по какому делу вы… ты туда?
— «Вы»? — понимающе усмехнулся Ларс. — Что, из этих?
Спрашивал он не презрительно. Скорее деловито, будто просто пытался определить, с кем общается: с человеком из своей среды или из чужой. Анаис не знала, к какой среде принадлежал он сам, но догадывалась, что явно из простонародья.
— А если из этих, то что? — улыбнулась она краешком губ. — Будем кривиться на проклятых аристократов?
— С аристократами — с ними деликатность нужна, — хмыкнул собеседник. — Я бы тогда… поласковее.
Отчего-то прозвучало это на грани непристойности. Но Анаис не смутилась, как раньше. Разговор ее забавлял.
— Я уже не аристократка. Если разобраться, я покойница… Не обращай внимания. Я хочу начать новую жизнь, — сказала она. Ларс отсалютовал стаканом чая в ответ.
— Новая жизнь покойницы. Интересно. Звучит оптимистично, — заявил он. — Сама-то куда летишь? И откуда?
Вопрос «откуда?» мог показаться странным, но Анаис понимала, что за ним кроется. Из какой жизни выпала новоявленная покойница, что у нее позади, что гонит ее прочь от былого? Впрочем, откровенничать она не собиралась. А в заметке, как добираться до Академии, ничего не говорилось о том, можно ли рассказывать, куда направляешься.
— В чужой город из родного предместья, — уклончиво ответила она. — Вообще-то я первая спросила!
— Таинственная незнакомка, — развеселился Ларс. — Ну, у меня все не так загадочно. Ушел из семьи, четыре года прослужил на границе с Фараццой. Теперь лечу… — он задумался, закусив губу, — да, пожалуй, к новой жизни. Тебе не кажется, что мы направляемся в одно и то же место?
— Может быть, — усмехнулась Анаис. — Приземлимся — увидим. А как понимать «ушел из семьи»? Бросил жену с детьми, что ли?
— Нет. Просто у меня, хм… много родственников, у которых было свое представление о том, чем я должен заниматься.
— Ты что, вещи в салоне оставил? — вдруг спохватилась она. — Иди и забери, украдут же!
— У меня-то? Не украдут, — Ларс странно улыбнулся.
Анаис допила последние сладкие капли со дна и с сожалением отправила пустой стакан в урну. Уже совсем рассвело. Пароход плыл по воздуху над рыжеватыми полями, с которых еще не собрали урожай. На горизонте бесконечные поля и редкие домики фермеров сменялись пестрой кашей городских окраин.
Внезапно налетел порыв ветра, и морось превратилась в ливень, окатив с головы до ног. Анаис непроизвольно зажмурилась, еще успев увидеть, как сверху стремительно опускается нечто огромное, черно-серое… а когда открыла глаза, оно уже было вокруг.
Реальность точно сложилась складками, наползающими друг на друга. Ноги чувствовали доски палубы — и палуба была прямо перед глазами, издевательски вырастая из настила. Разум осознавал, где небо, а где земля, и сила притяжения не исчезла. Но у Анаис резко закружилась голова, и пространство утратило ориентиры. Она слепо взмахнула руками, пытаясь за что-то ухватиться, нашарила столбик бортового ограждения и поняла, что он словно стал выше, толще и сделан не из металла, а из дерева.
Головокружение появилось ниоткуда и улетучилось в никуда. Она стояла на палубе и держалась за борт.
Резной деревянный фальшборт чужого корабля.
Где-то за спиной выругался Ларс. И хотя он явно понимал не больше ее, Анаис на миг стало легче оттого, что она попала в эту дикую ситуацию не одна.
Она подняла голову — и вновь ощутила прилив дурноты. Пассажирский пароход нависал над макушкой кверху дном. А днище и киль его парадоксальным образом маячили внизу, стоило выглянуть за ограждение. Анаис пискнула и зажмурилась, слабо надеясь, что марь уйдет. Не может ведь такого быть, в самом деле!
А к ней уже направлялись какие-то незнакомцы.
Она панически озиралась. Куда бежать? Чего они хотят? Что вообще происходит, может, это все галлюцинация, и можно не беспокоиться? Но эти люди не были похожи на галлюцинацию. Сверху, с палубы парохода, доносились испуганные крики — пассажиры тоже видели чужой корабль.
Вдруг Ларс схватил ее за руку.
— Эй! Ты собираешься просто им сдаться?
— А есть предложения получше?
Незнакомцы обступали все теснее. Анаис непроизвольно попятилась к фальшборту. Двигались они медленно, как-то заторможенно, а слишком яркая и пестрая одежда наводила на мысли о сперавийцах. О плохо замаскированных сперавийцах… или не заботящихся о маскировке.
— Есть. Прыгаем, — скомандовал Ларс и перекинул ногу через ограждение, нетерпеливо оглядываясь на Анаис.
— На днище?!
Раздумывать не оставалось времени. Высота казалась не такой уж и большой. Но если они приземлятся на днище… не перевернулся же пароход вверх ногами, значит, это иллюзия, и тогда…
Анаис отшатнулась от ближайшего незнакомца, который уже собирался ее схватить, и перемахнула через борт.
Уже в полете она додумала паническую мысль. Если днище висит в прежнем положении, на него вообще нельзя приземлиться. Она сейчас полетит на землю!
Из горла вырвался запоздалый писк. А потом ступни коснулись пола.
Анаис рухнула на колени… и поняла, что не падает. Она сидела на палубе парохода. Сердце колотилось, как безумное, так, что темнело в глазах. Кругом собиралась толпа. Рядом тяжело дышал Ларс.
В бесконечной дали хлопнула дверь. Шагов было не слышно, пока мужчина не подошел к самому борту, и люди почтительно расступились.
— Маг, — донеслись шепотки. — Ну вот, мага из рубки выдернули…
Чужой корабль испарился, как не бывало. Магу оставалось лишь вглядеться вдаль и отвернуться.
— Жертвы призрака есть? — спросил он. Анаис не смотрела ему в глаза, но прямо-таки кожей ощутила пронизывающий взгляд. — Кого-нибудь утащило?
«Берегитесь призраков», — пронеслось в голове. Вот что это значило! И почему было с самого начала не объяснить, чего опасаться?
— Кроме нас, кажется, никого, — ответил Ларс, вскочил и протянул Анаис руку. — Ты как? Ничего не сломала? — спросил он.
— Ничего. — Кроме тупой исчезающей боли в стопах, ничто не напоминало о головокружительном прыжке. Но она не отказалась бы узнать, откуда они все-таки прыгнули. И в каком направлении.
— Хорошо, — сказал маг и подошел вплотную. — У меня нет времени на разъяснения, — очень тихо сказал он, так, чтобы его слышали только Анаис и Ларс. — В Академии вам расскажут больше о призраках. А пока возвращайтесь в салон и держитесь подальше от борта.
Он развернулся и зашагал обратно ко входу в рубку. Маги, контролирующие пассажирские маршруты, нередко лично сопровождали ночные рейсы. И не из-за опасности — просто на ночных остановках удобнее было проводить техобслуживание.
Сплошная проза… Анаис опасливо подошла к рюкзаку, который все еще висел на столбике ограждения, и сдернула его.
— Призраки, — повторила она себе под нос. — О таком Натан меня не предупреждал…
Она подняла голову и увидела любопытный прищур Ларса.
— Значит, так и оказалось, ты тоже летишь в Академию, — довольно сказал он. — И кто у нас Натан?
Глава 3. Призрак истины
В салоне было тепло, но Анаис чуть знобило. Странно — ведь она вернула самообладание и уж тем более не собиралась впадать в истерику. Ларс сложил ее рюкзак и свою сумку на свободное сиденье, а сам устроился рядом. Поколебавшись, он взял Анаис за руки и стал греть их в ладонях. Она даже глаза прикрыла, до того это было… уютно? Волнующе? Просто приятно?
Мик не раз выдавал тирады с трескучими признаниями в любви, но никто и никогда не грел ей руки вот так спокойно и обыденно.
Анаис заметила, что у Ларса тоже подрагивают пальцы. Наверное, таково было свойство всех призраков. Воздействие на организм…
— Натан — мой брат. Он был магом, — пояснила она. — Он погиб, но отправил меня в Академию, чтобы…. в общем, не имеет значения. Он рассказывал о призраках, но не говорил, что они могут так…
— А мне что-то такое рассказывали. В казармах у нас всякие слухи ходили, — заметил Ларс. — И про исчезнувших людей, которых забрали призраки. И про странные трупы, которые никто не опознал. Да много всякого. И я видел призраки, но они никогда не подплывали близко. На границе хорошие маги.
— Еще бы, — Анаис уже успокоилась настолько, что могла ворчать и возмущаться. — У военных всегда все самое лучшее. А на пассажирский пароход не поставят даже какую-нибудь защитную систему, и маг торчит в рубке, пока кого-то утаскивают. Если призраки охотятся только за абитуриентами, почему было в газете не предупредить как следует?
— Э! Не я ее писал! — вскинул руки Ларс. Он выпустил ее ладони, и воздух сразу показался холоднее. — Да и не все призраки охотятся за абитуриентами. Иначе что они делали на границе? Да их везде полно!
— Значит, охотится какой-то особый призрак… Но они же не могут никого выслеживать! — Анаис попыталась по старой привычке накрутить на палец прядь волос, но теперь делать это стало куда труднее. — Призрак — это обрывок прошлой реальности. Он появляется, когда маг переставил вероятности и заменил одно событие на другое. Тогда могут проявиться ошметки старого события…
— Если это событие меняли не раз, а хотя бы несколько, — поправил Ларс. — Мне так говорили.
— А это как повезет. Если маг неумелый или вероятность нового события слабая, то старое может прорываться, — она поежилась. — Задумывался, какой это ужас? Нашей реальности по сути не существует, она как штопаное-перештопаное лоскутное одеяло и может в любой момент стать другой.
Но Ларса, судя по всему, такая перспектива не особо пугала. Он пожал плечами.
— Скоро мы сами научимся ее менять. И есть же ограничения, какой-то набор вероятностей, из которых можно выбирать.
— Ограничения. Еще какие, — Анаис подумала о Натане. О ловушке из вероятностей, в которой он оказался. О его расследовании. Оно должно быть связано с призраками… — Неужели от них и в Академии спасу нет? — проговорила она вслух.
— От вероятностей?
— От призраков…
— Тот маг сказал, нам объяснят, что это было. Видно, такое часто случается, — Ларс посмотрел на часы над дверью в конце салона и встал. — Скоро Ви-Саат. Пойдем, что ли. Вряд ли нас опять куда-то утащит.
***
Ви-Саат был построен на островах в дельте реки с женским именем Сарина. Анаис с любопытством вертела головой, разглядывая выложенные камнем берега протоков, многочисленные навесы над тротуарами, украшенные литьем и металлическими узорами, и странные фонари без ламп. Солнце пряталось за тучами и пеленой смога, но день уже вступил в свои права — фонари не горели.
— Хорошо бы Академия задержалась здесь до вечера, — Ларс перехватил ее взгляд. — Здесь освещение из электрических дуг. Я когда-то был, видел. Настоящие разряды прямо над улицей.
— Электрических… Но это же опасно!
— Поэтому проект не прижился больше нигде, — подмигнул Ларс. — Зато можно славно пощекотать нервы!
— А ты любитель пощекотать нервы? — неодобрительно взглянула на него Анаис и посторонилась, пропуская других пассажиров. Они торопились к выходу со станции, но Анаис пока не отходила от массивной двери. Она искала табло с часами.