— Легче легкого? — как-то опустошенно произнес я и, оставив куртку, принялся мазать раны лечебной мазью, лежавшей до этого в специальном чехле. — А ничего, что один из них побольше твоего джипа?! А?! Это, по-твоему, легче легкого?
— Зато в следующий раз будешь знать, что делать! — разозлился на мои причитания наставник.
Я и сам понимал, что все мои слова совершенно ни к чему. Что произошло — то произошло, и нечего жаловаться. Ведь изменить уже ничего не получится. Однако мой страх действительно был сильным, поэтому я еще несколько минут возмущался бессердечностью Феофана.
— Подожди, — внезапно замолчал я. — Он что, использовал на мне аналог твоей «вуали ужаса»?! Поэтому я себя так веду?
— Ну наконец-то! — обрадовался наставник. — Я уж думал, так и будешь болтать.
Немного помолчав, он добавил:
— Сегодня ты приобрел огромный опыт. Ощутил на себе волну демонического страха и освоил две новые техники. Кстати, если первой я и сам владею, то последнюю еще ни разу не видел. Как ты это сделал?
ГЛАВА 4
В школе у меня в принципе все было хорошо. Учеба шла своим чередом, первый триместр подходил к концу, а я числился в списках отличников. Сложись по-другому, мне наверняка было бы очень стыдно, что не могу выдержать уровня десятилетних детей.
За первые три месяца обучения в имперской школе я пусть и не тесно, но все же сошелся со многими одноклассниками. Но, как говорится, не говори гоп, пока не перепрыгнешь…
Я считал себя взрослым самостоятельным человеком, которому не о чем разговаривать с детьми. Думал, что не смогу найти с ними нормальных тем для разговора, поэтому и не пытался наладить диалог. Но оказалось, что банального человеческого общения мне очень не хватает. Да и одиночкой постоянно не будешь, тем более в детском коллективе, где тебя постоянно пытаются втянуть в какие-то затеи. Поэтому, оправдывая свое поведение тем, что человек по своей сути существо социальное, я начал понемногу общаться с некоторыми учениками.
Что-то подсказывал по предметам, общался, давал вроде бы простые, но очень ценные для детей советы, вступал в различные дискуссии и высказывал свое мнение.
Перемены в моем поведении были довольно заметны, ведь раньше я вообще не стремился ни к какому общению, и из меня в принципе было сложно что-то вытянуть.
Подобное поведение возбуждало интерес к моей скромной персоне, а если учесть еще и большое количество разговоров о моих шрамах, то станет ясно, что тесно общаться со мной хотели многие. Многие, но не все. Имелось несколько слишком высоко задравших нос учеников, не собиравшихся общаться с выскочкой. Но меня данная ситуация абсолютно устраивала — и без них было с кем поболтать.
Действительно неприятным моментом стал интерес ко мне особо хулиганистых представителей старших классов. Не тех, с которыми я пересекся как-то в спортзале, они оказались просто самыми нетерпеливыми, а с другими, которые пока лишь присматривались к простолюдину.
Как сказал один из одноклассников, мною интересуются некоторые «старшие», и, скорее всего, после осенних каникул придется с ними столкнуться. Спасало меня пока то, что малышей-пятиклассников трогать было не принято. А вот после первого триместра, когда они освоятся, можно и тронуть.
Радовало и то, что ребята из параллельного класса, с которыми я столкнулся в первый день, подлянок тоже не устраивали. Годимир смог внушить уважение к себе и намекнул, что мы с ним в общем-то друзья, а его друзей трогать нехорошо.
Однако небольшие проблемы у меня возникли с самим приятелем, который постоянно и с каждым разом все более настойчиво зазывал меня посетить его поместье во время выходных.
В этом-то и заключалась сложность: у нас с Феофаном на выходные всегда были огромные планы, поэтому приходилось отказываться. Ведь походы в пустошь стали нашим постоянным источником дохода и позволяли мне в боевых условиях тренировать свои умения. Такие занятия с раннего возраста просто необходимы, только так можно из моего детского и пока пластичного организма вылепить грозное оружие.
Так что приходилось помнить про приоритеты.
— Он от тебя так просто не отстанет, — философски сказал наставник после очередной моей жалобы и, немного подумав, разрешил мне провести с Годимиром два первых дня каникул.
Что я торжественно пообещал донельзя довольному пареньку.
Каникулы у учеников школ в этом мире были всего три раза в год, по числу триместров.
Первые начинались за неделю до конца ноября и заканчивались вместе с первой неделей декабря. Вторые тоже длились две недели — последнюю неделю февраля и первую марта. А последние, летние, были самыми большими и продолжались, как и у нас, целых три месяца.
«Эх… учеба только началась, а я уже жду лета…»
Помня о предстоящем посещении главного семейства города, я решил подготовиться заранее, чтобы не упасть в грязь лицом.
Поговорка, что встречают по одежде, а провожают по уму, актуальна и для этого мира. Поэтому отдел бутика «Боярэлит» остался доволен пусть и молодым, но очень щедрым клиентом.
В первый же день каникул я был разбужен звонком очень рано встающего сына коменданта и, пообещав ему страшные кары, принялся одеваться. Сон уже ушел, да и до привычной утренней тренировки оставалось не так много времени.
Зарядка, умывание, легкий завтрак, и вот я, переодевшись в заранее приготовленную по этому случаю одежду и собрав специально купленную для личных вещей кожаную коричневую сумку, приготовился выезжать.
Феофан бросил на меня взгляд и довольно кивнул, что было высшей оценкой моего внешнего вида.
Наставник довез до городского парка и, напомнив, что ждет меня здесь же через два дня, был таков.
— Ты чего это так нарядился? — спросил Годимир, после того как мы поздоровались.
— Как — так? — недоуменно спросил я, опустил взгляд вниз и увидел наглаженные брюки и аккуратные, начищенные до блеска ботинки.
— Да вот так, — нахмурился он. — Ты же не на прием приехал, а ко мне в гости.
— Ну да, — кивнул я, соглашаясь. — Всего лишь в гости в дом самого влиятельного человека в городе.
Годимир не нашелся что ответить и махнул рукой.
Погуляв некоторое время по парку, мы дождались еще трех ребят.
«Четверо гостей? Ну и хорошо, значит, мне родственники Годимира уделят не так много внимания».
Остальные приглашенные оказались одноклассниками Огнеяра. С Константином Махиным и Сергеем Кользовым я был уже знаком, а третьего знал только заочно.
— Познакомься, — сказал Годимир, показывая мальчишке на меня, — это Иван Мороз. — Затем мне показал на мальчишку. — Илья Вьюхин.
То, что мы были заочно знакомы и учились в одной школе, еще ничего не значило, нас должны были представить друг другу. Годимир конечно же сократил обязательный ритуал представления, он был излишним в нашей ситуации. Пожав руки, мы завершили ритуал знакомства и смогли свободно общаться.
Кстати, ни один из ребят не состоял в известной компании хулиганистых парней «А» класса, так что выбор Годимира я одобрял. Благо сын коменданта был совсем не глуп и быстро смекнул, с кем познакомился в первые учебные дни. После чего незаметно изменил круг общения.
— Теперь ко мне, — сказал Годимир, и мы, обсуждая полученные за триместр оценки, дружной компанией двинулись к поместью Огнеяра.
Как оказалось, дом коменданта был расположен недалеко от парка. Неудивительно, что Годимир убегал погулять именно сюда.
Помимо поместья Огнеяра рядом с парком располагался довольно большой, окруженный высоким забором квартал, в котором проживали самые родовитые боярские семейства города.
Из пояснений Константина я узнал, что тут живут представители тех родов, чьи дальние родственники пришли сюда в составе первых гарнизонов. Именно дальний предок Годимира был тем самым командиром отряда, который основал форпост, выросший сначала в небольшое поселение, а затем ставший полноценным городом. С той поры лишь представители этого семейства имели право наследовать должность коменданта.
В поместье нас встречал заранее предупрежденный Годимиром дворецкий, который показал выделенные гостям комнаты. Оставив вещи в комнате, которая размерами была со снимаемый нами у Марыси дом, я вместе со всеми спустился в столовую для небольшого завтрака.
— Это малый зал, — произнес Годимир, проводя небольшую экскурсию. — Здесь мы с родными часто принимаем друзей и едим, а для больших компаний у нас есть другие залы.
«Неплохо живут», — присвистнул я, хотя, судя по воспоминаниям Ивана, у Темниковых все было точно так же.
— Ну и какие у нас планы? — спросил я у Годимира, отправляя в рот ложку с вкусным и необычайно нежным тортом.
В столовой мы оказались одни, поэтому все чувствовали себя свободно и раскованно.
— Hy-y-y, — задумчиво протянул мальчишка, почесав нос, — сначала я планирую провести для вас небольшую экскурсию, чтобы никто ненароком не потерялся. Затем сходим в кино, у меня уже куплено пять билетов на «Иностранца». Ну а потом потренируемся и поиграем в видеоигры.
«Изрядно!» — подумал я и уточнил:
— А что за тренировки? Неужели вам хочется тратить на это ценное время каникул?
На меня уставилось четыре пары удивленных глаз.
— А ты как проводишь каникулы? — наконец решил уточнить Илья. — Неужели не тренируешься?
— Да, — согласился с ним Сергей, — как проводишь каникулы ты? А то мы узнали, что ты тоже увлекаешься боевыми искусствами и даже иногда ходишь в пустошь.
Огнеяр немного виновато опустил глаза.
— Я только им сказал, что ты на самом деле бываешь в пустоши, — признался он. — Просто эти слухи и так ходят по школе, поэтому я решил, что не будет ничего плохого, если ребята об этом узнают.
«Вот, значит, как, — задумался я. — Что же, именно поэтому боярские дети меня приняли? Обычного, по их мнению, простолюдина? Или из-за Годимира? Думаю, последнее». Как минимум взгляды, изредка кидаемые на меня Сергеем, были явно далеки от дружеских.
— Уели, — признался я, поднимая руки. — Именно этим и занимаюсь, тренируюсь и хожу в пустошь. Просто думал, что мы найдем более интересные развлечения.
— Развлечений у нас полно, — согласился Константин. — Но проверить свои силы с тем, кто реально сражается с демонами, интересно.
— Вот-вот, — согласился Илья. — Мне тоже.
Сергей просто кивнул, но по его скептическому взгляду я понял, что мальчишка мне не больно-то верит.
— Кстати, а какой у тебя ранг? — спросил он.
Врать не хотелось, но и говорить правду тоже — не поверят.
— Отрок второй ступени, — все же сказал я.
— Да ладно? — усомнился Годимир, нахмурившись. — Всего лишь отрок? Будь так, наставник не взял бы тебя в пустошь.
— Точно, — прищурился Константин. — Что-то ты темнишь. Лично я знаю, что ты с легкостью отбивался от ударов сразу четверых отроков, а это значит, что у тебя ранг явно выше.
Я промолчал и просто пожал плечами. Даже не знал, что ответить.
— А может, он и не ходит в пустошь? — как бы в шутку поддел меня Сергей, но я отлично видел, что, несмотря на улыбку, глаза его были холодны. — А на самом деле ввел всех в заблуждение.
— Потом проверим, — прервал ненужные наезды Годимир. — После фильма. Зал все расставит по своим местам.
Я согласно кивнул и уточнил:
— Надеюсь, вы тренируетесь без использования магии? А то я подобными умениями похвастаться не могу, так что получится не совсем честный спарринг.
— Можем тренировать и с магией, — ответил Сергей.
— Но пока никто из нас не умеет полноценно использовать полученные знания в бою, — хмыкнув, покосился на него Константин.
— Понятно, — кивнул я и задал следующий вопрос: — А почему вы увлекаетесь воинскими искусствами? Мне казалось, представители боярских родов предпочитают сразу тренировать магию.
— Ну нет, — не согласился со мной Илья. — Может быть, в центральных областях империи так и делают, но жители пограничных с пустошами территорий всегда первым делом тренируют тело. Как минимум до тех пор, пока не смогут полноценно заниматься магией, все же она более универсальная, мощная и практичная, чем воинские техники.
— Да, — подтвердил Годимир. — Многие изучают воинские искусства именно в детстве, а уже потом переходят к изучению магии и лишь поддерживают те воинские ранги, которые у них есть.
— А тренироваться в воинских искусствах и магии одновременно не получится?
— Совершенствование в любом искусстве отнимает очень много времени, — как на маленького, посмотрел на меня Сергей. — Так что приходится выбирать, в чем именно ты будешь совершенствоваться всю жизнь.
— Да, — согласился Илья. — Глупо совершенствоваться в воинском искусстве, когда есть магия.
— А как же техники «шики-чо»? — решил уточнить я. — Мне казалось, они очень похожи на заклинания, или нет?
Ребята улыбнулись.
— Что смешного? — удивился я.
— А то, — пояснил Сергей, — что духовную энергию довольно тяжело освоить даже тем людям, у которых есть талант к этому делу, а вот с магией дело обстоит намного легче. К тому же магия более практична. С ее помощью можно делать амулеты, зелья, осуществлять лечение, проводить поиск, ну и так далее. А с помощью воинских техник можно только убивать. Разница ясна?
Я кивнул. Раньше даже и не думал о подобном. Видимо, из-за специфики обучения я тщательно анализировал лишь те вещи, которые предназначены для убийства.
— Но я все равно не понимаю, почему нельзя тренироваться в двух направлениях сразу?
— На самом деле есть такие люди, которые помимо магии развивают и воинские искусства, — произнес Константин. — Но это делают, как правило, посредственные маги, которые таким образом пытаются компенсировать свою слабость.
— Некоторые из них все же добиваются хороших результатов, — вставил слово Годимир. — Как один из моих давних предков, к примеру.
— Поэтому ты увлекаешься воинскими искусствами?
— Да, — кивнул он. — Ну и еще потому, что мой старший брат мог пользоваться магией, а мне приходилось действовать оружием и кулаками.
— Ясно… — задумчиво протянул я. — А если сильный маг будет тренировать сразу и одно направление, и другое?
— Тогда он сможет дорасти лишь до среднего уровня и перестанет развиваться, — сказал Илья.
— То есть, — решил уточнить на всякий случай, — вы хотите сказать, что, после того как магия проснется, ее необходимо постоянно тренировать? А если не выкладываться как следует, так и останешься на уровне начальных рангов?
— Ну, в общем, все так, — подтвердил Константин. — Чтобы развиваться магически, необходимо многое уметь.
— В таком случае во сколько лет надо начинать развивать магические способности?
— Так… — произнес задумавшийся Годимир. — Ну вообще проверку магических способностей и инициацию обычно проводят лет в тринадцать. В нашей школе это произойдет в начале седьмого класса. Поэтому, думаю, тренироваться лучше именно с этого возраста. Ведь государство не зря тратит на проверку огромные деньги!
— Ага, — теперь задумался я. — Но ритуал можно пройти и раньше?
— Да, можно. Главы боярских родов проверяют способности своих детей заранее, а если надо, проводят инициацию.
— То есть бояре и как минимум потомственные маги заранее проверяют и инициируют своих детей, чтобы они раньше начали тренироваться и получили небольшое преимущество перед сверстниками, проходящими инициацию в тринадцать? Может, в этом секрет магической силы бояр? И их способности колдовать без использования жезлов?
Спросив об этом, я вызвал дружный детский смех.
Все оказалось намного проще. Немного более ранняя инициация, вне всякого сомнения, небольшой плюс, однако сила магии бояр в первую очередь зависит от хорошей наследственности, благодаря которой формирующиеся в них магические каналы изначально намного больше и прочнее, чем у магов первых поколений.
Дети рассказывали о своих будущих способностях с явной охотой, я даже немного пожалел, что являюсь обычным нормалом — человеком, который не имеет магических способностей.