Разочарованный стон раздался еще раз, и каждый захотел поскорее познать тонкости этой хрупкой материи, но иллюзионистка не спешила нас в них посвящать.
— Еще одна иллюзия из простых, но требующая большей концентрации.
На этот раз в качестве объекта она задействовала себя. Сплетая перед собой незримую нить иллюзии, иллюзионистка из неказистой женщины превратилась в длинноногую пышногрудую брюнетку, с хищным выражением лица, чуть раскосыми глазами, в обтягивающей юбке до колена и блузкой с глубоким декольте.
— Использовать человека в качестве основы не так просто. — Заговорила брюнетка, обводя всех загадочным взглядом карих глаз. — У такой работы есть несколько нюансов, которые обязательно следует учитывать, если вы хотите кого-то обвести вокруг пальца. Во-первых, — Брюнетка медленным элегантным движением руки подняла вверх наманикюренный указательный палец, — Опытный маг легко отличит иллюзию от реальности. Во-вторых, — Неопытный иллюзионист не сможет воспроизвести движения. То есть иллюзорный человек получится бревном. И, в-третьих, передвигаться под этой личиной вы не сможете. — Брюнетка растворилась в воздухе, возвращая нам нашу рыженькую Верину Браун.
Высший пилотаж! Я видела всякие иллюзии, но в основном на императорском балу, или на дворцовой площади по случаю великих праздников. И то там всё было по-другому… Иллюзия необычных шаров, фонариков в небе, разноцветных искр. С детства это приелось и теперь не вызывает былого восторга. А брюнетка на месте иллюзионистки — вызывает! Просто невероятно… Тоже так хочу. Прикрыться иллюзией и… и… хм. Подслушать какой-нибудь разговор, например…
— И, наконец, иллюзия без материальной опоры. — Мадам Верина встала боком, вытянула руки, плетя “паутину”. — Без теории не повторите. — Не знаю, заметила она или это преподавательский опыт. Некоторые особо уверенные в себе пытались повторять за учителем, но после комментария оставили попытки.
Перед нами начала мерцать полупрозрачная картина, постепенно приобретая четкость. Парящий над землей островок со сказочным замком. Острые пики остроконечных вершин, ворота из крепкого дуба, каменная кладка, — всё, как в романах и в мечтах. Здание не выглядело иллюзорным, оно было словно живое. Будто оно существует, в нем кто-то живет-рождается-умирает. Мельчайшие детали в виде витиеватых решетках на окнах настолько четкие и… реальные.
— Я не надеюсь, что за три месяца вы освоите безопорную иллюзию, — Произнесла мадам Верина, “распуская” иллюзорную сеть, — Но если это случится, буду безмерно рада.
Она еще раз обвела всех взглядом поверх очков и отдала команду:
— Садимся, — Стулья появились из неоткуда, — Записываем!
Дальше, как и на химии — теория. Тишина стояла гробовая, никто не шумел, вникая и запоминая каждое слово, сказанное мадам Вериной. Она рассказывала о потоках энергии, с помощью которых и плетутся “паутинки” иллюзий. Чтобы создать цветы, надо задействовать энергию любви. Чтобы сплести иллюзию здания, нужна энергия земли, присутствующая в каждом. Мне повезло, у дара природника земная превалирует, так что со зданиями проблем возникнуть не должно. В общем: теория, теория и еще раз теория. Заданием нам было выучить все и попытаться создать любую иллюзию, на какую хватит фантазии, потренироваться и завтра на уроке продемонстрировать.
В конце урока не на оценку, а в качестве пробной иллюзии, каждый пытался сделать что-нибудь со своим столом. У меня единственное, что получилось — замерцал воздух призрачной дымкой. А задумывала цветочный горшок с геранью. Первый блин, как известно, комом, поэтому я не расстроилась и наоборот, приободрилась. Не все так плохо! У некоторых даже воздух не замерцал, а у меня вот… Хоть что-то получилось.
Сегодня больше занятий нет. Завтра будет “искусство превращений” и иллюзии, послезавтра — химия и “искусство превращений”. И потом опять химия… Что-то пожалела я уже о своем выборе. Надо было сначала узнать, кто преподаватель.
В столовой на обеде я быстро нашла нашу честную компанию в центре зала. Мирти громко смеялся, Бэль со скривившимся лицом на него смотрела, Киса невозмутимо осматривала окружающих, Алин подозрительно довольно улыбался, а Фэн хмуро следил взглядом за Кисой.
— Скучаете? — Я села с подносом на единственное свободное место.
— Хоть ты ему скажи, — Сразу набросилась на меня Бэль, — Что он дурак.
Бэль не уточнила — кому именно надо открыть сию тайну, но я и так поняла.
— По какому поводу на этот раз? — Я с удовольствием облизнулась, поедая взглядом запеченную курицу с овощами.
— Он похотливый дурак. — Внесла ясность Бэль, уповая на мою сообразительность.
— И?
— И всё.
Я хмыкнула, не став комментировать. Между едой и болтовней я выберу еду. Определенно.
Бэль мое молчание не устроило и она пристала к Кисе, под шуточки Мирти.
— Ки-и-ис… Угомони его, а? — Попросила Бэль, жалобно глядя в глаза Кисе.
Та вздохнула, как бы говоря “Ну, что не сделаешь ради подруги?” и в свойственной ей манере томно проговорила:
— Мирти, дорогой, — Киса подалась вперед, — У тебя гормоны бушуют, да? Никак напряжение снять не можешь? Так ты себе мишень попроще выбери, и стреляй в нее днем и ночью.
Мирти смеяться перестал, тарелку от себя оттолкнул и сидит обиженный бедолага. Бэль зато расцвела победной ухмылкой. Понятно же, что не ровно Мирти к ней дышит. Совсем не ровно. А Бэль не понимает, или делает вид. Только неверную траекторию он выбрал на пути к ее сердцу. Может с другой девушкой это бы прокатило…
— Почему сразу гормоны? — Заговорил Фэн, косясь на Кису. Она бровь изогнула, мол, продолжай. — Он пытается к ней подкатить, а ты все опошляешь.
Я от удивления жевать перестала. Разговор крайне веселый намечается. Киса вон как изогнулась, словно пантера перед прыжком.
— А с каких пор глупые пошлые шуточки стали считаться подкатом? — С вызовом, но по-прежнему томным голосом спросила она, сузив глаза.
— Если он по-другому не умеет. — Фэн повернулся к ней всем корпусом. — Хочет добиться ее расположения, но не знает, как.
Бэль скривилась еще больше, а Мирти просто открывал и закрывал рот, желая что-то сказать, но звуки не выходили.
— Кхм, — Нарочито громко кашлянул Алин, привлекая к себе внимание, — Вы точно говорите про Бэль и Мирти?
Киса и Фэн глянули на него красноречивым взглядом, Алин поднял руки вверх, мол, молчу-молчу, разбирайтесь дальше. И правда, лучше не вмешиваться.
— В таком случае, — Продолжила Киса, будто никто их не прерывал, — Он может прямо сказать о своей симпатии, а не строить из себя клоуна.
Да, это точно про Мирти. Клоуна из себя только он у нас строит.
— А может он не хочет говорить прямо в лоб? — Фэн отступать не желал. — Стесняется?
Киса засмеялась, привлекая к себе внимание половины присутствующих в столовой.
— Стеснительным быть — девственником на всю жизнь остаться. — Парировала она не слишком дружелюбно, оттолкнула от себя поднос с практически нетронутым обедом и удалилась из столовой громко стуча каблуками.
За столом все молча смотрели то на Фэна, нахмурившегося пуще прежнего, то на Мирти, до которого наконец дошел смысл сказанного и он тоже нахмурился, то на Бэль, которая невинно возмутилась:
— И почему у вас все разговоры сводятся к сексу?
— Этого нам не понять. — Я, вставая, потянула ее к выходу из столовой. Надо успеть до репетиции в душ сходить и переодеться во что-то более удобное. Спортивный костюм подойдет идеально.
Бэль продолжала недоумевать, засыпая меня риторическими вопросами и иногда завывая “Я не хочу такой бы-ы-ы-ыть”. Утешать я, если честно, никогда не умела, поэтому просто пожелала ей поменьше думать на эту тему и ушла в комнату.
Если бы я знала за две минуты раньше, что в комнату мне лучше не заходить — я бы не зашла. Но я зашла! Потому что не ожидала увидеть там… там… это… то… э-э… то самое! Увидев голую спину Барби, периодически подпрыгивающую, я молниеносно захлопнула дверь. О, Боги… И это только второй день! Мне остается либо терпеть разврат, либо переселяться самой, либо переселять Барби. Похоже, пора переселяться самой.
Решительно настроенная на переезд в другую комнату, я вернулась в холл и постучала в закрытую дверь коменданта. Честно признаться, я и не рассчитывала застать его на месте. Но теплилась небольшая надежда… и теплиться перестала. Мистера Амори на месте не оказалось.
Пока я безуспешно дергала ручку двери в надежде на чудо, в башню залетели переругиваясь на всю округу Фэн с Кисой, следом за ними плелся Алин и хмурый Мирти с отпечатком мозговой активности на лице.
Первые, продолжая ругаться, стремительно скрылись на лестнице, Мирти медленно двигался в том же направлении, а Алин, заметив меня, задержался.
— Коменданта ищешь? — Уточнил он очевидное, а я оставила несчастную дверь в покое.
— Ищу… — Привалившись спиной к холодной стене, подтвердила я. — Хочу комнату сменить.
Алин потрепал свою макушку, глядя на коридор с моей комнатой.
— Барби?
— Угу. — Кивнула я, не вдаваясь в подробности.
— Пойдем. — Он положил руку мне на плечо, вынуждая идти следом за ним. — Найдем коменданта.
Алин слукавил. Он вел меня в одном направлении, точно зная, где искать коменданта. Мы шли к установленной сцене. Там уже кто-то репетировал открытие, сновали дизайнеры, ребята, уносили и выносили костюмы на одобрение, сверяли списки заявленных номеров… Суета сует.
Наша куратор невозмутимо что-то обсуждала с незнакомым мне человеком, поодаль стояли еще несколько человек, среди которых я узнала коменданта-химика. Он был не в рубашке и брюках, как на занятии, а в пляжных брюках и обтягивающей рельеф футболке. На сцену вышли три гарпии, из тех, что бросили мне сегодня предупреждение. В одинаковых коротких юбках и топах, с микрофонами и… заголосили. Поют отвратно, но их, похоже, это не заботит. Они с химика глаз не сводят, того и гляди дыру прожгут.
— Кто их на сцену выпустил? — Тихо возмутился Алин, чтобы только я услышала.
Мои мысли были заняты формулированием объективной причины, по которой меня должны переселить. Слова отказывались вязаться в единое согласованное предложение, а Алин уже подвел меня к коменданту и попросил его уделить нам немного время.
— Светозара хочет Вас кое о чем попросить. — Сказал он, продолжая обнимать меня за плечи.
Мистер Амори бросил на его руку цепкий взгляд, после чего вниманием удостоил и меня.
— Внимательно слушаю. — Бесцветным голосом сказал комендант, заложив руки за спину.
Те единственные обрывки фраз, теплившиеся в моей голове — испарились. Когда он смотрит на меня с видом… злого зомби, желание говорить резко пропадает.
— Э-э… — Красноречиво начала я. — Я хочу переселиться… в другую комнату.
Химик молча пронизывал меня взглядом, затем этой участи удостоился Алин, потом снова я и снова он… Придя к каким-то своим в корне неверным умозаключениям, мистер Амори холодно уведомил:
— Для совместного проживания предоставьте свидетельство о браке завтра с двух до трех. — И уже развернувшись, бросил:
— Один день сможете… потерпеть.
Мне показалось или последнее слово он процедил сквозь зубы? Почему он вообще так с нами разговаривает? Да и…
— Он что подумал, будто мы с тобой…? — Я показала пальцем на себя и Алина.
— Судя по скрежету его зубов — да. — Алин смотрел в спину удаляющегося коменданта, а я, высвободившись из его дружеских объятий, помчалась развивать надуманные комендантом мифы.
Химик возвращаться к прежней компании собеседников явно не собирался, потому как он стремительно прошел мимо и широкими шагами двигался за сцену. Мне, пусть и не на высоких каблуках, по мягкой траве бежать за ним было, мягко говоря, неудобно. Каблуки цеплялись за траву, проваливались в землю и эпически зацепились за корень. Я, не заметив этого, дернулась и подвернула ногу, ощутив острую боль.
— Черт. — Выругалась я, погладив лодыжку. — Либо нога, либо комната… Мистер Амори! — Мой выбор был очевиден. — Мистер Амори!
Он нехотя остановился, посмотрел на меня через плечо… На хромающую меня. Нога болела, но я упорно шла к своей цели. Мне нужна другая комната!
— Что еще, Камински?
— Еще… то есть вместо того… Короче! Мистер Амори, Вы все неверно истолковали. — Всплеснула я руками.
Химик руки за спину заложил, я посчитала это знаком “продолжайте”.
— Мы с Алином не муж и жена. Мне нужна отдельная комната. Только мне. — Я переступила с ноги на ногу, забыв, что несколько минут назад ее же подвернула. — Ай! — Я потерла ногу, вынув ее из туфли.
— Что с Вашей ногой? — Холодно поинтересовался комендант, на что я лишь махнула рукой, и напомнила о причине разговора:
— Так Вы дадите мне комнату?
Химик проигнорировал мой вопрос, настойчиво повторив свой:
— Что с Вашей ногой, Камински?
Я нахмурилась. Вот же попугай. Заладил: что с ногой, что с ногой. Ничего! Нога, как нога.
— Дадите мне комнату? — Тоже решила проявить я настойчивость.
— Вы не ответили на мой вопрос. — Без всяких эмоций продолжил упрямиться он.
— Вы же на мои не отвечаете. — Продолжила хмуриться я.
Комендант позу не менял, а мне согнутой пополам задирать голову неудобно. Аккуратно опустив ногу на траву, не переводя на нее вес, распрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. Он, увы, в лице не изменился.
— Прекратите ребячество, Светозара. — Химик смотрел на меня укоризненно. — Либо Вы рассказываете, что приключилось с Вашей ногой, либо я, с Вашего позволения, пойду. У меня много дел.
Ребячество? Я его задерживаю, получается?
— А я не виновата, что Вас нет на рабочем месте, и мне приходится бегать за Вами по территории лагеря. — Сказала в свою защиту и хотела уйти… Но комнату мне надо! — Просто дайте мне комнату и я Вас больше не задержу. — Уже спокойно попросила, сминая пальцами ткань юбки.
Мистер Амори прикрыл глаза, мотнул головой и беспристрастно сказал:
— В третьей комнате вампир, четвертая свободна.
Тоже на первом, с тем же расположением. Это прекрасно! Вампир… соседство с вампиром — не лучшее соседство, а одной жить скучно…
— Третья. — Выбрала я. В крайнем случае снова перееду. В четвертую.
Комендант кивнул, сказал, чтобы я зашла вечером, сдала ключи и взяла другие. И разрешение еще подписать должен. Потом и переезжать можно. В любом случае спать я сегодня буду на новом месте и без Барби. Двух дней соседства с ней мне вполне достаточно.
Глава 3
Репетиция прошла удачно. Алин два раза чуть не отдавил мне ногу, я пару раз случайно стукнула ему локтем по лицу… В общем — остались живы и это уже — удача. Мирти с Бэль отказались участвовать по причине разногласий в видении номера, а Киса с Фэном упорно друг друга игнорировали. Барби исполнила что-то вроде танца живота, и у нее даже неплохо получилось, но лично я досматривать до конца не стала, ибо противно на нее смотреть. Я не суккуб и мне такую политику понять сложно. Но ведь можно найти одного единственного, а не… спать со всеми подряд. Впрочем, это не мое дело.
После общего собрания и последующего за ним ужина я забежала к коменданту сдать ключи и подписать разрешение. На этот раз он оказался на месте и я уже через пять минут собирала вещи, а еще через тридцать — открыла дверь новых апартаментов.
Комната не отличалась ничем, кроме цвета — красный. Красные прозрачные шторы, красный пол, красные кровати… Подвесная оказалась не занята, что меня порадовало. Очень уж мне нравится на них спать. Соседка отсутствовала, так что я смогла спокойно разложить свои вещи в шкафу, занять одну полочку в ванной, принять душ… А еще мне стало крайне лениво и идти на дискотеку я не захотела, оставшись лежать на кровати с книгой в руках.
“Камила поставила на стол пустой бокал из под вина и страстно прошептала ему…”, - на этом моменте я заснула. Согласна, момент не подходящий, но глаза закрылись сами собой. Неспокойная прошлая ночь, насыщенный день дали о себе знать.
Мне снилось море, желтый песок, чьи-то следы, исчезающие под набегающими волнами… Вокруг никого не было, а следы кто-то оставлял. Эта странность меня пугала и будоражила одновременно. Хотелось разгадать загадку, увидеть невидимого человека. Внезапно хлопнувшая дверь вырвала меня из сладкой неги, вернув в красную комнату, погруженную в полумрак.