— Почему таверна называется «Два Осла»? — спросила Марушка перед входом.
— Сначала на вывеске было написано «Гармония». Таверну открыли двое не местных. Говорят, они получили хорошее наследство и решили пустить золото в дело… — ухмыльнулся Лис, — но потом пришел Отай и предложил свою защиту…
— От кого? — удивилась Марушка.
Город был наводнен стражниками, и девочке сначала показалось, что вооруженных патрульных тут больше, чем обычных горожан. Лис объяснил, что так всегда — в этой части города утром и днем, кроме рыночных и выходных дней, редко кого встретишь на улице, — разве что стражников и попрошаек, а вот вечером начинается настоящая жизнь.
— От себя.
— Но это же нечестно! Это вымогательство! — уязвленно воскликнула Марушка.
Лис пожал плечами:
— Вот и эти два осла тоже так сказали.
Больше Марушка вопросов не задавала и старалась в присутствии Отая вести себя потише, чтоб ненароком не разозлить его. На вопрос трактирщика, что закажет девочка, та что-то нечленораздельно пропищала. Лис тут же заверил Отая, что она слегка дурочка и чтобы он не обращал на нее внимания. А есть будет то же, что и он, только вместо сливовой наливки, пусть ей принесут теплого молока. Отай, пожалев девочку, предложил добавить в молоко мёда, совершенно бесплатно, на что Марушка протестуя, так активно замотала головой, что трактирщик тут же поверил в ее невменяемость.
Марушка большими глотками допивала молоко, искоса рассматривая посетителей таверны. Неподалеку, за круглым столом пили пиво и закусывали колбасками две женщины. Ту, которая сидела спиной, разглядывать было неинтересно, поэтому девочка вперила взгляд в толстушку в бархатном корсете на тугой шнуровке. К маленькой декоративной шляпке были приколоты перья из фазаньего хвоста, которые покачивались в такт движениям ее головы.
— …и ты знаешь, он считает, что нужно скупать крупы. Только крупы, говорит, помогут выжить в это непростое время! — удивленно развела она руками, — а я говорю — нет! Крупы — пустая трата, как их прикажешь готовить в походе? Это придется все пожитки, посуду тащить с собой. А если сниматься с места придется быстро? Кто знает, куда они завтра дойдут…
Вторая меланхолично кивнула:
— Ты плохо знаешь Арчибальда? Мошенник и пустобрех.
Толстушка закивала так активно, что казалось, будто шляпка, взмахнув пучком перьев, сейчас улетит.
— Вот и я думаю… Небось накупил у каких-то крестьян зерна, а теперь не может его сбагрить. Лежит оно у него мертвым грузом — отсыревает, огневка его жрет…
Обе захихикали. Первая поправила корсет, явно мешающий дышать полной грудью, замолчала на мгновение и тихо обреченно спросила:
— Думаешь, до нас дойдут?
Собеседница лениво махнула рукой.
— Дойдут, не дойдут… Какая разница, Малена? Заберешь девочек, заплатишь извозчику… А можешь и не брать, наймешь новых… Твое дело всегда в цене, — отрезала женщина и залпом допила пиво.
Марушка встала из-за стола и медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, пошла к Лису, который уже отсчитывал трактирщику несколько монет.
— …И, Лис, честно тебе говорю… Ты зря в это ввязался. Важдая можешь не спрашивать уже, я тебе и сам скажу — ищет.
Лис мрачно кивнул. Подошедшая сзади Марушка тихонько дернула его за рукав.
— Спасибо, Отай. Жаль, понадеялся на лесное зверье, — парень вымученно улыбнулся, стряхивая руку Марушки со своего рукава.
Трактирщик неодобрительно покачал головой, но посмотрев на испуганную Марушку, добавил:
— Иди, решай свои дела. Пристраивай девку. Я скажу, что не видел тебя. Важдаю на глаза не показывайся лишний раз — он-то ничего не сделает, но Козырю доложит за хорошую цену. А тот, уж поверь, теперь за ценой не постоит…
Лис быстро вышагивал впереди, изредка украдкой оглядываясь по сторонам. Особых усилий ему стоило не вздрагивать от малейшего шума за спиной. Парень глубоко вздохнул — вляпался по самое не балуй! Чем скорее он пристроит девчонку, тем больше шансов удачно выпутаться из этой передряги. Не таскать же ее за собой. А там, отсидится недельку-две вдали от города — Лис уже заприметил село в паре верст от южных стен, где и выпивка дешевая и девки сговорчивые… Потом вернется, пусть даже тайно, выйдет на заказчика и сдаст ему чертов ключ.
— Значит так, — бросил через плечо едва поспевающей за ним Марушке, — сейчас идем к травнику. Упадешь ему в ноги, попросишься на работу. Усекла?
— Я не хочу падать в ноги, — Марушка споткнулась о неровный камень мощеной дороги и ойкнула. О сапогах для нее Лис благополучно забыл.
Пропетляв закоулками, из сырой подворотни вышли на главную улицу. Марушка подбежала к каменном парапету, ограждающему реку с обеих сторон, и свесила голову вниз. «Ей, наверное, очень скучно так течь», — подумала девочка, глядя на ровную, искрящуюся в лучах закатного солнца, поверхность воды. Лис вышагивал вдоль парапета, изредка оглядываясь.
— Кстати, — остановился он и, прищурившись, посмотрел на девочку, — ты же мне обещаешь помочь, да? Ну, ты мне, я — тебе, все дела…
Марушка кивнула.
— Да. Только я к травнику не хочу.
— А куда хочешь? — вкрадчиво спросил Лис.
— С тобой.
Лис обреченно закатил глаза и схватил Марушку за руку:
— Но придется к травнику.
Девочка упрямо мотнула головой. Лис дернул ее, но Марушка взбунтовалась. Она не мигая смотрела на спутника:
— Нет.
«Зачем ты вообще согласился привести девку с собой в город, дурень? — мысленно взвыл Лис, не отрывая грозного взгляда от Марушки, — Надо было ее отправить к односельчанам, а Козыря добить на месте. Чума бы их обоих побрала!» Лис явственно представил, как заработанные им денежки натурально уплывают из рук и в отчаянии потащил упирающуюся Марушку за собой.
— Не хочу к травнику! Не пойду! — свободной рукой девочка молотила ему по спине. Лис отмахивался от нее, как от назойливой мухи — слабые девчачьи удары не могли нанести ему такого дискомфорта, как одни только мысли о разъяренном Козыре и таинственном заказчике, ожидающем своего артефакта.
— Эй! — сзади медленно подходил патруль. Лис, не отпуская Марушкиной руки, с обворожительной улыбкой повернулся к стражникам и мгновенно скис, не найдя ни одного знакомого лица. Невысокий веснушчатый паренек в тяжелых латах шагнул вперед: — Что здесь происходит? — постарался прикрыть он робость, неискренне выдавая стальные нотки в голосе.
Марушка вздрогнула и впилась ногтями в ладонь Лиса — единственное, что на что она обратила внимание сразу — поблескивающие наточенным лезвием оружие патрульных. Лис незаметно пожал ей руку — не дрейфь.
— Тетки моей дочка, — кивнул небрежно на девочку, — страшно переживает безвременную кончину единственной матери, — патетично добавил он.
Молодой патрульный вопросительно посмотрел на Марушку, та неуверенно кивнула.
— Первый день здесь, еще не обжилась, — пожал плечами Лис.
Один из стражников, звякнув мечом о доспех, подошел к Марушке:
— Это так? — участливо спросил и положил руку девочке на плечо, от чего рукоять меча, висящего за его спиной, оказалось прямо перед лицом Марушки.
— Ыгы, — выдавила она, не сводя глаз с оружия.
— Немая, что ли? — стражник удивленно посмотрел на Лиса.
Тот кивнул, подтверждая, предварительно легонько сжав Марушкину ладонь.
— Абсолютно, вообще не говорит. Приходится вот, опекать бедную немую сиротку, — если бы Лис мог пустить слезу на заказ, он бы это сделал.
Стражники расступились, давая им пройти. Молодой патрульный улыбнулся Лису:
— Хорошее дело делаете. Удачи вам! Берегите девочку.
Лис повел Марушку за собой, не оборачиваясь. «Странно, на улицах патрулирует теперь больше отрядов, что ли? А этот, конопатый… Кажется, раньше он у пекаря по побегушках был. Хорошо, что получилось отмазаться, — подумал он, успокаиваясь, — Устроит такое снова — убью… Вот прям на месте и прирежу».
— Киса! — истошный визг Марушки прервал размышления Лиса и разрезал тишину знойного летнего вечера. На ее крик обернулись и патрульные, не успевшие зайти в арку подворотни.
Девочка вырвала руку и, не дав Лису опомниться, взбежала на мост. Рыжая кошка на другой стороне реки вальяжно повернула облезлую, побитую лишаем и уличной жизнью, мордочку.
— Киса, подожди! Это я! — Марушка, не замечая больше камней под ногами, ринулась за кошкой, сверкнувшей медово-зелеными глазами и юркнувшей в узкий проход между домами.
Лис чертыхнулся, и рванул было за девочкой, но резко затормозил перед мостом. Присел, и не сводя глаз с Марушки, исчезающей за поворотом, достал из-за голенища высокого сапога заботливо припрятанный кинжал. Отбросить в сторону и погнаться за беглянкой не успел — сначала молодой стражник древком алебарды выбил оружие из его рук, а затем кольцо стражников сомкнулось, не давая парню путей к отступлению. Марушка бежала по городским закоулкам, следуя за мелькающим впереди плешивым рыжим хвостом, и не слышала, как Лис отчаянно бранился, тщетно пытаясь вырваться из железной хватки стражников.
Глава 3
Лис шел, едва переставляя ноги, время от времени сплевывая кровь на пыльную мостовую. В глазах двоилось, саднила разбитая губа. Больше всего дискомфорта приносила, как ни странно, прикушенная им самим же во время потасовки щека. За несколько часов Лис успел не только попасться на глаза Важдаю, но лишиться меча и кинжала. А они мало того, что вселяли уверенности, но и стоили добротно. Даже когда он отдаст заказчику ключ, нет никаких гарантий, что сможет приобрести что-то подобное, не потеряв половины заработанного.
— Убью, — выдавил из себя парень и сплюнул набежавшую кровь.
Марушку он искал с того момента, как его допросили, несколько раз уже несильно стукнули для проформы, заставили уплатить штраф за сокрытие оружия и оказание сопротивления, и только потом отпустили. Лис выстроил себе маршрут по тем местам, которые, по его мнению, могли бы заинтересовать девочку. Прошел вдоль реки от и до, заглянул в таверну, где Отай только сочувственно развел руками, был на конюшне, но кроме влюбленной парочки, забредшей с целью уединиться, никого не нашел.
Голова гудела с каждым часом все сильнее, хотелось прилечь хотя бы на несколько минут. Лис тряхнул головой, и боль сначала сконцентрировалась где-то за ушами, на затылке, а потом разлилась во все стороны, заставив парня покачнуться. В глазах потемнело. Лис оперся рукой на стену ближайшего дома. Больше бесцельно бродить он не собирался. Да и не мог. Медленно, считая шаги и ровно с силой выдыхая, побрел вглубь улицы к неприметному дому, обвитому подсохшим, опадающим от жары плющом. В окнах горел и рассеивался по всей улице тепло-оранжевый свет.
Лис обогнул парадный вход, обошел здание по периметру к невзрачной деревянной двери, попутно пнув жирную крысу, вальяжно выползшую ему под ноги. Собирался поскрестись в дверь, когда краем глаза заметил мужскую фигуру, нетерпеливо топчущуюся в стороне. Лис прищурился и тут же согнулся в поклоне. Мужская фигура, впрочем, не спешившая выходить из тени, недовольно заерзала.
— Добрый вечер, господин бургомистр… — выдавил Лис, с трудом разгибаясь.
Бургомистр кашлянул.
— Понял. Никого не видел, ни с кем не говорил, — Лис прислонился к стене, стараясь выровнять дыхание. Одной рукой хлопнул по двери. На безлюдной улочке стук в дверь прозвучал как раскат грома.
Дверь, скрипнув несмазанной петлей, резко открылась. Кругленькая женщина в ослабленном корсете и шляпке с фазаньими перьями, выскочила на улицу, не заметив Лиса, стоящего за чудом не ударившей его дверью, и впилась колючим взглядом в бургомистра.
— Господин бургом… — брови хозяйки борделя удивленно поползли вверх.
Бургомистр недовольно кашлянул. Малена в ту же секунду из уставшей женщины превратилась в бойкую мамочку двадцати семи прелестниц.
— Прошу прощения, — замурлыкала она, — но зачем же прятаться у задней двери, как вор какой-то. Поверьте, здесь нет ничего интересного! Пожалуйста, проходите к центральному ходу.
Бургомистр неуверенно шагнул вперед, всё ещё не выходя при этом на свет.
— Послушайте, милый, — елейно продолжила Малена, поправив соблазнительно выпавший из прически локон, — мое дело держится только на анонимности! Ни одна из девочек не станет трепаться — от этого зависит ее дальнейшие заработки и… — хищно облизнула губы, — …жизнь. Проходите, проходите. Я встречу вас, как полагается, и представлю свободных девочек.
Бургомистр неуверенно потоптался и, прикрывая лицо, прошмыгнул на залитую теплым светом улицу. Малена вздохнула и закатила глаза.
— И бросайте эту привычку, шататься тут, — тихо прошипела она в пустоту, закрывая за собой дверь.
Лис, собравшись с силами, успел подставить ногу перед закрывающейся дверью.
— Это что такое? — взвилась хозяйка блудилища. — Пусть хоть сам князь приехал, но заходить надо через центра… Лисик! — Малена ахнула, разглядывая лицо вора, — Бедненький Лисичек, кто это тебя так?
У Лиса перед глазами танцевали цветные пятна. Малена, оценив ситуацию, ухватила его за руку и затащила в комнатушку.
— Подожди, милый. Я сейчас рассчитаю этого мерзкого старикана, и займусь тобой… — проворковала она и проскользнула во внутреннее помещение.
Лис осторожно присел на край кровати. Помотал головой — разноцветные пятна не пропали, только замелькали быстрее. Парень пошатнулся, посмотрел на подушку в изголовье, но ложиться не стал. Если сейчас закроет глаза — проспит до полудня, а ему нужно отыскать девку и забрать у нее ключ. Единственное, что позволяло Лису не впасть в уныние — Козырь не знает, что вожделенный артефакт, за которым они охотятся, у нее. Лис впился руками в тонкую подстилку — главное, не ложится.
Скрипнула дверь, Малена занесла поднос с графинчиком, двумя рюмками и глубокой плошкой, до краев наполненной водой.
— Ненавижу, — прошипела она, — седьмой графин за месяц грохнули. Им, понимаешь, подавай всё, как в лучших домах — вино обязательно, и пить они из хрусталя изволят… Ур-роды!
Плюхнулась на кровать рядом с Лисом, отчего тот покачнулся.
— Рассказывай.
Лис, не задумываясь, приложился к графину. Крепкая наливка, которую Малена держала для себя, мгновенно обожгла гортань и защипала на прикушенной щеке. В голове, как ни странно, прояснилось.
— Фу, Лис! — Малена вырвала у него графин, — Я собиралась тебе раны обработать…
— Сойдет. — Лис вытер губы и бросил жадный взгляд на графин.
Малена вздохнула, налила и себе в рюмочку, пригубила и с уставилась на гостя, всем своим видом показывая, что готова к душеспасительной беседе.
— Всё пропало. — Наконец выдавил Лис. — Я потерял её.
Неизбежность накатила на него неожиданно, но захлестнула с головой. Важдай сдаст его Козырю. И про девку, само собой, расскажет тоже. Потому у Лиса не будет ни денег, ни ключа, ни, вероятно, чего-либо светлого и хорошего в дальнейшем, в принципе. Утратив опеку и покровительство Гильдии, Лис загремит в подземелье через день-два, и это при хороших раскладах.
— Кого? — Малена с любопытством смотрела на парня.
— Забудь, — с отчаянием пробормотал Лис и сделал еще один глоток из горлышка графина, нарочно не замечая, как скривилась Малена.
— Или рассказывай, или выметайся, — отчеканила она. — Только выпивку переводить на тебя.
Лис, пошатнувшись, встал и успел сделать несколько шагов к выходу.
— Ладно-ладно, стой. Дай хоть кровь смою. Нельзя в таком виде людям на глаза показываться, — Малена вернула его к кровати. — И как тебя угораздило?
— Упал, — мрачно отчеканил Лис.
— Падал, как я погляжу, с пристрастием, — вздохнула Малена и, намочив, салфетку, начала оттирать запекшуюся кровь на лице парня. Лис поморщился, когда смоченная уже наливкой салфетка мягко прикоснулась к разбитой губе.
— Извини, — пробормотала Малена, — чем богаты… Пусть подсохнет, я потом смою водой, а то так липкий и будешь ходить.
— Плевать. — Лис закрыл глаза и оперся спиной на стену, прикрытую гобеленом, с вытканной на нем непристойной сценой из жизни крестьян.