— Все в полном порядке. — Улыбка вышла какой-то нервной. — Куда пойдем?
— До вечера я придумаю. — Он недоверчиво покачал головой, но больше спрашивать ничего не стал. Просто поцеловал, заставив на время забыть о том, другом поцелуе. И пусть этот не вызывал такой шквал эмоций, зато он был нежным. И проникал прямо в сердце, заставляя его биться размеренно и гулко.
Алан давно ушел. Наказав Мэгги послать кого-нибудь домой за новым платьем, я вернулась к работе, на время забыв обо всех мужчинах в моей жизни. И только к вечеру, когда офис начал пустеть, а сотрудники потянулись к выходу, один из них напомнил о себе, заглянув в кабинет.
— Мэгги уже ушла. А я заказал столик в небольшом ресторанчике. Ты голодна?
— Зверски! — рассмеялась я, вспомнив, что кроме трех кружек кофе за весь день в мой желудок так ничего и не попало.
Ресторан и впрямь оказался уютным, даже камерным. Десяток столов, отличная кухня и тихая музыка — идеальное завершение сумбурного дня. Весь вечер Алан не спускал с меня глаз, а от его улыбки я чувствовала, как поднимаюсь в воздух и парю где-то под потолком. Потрясающее чувство легкости и расслабленности рядом с ним уже стало привычным. Ему хотелось довериться, рассказать обо всем на свете. По пути домой я представляла, как было бы приятно возвращаться вместе с ним. Или знать, что он ждет дома. Каково это могло бы быть, если бы мы официально были вместе? Жили вместе? Сразу вспомнился Алан на кухне, готовящий завтрак. Задумчиво улыбнувшись, я тихо вздохнула. Если не попробуешь — не узнаешь, так обычно говорит Мелисса. А как пробовать, если дома тебя ждет не любящий муж, а Цербер, спущенный с цепи?
Напоминание о Стиве обожгло и отрезвило. Что он скажет на мое позднее возвращение? Уже почти одиннадцать, будет ли он спрашивать, где я была? Захочет ли обсудить поцелуй в лифте? Или замкнется, сделав вид, что ничего не было? Поднимаясь в квартиру, я обмирала от страха, представляя, как встречусь с ним глазами.
Но дома никого не оказалось. Он попросту сбежал! Истерично хихикнув, я прошлась по комнатам, проверяя одну за другой, пока не дошла до его спальни. Ничего. Уехал ночевать к одной из пассий? Видеть меня рядом оказалось настолько противно, что предпочел ночевать где угодно, только бы не дома? Стало обидно. Обида и горечь — привычные чувства, ассоциирующиеся с мужем. Сплошной негатив с проблесками истерики. Нужно ли это мне?
Ноги подкосились, и я медленно опустилась на застеленную кровать, рассеянно гладя покрывало. Слезы вскипели на глазах так стремительно, что я не успела их сдержать. Чувство жалости к себе и обиды на весь мир больно хлестнуло, заставило скривить губы. С трудом проглотив горький, оцарапавший горло комок, я вышла из его спальни.
Уже лежа в кровати, я снова и снова возвращалась мыслями к Стиву. Где он сейчас? Празднует с друзьями освобождение из домашнего заключения? Или сплетается в жарких объятиях с очередной экзотической красоткой? На него не похоже — не прийти ночевать и не предупредить. А что, если с ним что-то случилось?.. Резко сев в кровати, я испугано дернула выключатель и схватила телефон. Что, если я лежу здесь, ругая его, на чем свет стоит, а он лежит где-то беспомощный, избитый? Ледяной озноб обжег спину, собираясь липким комком в животе.
Набирая номер и слушая длинные гудки, я неосознанно принялась кусать губы, стараясь отвлечься. Еще один гудок. И еще один. Может, он просто не слышит? Музыка играет слишком громко, вокруг все смеются, и телефон наверняка поставлен на беззвучный… Сердце колотилось, как заполошное, выскакивая из горла.
— Слушаю. — Он ответил, когда я уже собиралась дать отбой и от неожиданности растерялась, не зная, что сказать. — Доротея?
Голос Стивена звучал неуверенно и приглушенно. На заднем плане тихо играла музыка. Неужели действительно поехал к одной из подружек?
— Ты забыл, что должен предупреждать, если не ночуешь дома? — холодно напомнила я. При мыслях о другой женщине все сочувствие и беспокойство как ветром сдуло.
— Я ничего не должен, Дороти, — медленно, с расстановкой выговорил Стивен. — Я отдыхаю. Ты отдыхаешь. У нас цивили… циливи… цивилизованные отношения! Ты это любишь повторять.
Да он, кажется, в стельку пьян! Еле ворочает языком!
— Где ты? — спросила скорее машинально, чем в надежде услышать правду.
— У друга, — буркнул Стив. Помолчал и добавил: — Хотя надо бы у подруги! Может, потом к ней и поедем.
— Потом? — Это начинало становиться забавным. Я представила, как Стив, подпирая подбородок рукой, смотрит прямо перед собой мутными, небесно-голубыми глазами, морща лоб и через силу шевеля губами.
— Да-а, — пробормотал он, — потом. А ты уже дома?
— Проспись к среде, Стив, — я покачала головой, против воли улыбнувшись. — Завтра поговорим.
Ланча с Мелиссой я ждала не меньше, чем мои сотрудники ждут конца рабочей недели. Не терпелось поделиться, рассказать о ночевке у Алана и о том, чем она закончилась. Подруга слушала, не перебивая, пока расправлялась со своим обедом, а я, вернувшись воспоминаниями в ту ночь, с удивлением чувствовала, как эти самые воспоминания вызывают сладкую, вполне ощутимую дрожь. Так некстати пробудившаяся чувственность давала о себе знать. Как я раньше столько лет жила без этого томления? Будто проснулась от долгой зимней спячки!
— А ты покраснела! — заметила Мелисса, отодвигая тарелку и бросая хитрый взгляд исподлобья. — Хорош?
Я согласно кивнула. Правда, в следующие минуты Мелисса разочарованно выдохнула — когда узнала, что ночь так и не пришла к своему логическому завершению.
— Знаешь, а это даже неплохо, — вдоволь посокрушавшись, задумчиво проговорила она. — Теперь ты для него — как надкусанное яблоко — сладкий сок уже коснулся губ, но до насыщения и полного удовлетворения очень далеко.
— Звучит как-то замысловато, — с сомнением протянула я. Мелисса пожала плечами, делая маленький осторожный глоток горячего кофе.
— Но ведь ты меня поняла.
Про Стивена я рассказать не смогла. Точнее, про то, что он не ночевал дома, а пил где-то у друзей, рассказала. Но про поцелуй и эмоции, которые он вызвал, отчего-то говорить было стыдно. Словно что-то очень сокровенное. Что-то, за что она будет меня ругать.
— Значит, гипс ему уже сняли, — заключила Мелисса. — И что думаешь? Снова окунется в привычную жизнь?
— А куда он денется? — произнеся это вслух, я вдруг поняла, что так и будет. Что никаким волшебным образом он не изменится. И я снова зря питаю какие-то надежды, в которых стесняюсь признаться даже себе.
— Ты уже говорила с адвокатом?
— Пока нет, — это был еще один пункт, выполнение которого я все оттягивала. — Завтра позвоню. — На самом деле, я уже назначала ему встречу, но тогда Стивен попал в больницу, и стало сразу не до этого.
— Позвони сегодня, — мягко сказала Мелисса, накрывая мою руку своей пухлой черной ладонью. — Ты же знаешь — он все равно не примчится по одному твоему зову. А так ты хотя бы назначишь встречу и заставишь уже вращаться колесики тяжелого механизма под названием развод.
— Ты сегодня подозрительно красноречива, — проворчала я с улыбкой, соглашаясь с доводами.
Уже в офисе первым делом сказала Мэгги, чтобы назначила встречу с адвокатом. Причем, именно с Дугласом — нашим семейным поверенным. Никакой утечки быть не должно. И вообще, я пока просто консультируюсь. Успокоив себя таким образом, я вздохнула. Чувство было такое, словно я уже попросила начать готовить развод за спиной мужа. Неприятное чувство. Сродни предательству.
Квартира встретила приглушенным светом и запахом апельсинов. Стивен нашелся в гостиной, под мягким клетчатым пледом. Бледный и растрепанный, он походил сейчас не на того уверенного в себе бизнесмена, каким был вчера в лифте, а на нашкодившего подростка, страдающего от первого в жизни похмелья.
— Лучше молчи, — прохрипел он, подняв на меня красные глаза.
— Молчу, — сдерживая ехидную улыбку, я прошла к себе. Остановилась на пороге и обернулась: — Ты ведь уже подготовил речь на конференцию? Ты выступаешь перед фармацевтами, помнишь?
Сдавленный стон в подушку был мне ответом. Конечно, он все забыл.
Четырнадцатая глава
Стивен меня избегал, и это было странно. Нанял водителя, пока нога не заживет окончательно, приходил домой и сразу же запирался у себя, односложно отвечал на вопросы и не пытался острить. Впрочем, я была слишком занята подготовкой к конференции, чтобы сильно зацикливаться на его поведении. У всех бывают свои странности, и если он решил, что не хочет меня видеть и слышать — что ж, мне не привыкать, как бы обидно от этого не было. Все равно долго бегать от меня он не сможет — мы вынужденно будем находиться вместе два дня. Конференция проходила в Портсмуте, и номер на двоих был необходимостью, которую придется вытерпеть, как бы ни хотелось Стивену оказаться от меня как можно дальше.
От компании ехало пять человек, список я утверждала еще в январе, когда составляла расписание на год, и сейчас, глядя на него, не могла сдержать истеричный смешок — Алан Хамфри стоял в нем третьим, сразу после нас со Стивом. Значит, мы едем вместе? Даже представить боюсь, как поведет себя муж, зная, что рядом — мой любовник. И пусть Алан им пока еще в полной мере не стал, но Стивен-то об этом не знает! А знает ли Алан? Обычно мы не ставим сотрудников в известность, с кем они поедут в командировку. Думаю, сейчас самое время нарушить традицию…
— Надеюсь, ты готов к конференции? — зашла издалека, глядя на Алана через стол. Сегодня он был в костюме приглушенного, серого цвета, и сизый галстук на белоснежной рубашке так и притягивал взгляд, маня его снять. Представив, как медленно его развязываю, я с трудом заставила себя смотреть ему в глаза.
— Конечно, готов, — пожал плечами Алан. — Мой доклад — о новых методах лечения латентных персистентных вирусных инфекций. Тебе прислать его?
— Не стоит, я лучше послушаю докладчика, — хитрый взгляд исподлобья. Алан несколько мгновений молчал, пытаясь понять, что я имею в виду.
— Ты хочешь, чтобы я прочитал его тебе? — наконец уточнил он.
— Нет, — качнула головой. — Я сказала, что послушаю докладчика. На конференции.
— Ты тоже едешь в Портсмут? — Алан обрадовался так сильно, что разочаровывать его не хотелось. — Значит, мы сможем вполне официально гулять по городу, осматривать достопримечательности, посетить Уайт, покататься на пароме…
— Подожди! — с трудом получилось вклиниться в его воодушевленную речь. — Не так быстро. Я еду не одна.
— Логично, — хмыкнул Алан. — Я знаю, что нас будет пятеро. Но кто там будет еще — меня не особо волнует. Главное, что ты будешь среди них.
— И Стивен, — сказала я тихо.
Алан осекся на полуслове и резко помрачнел.
— Значит, прогулки по городу не получится, — констатировал он после непродолжительной паузы.
— Почему же нет? Мы можем проводить время так, как хочется нам, никто не осудит, если я совершу экскурсию в компании коллеги.
— А Стивен?
— А ему будет все равно, — отмахнулась я. — А если и нет — не ему указывать мне, как себя вести.
Эти семьдесят пять миль и шестьдесят три минуты стали форменным испытанием для нас обоих — Стивен молчал, упорно глядя в окно, я старалась делать вид, что мне все равно, пролистывая документы, разложенные на коленях. И почему идея ехать вдвоем поначалу казалась такой хорошей? Он мог бы подъехать позже. Или раньше. Только без меня! Тяжело вздохнув, я захлопнула папку. В приоткрытое окно залетал теплый ветерок, пахнувший морем и солью. Мы почти приехали.
Отель встретил нас легкой неразберихой на ресепшене — зависла программа, и пришлось ждать, пока администратор ругался с кем-то, кто за нее отвечает, по телефону. За это время в холле успела собраться приличная толпа приехавших на конференцию, а журналисты, сидящие у окна и лениво попивающие кофе, заинтересованно зашевелились. Приближение Алана я буквально почувствовала, — его тепло, его запах, его голос, когда он здоровался со Стивеном, — я ощущала его взгляд спиной.
— Миссис Нортон. — Он протянул руку, и когда я пожала ее, незаметно провел по ладони подушечкой большого пальца, вызывая легкую дрожь.
— Мистер Хамфри, — кивнула я, убирая руку. — Как добрались?
— Отлично, спасибо. — Алан оглянулся. — А где остальные?
— Дорсетт и Уайли задерживаются, но к началу обещали успеть.
В этот момент несчастный администратор наконец справился с компьютером и позвал нас, выдавая карту-ключ от номера.
Стивен забрал его и паспорта, кивнул Сандерсу, который стоял в стороне с нашими чемоданами, и выразительно посмотрел на меня.
— Увидимся позже. — Неловко улыбнувшись, я оставила Алана в холле. Мы вошли в лифт, и я малодушно порадовалась, что Сандерс поднимается с нами — слишком живо было воспоминание о прошлой поездке. Занеся чемодан, он оставил нас наедине, и я неосознанно обхватила себя руками — от Стива исходили буквально волны леденящего холода. Он молча прошел по номеру и остановился у витражного окна, засунув руки в карманы брюк.
Вид действительно стоил того, чтобы обратить на него внимание — внизу раскинулся пролив Те-Солент, и синее море, казалось, плескалось у наших ног. Погода была ясная, можно было разглядеть маяк на острове Уайт. По проливу сновали паромы и несколько парусных яхт, а крупные белые чайки кружились над ними и качались на волнах, громко крича.
Наш номер был одним из самых больших в отеле, но все равно места оказалось невероятно мало! Гостиная с двумя мягкими диванами, разделенными стеклянным столом; просторная спальня в приятных бежевых и терракотовых тонах с большой кроватью и платяным шкафом. И ванная. Все. По всему номеру были расставлены напольные вазы с высокими розами, и их мягкий аромат расплывался легким туманом.
Молчание, неловкое и от того заставляющее нервничать, было прервано приходом горничной, которая принялась сноровисто развешивать одежду, уточняя, что нужно погладить в первую очередь и что подготовить к вечеру. Я с готовностью отвлеклась и даже не заметила, как вышел Стивен.
Открывали конференцию доклады наших главных соперников — «Бичем Груп» — о прорыве в лечении онкологии и новых методах борьбы с раковыми клетками. Если им удастся заявленное в амбициозном докладе, они оставят «Кирстэн Индастрис» плестись далеко в хвосте. Да уж, на одной удачной удачной сыворотке долго не продержишься… Кажется, доклад Алана стоит действительно выслушать с особым вниманием.
Сколько раз я выступала перед разнообразной аудиторией? И все равно всякий раз волнуюсь, как в первый. Перекладываю бумаги с места на место. Делаю глоток воды, считая, что мое волнение написано у меня на лбу, и каждый в зале видит и понимает, что чувствую. Но сейчас, поймав ободряющую улыбку Алана, я вдруг расслабилась. К чему волноваться? Я знаю то, о чем буду говорить. Я писала свой доклад сама, не доверяя помощникам или Мэгги. Я могу с закрытыми глазами повторить любой отрывок, пояснить любой слайд, презентовать свой товар так, что желающие приобрести его выстроятся в очередь прямо за дверями конферец-зала. Я не мелкая сошка, я — глава одного из крупнейших холдингов страны. Так какого черта я переживаю?!
Откуда взялась вся эта смелость, я так и не поняла. Была ли это заслуга одной улыбки, или же просто пришло время перерасти свои страхи публичных выступлений — не знаю. Но доклад пролетел незаметно, с легкостью, и под одобрительные кивки и внимание слушателей. Отзвучали ответы на последние вопросы, затихли аплодисменты. Поблагодарив собравшихся, я вернулась на место, садясь между Стивом и Аланом. Хотелось пожать ему руку, поблагодарить за молчаливую поддержку, но я сдержалась. А вот Стивен удивил. Склонился к уху, вполголоса проговорив:
— Хороший доклад. Ты сегодня превзошла саму себя.
Я собралась было удивиться, когда заметила пару направленных в нашу сторону камер. Улыбнулась и накрыла его ладонь своей, слегка пожимая.
— Спасибо.
Подняла глаза, встречаясь с ним взглядом, и тут же пожалела об этом. Прозрачно-голубые, невероятные, его глаза завораживали. И были близко. Так близко, что я видела в его зрачках свое отражение. Заставив себя отвернуться, посмотрела прямо перед собой, пытаясь успокоить бешено заколотившееся сердце. Краем глаза посмотрела на Алана — от него исходили волны спокойной, ровной уверенности. Казалось, что он — само олицетворение покоя, тогда как Стивен, хоть и сидел, расслабленно закинув ногу на ногу и откинувшись в кресле, был напряжен и натянут, как струна. Я это чувствовала, но объяснения этому поведению найти не могла.