— Останови девчонку! Она его депортирует!
Кашель. Меня разрывает кашель от вновь появившейся возможности дышать. Да! Я сделала это. Мир перестает расплываться, картинка неожиданно становится идеально четкой, фокусируясь на лице напавшего урода, что сейчас навис прямо надо мной.
Лицо становится изумленным.
Потом искажается. Гот пытается что-то сказать, но только дергается и начинает… превращаться… в дым. Истлевает на глазах. Полностью.
Я слышу, как где-то совсем рядом визжит от страха Барбара. Поворачиваю голову и наблюдаю, как второй брюнет вгоняет себе в грудь что-то наподобие кинжала и тоже начинает исчезать со странным эффектом клубящегося тумана. Ох, одного ударила я, а этот что… самоубийца?
Все ближе стучат чьи-то ботинки, надеюсь, это подмога, потому что я все еще кашляю и мало на что пригодна. Еще пара долгих секунд и рядом со мной останавливаются двое мужчин, по одному с каждой стороны.
Это плохая ассоциация с напавшими на Барб монстрами, те тоже стояли по бокам, якобы лобызая руки. Я шиплю, крепче сжимая уже выручившую меня сегодня деревяшку, и пытаюсь выглядеть опасно.
Насколько может опасно выглядеть девушка, валяющаяся истерзанной тряпкой, с задранным платьем, багровым от напряжения лицом и поломанной ножкой стула в руке?
— Оба ушли? — спрашивает один из прибывших, кряжистый, неброско одетый мужчина с коротким военным ежиком и неожиданно по-гусарски закрученными усами. Вопрос он задает не мне, а своему спутнику, высокому плечистому блондину в льняном костюме.
— Оба, — тот присаживается на корточки и с холодным интересом наблюдает, как я дергаю за подол платья, пытаясь прикрыть слишком оголившиеся бедра. — Эта прелестница лихо депортировала первого. А второй ушел своим ходом, как только понял, что мы близко. Смотри, ее даже не укусили.
Мне не понравились его слова, а еще больше — слишком ровные брови вразлет, излишне чеканное равнодушное лицо. Сейчас мне все «красавчики» типа Пэя кажутся подозрительными, а мужчина, который ко всему прочему еще и спокойно воспринимает превращение живого человека в дым, вызывает желание отползти и покрепче ухватиться за волшебную ножку стула. У Гарри Поттера — палочка, а у меня целая палка, чую, я точно чародейка.
— Позвольте… так я его… не убила?
Руки никто не подал, пришлось подниматься самой. Голос хрипит, но я уже могу говорить — это бесценно. Значит, если что — буду орать сиреной.
— Ты никого не убивала, — сообщил светловолосый. Его голос звучал поразительно низко, хищная хрипотца нисколько не соответствовала изящным чертам. В лицо он мне не смотрит, продолжая с прежним равнодушием изучать ландшафты моих поцарапанных коленей. "Да-да, именно на них и надо искать улики!" — хочется крикнуть мне.
— Вы что-то употребили с подругой, пережили галлюцинации…
Он охренел? Или просто издевается.
— На нас напали два маньяка! — сказала я, дрожащей рукой нашаривая телефон в сумочке. — Они были прыщавые, с заточенными зубами, полные психи, искусавшие мою подругу. Нужно немедленно вызвать полицию и скорую помощь.
Офицеры переглянулись, скрестили на мне оценивающие взгляды, но увиденное не вызвало интереса, и мужчины опять приобрели отстраненный вид, словно приходилось делать обязательную, но надоевшую работу.
— Мы сами — полиция, — сообщил усатый, сдвинув полу песочного цвета рубашки и показав полицейский значок. — Мисс, успокойтесь, скорая уже подъезжает. У вашей подруги совсем не глубокие повреждения, все будет хорошо. Если настаиваете, что напали маньяки, мы обязательно запишем ваши показания, как только немного придете в себя. Также у вас возьмут анализы на возможное наличие посторонних веществ в крови. Клуб есть клуб, запросто могли хорошеньким девушкам чего-нибудь подмешать.
Он говорил размеренным, успокаивающим тоном, искоса поглядывая на меня, скорее всего еще красную от нахлынувшего адреналина.
Потом записал в свой блокнот наши имена, откуда-то, словно из воздуха, достал два санитарных пакета и зафиксировал ими раны Барбары.
Я подошла к подруге и обняла ее, спиной чувствуя тяжелый взгляд блондина. Повернулась резко — нет, показалось, офицер смотрел не на меня, а изучал отобранную деревяшку.
— Этим вы депор… якобы ударили одного из нападавших?
И подняв голову, глядя прямо на меня, поднес острый конец к носу и понюхал.
— Да, это улика, — с намеком заявила я и упрямо закусила нижнюю губу. — Доказывает, что здесь были маньяки.
— Сексуальные? — хмыкнул светловолосый, ему явно нравилось меня изучать, причем как-то частями. Если до этого он гипнотизировал мои ноги, то теперь тщательно рассматривал район шеи и бюста. Странноватый тип. — Вы бы поосторожнее с кавалерами-наркоманами, пользы от них никакой, одни сложности.
Чтобы успокоиться, я представила, как стою в тире. Дальняя ростовая мишень виделась сейчас почему-то с несколько раздавшимися плечами и вообще удивительно напоминала некоего напыщенного наглеца. В руке у меня подрагивает девятимиллиметровый люгер, из которого точно в цель летят одна за другой свинцовые осы. Пиу-пиу. Да-да, фантазии о стрельбе меня успокаивают
Кто-то разбивает тарелки на кухне, кто-то морды в барах, а я приучена нажимать на курок, пусть и не всегда реальный.
Если бы не случайно подслушанный разговор между этими двумя служителями закона, я бы стояла и пыталась убедить себя, что НЕ безумна. Слишком разумны были полицейские и, в противовес, нереально то, что я видела на самом деле.
Но я-то нормальная! А следовательно, и напавшие монстры, и появившаяся за ними следом подозрительная пара мужчин — все они пытались оказать какое-то ментальное воздействие.
К светловолосому подошел усатый и начал что-то втолковывать. Тот хмурился и отрицательно качал головой. Неужели что-то нашли?
— Эмили, — прошептала прижимающаяся ко мне Барбара. — Ничего не помню, что происходит?
Ее сжавшаяся фигурка в порванном красном платье вызвала у меня щемящее чувство стыда. Для ее психики случившееся оказалось чрезмерным. Почему я не мчалась за ней что есть сил? Почему потеряла время, задержавшись рядом с Пэйтоном? Если бы я действовала хоть немного быстрее, могла нагнать ее на выходе и просто не дать уйти с незнакомцами.
Барбара с ужасом рассматривала перевязанные запястья.
— Офицер прав, кажется, я в клубе связалась с наркоманами. Не помню ничего после того, как вышла из клуба. Хотя… Глаза! И еще слова: «Я знаю твой вкус и теперь всегда найду тебя».
С ума сойти. Это гад еще и угрожал перед своим исчезновением.
— Девушка, — усатый подхватил меня за локоть и повел в сторону. — Я — офицер Джонсон. В отличие от вашей подруги, мне кажется, вы обладаете достаточным хладнокровием. Не хотите поучаствовать в новой университетской программе? Мы все чаще сталкиваемся с необычными, загадочными нападениями, и нам нужны представители ответственной молодежи, на которых мы могли бы опереться в разных университетах. Вы, например, производите впечатление решительной девушки, способной защититься и помочь другим.
— Решительная? — я оглянулась на одиноко стоящую Барбару, обнимающую себя за плечи перевязанными руками. — Да, я с характером. Кроме того, у меня был очень, очень плохой день.
— Тогда подумайте, не отказывайте мне сразу. На днях набираем последнюю, экспериментальную группу. И что-то мне подсказывает, что вы подойдете. Вот визитка с приглашением на отбор, он пройдет в виде простенькой компьютерной игры, тестирующей кандидатов. Вас это ни к чему не обяжет, но, возможно, участие в программе помощи полиции будет полезным.
И мне в руку вложили белый картонный прямоугольник.
Я обернулась и встретилась взглядом со светловолосым офицером, молчаливо нас слушающим. На короткое мгновение почудилось, что его кожа потемнела и стала красноватой.
Хм. Нет, показалось.
Глава 2. Переход в другую реальность
Визитка осталась валяться в кармане и через пару дней завершила бы свой путь в мусорной корзине, если бы не одно но… Ночью мне приснился сон, серьезно изменивший мое отношение к необычному приглашению. Когда он повторился и на следующую ночь… я поняла, что пройду тест чего бы мне это ни стоило.
Мне снилось нападение у клуба, нечеловечески жуткая морда, медленно проявляющаяся из клубящейся темноты. Сначала становился виден широкий костистый подбородок, затем полные губы, искривленные хищной улыбкой, блеск клыков. Следующим выплывал длинный, по-мефистофелевски загнутый вниз нос. На этом этапе я обычно просыпалась и считала бесконечно скачущих овец, чтобы уснуть и… снова увидеть явление подбородка. Причем я смотрела на монстра снизу вверх, словно не просто была ниже ростом, а отличалась размерами эдак втрое. От этого становилось еще страшнее.
А. Гори оно огнем! Мне нужно точно понять, что я видела, докопаться до сути. Если существует хоть крошечная связь между клыкастыми уродцами, которые выманили из клуба Барбару и такими же жуткими зубастыми кошмарами-воспоминаниями о гибели моих родителей, то я точно дойду до конца!
В аудитории университетского клуба собралось несколько десятков человек. Причем выглядела компания настолько разношерстно, что я невольно вспомнила слова Джонсона про «экспериментальный набор».
Очкастые худенькие ботаники сидели бок о бок с широкоплечими спортсменами, дорого одетые лощеные мальчики-чьи-то-сыновья брезгливо рассматривали соседей в старых футболках.
Но больше всего любопытствующего внимания досталось мне — единственной присутствующей здесь девушке, скромно севшей за крайний стол у окна. Слава богу, обсуждали парни не то, что я тут делаю, а почему одна. Каждый из них точно знал пару знакомых девчонок, отлично подходящих всем требованиям отбора.
Больше всего меня нервировало даже не это. В числе последних кандидатов к группе присоединился… Пэйтон Гордон. И сейчас он сверлил меня тяжелым взглядом в затылок. Пару раз он порывался встать и подойти ближе, но офицер Джонсон каждый раз резко прерывал его попытки.
— Внимание!
Джонсон стоял у доски, к нему присоединились два парня, что выглядели как переодетые военные.
Я говорила, что Пэйтон здоровяк? Что у него широкие плечи и рельефная мускулатура?
Пф-ф-ф.
Один из молодых людей, с глубоко посаженными глазами и грубоватым лицом, был шире настолько, что смело мог соревноваться с молодым Шварценеггером. Парень словно родился в тренажерном зале… но при всей своей впечатляющей массе — двигался необыкновенно легко.
Второй был с резкими, острыми чертами, орлиным носом и темными волосами. В отличие от квадратного здоровяка он практически не интересовался присутствующими и лениво смотрел по-верх голов, думая о чем-то своем.
— Уважаемые, вы все — мастера компьютерных баталий…
В этом месте я вздрогнула. Угу, я великий гуру небесного уровня, божественно опытный игрок в косынку и шарики. Но если струшу и откажусь участвовать, до конца своей жизни буду мучаться сомнениями и кошмарами, но так и не узнаю правды. Или жуткий типчик, сообщивший Барбаре, что еще вернется и отомстит, застанет меня врасплох и сделает что-нибудь, что точно мне не понравится.
— …Но такого полного погружения в реализм вы еще не видели. Все будет очень натурально, полное 7D ощущение, — продолжил офицер. — Ваши действия в самой игре будет оценивать мой коллега, куратор Шай-Гирим, которого вы скоро увидите. В трудных ситуациях на выручку вам придут два опытных игрока, уже прошедших все тесты и поступившие к нам на программу. К ним можно обращаться по никам: Аль-Парам и Люций.
И он показал на сопровождавших его парней.
Брюнет даже не кивнул, продолжая стоять в расслабленной позе, зато громила Люций продемонстрировал кандидатам в программу широкий оскал вплоть до зубов мудрости, а лично мне подмигнул.
— Убитые и проигравшие выходят из игры. В задании, которое вам предстоит сделать, будет оцениваться то, как вы реагируете на необычные ситуации, так как группа, которую мы формируем — тоже необычная. Остальное вам расскажут на месте. Слушай мою команду… Надеть шлем!
Перед каждым из нас на столах располагались блестящие огромные шлемы, напоминавшие мотоциклетные. Я с опаской протянула руки, подняла черную махину, за которой тянулись многочисленные провода, и медленно надела странное сооружение на голову.
— Интересно, как ты попала на отбор? — затылка коснулись чьи-то пальцы.
Темноволосый парень с хищным лицом, которого представили Аль-Парамом, ловко стянул с моего хвоста волос резинку и распределил пряди по плечам. После этого проверил, насколько туго сел шлем, щелкнул холодным замком под подбородком и мазнул рядом с лицом широкой ладонью:
— Не благодари, сладкая.
Внезапное темное забытье я приняла даже с благодарностью, потому что от растерянности слова и эмоции растерялись.
Глава 3. Стартовая поляна и неожиданная встреча
— Сиятельный, ты не прав.
— Правила есть правила. Другие команды появлялись именно так, почему для твоего экспериментального набора — этих творческих слабаков, я должен делать исключение?
Первого говорящего я узнала сразу. Мастер Джонсон отличался бурчащим тембром и глухой хрипотцой, свойственной многим военным. Поди-ка наорись на плацу, за год все нежные обертона истают как снег по весне.
Второй голос тоже звучал знакомо, низкими рычащими переливами.
С трудом разлепив глаза, я уставилась на зеленую травинку перед носом. Так, значит лежу на животе.
— Ради единственной девушки мы обязаны сделать исключение, — напористо продолжал Джонсон. — Представь, каково ей проснуться среди оравы мужчин? А как среагируют твои кадеты, когда увидят хорошенькую даму в таком виде? Ты представляешь, как среагируют оборотни, у них же сейчас самое начало гона!
Несмотря на возмущенный тон усатого, его собеседник лишь хмыкнул, не потрудившись объясниться или оправдаться.
— Признайся, Шай, — продолжил напирать офицер, — ты специально упрямишься, не хочешь, чтобы она попала в команду.
— Как там у вас говорят… Женщинам на корабле не место. И хватит разговоров. Пусть попробует выиграть в равных условиях, справедливо.
«Среди оравы мужчин в таком виде». Это в каком? Мой разум еще плыл на сонных волнах, но неприятное чувство надвигающейся беды и ощущение прохлады все же заставило приподняться на локтях и осмотреть себя.
Барсучий порох! Где я и почему в таком виде? На мне не было любимой футболки с сумасшедшей ледниковой белкой, которую я точно надела с утра. И ВМЕСТО футболки ничего не было. Где одежда? Они что, меня полностью раздели?!
Застонав от боли в просыпающихся, но все еще одеревенелых мышцах, я приподнялась, пытаясь понять, насколько печально положение вещей. Точнее отсутствие последних. На мне.
Организаторы тестирования оказались не полными отморозками, донага не раздели. На бедрах красовались длинные хлопковые репетузы, что-то наподобие старинных панталон. Даже кружева имелись, создавая эффект фривольных веселеньких шортиков в пижамно-бельевом стиле.
На траве небольшой поляны тут и там валялись спящие парни, похожие на разбросанные ребенком-гигантом игрушки. В одних портках, как и я.
Но была ли в этом справедливость? Какое к хренам равенство, если у меня намного больше мест, срочно требующих укрытия! Это остальным портков хватит для комфорта, а что мне делать?
И что за странное место! Кому пришло в голову назвать это игрой?! Игра должна смахивать на мультфильм или кино. Но даже 7D, по моему скромному мнению, просто добавило бы запахов и вкусов, а не вполне реальную траву под ногами и детальный живой мир вокруг.
Со всех сторон поляна была огорожена старым, полуразвалившимся каменным забором. Кладка давно потеряла верхний ровный край и извивалась игривой волной, тут и там зияя пробелами. У одной из стен кто-то разместил две стойки, грубо сбитые из досок. Одну — с ржавыми средневековыми ножами и мечами. На другой были сложены матерчатые и кожаные вещи, скорее всего — одежда и доспехи, в которых бегают герои фэнтезийных игр.
По здравому размышлению нужно было направиться к оружию, но не до того сейчас — я срочно хочу одеться, пока окончательно не проснулись парни, уже начавшие шевелиться и бормотать.