Звезда для тейринца - Шерстобитова Ольга Сергеевна 3 стр.


— Тебе не нравится это обращение?

И в глазах цвета малахита ни капли смеха. И что я должна думать?

— Нравится. Ласково даже… Но не понимая значения…

— Слишком рано, Ари. Успеешь еще.

Фыркнула и поплыла к берегу. Пока одевалась, Кай плавал, иногда ныряя, а после делая крыльями разные повороты и движения. Разминается, пытаясь восстановить форму? Не понять! Да я с этим мужчиной умру от любопытства!

Костер нам разжигать было нечем, поэтому пришлось сохнуть так. К этому моменту, совсем стемнело. Озеро светилось сапфировым светом, завораживало. Кай, уже не спрашивая, перетянул меня к себе на колени, закутал в крылья, а потом создал вокруг нас защитный купол. Он слегка потрескивал, хотя заряды меня не касались.

— Вчера на него сил не хватило, — тихо пояснил он, а потом, явно желая сменить тему, спросил: — А над твоей планетой какие звезды?

Кто бы мне сказал, что я буду сидеть вот так в обнимку с тейринцем под деревом, смотреть на сверкающее озеро и рассказывать о звездах, ни за чтобы не поверила! Это было безумно романтично именно своей простотой. Кай же даже не пытался нарушить никаких границ приличий, у тейринцев это и не принято, а мне оказалось хорошо в его руках.

Мы проснулись вместе, и я невольно покраснела. За ночь я успела выбраться из его объятий, соскользнуть на землю. Кай, впрочем, лежал на боку рядом, укрывая меня одним крылом. И все бы ничего, если бы моя нога не лежала на его животе, а рука не обвивала плечи. Впрочем, и руки Кая оказалась в моих волосах и на талии.

Выпутались, смущаясь, разбежались по сторонам. Кай снова добывал завтрак на ближайшем дереве, я умывалась и пыталась разобраться в своих чувствах. Лаурт по-прежнему не работал, и я надеялась, что родные не сошли с ума от волнения.

Между мной и Каем возникла некоторая неловкость после того, как мы проснулись. До обеда, пока снова пробирались сквозь высокую траву, мы ограничивались вежливыми фразами вроде «осторожно, скользко», «спасибо». Кай стал хмуриться, когда после полудня я так и шла молча, но разговор не затевал. А к вечеру мы оказались у очередного озера. Кристаллы там предсказуемо были зеленого цвета, тоже светились, но вода оказалась ледяной. Да и открытая местность, когда то тут, то там мелькали хищные птицы и порыкивали неизвестные звери, вызывала опасения.

Я плавать не отправилась, лишь умылась, да расположилась на берегу, наблюдая, как Кай неспешно раздевается, а потом идет к воде. Он был красив, несмотря шрамы, которые покрывало лицо. И за этой внешностью прятались и внутренняя сила, и благородство. Я ощущала это на себе, чувствовала его заботу, желание защитить, но сегодняшний день отдалил нас настолько, что и представить невозможно. Словно пропасть… непреодолимая и нерушимая. И главное даже не понять, как это произошло. Ведь не дети же. Почему так смутились и растерялись, когда проснулись в обнимку?

Нет, он будет вылезать из этого озера или решил там покрыться инеем? А если простынет и заболеет?

Но Кай не чувствовал моего волнения, не торопился и из воды вышел только тогда, когда совсем стемнело. Запустил свои молнии, отошел ненадолго, возвращаясь с неизвестными мне плодами огненного цвета с алой внутренностью. Один из них разломил, но мне не протянул, лишь придвинулся ближе.

— Я хочу тебя сам покормить, позволишь?

Я открыла рот и уставилась на него, потом поднялась и решительно стала наступать на мужчину, который к этому моменту тоже встал.

— Да как ты можешь! — я ткнула пальцем в его плечо. — Сначала отталкивать, словно я надоевшая вещь, а потом предлагать вот это!

Я чувствовала, как злость, копившаяся весь день, требует выхода.

— Поиграл и бросил, да?

— Арилиса…

— Непрошибаемая ледышка! — прорычала я.

Он выдохнул, потянулся ко мне, но я заколотила руками по его плечам.

Каменные они, что ли?

— Прости за сомнения, больше не повторится. И позволь…

Я рыкнула в ответ, попыталась вырваться из его рук, но Кай неожиданно не позволил. Какое-то время я боролась с ним, но не получив ответа, затихла и жалобно всхлипнула.

Кай обнимал бережно, но крепко, вдыхал запах моих волос и молчал.

Тишину нарушили трели незнакомых птиц, а потом урчание в моем животе.

— Ты голодна, позволь покормить.

— Сама справлюсь.

— Что же ты такая упрямая!

— Я тебе больше скажу! Я еще любопытная, вредная и…

— Дай хоть извиниться по-нормальному.

То есть кормить меня с рук — это у тейринцев считается нормальным извинением? Он издевается, что ли?

Я уставилась на него, выпуталась из рук и решительно попыталась обидеться. Но когда на тебя смотрит это зеленоглазое чудо с такой надеждой и нежностью, весь пыл ругаться исчезает. Как я оказалась сидящей у него на коленях, так и не вспомнила. И когда мне поднесли кусочек незнакомого фрукта прямо к губам, сопротивляться уже не имело смысла. Плод по вкусу напоминал шоколад, а во рту буквально таял, что настраивало на совсем миролюбивый лад.

Было в этом кормлении с рук что-то запредельно интимное, донельзя правильное. Вскоре погасла последняя созданная Каем молния, и кусочки пришлось находить почти на ощупь. Пару раз я не удержалась, укусила тейринца за пальцы, а тот даже не стал мстить, лишь неожиданно нашел мои пальцы, коснулся их губами, перецеловывая нежно и медленно.

Нет, два дня прошло, а я уже по уши влюблена в этого мужчину! Пожалуй, скоро я и в духов, живущих на Тейрине, начну верить.

Кай прижал меня к себе, укрыл крыльями.

— Спи, арилиса.

— Ты невыносим, — зевнула я, закрывая глаза и слыша, как Кай снова посмеивается.

Утро началось с очередного спора. Нет, тот факт, что мы проснулись уже в более страстных объятьях, нас уже не смутил, а вот глаза у Кая слезились, и он покашливал.

— Нет, вот зачем стоило лезть в это озеро! Оно же холодное! — возмутилась я.

— Ледникового происхождения, — поправил Кай, невозмутимо слезая с дерева с апельсинами за пазухой. Я так и не поняла, как здесь оказалось это дерево, вроде вечером его не было.

— Ты простыл! — возмутилась я, начиная чистить фрукты и отказываясь от помощи Кая.

— Пустяки. Пройдет.

Я чуть не зарычала и принялась кормить этого несносного мужчину с рук. Кажется, ему понравилось. Но когда предложила денек отдохнуть, чтобы простуда не усилилась, наотрез отказался.

Спорить с ним не получалось, только вздыхать и временами фыркать. День выдался жаркий, тянулся нескончаемо. Мы делали короткие привалы, Кай постоянно расспрашивал меня о Земле, родных, моих вкусах. О себе говорил мало, хотя на мои вопросы отвечал охотно. Вскоре выяснилось, что родных у него не осталось, все погибли на корабле в открытом космосе. Я уже догадалась, что там же в этот момент находились и родители Дисар-ри. Кай много воевал, считал своим долгом защищать планету. Но когда я снова заговорила о риар-тааре, перевел разговор на другую тему.

К вечеру я обнаружила, что у него начался жар, а вскоре он настолько усилился, что даже Алмазное озеро, до которого мы добрались, уже не радовало.

Оно сверкало, как драгоценный камень, маня прозрачной водой. А растущие по берегам белоснежные цветы, в которых пели птицы, только добавляли красоты и необычности этому месту. Белый островок среди зелено-желтой долины.

Я бы полюбовалась вдоволь, если бы не тревожилась из-за состояния Кая. Тот отказывался от моей помощи, отмахивался, но вскоре провалился в беспамятство. Моя паника возросла. Нет лекарств, нет возможности попросить помощи.

Я вдохнула поглубже, прикидывая, что могу сделать. Обтерла Кая холодной водой, наложила компресс, но этого явно мало.

Где же взять хотя бы травы, чтобы ему помочь? Да и помогут ли они, если их нужно заваривать, а такой возможности нет?

Кай застонал, я бросилась к нему, и тут же его крыло сшибло меня с ног, заставив упасть рядом. В забытье он притянул меня к себе, прижался и что-то прошептал.

— Арилиса… моя…

Бредит! И захват крепкий, не вырваться. Очень хочется надеяться, что никакие хищники не решат нами подзакусить. Но стоило об этом подумать, как неожиданно вспыхнула защита.

По крайней мере, мы в относительной безопасности.

Кай снова застонал, а потом оплел меня руками и ногами. Теперь точно не стоит и пытаться освободиться. Ночью стало холоднее, но за небольшим защитным куполом, было не просто тепло, жарко. Я ерзала, но Кай так и не отпускал. Пришлось сдаться, извернуться и раздеться.

Ощущение его крыльев на теле заставляло едва ли не стонать от желания. Даже мысль, что Кай обнимает так, потому что у него жар, не спасала. Отрезвляла, конечно, заставляла сходить с ума от тревоги и прислушиваться к стуку его сердца.

И прошло-то всего ничего, а этот мужчина мне дорог, как никто на свете. Осознание этого накрыло волной, расплескалось по телу. Как я стану без него жить дальше? После того, сколько мы пережили и прошли вместе.

Я не могла уснуть в эту ночь. Щупала его горячий лоб, гладила по спутанным волосам, обнимала, шепча слова утешения. А к утру, когда жар стал спадать, меня сморил сон.

Он был беспокойным, тревожным, но открыть глаза не получалось.

Сиринда, одна из трех звезд, согревающих планету, как раз садилась, когда я проснулась. В ее лучах сверкало алмазным блеском озеро, казалось нереально сказочным, появившимся по волшебству. Таким же нереальным и прекрасным был и мужчина, стоящий по пояс в воде. Легкие волны не бились, ласкали, позволяя любоваться моим тейринцем. Волосы стали совсем белыми, растрепались и укрыли сильные плечи. Крылья сияли серебром, разве что на кончиках цвет отличался, словно невиданная краска еще не доползла до этого места.

Я не знала, о чем думал Кай. Поднялась, обнаружив, что снова одета, и кажется, проспала целый день, потянулась к оставленной для меня еде, прикрытой листьями.

Кай не оборачивался, просто смотрел на воду. И я, покончив с поздним ужином, скинула одежду и направилась к нему.

Может быть, я поступала безрассудно, но отказаться от этого мужчины уже не могла. Доплыла, обняла за талию и прижалась к его спине.

Что я творю?

— У тейринцев признаются две разновидности связи. Первая — женщина становится дайдре. К ней тянешься физически. Вторая же… рихани. Когда откликается сердце.

Я промолчала.

Кай вдруг резко обернулся, рвано выдохнул, заметив, что одежды на мне нет.

— Арилиса…

— Кай, у нас какой вариант? — тут же уточнила я.

— Рихани, — прохрипел он. — Если не готова, я понимаю, времени прошло слишком мало. Все стадии слияния уже пройдены. Я не смог отказаться от тебя. Позволил себе эту мечту…

Он выглядел таким встревоженным, словно я собиралась сбежать.

— Тогда не стоит от нее отказываться, — улыбнулась я, а потом неожиданно, словно поддалась какому-то порыву, намочила руки, провела по его лицу, будто желая стереть всю его боль и сомнения.

— Арилиса моя, что ты творишь!

Я дернулась, но Кай поймал мои ладони, перецеловал, прикрывая глаза и замирая.

— Говорят, если в воде озера твои раны промоет самая желанная во Вселенной женщина, то они исчезнут. Сила ее любви в этих водах станет целебной.

Я рассмеялась, уткнувшись в его плечо.

— Не могу больше, крылья мои…

Поцелуй вышел нежный, тягучий и сладкий. Мы еще не были готовы к большему, лишь узнавали, пробовали друг друга. Я не утерпела, потянулась к крыльям.

— Ари, — прорычал Кай, — я же и так едва сдерживаюсь!

— А зря… — прошептала я, поглаживая перья на крыльях и любуясь их серебром.

— Что зря? — уточнил он.

— Сдерживаешься.

И чтобы он окончательно понял, потянулась к его губам, поцеловала так, что дыхания едва хватило. И он ответил… Нас смело волной, ураганом чувств и ощущений. Все слишком ярко, остро, неповторимо… Словно умираешь и рождаешься. И все это в одном-единственном поцелуе.

Кай остановился, отдышался, а потом подхватил меня на руки и понес к берегу. И едва его губы накрыли мои, мир стал рассыпаться на алмазные звезды.

— А у тебя шрамы на лице исчезли, — просипела я, когда Кай не удержался и разбудил меня поцелуями.

Он озадаченно остановился, вгляделся в мое лицо.

— А ты не поверила моим словам про озеро? — удивился он.

— Не-а, — отозвалась я.

— Сонная, сладкая, такая желанная… Если бы ты мне только этим помогла!

— А чем еще?

Кай вздохнул, провел пальцами по моей щеке, а потом спокойно так ответил:

— Ты вернула мне крылья, арилиса. Рдан-ри вколол в мое спину три разных яда. Я смог в последний момент замедлить их действие, но летать уже не получалось.

Я приподнялась, тревожно вглядываясь в лицо моего тейринца.

— Крылья превратились в обозу, в тяжесть…

— Кай, что же ты мне сразу ничего не сказал! И… это ведь из-за риар-таара он тебя отравил?

Тейринец вздохнул.

— Риар-таар, действительно, секретная разработка. Я летел отдать экспериментальный образец Дисар-ри, когда на меня напала оппозиция. Их было больше, а сил у меня на тот момент после семи подобных стычек оставалось немного. Мой скворф зажали в кольцо, выстрел был на поражение… Самое обидное, Дисар-ри появился в тот момент, когда я должен был умереть.

— Ты использовал риар-таар? — догадалась я.

— Да. Но как я и сказал, это был экспериментальный образец, до совершенства мы его не довели. Не успели. Энергии хватило, чтобы перенестись, а вот координаты сбились. Я не знаю, как меня нашел Рдан-ри, и уже не узнаю. Помню, падал с дерева, потом меня спеленала чужая энергия… Рдан-ри велел своим тейринцам унести в пещеры. Он надеялся, что риар-таар уцелел, меня обыскивали, но ничего не нашли.

— На дереве посмотреть он не подумал? — удивилась я.

— Так я же за него лишь зацепился, а потом меня отбросило…

То есть повезло, получается.

— Первое время пытался выяснить у меня секреты разработки, а когда понял, что бесполезно, вколол яд и наложил парализатор на год.

— Парализатор?

— Дрянь редкостная, на самом деле. Не знаю, где он ее добыл. Убить Рдан-ри меня не мог, на нем лежал долг. Однажды я спас жизнь его сыну. Но и оставить в живых тоже не имел права. Вот и применил парализатор.

— То есть ты год…

— Не жил. Время замедлилось, жизненные процессы замерли.

Я ошарашено уставилась на Кая, не зная, что и думать.

— Так просто не понять, согласен. Когда очнулся, сразу начал действовать яд. Я почти лишился сил, пока с ним справлялся. Потом разобрался, где нахожусь, понял, что нужно восстановить силы. Это можно сделать, искупавшись в трех озерах.

— И сейчас ты себя хорошо чувствуешь, да? — уточнила я.

— Яда нет, вывел. Силы восстановились. Летать могу, — по-военному коротко ответил Кай.

— И крылья у тебя засеребрились, потому что ты снова можешь летать? — уточнила я.

Кай озадаченно уставился на меня, а потом так тихо-тихо спросил:

— Сколько же ты не знаешь о тейринцах, арилиса? Ведь о рихани слышала, переспрашивать не стала.

— У меня сестра имеет этот статус, но о таких вещах не принято рассказывать. И про ваше слияние с парой…

— Притяжение, — поправил Кай.

— Притяжение, — согласилась я, — слышала только в общих чертах.

— Серебро на крыльях — это последняя стадия слияния, полное признание того, что моя жизнь теперь принадлежит одной-единственной женщине. Тебе, арилиса.

Я недоверчиво посмотрела на Кая и возмутилась:

— До чего же вы, тейринцы, скрытные! Ничего, теперь я все выведаю! Тебе, знаешь ли, досталась в пару очень любопытная особа!

Он рассмеялся, а потом нежно-нежно поцеловал в опухшие губы.

День уже вступил в свои права, нам нужно было собираться и отправляться дальше. Я нехотя поднялась, краснея от мыслей о прошедшей ночи, пошла к озеру умываться. Пока приводила себя в порядок, Кай добыл завтрак. Я видела, как он расправил крылья — серебряные и мерцающие, закружил над долиной, хотя далеко от меня не отдалялся.

Назад Дальше