— Нет, это фантастическая идея, — парировал он. — Дай мне пять минут, чтобы убедить тебя, и я обещаю, что ты согласишься.
Не нужно ему пять минут. Я сомневалась, что продержусь хоть пять секунд. И Дамиэль опять смог прочесть мои мысли. Чёрт.
Его губы изогнулись в лукавой улыбке. Я избегала его взгляда. И его губ. И практически всего его лица. Но смотреть на его тело ничуть не безопаснее. Я сосредоточила внимание на окровавленной ране на его животе.
— Что ты пытался сказать мне ранее, когда лежал там? — спросила я, сумев взять кровотечение под контроль.
— Твоя магия такая сексуальная.
Я наградила его суровым взглядом. Этот мужчина неисправим.
— Ты спросила, что я говорил. Ну, я и ответил, — сказал он мне. — Но в основном я просто бормотал, чтобы подманить тебя поближе и суметь поцеловать тебя.
— Ты симулировал боль и страдания, чтобы поцеловать меня?
— Фактически да. Только я не симулировал. Мои страдания и боль очень даже реальны.
— Вот как? — настороженно уточнила я. — И насколько же сильны твои страдания и боль по шкале от одного до десяти?
— Надо подумать.
— В смысле?
— Это зависит от того, какой ответ с большей вероятностью убедит тебя переспать со мной.
Я фыркнула. Не сумела сдержаться. Этот ангел дьявольски очарователен.
— С вами всё в порядке, полковник, — сообщила я ему. — Я залечила рану на животе. Но она была нанесена бессмертным оружием. Останется шрам.
Дамиэль посмотрел на тоненькую белую полоску, тянувшуюся по его животу с левой стороны.
— Я удивлён, что ты сумела так хорошо исцелить рану.
— Кинжал тебя едва задел.
— Нормально он меня задел, — ответил он. — Это твоя магия оказала решающее влияние, — он смотрел на меня немигающим взглядом.
— Лесть даст не больше эффекта, чем симулирование боли и страданий, — сообщила я ему.
— Ну не знаю. Боль и страдания сработали неплохо. Я поцеловал тебя. И ты ответила на поцелуй, — если бы он выглядел ещё самодовольнее, его голова рухнула бы под весом его эго.
— Я бы сказала, что нам давно пора убраться отсюда, — заявила я, вставая.
Дамиэль встал вместе со мной. Он пробежался взглядом по каменистой местности, остановившись на бессознательном теле Евы.
— Ты поймала майора Дорен.
Я закинула Еву себе на плечо.
— Да, но дирижабль улетел, — я посмотрела на небо. Летающее судно превратилось в крошечную точку вдалеке. — Я потерпела провал.
— Мятежный тёмный ангел мёртв. Изменница поймана. И ты вернула бессмертное оружие. А дирижабль, полный пиратов — это сражение, которое мы оставим на другой день.
— Как оптимистично с вашей стороны, полковник.
Он усмехнулся.
— Ну что я могу сказать? Я неисправимый оптимист.
Окончательное крушение дирижабельного ангара позади нас заглушило мой смех. Красная пыль взметнулась в воздух от удара, и дикие ветра этих пустошей разнесли её на далёкие, далёкие расстояния.
Глава 15
Вернуть долг
— Вот это история, — сказала Никс.
Мы с Дамиэлем только что пересказали наши злоключения на Сиеннском Море.
— И вот это оружие, — добавила Первый Ангел, смерив взглядом мой новый кинжал.
Заставит ли Первый Ангел отдать его? Мне очень не хотелось с ним расставаться. Как бы странно это ни звучало, я ощущала связь с кинжалом. Родство с ним. Тем не менее, это редкое оружие, выкованное с использованием древнего искусства. Нам больше не известно, как делать бессмертное оружие. Никс явно не даст мне сохранить его.
Но Первый Ангел лишь сказала:
— Кинжал выбрал тебя своей хозяйкой.
— Я не знала, что оружие может выбрать хозяина.
— Обычное оружие — нет, конечно. Но бессмертное оружие далеко от нормы. Кинжал хорошо послужит тебе в твоём следующем назначении.
В этот раз моё любопытство взяло верх.
— А именно?
Я надеялась отправиться на поимку пиратов Евы. Мне не нравилось оставлять незавершённые дела.
— Полковник Драгонсайр позаботится о пиратах, — сказала мне Никс.
Она читала мои мысли. Можно подумать, что я бы привыкла к такому после двух дней с Дамиэлем, но на самом деле к такому привыкнуть невозможно. Я лишь надеялась, что Дамиэль прав, и как только моя магия устаканится после превращения в ангела, я верну способность закрывать свои мысли от телепатов.
— Учитывая смерть полковника Старфайра и измену майора Дорен, у нас остался очень существенный вакуум власти в Замке Бури, — продолжила Никс. — Я уже нашла нового Огненного Дракона, но мне нужен ангел, который будет командовать заведением и возьмёт на себя роль четвёртого Дракона. Полковник Драгонсайр сообщил мне, что твоё магическое искусство владения стихиями не знает равных, особенно в отношении стихии воды.
Я посмотрела на Дамиэля, но его лицо оставалось непроницаемым. Возможно, он несколько раз позволил мне взглянуть на мужчину за маской ангела, но теперь, когда мы вернулись в цивилизацию, да ещё и находились в обществе Первого Ангела, он оставался как никогда холодным.
— Ты немедленно отправишься в Замок Бури, где станешь Морским Драконом и будешь командовать Стихийными Просторами.
Это престижное назначение. Ангелу, который командовал Замком Бури, доверялась миссия по поддержанию всех стихий Земли в балансе, по сдерживанию дикой погоды равнин монстров и предотвращению заражения наших городов их запятнанной магией.
Никс повернулась к выходу.
— А теперь мне надо поговорить по душам с нашей новой изменницей, — от её ледяного тона у меня по шее побежали мурашки.
Двигаясь с плавной грацией, свойственной лишь Первому Ангелу, Никс вышла из комнаты, оставив меня наедине с Дамиэлем.
— В глазах Первого Ангела была какая-то тёмная искра, словно она видела слишком много предателей, — прокомментировала я, обращаясь к нему.
— Да, — он помедлил. — Предательство Леона тяжело ударило по нам обоим.
Леон Айронфист был первым ангелом, который сбежал из Легиона и покинул армию богов, чтобы примкнуть к силам ада. В эти дни он известен как Леон Хеллфайр, первый тёмный ангел ада… и тёмный ангел, с которым я сражалась всего несколько дней назад.
— Это он тебя предал, — осознала я.
Боль того предательства всё ещё горела в глазах Дамиэля. Я не хотела видеть его таким. Я не хотела видеть, как он испытывает боль.
— Ты не обязан рассказывать мне об этом, — быстро добавила я.
— Обещание есть обещание, — ответил он. — Леон был моим другом. Моим наставником. Я не просто доверял ему; я равнялся на него. Он сделал меня тем ангелом, которым я являюсь сейчас. А потом он предал нас.
Я взяла Дамиэля за руку и слегка сжала его ладонь. Он больше ничего не сказал, и я понимала, что он и не станет ничего говорить — по крайней мере, сегодня. Я должна была развеять мрачную атмосферу.
— Ты по-прежнему должен мне блинчики, — поддразнила я его.
— Я не забыл. Я должен вернуть тебе долг, — его тон оставался серьёзным, словно он обсуждал нечто намного важнее блинчиков. — Я испеку их для тебя, когда в следующий раз посещу Замок Бури.
Моя новая должность, ангел-Дракон Замка Бури, сопровождалась огромной важностью и доверием. И я получила её как минимум отчасти благодаря Дамиэлю.
— Ты замолвил за меня словечко перед Никс, — сказала я.
— Я просто изложил факты.
— Хоть ты и хотел, чтобы я работала на тебя.
— Ну, да. Я знал, что Никс никогда этого не разрешит, — признался он. — Когда она в последний раз назначила двух ангелов на одну территорию, такое положение не продержалось и месяца — они вцепились друг другу в горла, воюя за доминирование. Это просто часть нашей натуры, Каденс. Но прежде чем ты посчитаешь меня совершенно бескорыстным — Замок Бури располагается на территории, которая прилегает к моим землям.
Так, значит, он хотел держать меня поблизости. Если честно, эта мысль меня уже не пугала.
— Спасибо, — сказала я ему.
— Каденс, — в его глазах блеснуло веселье. Теперь, когда Никс ушла, Дамиэль слегка приподнял маску, хотя бы только для меня. — Если хочешь поблагодарить меня, я могу придумать несколько способов.
Я фыркнула.
— Не сомневаюсь.
Он подмигнул мне — поразительно мальчишеский жест от серьёзного Мастера-Дознавателя. Но был ли он на самом деле таким уж серьёзным? Теперь, когда наша миссия закончилась, он определённо казался более расслабленным. А может, он всегда был таким — просто я была слишком напугана, чтобы это увидеть.
Я подошла к окну, глядя на город и наслаждаясь последними моментами перед тем, как мне придётся снова нырнуть в работу с головой.
— Скоро увидимся, Каденс.
Дамиэль произнёс эти слова так, будто знал что-то, что неизвестно мне, но когда я повернулась, чтобы спросить его об этом, он уже ушёл. Я всё ещё ощущала вес его присутствия, задержавшийся в воздухе — мощный удар узнаваемого магического коктейля, смешанного с его тёплым землистым запахом.
Если бы два дня назад кто-то сказал мне, что я действительно буду с нетерпением ждать следующей встречи с Мастером-Дознавателем, я бы посчитала этого кого-то сумасшедшим. Но теперь… ну, теперь я просто сгорала от нетерпения увидеть его вновь.
Глава 16
Застывшие во времени
Я смотрела в окно своей новой спальни. Небо было тихим, но не безоблачным. Темные тучи повисли необычайно неподвижно, словно застыли во времени. На самом деле, все Стихийные Просторы, окружавшие Замок Бури, были такими же зловеще спокойными, словно все стихии задержали дыхание и ждали, когда что-то произойдёт.
Я тоже задерживала дыхание.
Завтра утром, на рассвете нового дня, я приму участие в церемонии, которая сделает меня Драконом Замка Бури. Я слышала, что это очень могущественный опыт — когда магия связывает тебя с одной из четырёх стихий Земли. Когда ты едина с её глубинной и древней мощью.
— Нервничаешь?
Я отвернулась от окна и посмотрела на Аллегру. Она сидела на моей кровати и листала журнал жёлтой прессы про ангелов.
— Немного нервничаю, — честно ответила я.
Становление Морским Драконом — это работа, которая требовала намного больше медитации и тихого созерцания, чем мои активные роли, которые я выполняла в прошлом. Эта работа требовала умиротворения, абсолютной гармонии — не только с моей стихией, но и с тремя другими Драконами, которые связаны с одной из оставшихся стихий.
— Не нужно волноваться, дорогая. Я здесь для того, чтобы позаботиться о тебе, — она подмигнула мне.
Я рассмеялась — именно то, в чём я сейчас нуждалась. Магия Аллегры была не такой могущественной, как моя, но она действительно заботилась обо мне. Она всегда прикрывала мне спину, несмотря ни на что.
— Я рада, что мой отец позаботился о твоём переводе вместе со мной, — сказала я ей.
— Генерал Сильверстар — суровый ангел, но он действительно печётся о тебе.
— Я знаю.
Хоть я и часто об этом забывала. Мой отец приучал меня быть независимой, сражаться в одиночку и полагаться только на себя. И всё же я всегда ощущала глубокую потребность в личных связях. В друзьях.
Папа считал эту потребность слабостью. Это было регулярной темой для его нотаций, но он потакал моей слабости так, как не стал бы делать этого с остальными. Это знак, что под беспощадной наружностью архангела он действительно любил меня.
Он был суровым, но не глупым. Никогда не глупым. Он слышал о предательстве Евы и, должно быть, понимал, как тяжело это ударило по мне. Так что он использовал своё влияние в Легионе, чтобы организовать перевод Аллегры со мной. В конце концов, она была моей единственной подругой.
— Ты стала такой тихой с тех пор, как вернулась с Сиеннского Моря, — сказала Аллегра. — Я думала, это из-за поступка Евы, но это ещё не всё. Ты не просто переживаешь. Ты… витаешь в облаках.
Я моргнула.
— Вот как?
— Да. А значит, случилось что-то ещё. Должно быть, это было безумное приключение, раз ты так увязла в собственных мыслях, но я всё равно почти ничего об этом не слышала.
— Что ты хочешь знать? — спросила я у неё.
Она покосилась на кинжал, пристёгнутый к моему бедру.
— Правда, что это бессмертное оружие?
— Да. И нет.
Она нахмурилась.
— Видимо, загадочные реплики идут в комплекте с крыльями, Каденс, потому что ты была намного прямолинейнее до того, как стала ангелом.
— Дело не в моих крыльях, Аллегра. Дело в кинжале. Это не так просто, как ты думаешь.
— Так объясни мне.
Я села рядом с ней на кровать.
— Я не уверена, что могу это объяснить.
— Попытайся.
— Это всего лишь ощущение. Да, Бриллиантовая Слеза обладает громадной силой бессмертного артефакта, но в то же время это нечто большее. Я чувствую гудение его магической песни в моей магии — и в моей душе. Это ощущается так приятно, так правильно. За каких-то несколько коротких дней он стал частью меня, как дорогой давний друг. Я не могу представить своей жизни без него.
Я посмотрела на неё, чтобы оценить реакцию на мои слова, но в данный момент вообще не могла прочесть выражение её лица.
— Может, я просто воображаю себе всякое, — я вздохнула. — Может, после потери Евы я просто так грущу и отчаянно хочу заменить ноющую боль в сердце, что заполняю оставленную ей дыру неодушевлённым предметом, — жалкий смешок сорвался с моих губ. — Я пытаюсь подружиться с кинжалом. Я действительно рехнулась.
— Если ты ставишь под вопрос своё здравомыслие, то маловероятно, что ты сошла с ума, — она взяла мои руки и ласково их сжала. — Может, у тебя особенная связь с кинжалом. Или… — она выгнула брови. — …Может, дело вовсе не в кинжале.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы с полковником Драгонсайром находились в очень даже реальной, смертельной опасности. В общих злоключениях рождаются связи.
— Ты думаешь, что я переношу свои чувства к нему на кинжал.
— Это ты мне скажи.
Я подумала над её словами.
— Я не уверена, кто для меня Дамиэль. Или кто я для него.
Её губы изогнулись в усмешке.
— Он тебе реально нравится.
— Почему ты так говоришь?
— Ты идеальный солдат, Каденс. Ты живёшь и дышишь протоколами.
Я нахмурилась.
— Ты ничего не можешь с этим поделать, дорогая. Так воспитал тебя отец. Ты разве не заметила, что Ева и я — единственные солдаты в Легионе, которых ты называешь по имени?
— Это неправда. А как же Никс?
Она усмехнулась.
— Ладно, зануда. Первый Ангел подобна богам. У неё нет фамилии. А у полковника Драгонсайра есть. Ты назвала его «Дамиэль», а значит, ты считаешь его хотя бы другом, — её улыбка озарила все лицо. Теперь она не просто улыбалась, она буквально сияла. — Но я думаю, что он — нечто большее, чем друг.
— Мастер-Дознаватель… с ним всё сложно.
— Вот уж действительно.
— А определить мои отношения с ним — ещё сложнее, — добавила я.
В её глазах зажглась дьявольская искорка.
— Ты запала на полковника Драгонсайра.
— Можно ли назвать это «запала», если это не совсем одностороннее чувство?
Дамиэля тоже влекло ко мне. Я это чувствовала. И дело не только в магии. Я чувствовала, как что-то тянет нас друг к другу, даже когда наша магия была приглушена.
— Полковник Драгонсайр испытывает к тебе симпатию, — Аллегра ослепительно улыбнулась. — Генерал будет в восторге.
Действительно. Папа предупреждал меня о Дамиэле.
— Так когда вы с полковником Драгонсайром снова увидитесь? — спросила у меня Аллегра.
— Понятия не имею. Но он обещал как-нибудь нанести визит и испечь мне блинчики.
— Если он предложил приготовить завтрак, должно быть, он планирует остаться на ночь, — она подмигнула мне.
Я открыла рот, чтобы выдать остроумный ответ (детали которого я всё ещё продумывала), но твёрдый стук в дверь пресёк момент моей риторической гениальности.
— Ого, быстро он, — прокомментировала Аллегра.
— Это не полковник Драгонсайр, — сообщила я ей. — Это мой отец.
Папин стук легко было узнать.
Я подошла к двери и открыла её. Действительно, на пороге стоял мой отец. Он не тратил времени впустую и вошёл в комнату так, будто это место принадлежало ему.