- Мастер, а это точно стратиберия? – спросила я. – Они же обычно голубые, а у этой лепестки почти белые.
- Стратиберии бывают разные, - рассматривая «ромашку» вместе со мной, ответил господин Дорн. – От совсем белых до темно-фиолетовых. Главное их отличие от обычных цветов – розовые крапинки в желтой сердцевине. Так что – да, это точно стратиберия.
Чародей оторвал взгляд от цветка и внимательно посмотрел на меня.
- Волшебные растения цветут всего сутки, Лорелея. Если ты узнаешь у своего знакомого, где он взял эту стратиберию и принесешь мне сегодня букетик таких цветов, я освобожу тебя от домашнего задания до следующего четверга.
Боги! Да я вам их охапку принесу, мастер!
В это воскресенье в Дорфе намечался большой праздник с народными гуляниями, угощением и танцами, и Алекс пригласил меня повеселиться вместе с остальными. Поэтому свободное время было бы весьма и весьма кстати.
Задерживать меня господин Дорн не стал – видимо, возможность разжиться стратибериями была настолько заманчивой, что технику построения порталов он решил отложить на следующий раз.
Ползать вдоль дороги в одиночку мне показалось неинтересным, поэтому для начала я заскочила в деревню за Алексом – пригласил гулять, так пусть гуляет.
Мое появление у дома тетушки Хадизы вызвало волну негодования у местных девушек, которые, бросив повседневные дела, то и дело пробегали мимо забора кружевницы. Племянник Хадизы опять что-то мастерил во дворе. Время от времени он отрывался от работы и о чем-то весело переговаривался с деревенскими красавицами. Увидев меня, Алекс заулыбался, а когда услышал предложение прогуляться прямо сейчас, тут же оставил работу («нет-нет, это пустяки, закончу позже») и пошел вместе со мной.
Почему-то подумалось, что теперь по деревне пролетит слух, будто я приворожила этого красивого городского парня. А уж когда вместе появимся на празднике…
До обеда мы собрали девять стратиберий – три куста по три цветка в каждом – все, что смогли отыскать в траве, что росла вдоль дороги. Десятую, подаренную Алексом, «ромашку» я оставила себе. Все-таки это подарок. Знала бы я, как этот подарок мне пригодится в дальнейшем…
***
Пятница оказалась куда напряженнее четверга. Прием, к которому я, как и всегда, готовилась почти всю неделю, прошел быстро – минут за тридцать. Собственно столько времени мне понадобилось, чтобы раздать селянам снадобья. А потом в мой кабинетик валилась целая толпа пастухов, явно только что вернувшихся с высокогорных пастбищ.
- Госпожа чародейка, выручайте, - с порога заявил господин Войтер, который вошел самым первым. – Чего боялись, то и случилось – на наше третье пастбище пробралась нечисть.
Твою ж!..
- Крупная?
- Не, мелкая. Мы даже знаем какая – грыги.
- Уверены?
- Ну да. С понедельника стали замечать, что три козы по утрам без молока стоят. Забеспокоились, поставили наблюдателей. Вот они-то их и увидели. Приходят, значит, ближе к утру грыги, голов пять, сосут молоко и уходят.
Ну да, это вид нечисти молоко уважает. И мясо тоже.
- А мы-то уже ученые, знаем, что эти твари просто так не уйдут. Недельку коз подоят, а потом начнут их жрать. Решили не ждать, пока они задерут чью-нибудь животину, вот и обратились к вам. Мы их сами прогоним, вам беспокоиться не нужно, только дайте нам какого-нибудь вонючего зелья.
- Думаете, сможете прогнать их неприятным запахом? – удивилась я.
- Ну да, - ответили пастухи. – Мы так лет семь назад грыгов уже прогоняли.
Вот ведь святая простота.
- Вам тогда просто очень повезло, - сказала я. – Сильную вонь не переносят детеныши. Собственно, они же ваших коз и доят. А мясо едят их родители. Вот им-то как раз запахи не вредят, зато сильно раздражают. На самом деле, взрослые грыги просто ждут, когда их малыши перестанут нуждаться в молоке. Как только это произойдет, они и начнут поедать ваших животных. А если вы разбрызгаете вонючее зелье…
- То они ждать не станут, и будут у нас большие проблемы, - продолжил господин Войтер. – И что же теперь делать, госпожа чародейка? На другое пастбище переходить не хотелось бы.
- Убрать нечисть можно другим способом, - ответила я. – Причем, лучше это сделать прямо сегодня. Я сейчас схожу за оружием и инструментами, а потом мы все вместе пойдем на охоту.
Пастухи переглянулись и согласно закивали головами.
Собственно, способов избавиться от мелкой нечисти много. Против грыгов самым эффективным всегда был магический капкан - он позволял уничтожить разом всю стаю.
Ритуал создания капкана требовал нескольких часов подготовки, поэтому на пастбище мы с пастухами отправились сразу, как только я собрала все необходимые вещи.
Добирались сравнительно недолго, зато по такой дороге, что я раз десять пожалела, что учиться создавать стабильные мини-порталы буду только на следующей неделе.
На пастбище – большом горном лугу, имелось много травы, коз и целая прорва мест, в которых днем могли прятаться грыги.
Когда пастухи отвели коз в импровизированный загон, я обошла пастбище по периметру, выкладывая зачарованные кристаллы таким образом, чтобы к его середине вели несколько «тропинок». В сумерках, примерно за почаса до пробуждения нечисти, капнула в центр получившейся фигуры пару капель козлиной крови, вылила кружку молока и целый флакон особого зелья, которое специально взяла с собой.
- Теперь будем ждать, - сказала я пастухам, укрываясь вместе с ними защитной сферой.
Ждали не долго. Как только солнце скрылось за горизонтом, по пастбищу разлился нежный аромат.
- Откуда здесь клубника? – удивленно спросил кто-то из пастухов. – Чуете? Клубникой пахнет.
- Я чую запах сена и яблок, - отозвался еще один пастух. – Никакой клубники.
- А мне кажется, пахнет мокрой дорогой, - задумчиво сказал господин Войтер. – Госпожа чародейка, это волшебство?
- Волшебное зелье, - подтвердила я. – Каждый чувствует тот запах, который ему нравится.
Самой мне казалось, что в воздухе пахнет корицей, точнее, булочками с корицей. Теми, что любит печь моя тетя.
- На этот запах придут грыги? – спросил Войтер.
- Да.
- Они тоже чуют что-то особенное?
- Не совсем. Это зелье вызывает обонятельные галлюцинации только у людей. Для нечисти оно просто усиливает уже имеющиеся запахи. В данном случае запах крови и молока.
- Смотрите! – вдруг воскликнул пастух, стоявший рядом с господином Войтером. – Твари пришли.
Я посмотрела влево - в наступившей темноте появились маленькие красные точки глаз. В предвкушении я потерла руки. Ух, сейчас начнется!
Грыги почти беззвучно скользили в середину поляны к источнику сладкого, одуряюще прекрасного запаха - запаха добычи. Один, второй, третий, четвертый… Давайте мои хорошие, давайте! Пятый, шестой, седьмой, восьмой…
Возле центрального кристалла послышался писк. Значит, первые грыги до цели уже добрались. Ну, еще немного. Мы затаили дыхание.
Вспышка света! И громкий оглушающий вой!
- Твою ж ***, - восхитился господин Войтер.
Прямо перед нами посреди горного луга в воздухе зависла огромная светящаяся сеть, в которой испуганно билась вся стая нечисти. Я сняла защитный купол и подошла ближе. Хм, ничего такая стая – особей двенадцать, не меньше. И среди них пять уже достаточно подросших детенышей. Что ж, вовремя мы их поймали. Еще пара дней, и они бы пришли бы не за молоком, а за мясом.
Грыги, на мой взгляд, один из самых отвратительных видов нечисти. Круглые, грязные, мохнатые, жутко вонючие. И с длинными острыми зубами. Зубы у грыгов растут всю жизнь, как у бобров, и им приходится время от времени их стачивать, чтобы не разорвало челюсть. Поэтому свою жертву они сгрызают вместе с костями. Гадость, фу.
- Госпожа чародейка, что с ними теперь делать? – спросил один из пастухов.
- А есть варианты? – поинтересовалась я.
- Да раздавить их, как крыс! – внес кто-то предложение. – Вон их сколько много! Все стадо бы задрали, до последнего козла!
Остальные поддержали идею громкими возгласами.
- Раздавить не получится, - сказала я. – У грыгов очень крепкий череп, и все тело под шерстью покрыто крепкими ороговевшими пластинами. Могу разорвать их пульсарами, но тогда я останусь почти без сил.
- Мы вас до дома на телеге довезем, - пообещал господин Войтер.
Вздохнула и приступила к работе.
Домой меня снова везли в полубессознательном состоянии. Я лежала на охапке пахучего сена, смотрела на звезды и думала о том, что завтрашняя пробежка, видимо, отменяется (да простит меня Алекс!).
А еще мечтала о булочках с корицей, тех самых, по тетиному рецепту. Утром обязательно надо будет их напечь…
***
В субботу проснулась по привычке рано. Долго лежала и рассматривала потолок, потому как вставать было откровенно лень. Судя по возникшему желанию не вылезать из-под одеяла до завтра, ни магические, ни физические силы еще не восстановились. Можно было бы взять себя за шкирку и притащить в лабораторию – там, вроде бы, оставался флакон с тонизирующим составом. Но делать этого я не стала – пусть организм восстанавливается сам, для него это гораздо полезнее, чем подпитка извне.
Из кровати я все-таки выбралась. Потому что очень захотелось кофе и все тех же булок с корицей.
Тетя всегда говорила, что заниматься выпечкой нужно имея хорошее настроение, тогда тесто будет пышнее и румянее. В этом тетушке можно было доверять – ее пироги, торты и печенье получались божественными.
Я приняла душ, надела легкое пестрое платье, расчесала свои рыжие кудри, посмотрела в окно на безоблачное голубое небо и решила, что теперь мое настроение для выпечки вполне годится.
Кухня была залита солнечным светом. Я отворила дверь, ведущую на веранду, и помещение сразу же наполнилось свежим утренним воздухом и гомоном птиц.
Быстро замешала тесто, при помощи магии помогла ему подняться, налепила кренделей, поставила их в свою допотопную духовку.
Теперь кофе. Смолола зерна, вдохнула чудесный аромат, достала джезву, залила кофе водой, поставила вариться.
Через несколько минут я буквально купалась в волнах божественного аромата свежесваренного напитка и зарумянившихся булочек.
Эх… В такие моменты понимаешь, что и жизнь прекрасна, и домашняя кухня лучше ресторанной.
Напевая себе под нос какой-то веселенький мотивчик, я сняла джезву с огня, потом вынула из духовки готовую сдобу. Теперь посыпать ее молотой корицей и – завтрак готов!
Когда булки красиво легли на большое белое блюдо, а обжигающий кофе чуть остыл, мое настроение уже зашкаливало за самую высокую отметку. А если бы здесь вдруг оказался еще и приятный собеседник, то это утро стало бы самым чудесным за все прошедшие месяцы. Я поставила чашку с кофе и тарелку с булочками на поднос, чтобы отнести их на стол, обернулась и застыла.
В дверях моей кухни стоял Эрик Дорн.
ГЛАВА 8
Дорф, Кетль
Два года назад
Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Появление такого гостя меня, мягко говоря, удивило. За весь прошедший год не только я ни разу не нарушила границу между нашими, с позволения сказать, территориями. Мастер никогда не интересовался тем, насколько хорошо я устроилась в его доме и дальше моей лаборатории не заходил.
Впрочем, судя по его изумленному виду, на моем пороге чародей оказался неожиданно для самого себя.
- Доброе утро, - я отмерла первой.
- Доброе, - как-то смущенно ответил господин Дорн. – А я на запах пришел. Вышел в сад, а там пахнет чем-то домашним, вкусным…
- Хотите кофе? – предложила я, кивнув на свой поднос.
- Если угостишь, тогда с удовольствием.
Он шагнул с веранды в кухню, сел за стол. Я поставила перед ним поднос, придвинула ему свою чашку, себе налила вторую порцию из джезвы.
Мастер сделал глоток ароматного напитка, откусил кусочек булочки.
- Очень вкусно, - похвалил он меня. – И часто ты готовишь сама?
- Часто, - ответила, усаживаясь напротив и отхлебывая кофе.
- Почему? Ресторанная еда тебе не нравится?
- Нравится. Но она какая-то… одинаковая что ли. И бездушная, как полуфабрикаты с конвейера. Ни в одном ресторане не приготовят те блюда, которые я люблю так, как мне нужно.
Волшебник улыбнулся. Окинул взглядом мою кухню.
- У тебя здесь уютно, - сказал он. – Резная мебель, цветы… Милые занавески на окнах.
- Из дома прислали, - улыбнулась я.
Занавески у меня и правда симпатичные.
- Я ведь так и не удосужился спросить, как тебе здесь живется.
- Нормально, - пожала плечами. – Поначалу было немного напряжно, но я привыкла.
- И что же тебя напрягало? Мои задания?
- Ну что вы! – засмеялась я. – С вашими заданиями я справляюсь сравнительно быстро. А вот то, что приходится почти каждый день бегать в Дорф, поначалу сильно утомляло.
- Ну надо же. А я все эти годы только варил для пастухов зелья. Выходит, они стеснялись попросить меня о чем-то еще?
- Выходит, что так.
- Я настолько страшный, Лорелея?
- Нет, - улыбнулась я. – Вы не страшный, вы строгий. Да и репутация у вас, мастер, та еще – самый великий, самый сильный, самый легендарный. Лишний раз обращаться неловко. Да и боязно.
- Ты не испугалась.
- У меня был шкурный интерес, ведь от этой стажировки зависит мое будущее.
Я допила кофе и поставила чашку на стол.
- Как прошел вчерашний прием?
- Нормально.
- Разве? Твой магический резерв наполовину пуст.
Вот он – еще один предмет моей зависти. Я магический резерв других волшебников не вижу.
- Ах это. Пришлось вчера съездить на пастбище. Там завелась стая грыгов, нужно было зачистить.
Чародей покачал головой.
- Нет, Лорелея, тут явно дело не во мне. Когда я жил здесь один, нечисть обходила и деревню, и пастбища стороной. А уж о том, чтобы вызвать сюда боевиков из магконтроля, речи вообще никогда не шло. Было тихо и скучно. Но стоило появиться тебе, как у всех жизнь сразу стала веселее и разнообразнее.
- Вот видите, мастер, а вы не хотели брать стажера, - засмеялась я.
Он тоже улыбнулся и посмотрел так, что мне вдруг стало неловко. Взгляд этот был теплым и таким заинтересованным, будто волшебник увидел меня в первый раз. Я опустила глаза.
- Тобой, наверное, очень гордятся родители, - сказал господин Дорн.
- Мне тоже хочется верить, что они бы мной гордились.
Теперь взгляд мастера стал удивленным.
- Они умерли, - пояснила я. – Уже давно.
- И что же, родственников больше нет?
- Ну почему же. У меня есть тетя и две бабушки.
Почти минуту мы молчали. Чародей взял с блюда еще одну - последнюю булочку и начал задумчиво ее жевать. Надо было делать больше сдобы – за разговорами мастер незаметно съел всю мою выпечку.
- А у меня вообще никого не осталось, - сказал волшебник, будто размышляя вслух. - Только работа. Это так странно. Раньше вокруг всегда было много людей, причем, некоторые из них считали себя моими родственниками. Находились даже какие-то пятиюродные сестры и восьмиюродные племянники. А теперь нет никого.
- Так ведь вы же сами хотели избавиться от навязчивого внимания, мастер.
- Ну да, хотел. И избавился. А теперь сижу тут и думаю: наверное, напрасно. Знаешь, я уже забыл, как это здорово – просто сидеть на уютной кухне и есть домашние булки.
- Вы можете приходить в эту кухню, когда захотите, - сказала я. – Я могу угостить вас и своим супом, и рагу и чем-нибудь еще.
Дорн глянул на блюдо, и, убедившись, что вкусняшек больше не осталось, встал.
- Спасибо, за чудесный завтрак, Лорелея. И за приглашение тоже. Не буду больше отнимать твое время.
Мастер ушел через сад. А я смотрела на его идеально прямую спину и думала о рамках, в которые мы загоняем сами себя. И еще о том, что с удовольствием угощу этого серьезного могущественного человека еще чем-нибудь домашним, приготовленным с душой.