— А где мисс Грудденс? — спросил Эдмонд Белл.
— Ей очень плохо, — прошипел Сэм Клаттербукк. — Можешь сам спуститься за ней. Она лежит в шахте.
— А теперь, юный друг, — обратился к Эдмонду Беллу мистер Лонгмер, — скажи мне, кто ученик-невидимка!
Глава 10
Конец тайны
Эдмонд Белл поднял руку и опустил ее на плечо Сэма Клаттербукка.
— Вот ученик-невидимка! — с триумфом объявил он.
Послышался ропот недоверия.
— И все? — спросил Сэм Клаттербукк.
— Нет, мой дорогой Сэм. Ученик-невидимка и знаменитый сыщик Мейпл Хиггинс суть одно целое!
— Как ты это обнаружил? — спросил Сэм.
— Простым сравнением. Сэм Клаттербукк на службе всего один год, а Мейпл Хиггинс отправился с миссией тоже год назад. Это раз! Во-вторых, я видел и слышал Мейпла Хиггинса всего один раз, но заключил, что невозможно, чтобы такой сыщик был вдалеке от Роу-Хауз и не пытался разгадать его тайны. В-третьих, я ни на секунду не сомневался, что шестой сенаторский стул соорудил именно он. Более того, он единственный, кто утверждал, что видит ученика-невидимку в темноте. В-четвертых, только Мейпл Хиггинс, он же Сэм Клаттербукк, очень умело играл персонаж Чикни, смертельно напугавший мисс Грудденс. В-пятых, Сэм Клаттербукк был партнером мистера Лонгмера в исполнении фокуса, поскольку я нашел в его кармане резиновый шар, нанесший пощечину мистеру Пилмотту.
— Все это хорошо и делает тебе честь, мастер Эдмонд, — со смехом сказал сыщик. — Итак, ученик-невидимка имеет две личности, Клаттербукка и Хиггинса. Ошибка, мой дорогой Эдмонд, есть и третий пройдоха. Истинный ученик-невидимка… — начал Хиггинс, — суть… — Он поднял руку и положил на плечо мальчугана. — Эдмонд Белл!
Мальчик побледнел и закрыл лицо ладонями.
Хиггинс продолжил:
— Пусть не понимают мои слова превратно. Я тоже должен кое-что прояснить. Доктор Чикни исчез пять лет назад. Примерно в то же время исчез известный преступник, чьи следы мы обнаружили в Роу-Хауз. Но главным для нас было узнать, что произошло с Чикни, а также имя того, кто убил беднягу, если убийство произошло. Поэтому я поступил слугой в Роу-Хауз, хорошо загримировавшись. Я обнаружил секрет шахты, а также книгу сэра Грегори Ситленда.
— Значит, это вы метнули книгу в момент, когда… — спросил Эдмонд.
— Метнул книгу? — удивленно переспросил Хиггинс. — Я не знаю, о чем ты говоришь, мой мальчик. Но я знаю, что должен поставить тебе большую свечку.
Эдмонд смущенно глянул на него.
— Большую свечку… — пробормотал он.
— Сейчас скажу… Теперь мы узнаем, почему я считаю тебя истинным учеником-невидимкой. Конечно, им мог быть и я. Должен сказать, что в старом замке полно тайных коридоров, а один из них выводит в класс профессора Пилмотта. Я был свидетелем рождения ученика-невидимки с письмом Джима-Госта… Это был простой фарс, разыгранный юным Эдмондом, чтобы «ущипнуть» учителя. Я посчитал идею удачной и решил, в свою очередь, подыграть ему. Спрятавшись в своем уголке, я начал играть роль ученика-невидимки, написав таинственные слова на обратной стороне доски. Ты, наверное, здорово испугался?
— Конечно, мистер Хиггинс. Однако сообразил, что за этим кроется нечто важное.
— Какими бы умными и хитрыми ни бывают преступники, — продолжил сыщик, — они опасаются необычного и необъяснимого. Джим-Гост немедленно достиг своей цели. И убийца Чикни перепугался, что сверхъестественное существо может его разоблачить. Он попал в западню. Он начал задавать себе вопрос, хорошо ли спрятано в шахте тело Чикни, где он его похоронил. Потом взялся за тебя, Эдмонд, поскольку понял, что рано или поздно ты окажешься на его пути. Итак, молодой человек, можешь ли ты теперь назвать имя убийцы?
Глаза Эдмонда наполнились слезами.
— Доктор Роулинсон… Абнер Шорт… — сумел он выговорить.
Хиггинс потрепал его по плечу.
— Это было бы слишком отличным результатом для дебюта в карьере сыщика, окажись это истиной. Ты ошибся, мой мальчик. Доктор Роулинсон и заведующий учебной частью обычные честные люди и очень мужественные. Они выясняли истину собственными средствами, ибо тоже знали о существовании шахты и знали также, что в ней не нашли ни пылинки серебра!
— Дьявол вас побери!
Мистер Пилмотт вскочил с места, огорошенно оглядываясь.
Хиггинс сурово схватил его за руку.
— Вы видите, Пилмотт, что вы зря отяготили свою совесть.
Профессор гневно тряхнул головой.
— Вы ошибаетесь, — сказал он. — Мы с Чикни проводили исследования совместно. Он был моим лучшим другом. Он написал мне о серебряной шахте и просил меня присоединиться к нему. А когда я приехал, он исчез!
— Действительно, — продолжил Хиггинс, — он был убит тем, кто знал о шахте, долго следил за ним и убил, чтобы овладеть предполагаемым сокровищем. Увы, это преступное существо ничего не нашло. Но оно сумело, мистер Пилмотт, привлечь к делу вас. Ваше молчание превратило вас в сообщника Евы Грудденс, преступницы в розыске, которая долгие годы пряталась здесь.
— Где она?! — выкрикнул доктор Роулинсон.
— Думаю, ей недолго осталось, — сказал Хиггинс. — Когда мы поднимались, она уже агонизировала. Эдмонд проломил ей голову кувшином.
— Нет, — промямлил мальчик. — Не говорите этого!
— На самом деле она сильно пострадала при падении лестницы в сад. Она еще сумела добраться до этой комнаты, чтобы воспользоваться тайным входом и спуститься в шахту. Но там силы ее оставили, и она сорвалась с железной лестницы.
— Она меня терроризировала, — с дрожью в голосе признался Пилмотт, — и грозилась отравить пищу всех в доме, если я не помогу ей отыскать серебряную жилу. Я буквально превратился в ее раба. Теперь, инспектор, я сдаюсь вам. Делайте со мной что угодно.
— Секундочку, мистер Пилмотт! — Эдмонд Белл подошел к нему с протянутыми руками. — Глаза с портрета! — воскликнул он.
Хиггинс удивленно смотрел на происходящее. Эдмонд весело продолжил:
— Нет, мистер Пилмотт, вы не так плохи, как хотите казаться! Это вы смотрели на меня из-за портрета сэра Грегори… Я видел, как блестят ваши глаза. И вы метнули книгу, выбившую нож из руки! Вы спасли мне жизнь, мистер Пилмотт. Благодарю вас от всего сердца.
— Рука мисс Грудденс, — тихо выговорил Пилмотт. — Я пришел искать книгу сэра Ситленда в библиотеку, чтобы еще раз ее перечитать. В этот момент, Эдмонд, вошел ты. Я едва успел спрятаться в нише позади портрета. Оттуда увидел угрожающую тебе опасность, поскольку уже несколько дней Ева Грудденс внимательно следила за тобой… Единственным оказавшимся под рукой предметом была книга, которую я и метнул в нож. Но она обязательно хотела заполучить книгу, поэтому отправилась за ней в твою комнату.
— Этот благородный поступок говорит в вашу пользу, мистер Пилмотт, — торжественно объявил Хиггинс. — Теперь пусть делом займется правосудие, а дело почти закончено, поскольку решена тайна Роу-Хауз и ученика-невидимки! Во многом благодаря моему юному другу Эдмонду Беллу!
ТЮРЕМНЫЙ ДЬЯВОЛ
LE DIABLE DE HIILCNJEY
Введение
В этом повествовании читатели вновь встречаются с Эдмондом Беллом, молодым сыщиком, который делал свои первые шаги в «Ученике-невидимке». С тех пор прошло три года. Эдмонду Беллу шестнадцать лет. Молодой стройный юноша, крепкий. Он успешно учится в кенсингтонском колледже в Лондоне. На будущий год он продолжит обучение в Кембриджском университете, поскольку мечтает о преподавательской деятельности. Надо сказать, что его отец, капитан Белл из Скотленд-Ярда, не хочет видеть своего сына на службе в столичной полиции. Мы встречаемся с ним в этой истории во время каникул, когда он находится в Данбери у друга Джеймса Молуэйна.
Каникулы совершенно необычные, ибо они… проходят в тюрьме.
Да, отец Джеймса, суровый Натаниель Молуэйн, является директором тюрьмы Данбери, а эта тюрьма одно из самых негостеприимных мест в Англии. Будучи изолированной, она располагается среди болот, прудов и заросших рогозом водоемов, что делает практически невозможным бегство из нее. Здесь держат самых опасных преступников.
Поскольку лучшими являются короткие введения, мы заканчиваем наше, чтобы сразу приступить к рассказу. Однако перед тем, как Эдмонд Белл начнет действовать, надо перечислить некоторые необъяснимые факты, которые имели место в тюрьме Данбери.
Глава 1
Камера с призраком
Прозвонил вечерний колокол. Три медленных звона заскользили в сумерках, как скользят гуси над гладью болот. Пруды краснели в лучах заходящего солнца. Все было мирно и прекрасно, если бы не колокол, который находился на квадратной башне, возвышавшейся над темными крышами тюрьмы Данбери. Когда прозвучал сигнал отбоя, бледные и усталые заключенные, работавшие каждый в отдельной камере, подняли головы и проворчали, как каждый вечер:
— Готовь корыто… скоту выдают пайку!
В этот час в каждой галерее один заключенный в сопровождении охранника толкал перед собой тележку. Надзиратель с помощью универсального ключа открывал окошечки в дверях камер и суровым голосом орал, чтобы заключенные принесли свои миски. Раздавальщик большим черпаком накладывал теплую похлебку. Таков был ужин.
В этот день, когда охранник готовился открыть окошечко одной из камер, заключенный остановил его и со смехом сказал:
— Сержант Ромни, вы здесь новичок, чуть ли не вчера заступили на службу, а потому не можете все знать. В камере 19 нет постояльца и никогда не будет.
Сержант Ромни, молодой жизнерадостный человек, только начал карьеру тюремного надзирателя. Он ухватился за возможность побеседовать хотя бы с заключенным.
— Почему № 4?
— Потому что в этой камере обитает призрак, — ответил № 4.
— Ну и шуточки! — усмехнулся Ромни. — Призраки не существуют.
— Мистер Фортингли, главный надзиратель, расскажет вам обо всем в ближайшие дни, — серьезно ответил заключенный. — Все, кого помещали в эту камеру, хотя бы на ночь, утром были либо мертвы, либо оказывались буйно помешанными.
— Убиты? — недоверчиво спросил сержант.
— Покончили с собой! Вот почему директор, мистер Молуэйн, требует, чтобы в эту камеру никого не помещали.
Ромни открыл дверь и заглянул внутрь. Стандартная тюремная камера: три с половиной метра в длину, два метра в ширину и около девяти футов в высоту. Беленные известью стены с грязным темно-красным плинтусом и маленьким зарешеченным окошком, выходящим во внутренний дворик. Мебель: железная походная койка, могущая служить столом, крохотный шкафчик в углу для миски и предметов гигиены, ночной столик с кувшином и ведро из белой жести.
Ромни пожал плечами:
— Не вижу в этой камере ничего особенного. Где здесь призрак?
— Не бойтесь, сержант, наверняка вы услышите, как он говорит, — предупредил охранника заключенный, робко заглянув в пустую камеру.
Раздача баланды продолжилась, потом дважды прозвучал гонг, объявляя о часовом отдыхе перед отбоем. В этот час заключенные занимались своими делами: читали, делали безделушки или просто мечтали… Этот час отдыха позволял надзирателям сдавать свои рапорты. Три галереи камер сходились у круглой площадки, где высилась полностью застекленная кабинка дежурных. Отсюда ночные охранники могли следить за подходами ко всем камерам. Именно об этом они писали в своих рапортах.
В этот вечер Ромни был официально представлен коллегам главным надзирателем Фортингли. Присутствовали все шестеро надзирателей плюс новичок. Старожилы, сержанты Бличер, Стоунбридж, Слейн, Баскет, Паркер и Миллер, бросали на молодого Ромни покровительственные взгляды. Охранникам во время вечернего рапорта позволялось курить, как, впрочем, и во время ночного дежурства. Перезвон ключей объявил о приходе старшего надзирателя Медарда Фортингли. Человек высокого роста, крепкий. Ему было около шестидесяти лет. Лицо суровое, но не лишенное какой-то благожелательности. Он протянул руку молодому человеку.
— Честь для нас, Ромни, что вы начинаете свою службу в Данбери, — заявил он.
Ромни с каким-то удивлением глянул на него.
— Но, шеф, Данбери маленькая тюрьма с ограниченным количеством заключенных, — ответил Ромни.
— Согласен! Но какие постояльцы! — высокопарно заявил мистер Фортингли. — Здесь сидят самые отъявленные преступники, а потому режим здесь очень строгий. Заключенные никогда не встречаются. Будьте твердым, но справедливым по отношению к нашим пансионерам, как мы их называем. Любезны и благожелательны к тем, кто этого заслуживает. Вы будете отвечать за крыло А.
— Повезло, — улыбнулся Ромни, — ведь там расположена камера с призраком.
— Вам уже сказали, — спросил старший надзиратель.
— Чуть-чуть! Вот что мне сказал № 4…
Охранники слушали внимательно без какой-либо иронии или неверия.
— № 4 прав, — вздохнул Фортингли. — Будь хозяином здесь я, то замуровал бы эту камеру. Но в Лондоне над нами издеваются, и нашего директора, мистера Молуэйна, просили больше не беспокоить больших бонз с шутовскими историями. «Разберитесь сами, а нас оставьте в покое с вашим призраком», — заявили ему. Не замечайте эту камеру, как будто ее нет. Поняли?
— Но что случилось? — с любопытством спросил Ромни.
— Три самоубийства и одно сумасшествие за один год. Те, кого запирали там на ночь… — Фортингли вздохнул и уставился на стену. — Среди них был один надзиратель, который, несмотря на приказ, ослушался. Он дорого заплатил… своей жизнью!
— А охрану поставили, пока он был в камере с призраком? — удивился Ромни.
— Конечно, — сказал Бличер, — самого опытного сержанта, а именно меня. Я договорился с Хармоном, нашим несчастным коллегой, который решился на опыт. Я не отходил от камеры и постоянно смотрел в глазок…
— И? — спросил Ромни.
— Хармон спокойно спал на койке всю ночь. И вдруг… да, вдруг, когда занялась заря, я увидел, что он висит на решетке окна.
Бличер дрожал, рассказывая о жутком случае.
— Я бросился в камеру. Увы, тело коллеги уже было холодным и окоченевшим. Похоже, он умер несколько часов назад. Я не спускал с него глаз, пока он спал. Мысль, что это произошло у меня на глазах, хотя я ничего не увидел, отравило все мое существование!
— Вот почему, — сказал мистер Фортингли, — нам запрещено говорить о камере № 19.
Глава 2
Блуждающие огоньки миссис Пиккснефф
Мистер Молуэйн, вдовец, вел одинокую жизнь в тюрьме, расположенной среди болот и торфяников. Поэтому он был счастлив, когда к нему на каникулы приехал сын Джеймс, студент кенсингтонского колледжа в Лондоне. Особенно его радовало, что сын приехал не один. Он пригласил друга, Эдмонда Белла, провести несколько недель вместе с ним. Шестнадцатилетний юноша надеялся, что каникулы не будут слишком скучными. Разумеется, друзей встретили настоящим пиршеством. В центре стола царил жареный гусь. Его сопровождали паштет из окорока, только что вышедший из печи, речные раки и огромный виноградный пудинг.
Заместитель директора, жизнерадостный мистер Крапплинг, мужчина пятидесяти лет, участвовал в пиршестве. Он ни разу не покидал Данбери, где отдавался своим страстям: рыбалке и охоте на водную дичь, которой изобиловали болота. Он соперничал в аппетите с молодыми людьми, которые проголодались после полдня пути по железной дороге и двух часов тряски в почтовом фургоне.
— Я одолжу вам обоим по охотничьему ружью, а также снабжу удочками и сетями. Можете использовать мою плоскодонку для передвижения по болотам. Молодые люди, несмотря на изолированность Данбери, вы будете пользоваться приятной свободой. Ха-ха-ха… чистый парадокс — свободная жизнь в тюрьме!