— Прошу извинить моё вторжение, господа. Но дело не требует отлагательств. Диана, нам надо поговорить.
Почему-то в голове Аура промелькнула мысль о том, что со светловолосыми ему в этой жизни совершеннейшим образом не везёт. Блондинка-агент, блондин-сосулька, Золан, Диана и, наконец, его собрат по разуму — надменный, с отвратительно-прилизанными волосами третьекурсник, посмевший вломиться в занятый другой группой кабинет. Судя по расцветке ромба на форме, являлся этот несчастный одарённым сразу тремя стихиями: огнём, водой и землёй. При этом синий был чуть более светлым, но не бледным, как у Аура, что указывало на некоторое сродство со льдом.
— Я никуда не пойду. — Впервые за все два месяца голос девушки растерял всё тепло, и сейчас она словно бы перестала быть чистым огневиком с огромным потенциалом. Ледяная королева — так её могли назвать, если бы судили по одному лишь голосу и выражению лица в эти долгие секунды. — Покинь кабинет, пожалуйста.
К просьбе Дианы присоединились и многие другие из тех, кому особенно не понравилось подобное вторжение. Сам Аур сдержанно изучал блондина и его уровень сил, прикидывая, насколько реальным будет его избить, не подставившись под заклинание. Золан и его товарищи толком ничего не использовали, да и дрались, как увальни, но новый потенциальный противник впечатление производил разительно иное. После отказа в его позе и манере держаться появилась определённая опасность, которая, словно выпущенный на волю цепной зверь, заставила замолчать всех первокурсников до единого. И Аур проигнорировал бы это, списав всё на большую магическую силу и хорошую кровь, но… Всегда есть одно большое, жирное но. Для эффекта подавления требуется быть по меньшей мере вдвое сильнее того, кого хочешь подавить. Соответственно, вопрос: где воскресший из мёртвых Аур, с его реальной силой, и где молодой парень, только перешедший на третий курс? Однако Аур пусть и весьма слабо, но почувствовал на себе эффект подавления, мигом заподозрив весьма распространенную во все времена ветвь тёмной магии. Такой родной, и такой насильно вычищенной отовсюду, магии.
— «Всё меньше и меньше мне нравится местная атмосфера. Как всё в моём детстве было просто: кто сильнее, тот и прав. Хоть девственниц в жертву приноси, лишь бы громко не кричали. А здесь законы, камеры…». — Поймавший на себе удивленный взгляд блондина, предвкушающе улыбающийся Аур сделал шаг вперёд. — Так как девушка идти с вами отказалась, не окажите ли вы мне честь, выйдя против меня на исключительно дружественной магической дуэли?
Подавление, требующее постоянной подпитки, куда-то пропало спустя пять секунд мёртвой тишины, а первой дар речи обрела Диана, решившая, что Аур таким образом решил защитить даму.
— Авель, знакомься, это Сергей — мой брат. Сергей — это Авель, гений-первокурсник, возглавляющий нашу компанию…
Блондин, в чьей голове уже явно просчитывались наихудшие варианты вроде заговоров и ловушек, заметно расслабился, но дальнейшие слова Аура вновь ввели его в состояние лёгкого непонимания.
— Приятно познакомиться, Сергей. Но, Диана, я всё равно хочу испытать свои силы против кого-то, способного использовать подавление, будучи на третьем курсе. — Ничто в выражении лица Аура не могло выдать искусную ложь. — Просто чтобы удовлетворить свой интерес.
— Ты знаешь о подавлении? — Сергей удивился не на шутку, и, обведя взглядом собравшихся в комнате, чуть поклонился. — Прошу простить. Я не хотел вас пугать. Просто был слегка не в себе. А дуэль, Авель… Я не думаю, что в ней есть смысл.
— Почему же? По силе, насколько я могу судить, я вдвое слабее тебя, а с репертуаром заклинаний у меня проблем нет.
Пару секунд блондин буравил Аура взглядом, после чего, решив для себя что-то, кивнул.
— Хорошо. Из уважения к тебе, как к другу моей младшей сестрёнки, мы проведём тренировочный матч… скажем, через час, когда мы разберёмся с клановым вопросом. Диана…
— Нет. Я уже сказала отцу, и повторю то же тебе!
Сергей опустил веки, втянул носом воздух и медленно выдохнул, словно бы пытаясь показать всем вокруг, ценой каких усилий ему удаётся сохранять спокойствие. Аур в то же время ощутил, как к двери со стороны коридора подошла группа из троих человек. По силе они были примерно на уровне Сергея, что несколько настораживало — обычный маг такой мощи достигал, быть может, к восемнадцати, а то и девятнадцати годам.
— Сестра моя, ты должна понимать, что о подробностях при посторонних лучше не говорить. Но на случай, если ты и дальше собираешься упираться, отец попросил передать тебе это…
Увы, но вручить девушке конверт блондин не успел: в кабинет, ведя себя стократ более высокомерно, чем мог бы даже сам король, ворвались студенты, возглавляемые… Нет, к счастью, не блондином; но ничего хорошего от брюнета лет восемнадцати с нашивкой шестого курса на груди ждать не стоило, ибо он сразу продемонстрировал свои намерения, ударив по собравшимся первокурсникам не пассивной, а направленной волной подавления. И вот тут-то Аура накрыло даже несмотря на то, что он призвал аспект Артура Хейленгена, а не Гевеликт Солы. Всего спокойствия и хладнокровия затерявшегося в дебрях времён стратега не хватило, чтобы сдержать желание сделать очень-очень неприятно тому, кто осмелился поднять руку на его потенциальных последователей. Правила? Действовал в состоянии аффекта, будучи сильно напуганным. Вот, что скажет чернокнижник, специально для этого даже позволивший своему телу вздрогнуть и отступить на полшага назад перед тем, как одним импульсом поднять в воздух ближайший стол, а вторым — запустить его во вторженцев. Третий импульс взорвался перед первокурсниками, активировав защитные системы, отгородившие всех кроме Аура, Дианы и Сергея от троицы вторженцев. Следом в потолок над головами противников ударил обширный сгусток силы, но эффекта как такового не принёс: Аур действовал, исходя из более чем десятилетнего опыта сражений в узких пространствах Башни периода его ученичества, где и с потолка, и со стен даже простой удар выбивал облака песка и пыли. Академию же строили по иным технологиям, и добротное металлическое покрытие, подобранное специально для устойчивости к магическим воздействиям, осталось на своём месте без единой царапины.
Вся атака Аура заняла чуть больше секунды, по истечении которой первый опомнившийся старшекурсник атаковал напавшего на них мальчишку чем-то не слишком серьезным, но достаточно сложным для того, чтобы простейший барьер оказался бесполезен. Выглядело заклинание как слишком медленная золотистая молния, стремящаяся подобно змее опутать цель — но не сумевшая сделать это из-за брошенного на встречу сильного импульса. Столкновение двух энергоемких заклинаний вызвало взрыв, разбросавший парты и заставивший Сергея отвлечься ещё и на защиту растерянной Дианы. Девушку чуть не придавило деревянно-металлической конструкцией, но близость опасности привела её в чувство. В троицу гостей, перебросившись через поддерживаемый блондином мощный барьер, полетели мельтешащие, подобно испуганным птицам, заряды импульсов…
Тем временем под потолком наметилось шевеление пробудившихся ото сна механизмов, которые восприняли происходящее как некую вышедшую из-под контроля магическую аномалию. Согласно программе, они должны были переместить формируемые подвижными устройствами под потолком барьеры так, чтобы отгородить людей от угрозы. Но заклинания беспрерывно использовались с обеих сторон, и у системы потекла крыша; пять светящихся золотом полупрозрачных стен мельтешили по кабинету, сбивая всё на своём пути и принимая на себя часть запускаемых наобум заклинаний. Ничего сколь-нибудь разрушительного в хаотичной схватке не использовалось, но первокурсникам, вживую наблюдающим за красочной и яркой магической схваткой, этого хватило, чтобы в едином порыве вызвать «службу спасения» в лице взрослых. Но до этого момента две стороны имели все шансы помериться силами и определить правых и виноватых, чем Аур, преодолевший четыре барьера из пяти, стремился воспользоваться.
— Парень, прекращай! — Один из нападавших вышел навстречу Ауру, попытавшись его обезвредить. Но попытка провалилась, и два мага замерли друг напротив друга. Чернокнижник хоть и дышал сбивчиво, но сохранял сосредоточенно-хладнокровное выражение лица. В то же время его визави, высокий, коренастый парень с забранными в хвост русыми волосами, явно волновался. — Признаю, погорячились, но ты понимаешь, что если нас застанут во время драки, то нам всем настанет полный и бесповоротный пи… конец, в общем?
— Все клановые до дрожи в коленях любят врываться в кабинеты к первокурсникам с подавлением? — Случилось чудо — Аур признал свою неправоту, решив выйти из свалки. И, так как он был основным зачинщиком и действующим лицом, все остальные остановились сразу после него. — В этой академии никаких нервов не хватит…
Аур сейчас почти не лукавил, представляя, в какой глубокой заднице себя должны ощущать настоящие дети-сироты, попавшие в это недружелюбное место. Без помощи, без сил, без уверенности — как они пройдут этот путь? Кем станут? Прежде Аур никогда не пытался взглянуть на ситуацию чужими глазами, не пытался представить, что видят те, кого он убивает или кому помогает.
Тяжело вздохнув, маг окинул взглядом устроенное побоище и пообещал самому себе не использовать аспекты до того, как влияние тех на принятие решений не снизится до приемлемого уровня. Подстраховался — и что в итоге? Разгромленный кабинет, пытающиеся придумать оправдание произошедшему старшекурсники, с интересом во взгляде рассматривающая его Диана и кучка первокурсников, буквально прилипших к полупрозрачным барьерам. Аур нет-нет, да и задавался вопросом, не повредился ли он умом во время воскрешения. Ведь рубка с плеча никогда не входила в число его достоинств, а среди магов так и вовсе считалась полновесным недостатком. Тем не менее, вот уже второй раз он принимает весьма странные решения, последствия которых сложно разыграть в плюс…
— Парень, не знаю, как тебя зовут, но предлагаю решить всё миром. Ты не выставляешь нас в совсем уж плохом свете, мы компенсируем разрушения и договариваемся с управлением и советом попечителей. А остальное обсудим, когда будет время…
— Согласен. — Вынужденно согласился Аур за секунду до того, как в комнату ворвались «алые» во главе с парой профессоров. А дальше всё завертелось, и весь день оказался безнадёжно потерян…
***
— Итак… — Владимир, он же Влад, он же русоволосый переговорщик, обвёл взглядом всех собравшихся за «вип» столиком в кафе, находящемся всего в трёх сотнях метров от ворот академии. За окном к этому моменту уже начинались сумерки, и потому Аур искренне недоумевал, каким именно образом носитель истинно вампирской фамилии — Цепеш, сумел выбить для всей их компании разрешение на выход с территории академии. На месте директрисы сам Аур поместил бы всех непосредственных участников разгрома в такие условия, что те боялись бы даже нос поднять, не то, что спокойно и без надзора выходить на прогулку. Считать же охрану Цепеша за наблюдателей не было никакого смысла, так как они были целиком преданы своему господину и его клану. Благодаря собственным ошибочным рассуждениям Аур согласился поговорить без камер над головами, и потому сидел сейчас вместе с Сергеем, Дианой и, собственно, Владимиром, не слишком активно попивая некий газированный сок. Последний оказался особенно вкусным, так что Аур решил повнимательнее присмотреться к этой фанте в академической столовой.
— Что ты хотел обсудить?
Совместное высиживание под пристальным наблюдением правоохранителей сближает, и потому студенты ещё несколько часов назад отбросили всякий официоз, перейдя на чисто товарищеское общение. Всё-таки все они сумели избежать серьезного наказания лишь благодаря совместным усилиям: Аур утверждал, что испугался пассивного подавления, Владимир — что ему ничего не было известно о нахождении в таком кабинете первокурсников, и искал он исключительно Диану с Сергеем, не пришедшим на встречу. Связи и деньги же позволили придать этим утверждениям статус официальных, и без особых разборок заменить исключение на месячные отработки. Лично Ауру директриса сделала выговор, посетовав на то, что столь талантливый молодой человек активно ищет неприятности и занимается чем угодно, кроме качественного усвоения школьной программы. Чернокнижник был согласен с первой частью выволочки, но вот вторую отверг, предложив, а следом и написав сокращенный экзамен за первый триместр второго курса.
— Возникшее между нами недоразумение, естественно. Поверь, Авель, ни я, ни мои товарищи не хотели вас пугать. — Он перешёл на полушёпот. — Просто между Цепешами и Световыми возникло определенное недопонимание, которому я был не слишком рад.
— И потому не удержал подавление под контролем? — Влад хотел было кивнуть, но Аур остановил его, покачав указательным пальцем. — Не смеши меня, Влад. Такая ложь была бы принята переполненным благодарностью первогодкой, но я несколько умнее своих сверстников. С твоим уровнем силы, вдвое превышающим мой, нельзя постоянно и пассивно подавлять окружающих своей силой. Может, тебя и пугаются мыши, но точно не люди. Тут нужен определённый эмоциональный посыл, желание продемонстрировать превосходство…
— Ты не прав, Авель. — Диана склонилась над столом. — Возможно, тебе это неизвестно, но наследников всех без исключения кланов, что-то из себя представляющих, готовят к защите интересов своих родов. Подавление же инструмент исключительно полезный в случае, если необходимо пошатнуть уверенность политического оппонента или произвести впечатление на обычных людей.
— Да, но инструмент этот учат использовать как точечное оружие. Или я не прав, и все пятикурсники без исключения подавляют младших одним лишь присутствием? — На это заявление возражений не нашлось, и Аур продолжил. — Я не хочу никого из вас обидеть, но и обманывать себя не позволю. Представим, что и подавление, и моя реакция на него просто череда ошибок, как указано в официальных бумагах. Что ещё мы должны обсудить?
Со стороны Влада на стол легла металлическая пластина, в которой без какого-либо труда можно было узнать своеобразный счёт на предъявителя. Серебряный цвет указывал на весьма немаленькую сумму, что заставило Аура вопросительно вскинуть бровь, попросив таким образом объяснений.
— Можешь считать это компенсацией за произошедшее и выражением моих надежд на то, что в будущем мы будем если не друзьями, то хотя бы не врагами. — Влад подтолкнул карту к Ауру, но тот моментально отправил её обратно. — Почему?
— Наша вина равноценна, а подачек я не приму даже в виде выражения благих намерений. Если это всё, то я не вижу причин и дальше здесь оставаться. Разве что… — Аур усмехнулся. — Сергей, не возражаешь против переноса дуэли на завтра?
— Не возражаю. — Ответил тот, но сразу после него слово вновь взял Владимир.
— Чем вызвана твоя реакция на мои попытки наладить контакт, Авель?
Предельно прямой вопрос заслуживал такого же ответа, и потому Аур не стал сдерживаться. Клан промышленников как возможный союзник его не интересовал, а будущий наследник в лице Влада отбил всякое желание вести с ним дела наглой ложью. Обман на столь низком уровне от того, чья семья уже несколько поколений орудует огромными деньгами, ставил несмываемый крест на весьма хрупком человеческом доверии. Увы, но адекватность — не есть порядочность, которую Аур искренне ценил в людях.
— Первое и второе впечатления ты произвел не самые лучшие, Цепеш. А третьего шанса я не даю никому.
Аура проводила мёртвая тишина, в которой было слышно, как трещит по швам мировоззрение наследника, привыкшего большую часть проблем решать с помощью денег. Его клан не считался великим, так как не являлся исконно-магическим и, фактически, выделялся лишь своим богатством, но раньше Владимиру хватало и этого. Авель, человек без клана, без союзников и денег, по всем представлениям Цепеша о людях должен был взять карту и преисполнится благодарностью. Но метод, в течении долгих лет не дававший осечек, впервые потерпел поражение, разбившись о, похоже, титановые принципы гения, сумевшего свой невеликий арсенал применить так, что даже заклинания третьего курса оказались бессильны. Пусть использовались только сковывающие и обезвреживающие цель чары, но едва ли от такого плотного их потока смог бы защититься и сам Владимир, случись ему использовать только импульсы и дрянной щит из сырой маны. Наследнику, которому предстояло через жалкие полтора десятка лет брать в свои руки бразды правления кланом, оставалось только думать и делать выводы, дабы больше никогда не пролетать, словно фанера над Парижем, из-за не сработавшего плана.