Тель миновал знак стража — пульсирующий невнятным желтым светом огненный круг с хвостом и кисточкой, и направился в нужный туннель. С каждым шагом тот расширялся во все стороны до тех пор, пока маг не вышел в огромную пещеру. Тель поморщился и попытался с помощью заклинания найти границы. Тщетно! Где-то были и потолок, и стены, но где именно, даже магия не находила. Чародей обратился к посоху и тот замерцал в его руках бледным белым светом.
Впереди Тель увидел массивную каменную арку, овитую высохшим виноградом. Прислушался и уловил невнятную мелодию из тех, что напевают девушки, облачаясь на свидание. Отчего-то вспомнил, как Истора, в ту пору, когда они еще считали себя женихом и невестой, убаюкивала его у себя на коленях. Она гладила его по волосам и едва слышно мурлыкала нечто похожее.
Улыбнулся и приблизился к вратам Обители нитей. Посох сменил цвет на кроваво-красный, а маг запрокинул голову и запел заклинание. Он был так занят, что не услышал позади тихих, похожих на шуршание осенних листьев, шагов. Осталась буквально пара слов, когда пробив все мудреные щиты, одна призрачная петля ударила по ногам, отнимая равновесие, а другая обивалась вокруг шеи. Посох отлетел в неизвестном направлении, а маг схватился руками за петлю и завизжал, что есть мочи.
Казалось, стены обители пошли трещинами, послышался хруст камня, и сверху упало несколько осколков. От стойки арки отвалился кусок. Петля на шее мага затянулась сильнее, и Тель полетел куда-то вверх, пока не встретился взглядом с двумя глубокими провалами, излучающими холодный огонь. Несколько мгновений маг и демон смотрели друг на друга, а затем Тель почувствовал, как петля становится острой и медленно режет плоть, затягиваясь сильнее.
Маг закрыл глаза и прошептал еще одно заклинание. Совершенно новое, придуманное на случай встречи с Тэоном. А потом опять завизжал. Обитель содрогнулась, петля ослабла, Тель полетел вниз и, непременно ушибся бы, если бы не вовремя сорванный кристалл. Кинул небрежный взгляд на кучу камней, в которую превратился Тэон и вернулся к арке, возобновить свою попытку. Запрокинул голову, запел заветные слова. Краем глаза заприметил движение в каменной груде, но прерываться не стал.
Камень вставал на камень, шурша и постукивая, пока куча не преобразовалась в человекоподобную фигуру. Провалы между ее частями заполнил холодный голубой огонь, и демон предпринял новую попытку избавиться от незваного гостя. Тэон громко дунул, с хлопком и свистом. Пространство вокруг пошло волнами, и маг упал на колени, зажимая уши и корчась от боли. Из носа Теля потекла кровь. Неимоверным усилием маг дотянулся до шейного ремешка и сорвал с него большой лимонно-желтый кристалл. Нестерпимо яркий луч света прошил демона насквозь и принялся резать его изнутри.
Тель поднялся, вытер кровь рукавом и продолжил заклинание. Тэон тоже пришел в себя, собрался воедино и, уставившись на мага, зашептал что-то на непонятном языке. Ледяные мурашки пробежали по спине мага, демон делал то, что Тель боялся больше всего. Тэон призывал богов на помощь.
***
Шадра лениво ковыряла ложкой в каше, выбирая томящиеся там кусочки персика. Есть отчего-то не хотелось. Вечером амулет нагрелся и всю ночь жег кожу. Снился отец, он хмурился и увещевал ее, объясняя, куда надо идти в случае, если случится непоправимое. Взгляд у него был затравленный, а вид замученный и истощенный. Девочка проснулась не в настроении, даже ласковые объятия матери и добродушное похихикивание братьев не смогли развеселить ее. За завтраком терпение Исторы лопнуло. Она поставила около Шадры чашку с теплым киселем, присела рядом и погладила по голове.
— Что случилось, малыш? — ласково поинтересовалась Тори.
Мальчишки притихли, прислушиваясь, а Тамир посмотрел на супругу с такой неприкрытой нежностью, что ее щеки тронул румянец. Шадра пожала плечами.
— Не знаю, но боюсь что-то с отцом, — вздохнула и зачерпнула ложку каши. — Амулет прямо обжигает.
— Можно мне? — Истора протянула руку.
— Отец велел не снимать его, — покачала головой Шадра, но испугалась обидеть, и тут же добавила: — Если хочешь, посмотри на него, не снимая.
Истора взяла красный камень с ножками, висящий на шее дочери, в ладонь, закрыла глаза. Зашептала заклинание и тут же прикусила язык. Выпустила амулет и покачала головой.
— Страшная вещь у тебя на шее, малыш, но и полезная. Считай у тебя тут еще одна жизнь, — улыбнулась. — Запасная.
— Что ты имеешь в виду, Тори? — подал голос Тамир.
— В нем заключена часть Латасара, — вздохнула Истора. — Понятия не имею, как Тель добыл ее. И часть чаши Теля.
Супруг ухмыльнулся и закивал.
— Что легко меняется на новую жизнь простым заклинанием рокировки. Тель демонически умен! — в восхищении покачал головой. — И никто другой не воспользуется, нужно, чтобы в жилах текла его кровь. Точно, запасная жизнь.
— Не просто жизнь, Тамир, не просто жизнь, — вполголоса уточнила Тори, — вечная жизнь. Обмен-то с богом, не больше, но и не меньше.
— У отца тоже такой есть, — со знанием дела сообщила Шадра. — Он говорит — вещица сомнительной полезности и использовать можно только за неимением лучшего варианта.
— Почему? — удивилась Истора.
— После обмена все равно нужно идти к Источнику сущего, чтобы закрепить эффект и не дать Латасару поработить настоящую сущность. А туда попасть может не каждый… К тому же, отец говорит, что пока клубок судьбы лежит в Обители нитей, Тэон всегда может вернуть нить в общее полотно. С Латасаром или без него, как только нить в клубке закончится, его обладатель попадет в Мир мертвых.
Тамир красноречиво посмотрел на жену, Истора едва заметно кивнула. Они оба поняли, куда именно отправился Тель-ар-Керрин, и чем может закончиться его поход.
Истора наклонилась и поцеловала Шадру в макушку.
— Ешь, малыш, мне кажется, пока с Телем все хорошо. Мы все узнаем, если что-то пойдет не так. Просто он скучает по тебе и волнуется, вот амулет и нагрелся.
Девочка кивнула и вернулась к каше.
***
Элла втащила Дарсира в защищенный круг. Заклинанием вынула из спины спицы и перевернула лицом к себе. Пустые глаза мага смотрели в пространство невидящим взором. Боковым зрением чародейка заметила, что птицы уселись на землю и выжидающе уставились на нее. Махнула рукой. Пока не атакуют, не до них.
Похлопала Дара по щекам. "Давай милый, давай!" — попробовала достучаться до него без магии. Мужчина не отреагировал. Глаза его все так же смотрели в пустоту. Элла зажмурилась и призвала заклинание. Посмотрела на мага вторым зрением. Хвала богам! Нить Дара не оборвалась, и на противоположном ее конце красовался большой плотный клубок. Иссиня-черный, из колючей жесткой шерсти.
Элла схватила нить и потянула на себя. Противный треск рвущейся ткани ударил по ушам. Испугалась и выпустила из рук. Еще не хватало порвать, пытаясь помочь! Снова посмотрела на клубок и поняла, что сотворили птицы: они не только покалечили плоть, но и забрали волю к жизни. Такого умирающего не вытащить, будь ты хоть трижды искусным магом. Нужен другой способ.
Одна из птиц удовлетворенно крякнула и легко взметнулась в ночное небо. Вторая, молча последовала за товаркой. Элла усмехнулась: "Рано радуетесь, мы еще повоюем". Закрыла глаза, пытаясь придумать хоть какой-то способ помочь. Времени было немного, но пока нить не оторвалась от клубка, возможно что-то изменить. Например, поменяться с кем-нибудь жизнью. Вот только с кем? В ком достаточно жизни, чтобы не потерять Дара и дойти с ним до Источника сущего?
Вздохнула и потерла лицо ладонями. Великие боги не оставьте своей помощью! Наклонилась и, скорее для порядка, опять похлопала Дара по щекам. Бесполезно… Алое пятно выпал из ворота и упал на грудь мага. Элла чуть не взвизгнула от восторга. Как она могла забыть! В амулете часть Латасара, так почему бы не обменяться с ним? А у Источника сущего она не только договор закроет, но и вернет обратно сущность Дара.
Закрыла глаза и запела заклинание. Простенькое, но очень мощное. Сила прошила насквозь, пробегая от макушки до кончиков пальцев ног, и Элла утонула в этом волшебном почти забытом ощущении. Не слышала звуков своего голоса, не видела, что творилось вокруг, зато чувствовала как переплетаются нити: иссиня- черная из клубка Дара и кроваво-красная из амулета. А потом пространство содрогнулось, будто просеивая воздух через сито, и клубок мага провернулся, позволяя отмотаться шерсти. Дарсир открыл глаза.
— Надо предупредить Пилара, — маг попытался подняться, но поморщился и улегся обратно.
— Тише, Дар, — Элла успокаивающе погладила его по груди. — Сейчас я тебя подлечу и уберемся отсюда.
— Где птицы? — нахмурился маг. — Они не по твою душу прилетели, а по мою. Им нужны мы с братом, а ты лишь приманка.
— Для них ты мертв, они тебя не видят, — спокойно пояснила Элла. — Часть твоей сущности в амулете, чтобы вернуть ее на место, нужно будет посетить Источник. Так что лежи спокойно и дай мне полечить тебя.
Дар тяжело вздохнул и закрыл глаза. Элла запела очередные слова. Залатала дыры от спиц, уняла волнение в крови. Укрыла мага целебной сетью и заставила ее пройти сквозь плоть. Убедилась, что все в порядке и сжала кулак, завершая заклинание. Дарсир открыл глаза и попытался встать. Получилось.
— Пойдем быстрее к выходу, — скомандовала чародейка. — Соберем вещички и побежали.
Дар ухмыльнулся. Похоже, к нему вернулся былой задор.
— Ты уверена, что они выпустят тебя?
— Да, — кивнула Элла. — Теперь я знаю, что хочу там, за пределами чащи.
— А меня, интересно, выпустят? — маг взъерошил челку. — Они хотели меня убить…
— Выпустят, — подтвердила чародейка. — Для них ты теперь всего лишь часть Латасара.
Дар кивнул, взял Эллу за руку и потянул к стоянке. Молча и быстро они собрали пожитки, и, почти бегом, устремились к выходу из чащи. Луну закрыло облако, и на лес опустилась угольная тьма.
Дарсир зажег два круглых блуждающих огня. Посмотрел на Эллу.
— Спасибо за помощь, — улыбнулся он.
— Не за что, — подмигнула чародейка. — В конце концов, ты оказался здесь из-за меня. К тому же, мне нужен попутчик в походе к Источнику сущего.
— Давай, для начала, выберемся отсюда, — вздохнул Дар, на ощупь нашел ладонь Эллы и сжал ее в руке. — О планах позже поговорим.
Кивнула и молча последовала за магом. Шли долго. Элла не смотрела по сторонам, все ее мысли занимал провожатый. В неверном свете блуждающих огней Дар казался по-взрослому собранным и сосредоточенным. Хмурился и поджимал верхнюю губу, так, что она походила на тонкую полоску под носом. Куда только делся присущий ему задор и безалаберность? Птицы унесли на ярких крыльях, не иначе. Маг твердо, но в тоже время очень бережно, сжимал ладонь спутницы и время от времени поворачивал голову в ее сторону, проверить не отстала ли, не растеряла ли силы.
К месту дошли на рассвете. Солнце лениво выползало из-за горизонта, и в его первых лучах маги заметили — сосновый лес сменился дубовой рощей. Дар остановился и взглянул на Эллу. Вынул тонкую веточку из спутанной рыжей шевелюры, запустил в нее пятерню. Чародейка прикрыла глаза как кот, которого гладят за ухом. В утренней прохладе прикосновения теплой ладони Дара казалось изысканной лаской, и Элла открыто наслаждалась моментом. До полного счастья оставалось только поцеловать мага, но он стоял далеко и даже не пытался приблизиться.
— В тот день, в кмырском лесу я искал предмет, который, согласно пророчеству, поможет одолеть моему роду страшное проклятие, — пальцы Дара глубже закопались в прическе Эллы, а потом решительно поползли вниз, к шее. Маг закрыл глаза. — А встретил только тебя, — облизнул губы. — Прошу, если со мной что-то случиться, вернись к Пилару и помоги ему. Не знаю в чем, но…
Щеки Эллы запылали. Какая же она дура! Нарисовала себе сказочку, а ее всего лишь хотят приспособить для очередного подвига. Отпихнула руку Дара и посмотрела мужчине в глаза.2f83e3
— В следующий раз, когда тебе что-то будет нужно, просто попроси, а не устраивай многоходовку с посещением моей постели и дешевым изображением нежности. Так желания помочь будет больше, — сощурилась. — Хватит рассусоливать, показывай, куда идти.
Дар прикусил губу и покачал головой, но возражать не стал. Повернулся и зашагал к двум огромным дубам со странной серебристой листвой. Собрался пропустить Эллу вперед, но чародейка не терпящим возражения тоном велела идти вперед. Маг проскользнул между деревьями так, словно они и не были выходом из чащи, лишь только листья колыхнулись будто от сильного ветра, рождая звук сродни музыке от тысячи маленьких колокольчиков. Элла сделала глубокий вдох и тоже шагнула на тропинку между деревьями.
Очутилась на поляне: небольшой, но ярко освещенной солнцем. Где-то вдалеке чирикала птичка, стучал неутомимый дятел. Вокруг росли высокие липы и дубы, щекочущие листьями небо. Элла поискала глазами одаряющих птиц, но никого вокруг не заметила. Вздохнула с облегчением и тут же расстроилась: куда идти не понимала совершенно. Посмотрела на солнце, кажется, оно должно было оставаться слева. Повернулась в нужную сторону и успела сделать несколько шагов, прежде, чем ей преградили путь.
Элла подняла глаза. На нее в упор смотрели два холодных изумрудных огня. Чародейка проглотила застрявший в горле ком и набрала побольше воздуха в грудь. Птица моргнула, клацнула железным клювом и переступила с лапы на лапу. Послышался противный гаркающий шепот:
— Скажи, о чем ты мечтаешь, дочь Тэона? Какое желание владеет твоими снами? Что мешает невозмутимо смотреть вокруг?
Элла нахмурилась и почесала нос. Если бы она сама знала ответы… Несколько мгновений назад, ей казалось, она знает, что надо сказать, но сейчас слова разлетелись кто куда и хорошенько попрятались.
— Я хочу, — облизала пересохшие от волнения губы. — Хочу, успокоить амулет, чтобы он больше никогда не приносил никому несчастья.
— Это твой долг, с желаниями Алое пятно не имеет ничего общего. Итак? — Элле показалось, что птица скривилась в усмешке. Чародейка тряхнула головой, прогоняя глупое видение.
— Я хочу, чтобы Силатр получил власть, — выпалила она на одном дыхании.
— Глупости, — птица совсем по-человечески махнула крылом. — Ты знаешь, что если он ее получит, на него падет семейное проклятие, и жизнь его станет в разы короче. Не лги, это с твоей подачи он оставил столицу Суржу. А ты искренне радовалась, что он окажется без титула, зато проживет все ему отмеренное.
Элла громко сглотнула и сложила руки в замок. Закрыла глаза. Интересно, отвечает ли тут сила? Птица вновь сверкнула изумрудным холодом глаз.
— У тебя еще одна попытка, дочь Тэона, пока я не вышла из себя, — прошептала она, заставляя Эллу поежиться. Потом клацнула клювом и смягчилась: — начни с того, чего ты не хочешь.
Чародейка потерла лицо ладонями. Ответ был тут, на поверхности, но казалось постыдным признаться в таком приземленном желании. Элла краснела, а птица смотрела все пристальнее, давая понять, что ее терпение не безгранично. Наконец, чародейка собралась с силами и еле слышно прошептала:
— Я не хочу вечность прозябать в одиночестве, — шумно выдохнула и снова захватила ртом воздух. Сказала "а", надо говорить и "б": — Мне нужен спутник, ни в чем не уступающий Авару, только такой же, как я. Еще одну смерть любимого мне не вынести.
— Прекрасно, — похвалила птица. — Думала, не услышу правды. — Клацнула клювом: — Теперь расскажи мне, зачем тебе покидать рощу?
— Чтобы помочь Дару, — выдохнула Элла, — даже если ему это совсем не нужно.
— Чувствую, это правда, — согласилась птица, — хотя и не могу понять, кто такой Дар. Проходи, дочь Тэона, я должна пропустить тебя. При всем желании, я не могу нарушить законов мирозданья, — расправила крылья и фыркнула: — Никто не может.
Элла шагнула и, выйдя между двух дубов, оказалась в объятьях мага. Дар сжал ее крепко-крепко, будто сокровище. Чародейка грустно ухмыльнулась: и не так обнимать будешь, если обещали спасение от проклятия.