Парень послушно приподнялся и посмотрел.
– Так не пойдет, – твердо сказал офицер. – Мы вас внимательно выслушали, ваши предложения нам понравились. Но мы – государственная структура, мы должны знать, с кем имеем дело. Здесь не место для легкомысленности, понимаете, девушка?
Что-то она не заметила, чтоб ее предложения понравились. В смысле, майору. Капитан-то действительно дружелюбен, посматривает с веселыми искорками в глазах, удовольствие получает от ситуации. Ну и? Разве в армии не единоначалие?
– А вы понимаете, что одним из результатов противостояния уличных группировок и штурмовиков станет в том числе месть руководителям? – все же спросила она в ответ. – Там, на улицах, не просто шпана развлекается. У них иерархия, структура и идеология. У них – сила. Вас защитит форма, а меня? Только тайна.
– Ну, такую экзотичную девушку в подкупольнике трудно спрятать! – хмыкнул офицер.
– А вы попробуйте что-нибудь узнать обо мне, – ответно усмехнулась она. – У Алеши не получилось, а он даже слежку отправлял.
– Алексей, тебе незачет по оперативной работе, – ровным голосом сказал офицер.
– Товарищ капитан! – обиделся парень. – Слежки не было. Спрашивайте!
– Докладывай.
Штурмовик подобрался на стуле, как будто хотел встать.
– Настоящее имя – Таня. Вероятно, используется в семье и ближайшем окружении в уменьшительно-ласкательных вариантах. Возраст – в пределах шестнадцати лет, пытается выглядеть старше за счет макияжа и измененной походки. Красный телефон – либо школьная активистка, либо отличница, предположительно то и другое одновременно. Одежда и обувь индивидуального исполнения, ощущается влияние мастера-стилиста. Спортсменка, вид спорта определить не удалось…
– Почему? – удивился капитан. – В подкупольнике культивируется всего несколько видов, выбор несложен.
– Очень сильные пальцы, обоерукость, развитые координация и скорость движений, выносливость, слабообветренное лицо – но неспортивное телосложение и растяжка в пределах возрастной нормы.
Она невольно покраснела. Чертовы пальцы, вечно ее выдают. Капитан посмотрел на ее бедра, на лицо и отвел взгляд.
– Значит, определить не удалось, – буркнул он. – Продолжай.
– Один из родных языков – русский. Культурные стереотипы – стандартные для номерного города. Родилась либо долго живет в подкупольнике. Свободно читает воинские звания, рода войск и спецзнаки, ориентируется в армейских реалиях. С большой степенью вероятности родители и ближайшее окружение – военные. Обладает начальными навыками оперативной работы.
Она невольно поморщилась. Помогла подружка, нечего сказать. Навыки, значит, освоить помогла, а скрывать их не научила.
– Вывод?
– Ученица старших классов категорийной школы, – неуверенно сказал Алексей. – Из семьи военных. Обрусевшая. Не принята в «Соколы России» из-за принадлежности к диаспоре. База данных категорийной школы в закрытом доступе, но вывод возможно проверить наружным наблюдением.
– Они тебе проверят, – буркнул капитан. – Там пост постоянного наблюдения, через полчаса твоих наблюдателей скрутят, и даже мы не вытащим. Да, и тебе незачет. Таня – ненастоящее имя, русифицированный вариант, возможно, Тинатин. Возраст – старше восемнадцати, сознательно уменьшает неумелым макияжем и сменой пластики движений с целью кое-кому понравиться в том числе. Спортсменка. Рукопашный бой, холодное оружие. Родной язык – русский, южносибирский поддиалект с влиянием семейного образования, дедушка-преподаватель как возможный вариант. Обувь и одежда индивидуального исполнения – подруга-модельер как возможный вариант. Уровень достатка семьи низкий, следовательно, категорийная школа исключается. И любая школа исключается. Свободно ориентируется в армейских реалиях… она курсант Иркутского высшего командного десантно-диверсионного училища, номерной факультет, второй курс, вводная практика. Не так ли, Тинатин Дадиани, или как вас на самом деле?
Алексей остро глянул на нее, как на врага, нахмурился и встал.
– Идите, девушка, идите, – весело сказал капитан. – Вам незачет. Передайте руководству – нам надсмотрщики не требуются, Особый Заполярный сам справляется со своими задачами.
– Товарищ капитан! – воскликнула она пораженно. – А… можно пообщаться с вами наедине? Алеша?
Командир штурмовиков получил разрешающий кивок и вышел. Тихо прогудела дверь, отсекая их от всего мира. Она перегнулась через стол, крепчайший стол из монодревесины, плясать на таком, заглянула в искрящиеся любопытством глаза офицера… как же ей везет в жизни на настоящих мужчин!
– Товарищ капитан! – прошептала она весело. – Мне двенадцать лет, учусь во второй школе. Зинаида-Татьяна Лебедь, проверяйте. Только Алексею – ни слова. Расскажете – он меня прибьет. И да, товарищ капитан: вам незачет по оперативной работе!
И она от избытка чувств чмокнула его в жесткую щеку.
Капитан крякнул, выругался. Проверил данные по поисковику, сравнил изображение с оригиналом, озадаченно хмыкнул и снова выругался.
– Ты, малявка, зачем… зачем Алексею голову дуришь? Он мальчик простой, затащит на промзону и…
Капитан покрутил пальцами в воздухе, подбирая нематерные выражения, и не нашел нужных слов.
– А что я могу сделать?! – возмутилась она. – Пришла в юбке – пялится на ноги и лапает! Пришла в брюках – пялится на бедра и лапает! Отстраняюсь – ловит и лапает! Беру под руку – считает, что согласна на все, и лапает! Не прихожу – считает, что набиваю цену, соглашается с новой ценой и лапает! Вас, мужиков-дураков, вообще как остановить?!
Капитан с удовольствием захохотал в полный голос, потом припомнил что-то личное и осекся.
– Вот этот план, «Невинная девушка с мешком золота» – твоя работа? – требовательно спросил он. – Тактика борьбы с группировками, контроль штурмовиков, уровни взаимодействия с правоохранительными органами – это все твое? Только честно!
– Мое.
– М-да, – задумчиво сказал капитан. – Номерной город. Рано вы тут взрослеете. Я ведь был уверен, что тебе двадцать и курс училища за спиной. Я и сейчас уверен. Пожалуй, подробности твоей биографии лучше оставить между нами двумя, тут ты права. Алексей, конечно, тебя за шпионку будет держать, но ему полезно, чтоб руки не распускал… а ты чего сияешь?
– Только сейчас дошло, что сказал товарищ майор, – призналась она. – Ну, дура я. Малолетняя. Он же приказал Алексею принять меня в отряд! За штатом, не внося в списки. Тайно. То есть – принял мой план!
– И не надейся, – буркнул капитан. – Майор Каллистратов – гений, понятно? Сказал, что твой план ерунда, значит, так оно и есть. И предложил тебе поучиться штабной деятельности, если не поняла.
– Я согласна!
– А вот с этим погоди.
Капитан смотрел на нее серьезно, от веселья ни следа.
– Ты понравилась мне, девочка Зита, – медленно сказал он. – Очень понравилась. Поэтому я тебя прошу – беги от нас. Ты не понимаешь и не скоро еще поймешь, во что ввязываешься. Здесь не место таким, как ты, вообще девочкам не место. Мы действительно банда погромщиков и убийц. Занимаемся и будем заниматься очень грязными делами. С риском погибнуть.
– Нет, – твердо ответила она.
А что еще она могла ответить? Единственная сила, к которой имел смысл обратиться – именно штурмовые отряды. Она свой выбор сделала.
Офицер вздохнул. Поднялся, четко кивнул:
– Капитан Ратников. Для тебя – Сергей.
Потом прошел к посту, включил внешний динамик и негромко бросил:
– Алексей, зайди.
Вошедший штурмовик уставился вопросительно.
– Алексей, тебе зачет, – сухо сказал офицер. – Знакомься, это наш новый ответственный секретарь городского штаба штурмовых отрядов. Таня. Просто Таня. Поставишь на довольствие в своем отряде. Вне списков. И вот еще что: с сегодняшнего дня ее безопасность – на тебе.
Шаг шестой
Дура. Малолетняя самоуверенная дура. Пролетела стылыми сквозняками зима, прогремел на Лене ледоход, натекли под протекающими куполами и высохли лужи, а операция по борьбе с уличной преступностью все готовилась. И оказалась она настолько сложным, многоплановым действом, что оставалось только за голову хвататься. Как она могла со своей бредятиной подойти к майору Каллистратову, где наглости такой набралась? И ведь не прогнали с позором, разглядели в ней что-то.
Все свободное время она проводила теперь в штабе штурмовых отрядов. Ну, не то чтобы свободное… откуда ему взяться, оно ж не резиновое. Ушла из смотрящих класса, оставив за себя Светку Летягу. Как бы традиция образовалась: в головном смотрящий – непременно девочка. Бросила группу поддержки футболистов. Отказалась от музыкальных занятий, от рыбалки. Махнула рукой на учебу. Зато впитывала непрерывно и жадно новые для себя знания. Что танцы! Вот талант создать, обеспечить всем необходимым, поддержать стеной договоренностей и обязательств четкую структуру штурмовых отрядов – это да! Майору Каллистратову, штабному гению – памятник при жизни за такое! Ну и ей малюсенький сбоку. Каково маленькой девочке, например, организовать тренировки штурмовиков по военно-спортивной подготовке в осенне-весенний период, а? Спортзальное время, медицинское сопровождение, питание, формы спортивная, таежная и городская; расписание тренировок, согласованное с основной работой инструкторов и школьной учебой штурмовиков, сухпай на рейдовые тренировки, личное холодное и огнестрельное оружие… А она справилась. Пусть не совсем сама, с помощью офицеров, но – справилась. И не только справилась, но и ходила в учебные рейды, ставила и снимала мины, сидела в засадах и снимала засады… правда, не в составе штурмового отряда, а в группе инструкторов, режим секретности для нее не отменили – но что это меняло? В группе инструкторов нагрузки не меньше, а требования – выше. И еще она стреляла, стреляла, стреляла. Ночью и днем, из засад и укрытий, через реку, сверху вниз и наоборот. Впрочем, стреляли все. В учебно-боевой группе – десять бойцов, двое из них по штату – снайпера, остальные должны быть как минимум отличными стрелками. Снайперский норматив она выполнила одной из первых, оказалось – имеет талант.
Или, например – провести соревнования по стрельбе из боевого оружия. Между сводными командами штурмовых отрядов всех подкупольников. Это: собственно снайперские винтовки, боезапас к ним, спецмашина для перевозки, защищенное помещение для хранения, гостиницы для участников, опять же питание…
Через три месяца у нее сложилось стойкое впечатление, что она знает в городе все руководство. Половину лично, остальных по голосу. И город знает – весь. В том числе и особо охраняемые военные производства, и закрытые зоны АЭС – а где бы еще она взяла столько лицензированных инструкторов для соревнований?
Еще через три месяца до нее дошло, сколько необходимо сделать, чтобы план по борьбе с уличной преступностью стал реальным, и ужаснулась. Так вот она какая, штабная работа. А в фильмах – ах, попаданцы-диверсанты, ах герои! Диверсанты – всего лишь вооруженные руки штаба, не более!
Она бы надорвалась, если б ей не помогали. Как все-таки ей повезло в жизни на настоящих мужчин! Сначала отец поглядел на ее темное от усталости лицо и взял на себя практически все домашние дела – ну, в пределах собственных невеликих умений. А Сергей, то есть капитан Ратников… если оставалась на ночь в штабе она, оставался и он. И работал вместе с ней, а часто за нее, до рези в глазах. Он научил ее стрелять, подготовил к сдаче мастерских нормативов. Раскрыл все секреты штабного документооборота, передал контакты с силовиками города… он вообще научил ее военной работе. И дал ей доступ к консоли спецсвязи – свой, капитанский доступ. Она наконец-то получила возможность выйти в просторы современного интернета! Хотя с доступом получилась не очень понятная история.
Началась она с того, что Алексей поставил ее на довольствие. Вне списков, но вполне себе реальное и, как она с изумлением узнала – офицерское. Ну, власти она и так наставила плюсиков. Вот, добавился еще один. Никаких тебе сомнений: исполняешь офицерские обязанности – получай. Форму повседневную и парадную, летнюю, зимнюю и переходняк. Проезд во всех видах общественного транспорта – по офицерской карточке. Причем именно во всех, а к ним и самолеты относились, и вертолеты медицинско-спасательной службы, как ни странно… Еще – талоны в столовую в административном крыле школы. В очень неплохую, ресторанного уровня, маленькую уютную столовую. Еще – сухой паек на период ежегодного отпуска. Еще – что вовсе невероятно – денежное содержание. Пятиклашке. Так просто: пришел майор Каллистратов, бросил на стол офицерскую карточку, буркнул:
– Пользуйся. Тридцатипроцентная. Офицерский полевой экзамен сдашь, будет сто.
Короче, социализм в действии. Пашешь – государство принимает на себя все заботы, чтоб пахалось легче. А она пахала, лейтенантские звездочки на форме тому подтверждением. Перечеркнутые, как у гражданских – но лейтенантские.
Вот тогда она и получила расширенный доступ к интернету. Сдала начальству телефон, получила другой. Открыла и ахнула – сколько всего! Даже есть доступ к центральному государственному файлохранилищу! А там все, от газет до диссертаций под грифом «совершенно секретно»! А книги, понятное дело, вообще все. Только майор Каллистратов обронил на ходу:
– Не лезь. Лучше с поста.
Почему не лезть, не объяснил, но она все равно прониклась.
Вот тогда ей Сергей и открыл доступ в мир.
Офицерский экзамен она сдала весной. Оказался он простой формальностью: уставы, основы работы с картами и средствами управления… действительно полевой, для производства в офицеры буквально на поле боя. Тем не менее – перекрестье со звездочек ушло, как и большинство финансовых проблем. Капитан Ратников поглядывал на нее с веселым изумлением и не раз уже спрашивал без свидетелей, вроде в шутку, а на самом деле всерьез, точно ли она – двенадцатилетняя девочка?
Она бы и сама хотела знать ответ на этот вопрос. Кто она, если умеет вести домашнее хозяйство не хуже, а то и получше взрослых женщин, шьет ткани и кожу на вполне профессиональном уровне, имеет очень солидную спортивную, танцевальную, военную подготовку и работает как проклятая с утра до ночи? Кто она, если тянет на равных с кадровыми офицерами тяжеленный груз управленческих проблем, если ее должность в военных стандартах равна капитанской? Какая из нее к черту пятиклассница, если ей мамины юбки тесноваты?!
Кстати о юбках: одна из проблем разрешилась сама собой – Алексей отдалился и стал очень, ну очень сдержанным. Теперь с ним можно было безбоязненно и в промзону заходить, и бессонные ночи проводить в штабе за бесконечной работой. Да, конечно, он получил соответствующий приказ – но когда это приказ мешал делам сердечным? Алексей не был допущен к тайне, она для него по-прежнему – курсант Иркутского десантно-диверсионного на долгосрочном задании, агент под прикрытием, очень подходящая цель для уверенного в себе честолюбивого парня. Тем не менее – просто друг. Помогал в работе, поддерживал, обеспечивая безопасность, провожал до границ ее микрорайона – но личных границ не переступал. Она зауважала его еще сильнее – и испытала немалое облегчение.
Режим секретности, как ни странно, удавалось поддерживать. Ответственный секретарь штаба штурмовых отрядов, улыбчивая девушка в лейтенантской форме – в районе Химмаша, в районных администрациях и во всех штабах силовых структур. Там она – «комиссарша Таня». И обычная девочка Зита – во второй школе и во дворе собственного дома. Вроде небольшой город, но пока что никто эти две личности вместе не сложил. Разве что ГБ, но там умели молчать. Переодевалась в форму она в штабе – как в любой административной зоне, там вполне можно было жить, все необходимое имелось.
Пришло лето. Вспыхнул огненным вихрем кровопролитный Южный инцидент, загремел по новостным лентам «Поднебесный Клухор» – считавшийся непреодолимым основной укрепрайон южных соседей. Умылся кровью и откатился в предгорья горнострелковый корпус «Юг», в очередной раз продемонстрировали полную несостоятельность огневые платформы абсолютной проходимости. Потом прогремели торопливые эшелоны, перебрасывая к зоне конфликта сибирские десантно-штурмовые бригады, проревели в небесах эскадрильи штурмовиков, и Клухора не стало – ни в качестве несокрушимого укрепрайона, и вообще ни в каком качестве. Она ночами стискивала бессильно кулачки, плакала и молилась, чтобы брат вернулся – Андрюшка снова резко пропал из связи. Через две недели он подал голос – жив. Она разревелась от счастья прямо в штабе, хорошо, у хозяйственного майора нашлись универсальные салфетки, было чем осушить слезы и сопли.