С хлопком, «Мисахика» выстрелила быстро распадающимся конусом, пронзая и с хрустом разрывая древесину столба. Оттолкнувшись, в последний раз я подпрыгнул и с разворотом отправил прямым ударом ноги верхнюю часть бревнышка в недолгий полёт, оставив торчать из земли невысокий огрызок с измочаленным чарами верхом.
Остановившись и отдышавшись, я медленно осмотрел дело рук своих и недовольно поморщился. Пусть практически все столбики были так или иначе изуродованы и якобы «побеждены», однако результат, на мой взгляд, был крайне неудовлетворительным. Меч, так и торчал в практически целом бревне, да и попадание ножа в верхнюю его часть вряд ли можно было считать полноценным уничтожением цели. То же самое и с дальним столбом. Пусть он и был поражён метательными клинками четырежды, мне так и не удалось добиться ни одного «летального» поражения цели. И это – по стоящей и неподвижной мишени, пусть даже диаметр бревна значительно меньше человеческого силуэта.
Ну а то, что сейчас, он весело догорал пожимаемый буйным зелёным пламенем, так то вообще ничего не значит, потому как мёртвая деревяшка не человек и тем более не чудовище, для которых сбить живицей огонь не представляет особого труда. Сражённое в рукопашной полено, оказывается не сломалось, а всего лишь промялось в месте удара, а то, что в месте удара стихией его уже лизали язычки зелёного пламени — тоже не показатель.
Сазим, вон, в воспоминаниях, выплесками живицы стволы в три обхвата от этого в пепел развеивал! И это настоящие, природные, живые и обладающие своим собственным током, а я созданный живицей чародея-деревяшечника столбик едва-едва опалил! Нет, обычному неодарённому подобным ударом, руку, ногу, а то и голову сожжёт гарантированно! Проверял в начале года на обозревших артельщиках! Вот только у простого человека вообще сопротивляемость к чужой живице низкая, особенно к той же огненной! Так что это не показатель и гордиться здесь нечем…
Впрочем, солнце только встало, и ежедневная утренняя тренировка была в самом разгаре. Так что, я тяжело вдохнув, я поплёлся извлекать меч, а затем, побросав обломки брёвен в отдельную кучу, направился к сваленному неподалёку, пока ещё неповреждённому «инвентарю». Ровным брёвнышкам примерно двух метров высотой и двадцати пяти сантиметров в диаметре. Пятнадцать копеек за штуку, если покупать оптом у штатного чародея со стихией дерева, обеспечивавшего Академию подобной эрзац-древесиной, которая держалась два дня, а затем в течение суток распадалась в труху.
Ну а что поделать? Это у предков, за пределами посада росли бесконечные леса – руби не хочу, а то, что осталось от тренировок, шло на обогрев жилишь и прочие нужды. Мне же уничтожать природу вокруг Академии и бегать каждое утро с топором в Запретный Лес, всё равно никто не позволит! Так что, с тех пор как я подсмотрел эту тренировку с брёвнышками в воспоминаниях из книги Марии, приходилось раз в несколько дней платить чужим дядям и каяться перед Ольгой Васильевной, что спускаю выделяемые мне карманные деньги всякую ерунду!
— Так вот, зачем тебе брёвна понадобились… — раздался из-за спины голос моей опекунши. — Сам придумал или в книге своей подсмотрел?
Судя по всему, до этого момента, она скрывала своё присутствие, и хрен бы я её обнаружил, не позволь она мне этого.
— Доброе утро, Ольга Васильевна, – поздоровался я, сбрасывая с плеча очередной сломанный столб. — В книге увидел.
Да. О книге и способе извлечения из неё нужной информации, я ей всё рассказал. Умолчав правда о то, чему на самом деле учит Мария, соврав, правда, что это учебник по выживанию в условиях Полисов двухсотлетней давности.
Не – ну… У меня как-то язык не поворачивался, сказать правду об книге! Отберёт ещё, сказав что нечего учиться разврату, а потом ещё подшучивать будет! Да и стыдно как-то… Был бы мужик, а не реально красивая женщина…
Тем более, как-то узнав о появлении в моей жизни Алёнки, боевитая бывшая «Серая Невеста», не смотря на все мои возражения начала углублять и усугаблять моё обучение, по своему профилю. Вот как можно поверит в то, что она «воспоминание» и своих мозгов у этой женщины нет, а она пользуется моими, если теперь она торговалась со мной же! Два нужных исключительно ей воспоминания об интимной жизни каких-нибудь супругов или любовников из моего клана на то, что интересует меня! И ведь ещё перед всем этим, заставляла меня пересмотреть со стороны, как я Алёнку… того! С объяснением моих ошибок, вроде высказываний: «Видишь! Ты не заметил, что девушка опять чем-то недовольна! Чему я тебя учила…» «А здесь ты поторопился, ублажая себя, но не смог доставить удовольствие ей, что при повторении может сказаться позже!» «Она теперь Бажова, и у неё не было других мужчин кроме тебя и сравнивать ей не с чем, а потому ты поступаешь очень эгоистично, не воспринимая то, чему я тебя учу всерьёз! Была бы жива — уши тебе надрала за подобное отношение!»
А ещё, Мария чуть ли не требовала, чтобы я немедленно передал её, то бишь книгу – Алёне. Мол, у неё талант, который я не виду и потому, зажимаю, а сам я -- бездарность, которую нужно учить реальным «телом». И вообще – книга предназначена в первую очередь для девушек, а я пользую её не по назначению!
Естественно, что я никому ничего не давал. Не смотря на все крики Марии. Вообще ничего не говорил даже Ольге Васильевне, если бы в один момент не понял – что без помощи взрослого и знающего чародея, сам, так ничего и не добьюсь. Только изуродую себя в погоне за сохранением и так никому не нужных тайн. Так что и «рывок» и «Мисахику», я плотно осваивал уже под приглядом опекунши. Что сразу же дало положительные результаты.
– Ну… в общем-то полезный, хоть и устаревший метод, – произнесла учёная и подойдя к измочаленному «Мисахикой» огрызку ствола и легко, двумя пальцами выдернув из него длинную щепу. – Во всяком случае – есть прогресс…
– Да какой там прогресс! – даже возмутился я, а затем расстроенно махнул рукой. – Так – топчусь на месте, в то время как все остальные идут вперёд! И Мистерион нас ничему путному не учит…
Как бы я ни старался, и даже признавая сам за собой определённые успехи, мне было видно как чуть ли не каждый день те, кто так или иначе занимаются с мастерами иинструкторами, от кланов ли или от гильдий, уходят вперёд, в то время как я – практически топчусь на месте. Мы ведь, студенты, теперь на первом курсе – вовсе не заперты на территории Академии. К кому-то приезжают в определённые часы кто-то в те или иные дни сам уезжает домой или в куда-то ещё…
А как результат, ещё вчера проигрывающие мне во время общей подготовки, сегодня, либо не уступают, либо точно знают как противодействовать приёмам, выуженным мною своими силами из Книги. В то время как Мария, в последние дни, совершенно не помогает, явно желая сделать из меня какого-то сексуального гиганта, перед которым чародейки будут растекаться, стоит мне лишь поманить их пальчиком.
– Не спорь, – одёрнула меня учёная. – Знаю, о чём говорю. А на Эдичку тебе обижаться не стоит. Антон, поверь мне, ему сейчас, после смерти ученицы…
– Да знаю я, что у него проблемы с Княже…
– Ничего ты не знаешь… – тяжело вздохнула Ольга Васильевна, – точнее не понимаешь! А я ведь вроде тебе рассказывала… Вспомни.
– Вы про его прошлое? – слегка надувшись, буркнул я. – Ну, про… погибшую группу?
– Ну да…
– Ладно, понял… – тяжело вздохнул я. – Не дурак.
После чего, взвалил на плечо два новых столбика и потащил их к освобождённым дырам в земле.
– Антон, я собственно, чего пришла, – подошла ко мне Ольга Васильевна. – Твои тренировки, это очень хорошо, но…
– Но… – я остановился.
– Но я хочу, чтобы ты пораньше, – произнесла женщина, слегка приобняв, – ещё до весны, когда вас будут на это натаскивать, научился использовать чародейскую скорость. Я решила, что это необходимо, учитывая, что ты так быстро и успешно освоил уникальную технику движения своего клана. А потому, я сама научу тебя чародейской скорости, потому как иначе… В общем, боюсь я за тебя Антон.
– Спасибо… – я честно не знал, что ещё ответить.
– Да не зачто… – усмехнулась Ольга Васильевна, а затем, хитро улыбнувшись, хлопнула меня по плечу. – А начнём мы как обычно с теории!
«Не-е-ет!» – очень захотелось закричать мне, но я всё-же сдержался.
* * *
Казалось бы, тихий стук, донёсшийся сквозь монотонный шелест ночного ливня, пробудил меня ото сна, но я в это даже как-то не сразу понял, что уже лежу с открытыми глазами. Три дня… три долбаных дня, Ольга Васильевна, своей волей опекуна сняв меня со всех занятий, занималась со мной тем, что называется чародейская скорость.
О – да! За прошедшие несколько суток, я успел много раз, поклясться Древу и Уроборосу в том, что до бесконечности буду в следующий раз ходить с девочками по выставке, терпя все… абсолютно любые их капризы! Лишь бы только не учить в следующий раз нечто «академически известное» с Ольгой Васильевной!
Я, признаться, раньше думал, что Политехническая Выставка сосредоточие науки и знаний, а у них, оказывается, в каждом павильоне по куче ларьков. Мы как на представление цирковое сходили, на аттракционах покатались, так тут же, у этих, так называемых «друзей» куча дел образовалась. Даже Борислав куда-то отпросился… мол: «Ресторан на попозже запланирован, а тут срочное дело…» А затем, на меня взглянула бездна в глазах шести юных женщин, готовых тратить чужие деньги. И началось!
Я так не уставал, наверное, с конца прошлого года, когда был пик моего ускоренного школьного обучения. Казалось бы, чего тут сложного посетив разнообразные павильоны в компании настоящих красавиц, зайти ещё и в торговые магазинчики кланов? Да собственно ничего, если бы со мной была только одна повелительница жизни! А в данном случае их было как минимум четверо, только Алина, не требовала к себе и своим покупкам дополнительного внимания!
Самой милой, понимающей, да и вообще – чудом и дриадой в этой обносящей прилавки за чужой счёт компании, была, конечно же – Хельга. Как-то так само собой получалось, что непонятный мне тяжкий труд сопровождения подруг, сразу же превращался в приятное удовольствие, стоило нам только остаться на какое-то время наедине. Самую же бездну, мне совершенно внезапно устроила Уткина, которой вдруг понадобилось моё мужское мнение, чтобы купить плавательные посереди осени!
Вот что я могу понимать в десятках разномастных дутых панталончиках различных колеров, до колена и совсем уж откровенных, до середины бедра. С разномастными рюшечками, бантами и ленточками, а то и совсем без них. Таких же дутых топах-блузах с высокими воротничками и практически с декольте, маленькими с маленькими и длинными рукавами, а то и на манер жилеток лишённых оных. Буквально полностью обшитых кружевами и пустых, но с аскетичным геометрическим рисунком.
Если бы не книга-Мария, и практика с Алёнушкой – опозорился бы к подкорневым червям! Я ж подобное только в журнале «Игривые барышни» видел! Двадцатилетней давности, том, в котором они ещё и слегка пупочек обнажали, а сам я ни в Аквитариуме, где подобные костюмы носят – не был! Ни тот же Термариум – вроде как особые элитные бани посещать не доводилось. А там как поговаривают клановые аристократки, почти как мама родила, в одних только каких-то «ленточках» почти ничего не прикрывающих, перед простым посадским мужичьём ходят! Ну если конечно это болтливое мужичьё имеет возможность заплатить за подобное удовольствие.
Постыдных «ленточек», Уткина конечно передо мной не примеряла. Однако, во всех моделях, что демонстрировала Алиса, им – тем самым пупочком, столь возбудительно выглядевшим в старых журналах, щеголяла так, словно бы ничего предрассудительного в том не было. Да и вообще, появлялась из-за занавесок в очередном наряде Уткина видом Княгини-победительницы, да ещё и под восхищённые её смелостью перешёптывания покрасневших подружек.
В общем, спасибо, что не только видел голую женщину, но и успел распробовать попробовать. Не опростоволосился перед барышнями недостойной реакцией и красной рожей, хотя не буду скрывать, неудобство в штанах образовалось знатное, но для окружающих незаметное. Зато аленькая как перезрелая помидорка Хельга, так и вовсе смотрела на меня с какой-то непонятной гордостью! А вот такая же пунцовая Дарья, вообще старалась глядеть куда угодно, но только не на меня и хотя и бурчала о том, что мы тут все непотребством занимаемся, но уходить вовсе не собиралась, а продолжала действовать на нервы.
Так вот, тогда, вымотался я к моменту, когда мы завалились в ресторан, покруче, чем на самой тяжёлой тренировке. Но это не шло, ни в какое сравнение с тем, что я пережил за первые два дня, когда Ольга Васильевна вбивала в мою голову теорию о «чародейских скоростях».
Cтук повторился, доказывая, что он мне не приснился и это не наваждение, как например бывает, когда человек только проваливается в дрёму или наоборот практически прогнулся и в этот момент капающая из крана где-то на кухне вода кажется ему сродни громким хлопкам в ладоши прямо над ухом. Впрочем, стучали явно не в дверь моей комнаты… Скорее всего – во входную дверь, с которой Ольга Васильевна, давным-давно ещё до моего появления в этом доме, сняла шнурок от звонка, из-за того, что в один отъездов Бояра Жумбурловича из Академии по своим делам, он как-то раз уломал её попробовать себя в роли временного заместителя директора.
Так вот, в тот раз постоянные ночные визитёры которым срочно нужно было решить какие-то очень важные на их взгляд дела связанные с учреждением и которые ну совершенно точно не могут подождать до утра, так доконали учёную, что она просто избавилась от сомой возможности дёргать за «этот проклятый колокольчик». Так и висит себе теперь красивая побрякушка, можно сказать интерьер создаёт, а спать никому не мешает.
«Может чего случилось…» – подумал я, после того как снова донёсся настойчивый стук, но подав в уши живицы, услышал, как, тихо хлопнула дверь в комнате на первом этаже, где в последнее время постоянно проживала гувернантка-горничная моей опекунши Маргарита Юрьевна.
Вообще-то раньше Алёнка жила по соседству с ней, однако, с изменившимся статусом и приняв мою фамилию, девушка хоть и не забросила свою работу по дому, однако полноценной прислугой быть перестала, а потому переехала в небольшую комнатку на втором этаже, рядом со спальней самой Ольги Васильевны. Впрочем, последнее совершенно не мешало ей фактически прописаться у меня, как минимум на ночное время суток.
Хмыкнув себе под нос, и мельком взглянув на часы, показывавшие без одиннадцати минут четвёртый час ночи, я притянул под одеялом обнажённое, горячее тельце тихо посапывающей во сне девушки и покрепче приобняв, прикрыл глаза. Следовало, как следует выспаться, так как мне ещё завтра предстоит бегать до потери пульса, нарезая кольца по полигону, а затем ещё тащиться на теоритические занятия, потому как отгулы, выделенные мне опекуншей – благополучно закончились и теперь как-то предстоит совмещать практические тренировки с нормальной академической программой.
– …Выяснила и только сегодня, с трудом смогла до вас добраться! – донёсся с первого этажа до моих, всё ещё насыщенных живицей ушей, незнакомый женский голос, а вот ответ, потонул в грохоте громыхнувшего за окном грома.
Впрочем, поспать мне так и не дали. Не успел я вновь, провалится в серебристый ирий ночных видений, как меня нагло вырвал из него вновь раздавшийся стук. Настойчиво, требовательно, костяшками пальцев, как умел, пожалуй, только Ольга Васильевна.
Крякнув с досады, я аккуратно, чтобы не разбудить Алёну, выскользнул из её объятий и из-под тёплого одеяла, накинул на себя и запахнул халат, после чего, подойдя к двери приоткрыл её, наткнувшись взглядом на хмурую и недовольную чем-то учёную.
– Антон, – сказала она, быстро осмотрев меня с босых ног и до хаоса в шевелюре на голове. – Буди Алёну, приведите себя в порядок, оденьтесь поприличнее, но по-домашнему и оба спускайтесь на кухню. У нас – гости.
– Неужели те самые, которые хуже казанина? – криво усмехнувшись, фыркнул я. – Которые ещё «не званные».