– Да блин… Лениво-то как! Скажи, Нин, а Антон точно велел меня разбудить твоим коронным пинком?
«Да лилип тебя за ногу… – пронеслась в голове мысль. – Что они там ещё устроили?»
– И ничего не пинком! – возмутилась красноволосая. – И вообще, тебя Алина будила, а не я!
Вздохнув, я вновь обратил внимание на возвещающийся передо мной павильон. Красивое, чем-то похожее на огромную застеклённую теплицу здание очень напоминало конструкцией Савеловский вокзал, по крыше которого я бегал в начале этого учебного года. Хотя, конечно, «Буревестникѣ» был всё же не таким огромным, зато с очень затейливыми башенками на фасаде и большой, украшенной витражом входной аркой. Всё же вокзалы Перевозчиков создавались с расчётом принимать их гигантские локомотивы, в то время как павильон, по словам сопровождавших нас охранников, был посвящён гостям из других кланов, в то или иное время побеждённым московскими чародеями.
Аватары, чудовища, элементали, одержимые, мутанты и духи, а также прочие жуткие твари, либо пришедшие к нам из-за грани, либо переродившиеся уже в нашем мире из людей, животных и растений. Правда, настоящих останков монстров здесь практически не было, экспозиция могла похвастаться разве что навеки застывшим мегалодендроидом, да и то, потому как он изначально был деревянным, а после смерти стал обыкновенным, постепенно теряющим стихийную живицу, бревном затейливой человекоподобной формы. Из которого к тому же на всякий случай удалили ценное сердечное сосредоточие, заменив гипсовой репликой.
В остальном же здесь можно было посмотреть на искусно выполненные полноразмерные статуи, восковые фигуры и чучела. Казалось бы, ничего такого, но на массовых посетителей, большинство из которых не были одарёнными, подобные экспонаты производили неизгладимое впечатление. Меня же больше интересовал вопрос, а с какой такой радости именно в этом павильоне была организована ещё и арена для сражений?»
По логике вещей колизеум, то бишь место для дуэлей и показательных боёв, должен быть отдельным зданием, но никак не частью павильона с монстрами. О чём я, собственно, и спросил нашего сопровождающего.
– Да, в общем-то, так и есть, – пожал чародей плечами. – Обычный колизеум располагается чуть дальше, за цирком…
– «Цирком», это который цирк со зверушками и лицедеями? – тут же спросила Хельга, и по засверкавшим глазёнкам девушки я понял, что если здесь есть нечто подобное, то от посещения нам не отвертеться. – Ипподромом?
– Ипподромом для скачек и чародейских бегов, – улыбнувшись младшей Громовой, ответил сопровождающий. – Для представлений на выставке используется как раз колизеум, как сегодня, когда нет запланированных дуэлей и воинских игрищ. Собственно, именно потому что он занят, мы и привели вас в «Буревестникѣ». Здесь обустроена малая арена, на которой обычно разыгрываются иллюзорные постановки исторических боёв с чудовищами. Но арена здесь оборудована всеми необходимыми магическими контурами для проведения дуэлей. В том числе и между несовершеннолетними… А вот, кстати, наш судья и реанимационная группа.
Действительно. От входа нас быстрым шагом догонял высокий усатый мужчина со строгим лицом заведующего каким-нибудь складом и «гвардейскими» усами, которым мог бы позавидовать даже наш водитель Иван, холивший и лелеявший это украшение своего лица. Ну а за ним спешили три девушки со специальными чемоданчиками с символическим изображением Древа, на которое заползает змея.
С последними, в общем-то, всё понятно! Охранные чары охранными чарами, а какой-нибудь уникум может так долбануть, что порушит всё к червям, причем администрации потом отвечать за смертоубийство на вверенной территории! Ну, или распалённые проигрышем болельщики вне защищённого периметра драку с поножовщиной устроят.
– Брат, брат! Цирк! Ну цирк же… – теребила тем временем Хельга за локоть усиленно отворачивающегося от нее Никиту, а затем вдруг переключилась на меня. – Антон! Ну цирк же! Может быть… ну, мы…
– Сначала процедуры – потом цирк! – воздев кулак к потолку, громко воскликнула Нинка.
– Ефимова, а ты точно ничего не забыла? – широко зевнув, переспросил Борислав. – А то я тогда пойду, наверное…
– А! Ну да! – красноволосая досадливо отмахнулась. – Сначала бить морды, потом… Процедуры!! Затем Цирк!
– А вы, ребятки, я смотрю, самоуверенные! – хохотнул приглядывавший за заржавшими морозовцами чародей. – Уверены, что мои подопечные вас не раскатают в два счёта.
– Да наши их одной левой! – крикнул один из парней.
– Не думаю, что мы с нашей подготовкой проиграем каким-то там тимирязевцам… – с чувством собственного достоинства снисходительно улыбнулся вишнёвоволосый. – Впрочем, я думаю, господа, все согласны, что после того как победим, мы с удовольствием сами сводим прекрасных барышень туда, куда они пожелают!
– А думать, это вообще сложно, – безразлично буркнул пристроившийся слева от меня Борислав.
– Поддерживаю, – видимо, не расслышав его, громко произнёс Золотников, который за время пути от фонтана Соцветья успел успокоиться, и на лице его вновь играла глумливая улыбочка. – Как вызывающая сторона я именем своего клана меняю условия! Выигравший остаётся с девушками на выставке, а остальные, принеся извинения, валят на все четыре стороны!
– Эй! – тут же насупился Громов. – А ты не охмелел ли, гов…
– Согласна! – громко и звонко сказала Уткина, а когда мы все с удивлением уставились на неё, вдруг ухватила хлопающую глазёнками Хельгу за локоток и, притянув к себе, приобняла за плечи. – Как и Громова, я верю в Антона и остальных ребят и в то, что они без труда расправятся с этими идиотами.
Тут я почти упустил момент, когда Алиса вдруг хитро подмигнула Машке.
– Поддерживаю! – тут же подняла руку Сердцезарова. – Я тоже верю в своих друзей и в то, что они не проиграют…
– Э… девочки… но… – начала было Ефимова, однако наша чаровница ещё не закончила.
– …Вот только мне кажется, что выставленные условия вызывающей стороны не шибко-то честные! – и с интересом посмотрела на слушавшего нас судью. – Господин судья…
– Силазар Ярославович, – представился он.
– Силизар Ярославович, – вежливо обратилась к нему Сердцезарова, – а не можете ли вы как сторонний и беспристрастный человек попытаться их как-нибудь уравновесить?
– Ну что ж… – посмеявшись себе в усы, произнёс мужчина. – Как я понял, вы, девушки, в случае поражения ваших товарищей готовы составить компанию этим молодым людям?
Уткина и Машка согласились, после того как Алиса прошептала что-то в ухо Хельге, и та тоже кивнула. Дарья, молча косившаяся всё это время на подруг, неуверенно подтвердила согласие, а вот Нинку просто пнули, и её писк был интерпретирован усачом как утвердительный.
– В таком случае не вижу никаких причин, чтобы в случае поражения представителей Морозовской Академии все сегодняшние траты этих барышень на территории выставки были оплачены из их кармана. – И тут же, сурово посмотрев, сказал начавшим возмущаться морозовским: – А что вы, собственно, хотели? Гулять барышень, но чтобы они сами за себя платили? Что примолкли? Если нет, вас не обременит в случае проигрыша таким образом извиниться пред ними за недостойное поведение! Это моё последнее слово! Все счета будут пересланы вашей администрации! Я так сказал!
Ну да, ритуальная фраза судьи «Я так сказал!» Вообще-то, после неё продолжать выёживаться и качать права – верх глупости.
Морозовцы сразу замолкли, видимо, размышляя, а надо ли им подобное счастье. Только Золотников пытался выдать что-то вроде: «А вы знаете, кто я! Да мой клан вас…» Вот только его быстро заткнули свои же. Однако от дуэли противники так и не отказались, так что спустя ещё десять минут я вместе с друзьями стоял в круге арены, выслушивая последние напутствия судьи.
– …зачарованными защитными и атакующими артефактами магического или волшебного происхождения, а также свитками и прочей несущей чужую живицу и заранее впитавшей чары атрибутикой. В случае же применения кем-то чего-то подобного – мгновенная дисквалификация равнозначная проигрышу всей команды…
Покуда усатый мужик распинался, мы, пользуясь языком жестов, распределили цели и приоритеты. Так незаметно для противников, как только могли. Всё дело в том, что приходилось пользоваться «условно общими» московскими движениями, а морозовцы всё-таки не киевляне какие-нибудь! Учат-то нас в этом смысле практически одинаково.
Раздался хлопок, извещающий о начале боя, и я тут же рванул вперёд прямо по прямой к Золотарёву, на ходу метнув в парня несколько ножей и сам увернувшись от остро заточенного подарочка. Из-за того, что я был банально быстрее, хоть и двигались мы вовсе не на чародейских скоростях, ведь даже у Громова это пока был просто туз в рукаве, а не реальный и постоянный навык, мой противник потратил важные доли секунд на то, чтобы защититься. А потому не успел отойти под защиту метнувшегося к нему вишнёвоволосого, которого тут же связал боем Ульрих.
Сшибка произошла во всполохах золотого и зелёного пламени. Несколько ударов парень красиво и технично блокировал, да так, что смог нащупать в моих руках рычаг и оттолкнуть меня назад, сам тут же взвившись в высоком сальто и заплевав чарами с виду слабых огненных снарядов. Вот только попадать под них, глядя, как взрывается пол арены, ну очень не хотелось.
Так что, взмахом руки прикрывшись широким пологом зелёного пламени, я отпрыгнул в сторону, затем ещё раз, а там, оказавшись в выгодной позиции, неожиданно для одного из противников, отбивающегося от дымных кукол Борислава, пнул его в спину. Сбил последовательность ручных печатей, а затем, схватив прорвавшуюся ко мне голенькую дымную Дашку, метнул её в Золотникова.
Этот приём с дымными куклами мы с Бориславом уже успели отработать. В общем-то намётки на что-то подобное появились ещё тогда, когда мы жили в одной комнате общежития и порой, если выдавалась свободная минутка, фантазировали о будущем и придумывали различные тактики. В школе серб был уверен, что мы попадём в одну руку. Реальность, конечно, сделал финт ушами, но в итоге так и получилось.
Получив нехилое ускорение, лёгкая сама по себе куколка разразилась целой серией каратешных ударов, плотно связав моего противника, в то время как я с её товарками пинал быстро сдувшегося морозовца Борислава, ушедшего в глубокую оборону. А затем, выждав удобный момент, совершил бажовский рывок к самому опасному, по нашему мнению, из противников. Тому, кого взял на себя Громов.
И да, сколько бы боли мне это ни стоило, но я освоил потрясающий клановый навык предков. Хорошо, что обошлось без тяжёлых травм вроде полностью разорванных мышц. Уж как ругала меня книга Мария за то, что я раз за разом пересматривал воспоминания Сазима, вторя, что по её стезе учиться там нечему, а мне теперь нужна исключительно практика с Алёнкой и новые впечатления…
Кстати, злобная книженция буквально угорала с того, сколько в моей жизни нарисовалось разнообразных Ольг. И Ольга Васильевна…. И Хельга, которая, по сути, тоже Ольга, и даже Алёнка, которая, как я думал, Елена, но батюшкой с матушкой, по её словам, была названа Оленькой.
Выскользнувший из ножен меч, засияв живицей, разнес в пыль выросшую передо мной неровную каменную стену и в тот же момент со звоном встретился с длинной трёхгранной шпагой морозовца, который просто вынужден был отвлечься на меня и тут же затрясся от поразившего его электрического удара, мгновенно возникшего за его спиной Громова.
– Два-три! – сказал я и через долю секунды уже насел на развеявшего-таки дымную Дашку Золотова.
Тут, наверное, надо пояснить, что для непривычного противника они на самом деле очень и очень трудные противники. Мало того что сам Борислав хорош в карате, так еще и мелькающие сиськи и письки пусть серых, но очень даже узнаваемых девушек, ещё и неслабо в нашем возрасте отвлекают… к тому же они быстрые из-за малого веса. Что там дыму-то! А вот бьют примерно с той же силой, как и их хозяин…
В общем, Золотоников, банально отвлёкшись на Шмеля, отгрёб от меня полоской стороной меча по голове и прилёг отдохнуть. Примерно в тот же самый момент987 противник Борислава, бывший водником, справиться с которым у парня двумя куклами так и не получилось, а метаемые самим сербом ножи то и дело завязали в водяных сферах, получил шокерное касание от Громова. А вишнёвоволосый без помощи приятеля, буквально связанный до этого конечностями «резинового мальчика», просто отскочил в сторону от Ульриха и поднял руки.
– Сдаюсь, – с улыбкой произнёс он. – А вы, парни, ничего так!
– Ура!! – закричали наши болельщицы, среди которых Нинку было слышно лучше всех. – На процедуры!
Забавно, но после этого боя мы вполне нормально пообщались с морозовцами, словно сбросившими с себя всю спесь. А Золотников даже на прощание пожал мне руку, предложив как-нибудь встретиться и повторить. Впрочем, скорее всего, парни, проиграв и получив по голове, просто открыли в себе дар предвидения и раньше нас поняли в какую жуткую, но приятную бездну превратят дальнейшее посещение выставки наши же девушки.
Именно тогда я понял, что женское доверие дорогого стоит. Во всех смыслах…
Глава 7
— Ха! – я с разворота рубанул по бревну за моей спиной, вливая через руку живицу в клинок, легко, словно бы это было и не дерево вовсе, срубившему его верхушку, примерно на уровне моей шеи, после чего продолжая движение, резко крутанулся, впечатав правую ногу в оставшийся кусок.
От удара бутса деревяшку просто вырвало из земли, отбросив метра на три, я же, не теряя импульса, рывком метнулся в противоположенную сторону, взмахом кринка ещё в полёте, рассекая другое бревно. Не очень, правда, удачно, потому как, зацепившись за обрубок одеждой, покатился по земле. В этот раз не помогло даже то, что при выполненном правильно рывке, время как будто бы замедляется, однако в любом случае, через мгновение я уже вновь оказаться на ногах и быстрым колющим движением пронзил ближайший столб.
«Вот здесь тебя Антон и порешили!» — отметил я свою очередную ошибку, обнаружив, что меч банально застрял.
Пафосно, как это делал в воспоминаниях Сазим, расколоть деревяшку на две части, просто провернув клинок – было мне пока что не по зубам, а потому следовало либо бросить оружие, либо попытаться как-то вырвать его. Впрочем, не будучи уверенным, что последнее у меня получится, я просто отпустил рукоять и, отскочив назад, метнул два моментально выхваченных ножа в отобравшего моё оружие противника.
В верхнюю часть столба, якобы голову, с глухим стуком вонзился лишь один из них, в то время как вторым я банально промазал. Но так как по условиям тренировки, останавливаться было нельзя, тут же метнулся в сторону, прямо в движении складывая ручные печати необходимые для чар «Огненного шара» и тут же метнул его в самое дальнее бревно. К сожалению, эти чары у меня какие-то дефективные и бить прицельно ими на большие дистанции ну никак не получается. Судя по всему виновата в этом, моя бета-стихия огня, которая была образована с участием водного ядра, так что сгусток пламени приходилось класть навесом, а вместо взрыва чары расплескивались, словно бы наполненный жидкостью шарик.
Вот и в этот раз, столбик хоть и занялся пламенем, но получился явный перелёт и чтобы поддержать атаку, я один за другим, по очереди с двух рук, метнул в него четыре ножа. Как ни странно но в этот раз попал, во всяком случае, четыре глухих но смачных удара, с которыми лезвия вонзаются в податливую древесину, я зафиксировал в то время как сам, уже избивал другое бревно.
Правая, левая рука, опять правая, удар горящей ладонью в условную грудину, вход в клинч с работой локтями, обход и вот от столб жалобно хрустит от прилетевшего в него колена, должного раскрошить рёбра человеческого противника в костяную труху. Но это ещё не всё, потому как я уже мчался на последнего врага, в то время как на правой руке, закручивался зелёный огненная воронка цветка «Мисахики».
Ну, как «цветка»… Прекрасным раскрывшимся бутоном то ли какой-то розы, то ли орзидеи, эти чары выглядели у того же принца Огамы, а в моём исполнении, покуда напоминали сильно, да к тому же кривовато ощипанную ромашку. В бою мне просто не хватало концентрации на то, чтобы удержать визуальный образ заклинания, а без него, оно быстро дестабилизировалось да и било куда слабее, чем я теоритически мог выдать.