И Исинхай мгновенно перешел к делу:
— Скрытая раса?
— Вероятнее всего.
— Насколько разумна?
— Более чем, если учесть, что они умудряются служить в военных структурах Танарга, Союза Алтари и Гаэры.
Пауза и уточнение:
— Внутренних военных службах?
— Нет, — я вдруг поняла, что безумно устала, — в подразделениях, куда допускаются наемники. Контрактные структуры. Где не осуществляется проверка ДНК к примеру.
— Так, — нехорошим тоном протянул шеф, — будешь исследовать?
— Да, — что мне еще оставалось.
Исинхай кивнул, принимая мое решение, и сообщил:
— У меня три крейсера на орбите Илонеса и заказ взять его живым четырем братствам Свободных Астероидов.
— Спасибо, — искренне прошептала я.
— Поспи, — приказал Исинхай и отключился.
Приказу я последовала практически незамедлительно…
***
Мой вечер закончился в три часа утра. Мой день начался в пять.
— Двадцать шесть кругов, — приказала я, с ненавистью взирающим на меня наемникам, которых ранее раньше шести не будили.
И пока доблестные, тренированные, злые, не выспавшиеся и голодные… а до завтрака еще три часа было, начали нехотя бегать, я… внесла нотку свежести в итак довольно прохладное утро. Сорок брандспойтов заработали одновременно, поливая остолбеневших солдат, ледяной водой.
Начался тихий, ну в смысле громкий ад.
Почва на полигоне была в основном глинистая, так что дополнительный «дождик» превратил все это в вязкий скользкий суглинок, но по громкой связи раздалось мое издевательское:
— Продолжаем забег, господа.
Их большую ненависть в отношении одной маленькой меня можно было ощутить практически физически, но мне было все равно. Да и вообще плевать, если честно.
Устроившись в шезлонге, я потягивала протеиновый коктейль с убойной дозой стимуляторов, и шарилась по даркнету. Обнаружила его совершенно случайно утром, но преступные организации, они такие преступные – везде есть. Даже на Илонесе. И спустя пару часов издевательств над личным составом, я обнаружила офигенный лот на местном преступном аукционе – коды доступа к системам безопасности высоких лордов!
Атас просто.
Заинтересовавшись лотом, начала писать сообщение продавцу, собственно это было стандартный вопрос: «Сколько?».
Но я еще не успела его отправить, как вид на великих мучеников, я про наемников, закрыла массивная фигура полковника Стейтона. Мужик был тут самым сухим на всем полигоне, и вообще во всем поле моей видимости, а еще мужик был зол.
— Капитан Давьер, — с откровенной ненавистью процедил он, — вам не кажется, что все это, — он даже не стал обозначать что именно, — несколько чересчур?
Глянув на часы, беззаботно ответила:
— Не-а.
И добавила:
— Вы бы отошли, весь вид загораживаете.
Стейтон молча сделал шаг вправо, открывая мне пейзаж. А пейзаж был еще тот. Как в темноте все кошки серы, так в глине все наемники были грязны. Вообще уже мало что было видно – лица, ноги, руки, кепки – все смешалось.
— Слышал, на Гаэре есть женские грязевые бои. Вы лесбиянка? — задал ехидный вопрос полковник Стейтон.
— О нет, я абсолютная натуралка, видите вот, предпочитаю мужчин валяющихся в грязи. Плохо, конечно, что они в одежде, удовольствие от просмотра не то, но, завтра, прикажу им бегать топлес. Или все же лучше сразу обнаженными, как вы думаете?
Полковника передернуло.
Между тем, мило ему улыбнувшись, я вернулась к переписке с местным хакером, и отправила ему свое:
«Сколько?»
Плим, раздалось неожиданно из нагрудного кармана полковника.
Мы замерли. И я, и он… наемники нет, они продолжали месить грязь.
— Оу, — только и произнесла я.
А потом тоже самое «Оу» отправила сообщением.
Сейр полковника повторно издал «Плим».
Это уже вообще было за гранью.
Абсолютно за гранью!
Кое-кто здесь основательно охамел вообще!
Одна маленькая проблема — так как сделка купли-продажи не была произведена, то… собственно и предъявить мне ему было нечего. В том смысле, что этот скользкий тип всегда мог выдать что-то типа: «Мы так ловим преступников».
И, блин, неудачно-то как вышло.
Просто одно дело обнаружить, что полковник Стейтон и есть тот самый хакер, с которым я пыталась связаться, и совсем другое — обнаружить все вот это при самом полковнике, выдав себя с головой.
— Ммм, может, так договоримся? — решила я выкрутиться из ситуации.
— Разве что через постель, — прошипел Стейтон, доставая сейр и обнаруживая, что я по нику «Горячая перчинка». — Вижу, вам определенно есть, что мне предложить, — съязвил он.
— Ммм, — я скептически оглядела полковника, — искренне сожалею, но вы не в моем вкусе.
— Предпочитаете генералов? – да, разговорчик у нас был еще тот.
— Вообще я много кого предпочитаю, но полковников как-то нет, простите, если обидела.
— Если?! — у него было такое лицо, что казалось меня сейчас придушат на месте.
Лучезарно улыбнувшись индивиду, я решила что пора сворачивать беседу, и мило сообщила:
— Кстати, вы не находитесь сейчас в карауле, соответственно… на полигон, полковник, как ваш инструктор по боевым навыкам, я просто-таки обязана заботиться о вашей физической подготовке. Вперед!
Несколько секунд моя жизнь явно висела на волоске, но затем… он вдруг начал раздеваться. Молча и решительно. Сначала расстегнул и бросил мне на колени мундир, после потянулся к пуговицам на рубашке, и с ненавистью глядя на меня, начал самый зверский стриптиз в моей жизни. Через секунд тридцать мне на колени полетела его рубашка. Следом майка.
Потом…
Ну потом мне оставалось только впечатляться более чем развитой мускулатурой индивида.
— Как вы и просили – топлес, — прошипел Стейтон.
А я смотрела на него, на его загорелое до золотистого цвета тело, на проработанную мускулатуру, но видела… я видела лунную ночь на Ятори и полуобнаженного Акихиро, такого нереально красивого в каплях кристально чистой воды, в сиянии лунного света, на фоне заполненного светлячками леса…
В моих глазах заблестели слезы.
— Какая интересная реакция, — прокомментировал полковник.
И волшебство распалось.
— Какая непозволительная медлительность, — не осталась в долгу я, скидывая его одежду со своих ног на землю. — Приступайте к тренировке!
Взгляд полковника посулил мне быструю, но очень мучительную смерть. Однако действительно психанул не он — я переключила камеры на визоре, и отследила, кто прожигал меня лютой ненавистью — капрал Урхос. В отличие от полковника, он как раз находился в карауле, а потому в издевательстве не участвовал, но странное дело – швырнув вверенную мне одежду на землю, унизила я полковника Стейтона, а взбесился от этого капрал Урхос. Взбесился настолько, что на какой-то миг, его лицо вдруг поплыло… Но только на миг. Если бы не камеры и мое пристальное внимание, я бы не увидела, а увидев – решила, что мне просто померещилось.
Однако прокрутив момент, раз двадцать я отчетливо поняла – не померещилось. Совершенно не померещилось.
Впрочем, я могла себя поздравить – тактика работала. Более чем работала — остался один маленький момент.
***
Четыреста человек в одном зале для тренировок это конечно перебор, в дальнейшем я планировала работать с группами по сто человек, это было удобно и потому, что в карауле стандартно стояла сотня, так что можно было работать в пять смен, но пока что вот так.
Мужики сидели на полу, с ненавистью глядя на медленно прохаживающуюся по рядам меня, и я не просто прохаживалась, я врала самым занудным и менторским тоном, именно таким, который позволяет лгать всем и всегда. Сам тон и подача уже сигнализировали, что во всем сказанном нет ничего интересного, а потому получасовую лекцию наемники съели без приправ и специй, я же завершила монолог безразличным:
— Датчики, которые вам закрепили на запястье, в принципе позволят мне наиболее эффективным образом распределять физические нагрузки.
Ну и не только, но вам об этом знать не полагается.
И тут один из наемников, как и большинство из присутствующих радующий мой взор обширными синяками на лице — падать нормально тут определенно не умели, поднял руку.
— Слушаю, — я повернулась к нему.
Мужик лет тридцати пяти, с плечами шириной чуть ли не в мой рост, издевательски произнес:
— Капитан Давьер, а вы уверены, что обладаете достаточной квалификацией для… ну в общем не только для горизонтальных поверхностей?
И тварь широко улыбнулся, еще более усиливая акцент, сделанный на моих вчерашних «постельных утехах с генералом».
— Рядовой, — я глянула на сейр, и датчик услужливо подкинул мне его имя, — рядовой Жером, встать.
Он рывком поднялся.
О да, я знала, что они все хотели увидеть. Все и всегда. В любом подразделении, в любом месте, где зашкаливал уровень тестостерона. Везде. И это уже давно не вызывало у меня ничего, кроме глухого раздражения.
Я развернулась, отошла к стене, через голову сняла мастерку, собрала волосы, и закрепляя пучок резинкой, развернулась к рядовому. Тот, стоял все так же, все там же… правда немного с открытой челюстью.
Да, у меня была практически идеальная фигура. Фактически у любого, кто попал бы к маниакальному психу от пластической хирургии, была бы такая же идеальная фигура. Она собственно и была, просто… этот психопат не любил пользоваться наркозом, предпочитал резать по живому… а после такого болевого шока способны выжить не все. Я выжила. Мне «повезло» …
А вот рядовому Жерому не особо.
— Подойти, — приказала я, сложив руки на груди.
Вышло правда скорее под грудью, так что степень офигения рядового, да и всех присутствующих существенно возросла, потому что в черной обтягивающей нательной майке и широких военных штанах, я выглядела особенно… беззащитной. Тоненькая, хрупкая, красивая…
И я сильно подозревала, что у Жерома не поднимется рука на такое… если конечно не довести его до нужной кондиции.
И это стало лишь очевиднее, когда гигант подошел ко мне… контраст был существенный. Настолько, что наемник почувствовал всю неправильность происходящего.
Он просто был не в курсе, что из нас двоих, проблемы если и будут, то у него. Исключительно у него.
— Нападайте, — все так же расслабленно стоя, приказала я.
— Эээ, — протянул мужик, пялясь вовсе не на лицо.
Да, грудь у меня тоже была шикарная. Не помню точно, то двенадцатая, то ли тринадцатая по счету — над моей грудью Майкони работал с особой любовью и тщанием, так что ее теперь можно было вполне выставлять в счетной палате как эталонную.
— Без «э», — отрезала я. – Нападайте. Это приказ.
— Эээ… да как я… — начал было наемник.
— Молча, — отрезала я. — Сумеете удержать меня в захвате, считайте победа ваша.
И лицо рядового мгновенно просветлело. Ну это да, бить такое красивое тело настоящие мужики считали кощунственным, а вот захват — уже другое дело. Подержать меня в объятиях хотели тут все… ну кроме капрала Урхоса, я подозревала, что единственное место, которое он хотел бы на мне потрогать – это шея. Сжать, я полагаю, он хотел бы тоже только ее. Ну и собственно сжимал бы и сжимал, до посинения… моего, естественно.
— Ну, если только захват, — осклабился рядовой.
И сделал шаг, протягивая руки…
Уклонение, удар Гайтера.
Когда рядовой летел на пол, на его и так украшенном синяками лице еще и отчетливо читалось удивление.
— Вторая попытка, — великодушно объявила я.
Жером подскочил, и ринулся в бой… и снова полетел на пол, а я демонстративно принялась разглядывать свои ногти. Пока нервничала из-за Чи перегрызла половину, надо бы подпилить.
— Третья попытка, — продолжая осмотр своих ноготков, точнее того что от них осталось, скомандовала я.
На этот раз рядовой попытался нанести удар, а потому улетел в стену, и сполз по ней вниз, тряся головой, и пытаясь понять, что вообще произошло.
Усмехнулась, поглядев на него, развернулась к присутствующим и поинтересовалась:
— Еще желающие есть?
Я осмотрела притихших наемников, не особо сдерживая усмешку, но она исчезла совершенно, едва от дверей раздалось:
— О, да. Есть. Более чем желающие. Я бы даже сказал – маниакально жаждущие.
Не знаю, как я удержалась на ногах!
И боюсь, казаться равнодушной, я не сумела вовсе.
Потому что там, через весь зал, у задней двери, прислонившись плечом к дверному косяку и с отстраненно ледяной яростью взирая на меня, стоял Акихиро Чи Адзауро! В его черных глазах плескалась ненависть, усмешка на его губах, гарантировала мне проблемы, а я… я готова была просто разрыдаться от облегчения, потому что… пусть ненавидит, пусть делает со мной все что угодно… для меня самым важным было только одно – он живой!
Господи, спасибо!
Наверное, не будь здесь никого, я бы сползла по стенке, не сдерживая слез, но… я не имела на это никакого права сейчас.
— Группы по двадцать человек, делимся по секторам, — приказала пытаясь, изо всех сил пытаясь держать лицо… держать себя… держать эмоции под контролем.
И зал мгновенно расчертили лазеры, вынуждая наемников передвигаться в нужный сектор.
— Киборги запрограммированы на максимальное соответствие ночным демонам. Единственная поблажка — я снизила их скорость вдвое. — Сообщила наемникам. — Вы можете нападать как по одиночке, так и командой. Победившая команда избавляется от вечернего сомнительного удовольствия принятия грязевых ванн. Начали.
И активировав все камеры, я, уже ни на кого не глядя, направилась к Чи.
И странное дело — без него мир был обычен. Зеленое потертое ковровое покрытие на полу — заглушающее шаги, и смягчающее падения, сумрачное освещение, специально для того, чтобы у наемников активировались инстинкты, которые у людей просыпаются именно в сумерках, тишина, прерывающаяся лишь дыханием тех, к кому сейчас с потолка спускались тренировочные киборги…
Таким был этот мир до появления Чи…
До него…
А теперь мир изменился, и я шла словно по изумрудно зеленой траве в лесу, где затихают цикады, где летают бабочки, а лепестки осыпающейся сакуры превращают все пространство в волшебный кристалл, сверкающий, искрящийся, нереальный.
Вот только чем ближе я подходила, тем сильнее мой сверкающий мир поглощал сумрак. Мрачный, ледяной сумрак.
Я смотрела в черные, абсолютно черные, искрящиеся в свете лазеров глаза Адзауро, и не видела в них ни капли тепла, ни толики радости… ничего. Его холодные глаза казались зеркалом, в котором я могла полюбоваться исключительно на свое ничтожное отражение, или сталью, отполированной болью до такой степени, что казалась зеркалом, а на самом деле была наглухо запертой дверью в мир тех чувств, которые он когда-то позволил мне увидеть, осознать… и уничтожить.
Растоптать, без жалости и предупреждения, во имя цели, которую достойной сочла видимо только я…
И подойдя к нему на расстояние шага, я остановилась, как-то чисто интуитивно ощущая — дальше для меня дороги нет. Он закрылся. И то, что я сейчас видела, было монстром — недоступным, холодным, практически мертвым. Саркастичная усмешка на губах, надменный, пренебрежительный взгляд и ледяное:
— Как генерал Энекс в постели?
И я поняла, что хочу сдохнуть. Просто сдохнуть. Молча и быстро. И, желательно, прямо сейчас. Я знала, что будет больно, но даже не догадывалась, что настолько.
— Двойные стандарты, это уже не принципы, малышка, не находишь?
Он хлестал каждым словом наотмашь, и лучше бы ударил физически, чем так…
Но пренебрежительная усмешка, и оттолкнувшись от двери, он развернулся и ушел.
Я осталась.
Чувствуя, как глаза жгут слезы и… и пытаясь сдержаться, абстрагироваться от ситуации, посмотрела на случившееся со стороны.
Камеры, изображение с четырех разных позиций, я кусаю губы, в отчаянной попытке сдержаться и не броситься за ним… Со стороны, во всех четырех ракурсов, мы были как идеальное сочетание, как встретившиеся свет и тьма, как две грани одного целого – высокий, смуглый он, и маленькая хрупкая белокожая я. Иллюзия идеальной гармонии… наверное, она была бы полнее, если бы я решилась на последний шаг, если бы он меня обнял… если бы в его глазах не было этой уничижительной ненависти.