Остановившись посреди леса, я позвала дрожащим голосом:
— Девочки! Ау! Вы где?
Шуршание еловых иголок было мне единственным ответом. Захотелось заплакать, но я только мужественно всхлипнула, сдержавшись, и уже увереннее позвала единственное существо, которое должно было быть неразлучным со мной:
— Дала! Где ты?
И попыталась увидеть её в голове. Потом вспомнила про амулет и сжала в ладони деревянный кругляш со знаком-метёлкой. Где же ты, сестричка? Когда надо, тебя нет рядом, самый настоящий закон подлости!
И тут далёкий голос откликнулся в моей голове:
— Блина, Лада! Ты где?
— Тут я… Посреди чёртовых ёлок! — я сильнее сжала амулет в побелевших пальцах. — Давай уже, подтягивайся!
— Боги! — только и ответила Дала, и я почувствовала её близость, словно что-то тёплое и невесомое обняло мою голову. И снова близняшкин голос заорал прямо в ухо:
— Мы потерялись! Мы в идиотском лесу одни, без проводника!
— Не истери! — радостно отмахнулась я. — Главное, что не поодиночке! Вдвоём найдём!
— Что мы найдём?! — продолжала орать Дала. — Мы банально потерялись, мы в дремучем лесу и помрём тут, как собаки!
Шорох под елью заставил меня вздрогнуть и обернуться. Никого. Зверюшка какая-нибудь… Наверное.
Шорох повторился. Тут уже и Дала всполошилась:
— Что это?! Оно нас сожрёт! Как пить дать, сожрёт и не подавится! Или высосет всю энргию, и мы умрём!
— Перестань паниковать! — я снова сжала оба амулета в руке, пытаясь контролировать сестру, но Дала дрожащим голосом проблеяла:
— Нет уж! Паника — самая подходящая эмоция в данной ситуации!
И исчезла. Ну как исчезла… Я её не видела, но чувствовала, в той части мозга, где было её место. Вот трусиха! Ну надо же! Придётся теперь выбираться одной. Ладно хоть Дала во мне, пусть даже поджавши хвост, но здесь. Уже не так страшно.
Шорох переместился куда-то вглубь леса, за ёлки, и я с несвойственным мне безрассудством решила следовать за ним. Бог знает, что это за существо, но идти всё лучше, чем стоять на одном месте. Развигая колючие ветки, я двинулась на звук. К шороху примешался тихий шёпот, словно меня звали. И звала не Дала. Таинственное существо увлекало меня всё дальше и дальше…
— Что я делаю! Что я делаю… — шептала я, и голос Далы отвечал изнутри с обычным ехидством:
— Глупость, самую обычную глупость!
— У тебя есть встречное предложение?
— Может, позвать Яну?
— Я запретила ей обращаться! — фыркнула я. — Как она нас найдёт? И как я её найду, во-первых? Я же не умею!
— Зато всякую фигню ты умеешь прекрасно!
— Фу ты, замолчи! Без тебя тошно!
— Смотри! — взвизгнула Дала. — Туман!
И правда! Светит впереди. Туман мне совсем не понравился. Белёсый, густой, совсем как тот, из которого меня схватила костлявая лапа нежити. Тут уже и я запаниковала. Честно признаюсь, в голове не осталось ни одной мысли, кроме как «Бежать!» Прочь от опасного тумана! Как можно скорее!
Что я и сделала. Припустила изо всех сил в ту сторону, откуда пришла. Или мне так казалось. Во всяком случае, бежала я недолго. На моём пути встретилось препятствие.
Первое, о чём я подумала, это о дереве, но препятствие неожиданно оказалось мягким и податливым, оно упало на землю с громким воплем, а я сверху. «О, чёрт!» — успела подумать я и внезапно оказалась в воздухе. Меня отбросило на пару метров, и следующей точкой соприкосновения оказалось настоящее дерево. Острая боль в спине. И мрак. Он поглотил меня, как рыба хватает начинку. Секунда — и я снова в чёрном тягучем киселе.
Глава 8. Кого можно встретить в чаще
На сей раз чернота отпустила меня легко. Я даже удивилась. Открыв глаза, увидела над собой всполошённое лицо — острый нос, массу веснушек и круглые серые глаза. Они смотрели с искренним испугом, виновато, ошалело, и мне даже стало неудобно. Я напряглась, пытаясь встать, но не смогла. Мышцы не слушались.
Девушка прижала ладони к лицу, едва не плача:
— Ой-ой-ой, что я наделала?! Прости, прости, пожалуйста! Я не нарочно, правда!
— Спокойно, — выдавила я непослушными губами. — Что случилось?
— Я не знаю! — всё же расплакалась она. — Я заблудилась в тумане! Побежала, а тут ты! Я очень испугалась, а когда мне страшно, случаются всякие… штуки!
— Ты называешь это штукой! — через силу усмехнулась я, пробуя шевелить руками и ногами. Вроде бы получилось. И то хлеб! Не парализовало. Я сердито позвала:
— Дала! Вылазь ко всем бесам Нави!
Голос близняшки, уже спокойный и, как всегда, язвительный, прозвучал в тишине леса, перекрывая всхлипы девушки:
— Здесь я! Вставай давай, хорош валяться!
Она парила над нами в позе джинна, сложив руки на груди, и в её глазах я ясно увидела насмешку. Возмутилась:
— Нет, ну гляньте на неё! Мне больно, а она командует!
— Не забудь, что мы всё делим пополам! — усмехнулась близняшка. — Так что нефиг притворяться, симулянтка!
Я приподнялась со старческим кряхтением, и незнакомая девушка испуганно подалась ко мне:
— Ой, не двигайся! Больно, да?
— Ляснешься об дерево, узнаешь, — проворчала я, садясь. Дала заглянула мне в лицо:
— Ну? Как?
— Тебе повторить? — огрызнулась я. Девушка взвизгнула:
— Ай! Это что, призрак?!
— Я химера! — с достоинством ответила Дала, стрельнув в неё колким взглядом.
Я осторожно подвигала руками и ногами, объясняя в то же время:
— Это моя сестра-близнец, существует в таком вот виде. Язва порядочная, но неопасная. А ты кто?
— Света, — её зубы мелко стучали, она дрожала, обняв руками плечи. Мне стало жалко её. Только позавчера я была в таком же опупении, глядя на всё и всех ошалелыми глазами.
— И откуда ты взялась?
— Из Москвы…
Я с трудом поднялась, опираясь о злосчастное дерево. О как! Я из Минска, а она вон откуда! Туман, что ли, её принёс? Вездесущий он и всетаскающий?
Света тоже встала и теперь пялилась поочерёдно то на меня, то на Далу, которая продолжала раскачиваться в воздухе, как на качелях. Потешная это была, наверное, сцена, если глянуть со стороны! Но смеяться мне отчего-то не хотелось. Мы всё ещё торчали посреди дремучего леса, в опасной близости от чёртового тумана, хоть теперь и втроём, но без никакой надежды на помощь. От новоприбывшей толку мало. Дала предпочитает прятаться от проблем. Остаётся кто? Правильно, Лада! Палочка-выручалочка, цветик-семицветик… Загадывайте желание, и добрая начинающая ведьма его исполнит! Жалко только, что волшебной палочки с пером Феникса мне не досталось, как мальчику Гарри. Было бы, ей-богу, легче!
Я тяжко вздохнула, пытаясь собрать мысли в кучку. Прежде всего, надо сориентироваться.
— Дала, когда мы ещё по роще шли, с какой стороны был мох на берёзах?
Близняшка закатила очи:
— Откуда мне знать?! Я что, на мох любовалась?
— Могла бы, — проворчала я. — Было бы зело пользительно!
— Вроде никакого мха я не видела, — она пожала плечами. — А разве он на берёзах растёт?
— Не знаю, уж извини! — едко отозвалась я. — Я в пионерах не состояла!
— Я со скаутами была одно лето, — робко подала голос Света. — Нет на берёзах никакого мха!
— Отлично. Просто замечательно, — приободрила её я. — По солнцу мы не сориентируемся, потому что его не видно… Остаётся попробовать вернуться по нашим следам.
— Ты крошки кидала по дороге? — деловито осведомилась Дала. Я фыркнула:
— Кабы знала, что заблудимся, стащила бы стопку блинов со столовки, чтоб их кидать! Ладно, пошли, чего впустую болтать?!
И показала им пример, двинувшись наугад. Света, помедлив, бросилась за мной:
— Подожди, а как мне домой попасть?
— Света, подумай! Я не знаю, как из леса выбраться, а ты хочешь, чтобы я тебя в Москву отправила? — сердито ответила я. — К тому же, я даже не в курсе, каким туманом тебя сюда забросило!
— Серебристым, — расстроенно сказала девушка. — Я убегала от… От нехороших людей и попала в туман. Он был белым, а потом весь засветился искрами, такими пайетками… И я оказалась в этом лесу!
— Туманная воронка, — догадалась я. — Было холодно?
— Если честно, то жарко, — призналась Света. — Я бежала…
— И какие штуки с тобой случаются? — любопытно спросила Дала.
— Ну… — Света замялась. — Когда я попадаю в стрессовую ситуацию, вокруг меня всё начинает летать и ломаться… Мама меня вечно ругает за неловкость! А я не виновата! Оно само…
— Света, ты кинетик! — осенило меня. — Перемещаешь предметы силой мысли!
— Да я особо не думаю при этом, — смутилась Света. — И даже стараюсь не думать! Но всё это происходит…
— Просто ты ещё не научилась управлять своей способностью! Я тоже пока не умею сосредотачиваться… Но обязательно научусь!
Блин, прямо как Слоник говорю! Может, это Яна на меня так подействовала? Пасти оборотню! Я же должна следить за Яной! А она где-то там, без меня! Угораздило же нас так влипнуть…
От злости на дурацкий лес и на Жанну, затащившую нас на дурацкую прогулку, я едва не взвыла. Спина всё ещё ныла, ноги начали давать о себе знать, и я почувствовала тихое бешенство. Захотелось встряхнуть весь лес, положить деревья, чтобы увидеть, куда идти, чтобы добраться до людей! Или вообще всех порвать на клочки! Свету, Далу, саму себя… Минуточку! А вот это уже не моя мысль! Чужая, заблудившаяся на краю сознания, она потихоньку росла, становилась сильнее, чётче, и я испугалась, обрадовавшись одновременно. Порвать всех на клочки хотелось кому-то большому и сильному, но слегка примитивному. И в то же время, это был человек! Человек здесь рядом, поблизости!
Я остановилась, придержав Свету за руку, и медленно огляделась. Да, совершенно точно, тут кто-то есть, и этот кто-то настроен достаточно враждебно! О боги, что делать? Бежать или попробовать договориться с ним, чтобы вывел нас к людям? Я глянула на Далу:
— Ты тоже его чувствуешь?
— А то! — испуганно ответила она. — Просто ужас какой-то! Сматываемся?
— Может, попробуем войти в контакт? Согласна, что это не самое лучшее предложение, но всё-таки живая душа…
— Кого вы чувствуете?! — Света снова начала паниковать, и я ощутила прямо-таки забивший из неё фонтан бешеной, неуправляемой энергии. Мама дорогая, да она способна нас прибить, если не успокоится! И рыдать потом, оставшись одна в лесу!
Отчаянье придало мне сил и уверенности. Я резко дёрнула Свету за локоть, заставив взглянуть мне в глаза:
— Слушай меня внимательно! Мы обязательно решим твою проблему, я тебе обещаю! Веришь?
Она кивнула, не сводя с меня абсолютно невменяемого от страха взгляда.
— Но сейчас мы должны поговорить с большим и сердитым существом, и ты не будешь нам мешать! Ты сядешь вот здесь, под деревом, и успокоишься! Понятно?
Словно зомби, Света послушно плюхнулась на мох под ёлкой и замерла, сжавшись в комочек. Я удовлетворённо кивнула сама себе и повернулась к Дале:
— Теперь ты! Ты можешь войти в его голову? И не говори, что нет, потому что знаю, что можешь!
Дала с внезапным уважением кивнула мне и стала совсем прозрачной. Лишь воздух колыхался легонечко в месте, где она плавала. Я продолжила тем же тоном:
— Ты должна успокоить его, дать понять, что мы неопасны, что мы просто заблудились и хотим найти дорогу к жилью. Я тебе помогу!
Сжав в ладони два амулета, я постаралась найти чужие мысли. Существо приближалось с твёрдым намереньем разобраться с непрошеными гостями, и я послала ему самое светлое чувство, которое смогла отыскать в своей душе: то самое ощущение покоя и умиротворения, которое накрыло меня возле нашего с Далой дерева у избушки Яги.
И в то же время я словно услышала близняшку. Она вертелась там, в голове существа, между тяжёлых неповоротливых мыслей, и шептала ему ласково о нас троих, какие мы добрые, беззащитные и напуганные. Чудище не выдержало напора и сдалось, замедляя шаг и становясь спокойнее.
Увидев его вживую в трёх шагах, я чуть было не заорала от страха, но вовремя вспомнила, что я главная в команде слабых девушек, что я ведьма-эмпат-телепат и что мы в волшебном лесу Заоблачной. А значит, простых медведей здесь быть не должно!
Поэтому я слегка поклонилась ему, приложив руку к сердцу, как это бы сделал Нечай, и сказала внятно:
— Здравствуйте! Мы не знаем, кто вы, но не желаем никому зла. Мы потерялись и хотели бы найти дорогу в Вырий Яр!
Медведь с почти человеческим лицом с минуту смотрел на меня, на Свету, потом так же внятно и глухо проворчал:
— Боровой! Не проводник. Ведьмы. Зло.
— Не зло, нет! — поспешила разубедить его я. — Ведьмы, да! Мы начинающие и мы правда-правда потерялись! Помощь!
Боровой (странное имечко!) зарычал:
— Ведьма хитрая! Нечисть обманута всегда…
— Нам незачем обманывать нечисть, — я покачала головой, снова обласкивая Борового видением берёзовой рощи. — Мы любим природу! И я должна… Должна найти оборотню, за которой присматриваю! Чтобы она не наделала бед!
— Телепат, зови! — медведь смотрел на меня подозрительно, типа, раз ты ведьма, то всё можешь. Я вздохнула:
— Да я всего два дня как телепат… Не умею я…
Боровой хмыкнул, совсем как человек, и потряс косматой башкой:
— Уйди!
Я непонимающе уставилась на него. Уйти откуда? Потом догадалась — ведь Дала всё ещё в его мозгах, нифига не делает, руку об руку не ударит, лентяйка! Стиснув амулеты, я мысленно позвала сестру, не скрывая раздражения. Она появилась в ту же секунду, словно только этого и ждала. Медведь шумно вздохнул:
— Идём. Хозяин рассудит.
Так! Это уже хорошо! Не прогоняет, но хочет отвести к неизвестному хозяину. Прямо квест какой-то получается! Надеюсь, в конце нас ждёт награда… Я быстренько подхватила под руку всё ещё безвольную Свету и заторопилась за медведем.
Мы долго брели по лесу со скоростью беременной черепахи. Боровой не особенно спешил. Может, это была его нормальная скорость, а может, дела остались, но он то и дело останавливался, нюхая воздух, мох, деревья. Мы тоже останавливались, почтительно ожидая. Да и ногам давали отдых. Не знаю, как у Светы, а у меня лично всё болело, да и утренние блины уже давно переварились и теперь в желудке противно подсасывало. Дала давно устроилась внутри меня, видно, чтобы не утруждаться передвижениями, и молчала, во всяком случае, я её не слышала и не чувствовала её эмоций. Оказывается, химеры тоже спят.
Наконец, мы добрели до жилья. Впрочем, и жильём его назвать было слишком почётно. Избушка, вросшая в землю, вся покрытая мхом, еловыми лапами и даже без окон. Но — обратите внимание, честной народ! — с самой настоящей антенной, торчавшей из дерева, к которому прислонилась избушка.
— Зачем в глухом лесу антенна? — спросила я саму себя и самой же себе ответила: — Конечно, для интернета, что за вопрос!
— Есть такое дело, — скрипнул рядом старческий голос, сразу напомнивший мне домового Кузьму.
Я резко обернулась. На пеньке, почти сливаясь с лесом, сидел коренастый гном с длинной седой бородой, весь сморщенный от старости, но ещё крепкий и бодрый. Он был похож на Кузьму: с одной стороны такой же древний и косматый, а с другой казался сделанным не из паутины и домашней пыли, а из листьев и мха. У ног его сидело полосатое животное, что-то вроде куницы, но гораздо крупнее.
Я опасливо покосилась на зверька, и тот оскалил острые зубки, издав нервное шипение. Старичок шикнул на него:
— Не ругайся, бука! Это гости.
— Ведьмы, — пробурчал Боровой сзади.
— Иди, любезный, иди по делам! — кивнул ему старичок. — Теперь я займусь ведьмочками.
Когда медведь удалился, тяжело ступая по мягкой пружинящей земле, я тихо сказала:
— Не очень-то он любит ведьм.
— Не жалует, — согласился гном, вставая с пенька. — Были у него некоторые… гхм… разногласия с вашим народом.
— А он кто? И вы, вы кто?
— Он-то? Так боровой, хозяин грибных полян и перелесков. А я леший Вырьего леса, а звать меня можешь Зиновием.
Он со скрипом отворил ветхую дверь и вошёл в избушку. Я подтолкнула Свету внутрь и последовала за ними, пригнувшись, чтобы не удариться головой о притолоку.