Лев
Записка Эвы будто ржавый гвоздь в мое сердце вбивает, и оно тут же начинает нестерпимо болеть, кровоточить.
«Это просто какая-то шутка…» — всеми силами стараюсь себя успокоить.
В самом деле, не могла моя послушная и верная жена взять вот так просто и уйти. Кроме того, она просто физически не смогла бы выйти за территорию особняка без моего ведома. Но тогда где же она?
— Охрана! — ору я так, что дребезжат стекла.
Передо мной тут же оказываются Семён с Павлом.
— Где моя жена?!
— Отыщем, шеф…
Следующие полчаса ее ищут везде, заглядывают в каждую комнату, в каждый угол, просматривают видео с камер наблюдения. Но Эва исчезла, испарилась, будто ее и не было.
Собираю абсолютно всех телохранителей и охранников, а также остальной персонал для допроса в гостиной.
— Датчики движения ловили какую-то активность на улице в полпятого утра… — наконец признается охранник, дежуривший ночью.
— Какое такое движение? — шиплю, буравя взглядом здорового лысого типа.
— Я подумал, это кошка… не стал беспокоиться…
Мне хочется врезать ему.
— Где это было?
— У задней потайной калитки…
— Значит, у задней потайной калитки… — скрежещу зубами.
— Лев Владиславович, так ведь волчья смена, полпятого, я и так восемь часов безотрывно пялился в мониторы, вот и не придал значения… К тому же на экране темно было, ночь безлунная… — оправдывается он с кислым выражением лица.
— Ты уволен, — цежу я сквозь зубы, еле сдерживаясь. — В этом городе лучше работу не ищи!
— Я проверю, что там было, — вызывается Семён.
Иду с ним в комнату охраны. Там мы вместе следим за тем, что записали камеры, установленные возле моей спальни, дальше по коридору и у заднего входа.
— Странное дело, — бубнит Семён, переключая изображения с одной камеры на другую. — Везде темным-темно, света за всю ночь нигде в коридоре не включали, шторы плотно задвинуты, а тут вон видите? Щиток с сигнализацией мигает, будто его кто-то отключает вручную как раз в полпятого в кромешной темноте.
Вижу это и еще больше хмурюсь.
— Бред какой-то… — продолжает ворчать телохранитель. — Это никак не может быть Эвелина Авзураговна. Если принять как данность, что ей пришлось бы выйти из спальни, пройти по коридору, спуститься вниз, дойти до задней двери в кромешной тьме… Она бы двести раз расшиблась или расшумелась, только если не уходила на улицу в очках ночного видения. У нее есть такие?
— Они ей не нужны, — грустно хмыкаю.
Вспоминаю давнюю ситуацию, когда застукал Снегирька, гуляющей по дому в кромешной тьме.
— Не понял, — хмурит брови Семён.
— Эва умеет ходить с закрытыми глазами, она считает шаги…
— Э-э-э… а как она этому научилась? Зачем?
Его вопросы ставят меня в тупик. Понятия не имею, не удосужился спросить.
— Просто это удивительный навык для зрячего человека, — уточняет Семён.
— Почему удивительный? Что тут сложного?
— А вы закройте глаза и попробуйте пройтись. На самом деле это крайне сложно, такому долго учатся. У человека должна быть огромная мотивация, чтобы овладеть данной способностью. Я знал только одного, кто так умел, — он был моим сослуживцем. Его отец бил смертным боем, если тот куда-то сбегал ночью или просто шумел, в общем, еще та семейная драма…
Может быть, Эву тоже били? Она никогда не говорила, а я… я не спрашивал, поскольку и предположить такого не мог. Ни разу ни единого вопроса о ее прошлом не задал. Почему? Теперь не понимаю.
В этот момент мне становится безумно жаль моего Снегирька. Даже гнев на нее куда-то девается. Впрочем, он слишком быстро возвращается.
— Эвелина наверняка пошла к тому детективу, Громову! — тут же понимаю.
— Секунду...
Семён достает телефон, какое-то время в нем роется.
— Нам удалось найти номер телефона этого Громова, можно позвонить, спросить…
— Перешли мне, я сам позвоню…
Слышу жужжание своего мобильного — пришло сообщение с номером, киваю Семёну и ухожу в свой кабинет.
Все-таки не могу поверить в случившееся, в серьезность злых слов Эвы. Она не могла на самом деле так думать, хотеть расстаться. Нет, это всё не о моем Снегирьке…
Из-за какого-то вскользь оброненного предложения о суррогатном материнстве? Что в нем плохого, в конце концов? С чего Эве так беситься? Вчера она и правда вела себя совершенно неадекватно. Может быть, задел какую-то струнку ее души? Обидел? Тогда какого рожна она просила прощения?! Мне не понять эту женщину…
Тут в голову приходит простое и ясное объяснение — это игра. Эва просто ведет какую-то свою игру. Ей зачем-то надо, чтобы я понервничал, побегал, унизился. Может, гормоны шалят или какая-то вожжа под хвост попала. По сути, моя жена — еще слишком молодая, глупая девчонка.
Только со мной этот номер не пройдет. Я не пацан, а взрослый мужчина. Такими, как я, не разбрасываются. Из-за какой-то недомолвки делать мне такую подлость? Я должен поставить Эву на место раз и навсегда, чтобы больше никогда не смела выкидывать ничего подобного…
Пусть почувствует — как это, сидеть без бабла, без шмоток любимых, кукол, без того, чтобы ее круглыми сутками облизывала прислуга. Кстати, обычным людям еще на жизнь зарабатывать надо. Она хочет вернуться к сестрам. Вряд ли они возьмут ее на бесплатный постой, скорее всего, припрягут к делу. Соскучилась по работе горничной? Хорошо, пусть вспомнит, что это такое. Да она через два дня взвоет! Через три начнет сама мне названивать, через пять примчится просить прощения. Не я за ней буду бегать, а она за мной.
Звоню по заветному номеру, слышу зычный бас Громова:
— Что нужно, Лев Владиславович?
Даже не удивляюсь, что он знает мой номер телефона. Как-никак бывший мент.
— Вы гарантируете, что у сестер моя жена будет в безопасности? Там действительно есть охрана?
— Да, — отвечает он тут же.
— Дайте мне поговорить с Эвой.
Через некоторое время в трубке слышится робкое «алло» Снегирька.
— У тебя есть неделя… За это время ты либо возвращаешься из своей самоволки, либо идешь на хрен, ты поняла меня?
— Поняла, — отвечает она.
На этом кладу трубку, я всё сказал.
Вот и проверим, насколько она понятливая.
Глава 41. Понятливая Эва
На следующий день:
Четверг, 28 апреля 2022 года
19:30
Эвелина
Я дома…
Какое странное, забытое чувство! Да и было ли оно у меня когда-нибудь, это ощущение дома? Уже не припомню. Но теперь, в кругу сестер, в ресторане «Отличной», где мы некогда столько работали, я чувствую себя как дома. Посетителей ни одного, только мы: я, Ольга, она здесь старшая, потом Мира, София, Каролина и другие… Нас за общим большим столом двенадцать. Остальные разъехались кто куда, а кто-то еще в пути.
Мы ревем каждая о своем, обмениваемся историями, от которых волосы дыбом, пьем ликер и все вместе не верим, что свободны. По-настоящему свободны, как птицы…
Говори что хочешь, делай что хочешь, носи что хочешь. Тебе никто не указ, ты сама решаешь свою судьбу, ты — человек!
Я теперь человек…
Я из последних, кого навестил Громов. Спасибо доброму отзывчивому детективу, который осмелился взять на себя такую непростую задачу. Мне было на удивление просто сбежать из дома, даже повезло поймать такси. Я добралась до гостиницы рано утром, а детектив меня словно ждал… Уже одет, собран, без вопросов посадил меня в свою машину, привез в Москву, а оттуда мы улетели домой. И вот я здесь, в кругу сестер.
— Неужели Марисоль с Авзурагом и правда теперь живут в Молдове на свиноферме? — спрашиваю с круглыми глазами.
— Еще как живут! — с энтузиазмом рассказывает Ольга, приглаживает свои русые локоны. — Им поставили условие: либо переписывают имущество на нас и уезжают, либо в тюрьму. Вины на них столько, что сели бы как миленькие. А после того как дядю Улдана посадили за убийство начальника, в полиции защитников у них не осталось. Закончили бы дни в тюрьме, а так и нам наследство, и им свежий воздух… ну, почти свежий, какашками свиными немного попахивает… Интересно, как оно, на свиноферме? Громов сказал, что Авзурага взяли разнорабочим после того, как у него срослись кости…
— Срослись кости? — невольно охаю я. — Что с ним случилось?
— Расплата с ним случилась, расплата…* — качает головой Ольга. — Теперь гостиница наша, держим бизнес на плаву, обеспечиваем жизнь младшим сестрам, помогаем старшим. Каждый старается кто во что горазд. И тебе найдем применение, Эва.
Делаю маленький глоток из рюмочки. Ликер греет тело, а история Ольги — душу.
— Я с удовольствием! — тут же киваю. — Я работы не боюсь, вы знаете… Могу и горничной, и на кухне… А вообще, я думала, нашей гостинице очень не хватает спа-салона. Чтобы сауна, массаж камнями, скрабы, маски для лица… Весь спектр ухода за телом!
— А что, идея неплоха, — кивают остальные сестры.
— Только… — говорю я и замираю.
Не знаю, как продолжить. Но продолжить нужно.
— Девочки, я вам неприятности принесу… — всё же признаюсь.
— В каком смысле? — спрашивает Ольга.
— В прямом! Лев сюда очень скоро явится…
— Как явится, так и обратно поедет! — трясет рыжей шевелюрой Мира, а потом еще и кулачками в воздухе машет. — У нас же Браун!
Да, в «Отличной» теперь есть некто по фамилии Браун.
Я столкнулась с этим жутким типом сразу по приезде. Громов провожал меня до самой гостиницы, пожал руку этому… даже не знаю, как его назвать! Скользкая гадюка с глазами, не выражающими абсолютно ничего. Пустота в этих карих глазах, черная дыра, яма. Стоит взглянуть, и ты будто куда-то проваливаешься, тебя словно гипнотизируют. Среднего роста, поджарый, очень спортивный. Такое ощущение, что он всё время готов к действию. Пальцем щелкни, и он бросится в атаку. В общем, очень непростой человек.
Если бы он не работал на нас, я бы жутко испугалась этого типа, но Громов сказал: если кому и можно доверить безопасность гостиницы, так это ему. Профессионал с большой буквы. Понатыкал камер куда ни попадя, посадил человека за ними наблюдать, взял в охранники двух дуболомов, бывших спецназовцев. Они бесконечно маячат перед глазами, обходя территорию.
Кстати, «Отличная» теперь носит гордое имя «Отличная наша» — сестры переименовали после того, как получили власть.
— Не бойся, Эва, ты не первая, кто нуждается в защите. Мы тут все с багажом, и я вовсе не имею в виду тяжелые сумки… — кивает Ольга. — Вместе как-нибудь отобьемся, главное, быть сильными.
— Я очень хочу быть сильной! — твержу в попытках убедить прежде всего себя.
На следующий день:
Пятница, 29 апреля 2022 года
9:15
Лев
Пиарщики стараются, наперебой выходят вперед к доске, чертят какие-то графики, показывают плакаты, включают проектор.
Сижу на совещании, окруженный народом, но чувствую себя так, будто я в кабинете один. Не слышу подчиненных, не воспринимаю выражений их лиц, словно они не люди, а фон. Всего лишь фон…
У нее что, руки отсохли? Голос пропал? Не смогла позвонить? В их паршивой гостинице отключили интернет? Почему Эва ни разу со мной не связалась?! Просто сказала бы, что с ней всё нормально. Я не могу понять ее молчания.
Неужели так сложно дать о себе знать? Я же не железный. Я же волнуюсь… Скучаю…
Плевать она хотела на мои чувства, и это бесит. Один бог видит, как сильно меня это бесит.
За выходку Эвы мне хочется от всей души надавать ей по заднице, так, чтобы была красная, как рак, чтобы верещала от крепких шлепков. Однако четко понимаю, что моя агрессия ничему не поможет и ничего не исправит. Злость — плохой советчик в наших и так непростых отношениях.
Что-то в этом браке разладилось, пошло не так, сломалось, раз Снегирёк позволила себе такое. Но что? Я не понимаю.
Также теперь не понимаю, почему я позволил Эве уехать. Лучше бы костьми лег, но не дал этому паршивому детективу ее увезти, перехватил по дороге, забрал домой… Но нет же! Вместо этого я ее отпустил, еще и неделю дал на размышления.
Самое глупое в моей жизни решение.
Я честно и откровенно собирался выждать неделю, дать Эве время прочувствовать, что она натворила, каково ей будет без меня. Но это ведь невозможно! Прошло два паршивых дня, а мне уже хочется выть и лезть на стену. Что угодно, лишь бы мой Снегирёк вернулась туда, где ей и положено быть.
Странное дело — я раньше мог спокойно уехать в командировку на несколько дней или даже неделю. При этом не печалился об Эве. Правда, я доподлинно знал, где она, что с ней творится, мог позвонить в любую минуту, и она ответила бы. Даже просто знать, что жена дожидается меня дома, было в радость. Теперь подобная роскошь мне недоступна.
Не могу больше терпеть эту пытку полнейшим игнором с ее стороны, я должен хотя бы услышать Снегирька. Хоть словечко, хоть вздох — уже не до жиру… Она необходима мне.
— Выйдите! — велю сотрудникам.
Меня не заботит, что я прервал докладчика на середине речи. Пусть катится ко всем чертям, пусть все они катятся…
— Что, простите? — переспрашивает один из подчиненных посмелее.
— Вон! Все вон! — уже ору.
Люди выбегают из кабинета как ошпаренные, словно я собираюсь их всех тут перестрелять.
Дожидаюсь, когда выскочит последний, считаю до десяти, чтобы хоть немного успокоиться. Потом нажимаю на кнопку внутренней связи и прошу секретаря:
— Позвоните вот по этому номеру.
Диктую цифры телефона гостиницы «Отличная», ведь личного номера Снегирёк так и не приобрела, я проверял.
— Позовите Эвелину и соедините со мной.
Знаю, паршивка не подойдет, если будет знать, что звоню я.
— Добрый день! — слышу ее звонкий голос.
Глубоко вздыхаю и начинаю, как мне кажется, спокойным тоном:
— Что плохого я тебе сделал? За что ты так со мной? Я был с тобой добр, щедр. Я забрал тебя у сумасшедших опекунов, поселил в своем доме, женился на тебе. Ты ни в чем не знала отказа! Так какого рожна ты уходишь после того, как полночи со мной кувыркалась? Ты пищала от удовольствия, тебе было хорошо, а потом раз — и ушла? Кто такое поймет, Эва?
— Я всё написала в записке… — отвечает она сдавленным голосом.
— Ни хрена ты там не написала! Почему ты ушла? В чем причина? Объяснись со мной!
— Я не хочу объясняться! — вдруг кричит она.
Наверное, впервые за два года я слышу, как моя жена на меня кричит. Хотя нет — уже второй раз, первый был у ресторана, когда она устроила стриптиз. На этой неделе у нее вдруг прорезался голос? Вовремя, нечего сказать.
— Как мы сможем наладить отношения, если ты не хочешь объяснить мне… — стараюсь говорить спокойно.
Но паршивка меня перебивает:
— Я не хочу ничего налаживать!
— А я хочу!
— Ты меня на хрен послал!
Этим выкриком она на секунду меня затыкает.
Да, послал… Но я же не думал, что она пойдет. Всё должно было быть совсем не так, ей следовало забеспокоиться, начать мне звонить, но никак не душить полнейшим игнором.
— Я передумал, Эва!
— Развод! — кричит она так, что у меня закладывает ухо, а потом вешает трубку.
— Маленькая вредная сучка! — шиплю на ни в чем не повинный телефон.
Развод, ага, как же. Я поклялся, что у меня развода не будет, и его не будет. Эва не понимает, что от меня не уйти. Не позволю. Она моя.
Молча выхожу из офиса, игнорирую всех, кто пытается со мной заговорить, отправляюсь прямиком на парковку. В машине меня ждет Семён.
— Куда едем, шеф?
— В Дивноморское!
— Э-э-э… — хмурит лоб мой верный телохранитель.
— В аэропорт меня вези!
*Подробности о том, каким образом Авзурага, Марисоль и Улдана Габарашвили настигла расплата, описаны в книгах: «Идеальный брак по версии Волкова», «Девственница Дана»
Глава 42. Теплый прием любимому мужу
На следующий день:
Суббота, 30 апреля 2022 года
13:30
Лев
— Неужели в этом паршивом селе нет ни одного приличного магазина? — спрашиваю я, разглядывая принесенную Семёном одежду.
— Простите, шеф, что было.
Кожаная куртка из прошлого века, белая футболка далеко не лучшего качества, джинсы, годные разве что для того, чтобы заниматься садоводством. Я буду в этом выглядеть как какой-то нищеброд… Но это всё же лучше, чем мятый костюм и несвежая рубашка, а другой одежды у меня нет.