— Извините, лорд Орташ, я отвлеклась. О каких условиях речь?
— Я предлагаю вам место забивающего в команде по гранжболу и место студента на моем факультете. Согласиться в ваших же интересах, — вкрадчиво проговорил магистр. — Мы ведь оба ждем архимага.
Отвернувшись от зеркала, подняла взгляд на магистра, на меня снова смотрел Вадим. И я уже открыла рот, чтобы дать согласие, но предупреждающее урчание кота быстро отрезвило.
Не нравится мне этот елейный тон. Во что вы пытаетесь меня втравить, лорд Орташ?
— В чем же мой интерес, милорд? — я недоверчиво прищурилась на лорда.
Орташ накинул плащ, застегнул красивый аграф с сапфиром, неожиданно предложил:
— Здесь есть места более удобные, чтобы обстоятельно все обсудить, — он протянул мне руку. — Держитесь, рой Эванс.
Щелкнув пальцами, он заставил занавеси задернуться, закурив все вокруг новой порцией вековой пылищи, и снова погрузил зал в кромешную тьму. Я уцепилась в предплечье, и мы чуть не бегом помчались по анфиладам пустых и темных комнат. После долгого подъема по спиральной лестнице, я едва переводила дух и медленно брела позади магистра, получая презрительные взгляды в награду. Вздернув подбородок, не показывая обиды, я помолилась на второе дыхание и пристроилась к широкому шагу мага. Орташ усмехнулся, но ничего не сказал. Такими темпами мы быстро прошли пустующими каменными коридорами, слабо освещенными магическими огнями, вспыхивающими при нашем приближении, и магистр, наконец, открыл одну из бесчисленных дверей, приглашая войти.
Комната оказалась роскошной обставленной гостиной, шелковые синие с серебром обои гармонировали с изящной деревянной мебелью, оббитой васильковым бархатом. Стеклянный столик с мозаичной столешницей, хрустальные светильники и люстры были выполнены в одном стиле. Стены украшали живые пейзажи. Картинка в раме менялась, давая возможность насладиться искусством живописца. Я замерла, разглядывая чудо.
— Рой Крисмас, вам нравится? — равнодушно спросил магистр, небрежно мазнув по картине взглядом. Он активно звякал хрусталем, зарывшись в ближайший шкафчик.
Любуясь ночным полем, где тихо вздыхал ветер, чуть колыхая серебрящиеся в свете двух лун колосья, с придыханием ответила, не отрываясь от созерцания:
— Автор очень талантлив. Хотелось бы посмотреть его другие работы.
— Любите живопись? — спросил лорд, расставляя бокалы и вазочки с закуской.
— Не особенно… но этот пейзаж, воистину, впечатляет.
На картине как раз менялась тема. Ночное поле уступило место побережью неизвестного моря, где ленивая волна, набегая, лизала старый местами проржавевший якорь с обрывком цепи, прочно засевший в песке. В прозрачной воде можно пересчитать каждую песчинку. Солнечные зайчики играли на воде в салочки, мерцая на мокрых боках якоря. Мимо проржавевшего остова, цепляя лапками тонкие нити зеленой морской травы, пробирался крохотный краб. Замерев в ожидании волны, он грозно потрясал непомерно большими клешнями, бросая вызов стихии. Волна нахлынула, мне показалось, что шелест мириад крохотных песчинок заполнил воздух, замерев на мгновение, неторопливо отступила, прихватив малыша с собой. Я охнула от неожиданности, так захватил незамысловатый сюжет.
— Я, признаться, польщен. Не думал, что найду почитателей, столь высоко оценивших мою мазню, — лорд Орташ скривил в презрительной насмешке губы. По тону сказанного было ясно, что он не кокетничал, откровенно издеваясь над своей работой. — Идите, рой, вам не мешает поесть. Насмотритесь еще, у меня этого добра хватает.
Кто же вас не оценил, милорд, что вы так пренебрежительно отзываетесь о потрясающих творениях? Неужели любимая женщина? Или батюшка остался глух к сыновьему таланту?
Нехотя оторвалась, присела на диванчик, стараясь копировать мужские жесты Вадима. Еще находясь под впечатлением от увиденного, оценила умело сервированный стол. Лорд явно частенько принимал гостей, чаще дам, фрукты умело нарезаны в форме цветов.
На такое тщание тратиться время только ради дорогого человека.
Эта мысль неприятно отозвалась внутри. Виной было вопиющее сходство магистра и Вадима. Трудно не считать магистра своим и не ревновать.
— Лорд Орташ, картины невероятные. Я бы хотела поблагодарить за возможность посмотреть еще.
— Пожалуйста. Для этого вам придется остаться здесь, в академии. И тут мы переходим к главному вопросу, — он улыбнулся одним уголком рта, явив ямочку, и подмигнул.
Я не выдержала, нужно прояснить, наконец, отчего я вижу своего парня в этом магистре. Решительно глянув на разливающего по бокалам вино лорда начала:
— Лорд Орташ, извините, почему я вижу в вас своего…жениха? — я запнулась, и лорд кинул на меня быстрый взгляд.
— Извинять не за что. Давно ждал этого вопроса. Я демон-инкуб, влюбленные женщины, глядя на меня, всегда видят милый сердцу образ. Такая особенность инкубов, чтобы соблазнить, нужно быть похожим на предмет страсти и обожания. — Он отсалютовал мне бокалом и пригубил. — Но если вам неприятно, у меня есть амулет, он подавляет мое воздействие.
Я уже открыла рот, ответить согласием, ведь это подделка, ненастоящий Вадим, но осеклась.
Хотела ли я, лишиться возможности видеть дорогое лицо среди чужих мне людей в чужом мире? Пусть не настоящее, но такое знакомое и родное. Нет, пока нет.
Глава 5
Глава 5
На предложение выпить не стала отнекиваться и попробовала предложенное вино. Стресс от сложившейся ситуации был на лицо. И требовал немедленного лечения, а вино лучшее из лекарств. Так еще древние утверждали. Однозначно сделанное не из винограда, оно было терпким, чуть кисловатым с ягодным послевкусием и быстро пьянило. Свернув рулетиком тонкий листик бекона с наслаждением откусила.
— Соблазняйте. Я готова, — усмехнулась лорду и, чувствуя себя вандалом, начала разрушать фруктовую красоту.
— Прежде чем я обрисую ваши блестящие перспективы от очевидного согласия, хочу заметить, что вам пора говорить о себе в мужском роде, — он подлил вина в мой бокал, откинулся на мягкую спинку, бросил взгляд из-под ресниц и начал:- Беда под названием гранжбол свалилась на это до того благословенное место в тот день, когда ректором академии назначили Белизаруса Дожа. В бытность свою студентом ему было отказано в возможности играть гранжбол. Затаив обиду, он отыгрался полностью на нашей академии. Создал свою команду, и она — его главное детище. Все ресурсы отдаются гранжболу, иногда в ущерб учебному процессу, чему, правду сказать, и учащиеся и преподаватели только рады. Пока наша команда выигрывает, ректор мало вникает в учебный процесс, наказаний за проступки нет. За то время, когда переходящий кубок победы стоит у ректора на полке в кабинете никого не отчислили, не выписали ни одного штрафа и не сделали ни единого выговора. Все блаженствуют, ученики учатся тяп-ляп и затевают кутежи, преподаватели получают внеплановые выходные и отпуска, повара и кастелянша воруют безбожно. В общем, все довольны, все рады, золотое время. Но рано или поздно все хорошее заканчивается. Так год назад нас покинул забивающий Кайрус. С тех пор ни один из претендентов не показал его класс. Кайрус оборотень, белка. Бельчата у нас учатся, но это девицы. А девицам в гранжболе делать нечего. Погодите негодовать, рой. Увидите игру — сами поймете почему. Я присмотрел подходящего забивающего, но поступит этот парень в академию только в будущем году. А этот год с Грегом нам не продержаться. Пантера конечно хороша в прыжке, но тяжелая в поворотах и теряет необходимые секунды. Крис, ты — наше спасение. Твой кот легкий и прыгучий как белка и гибкий как пантера, просто идеальное сочетание. С тобой выигрыш у нас в кармане. К Снежнику сыграешься с командой, и мы сделаем боевиков на раз. Предварительная игра с «Некросами» даже в расчет не берется. Грегу тебя не обыграть.
— Кто ваши главные соперники? — поинтересовалась, опасаясь услышать, что «боевики» — это вооруженные до зубов вояки, как в моем мире.
— Рагезская Академия Боевой Магии, — процедил сквозь зубы магистр, щелчком отбросив смятую салфетку. — Тебе тоже есть выгода в победе. Выиграем игру, Белизарус будет в отличном настроении и быстрее решит твою проблему. Проиграем… Он, конечно, поможет, но с горя может и не туда закинуть.
— Или не захочет терять неплохого забивающего и откажется помогать вовсе, — предположила я, разумно опасаясь практичности архимага.
— Он поможет тебе, слово лорда, — заверил меня магистр, поднялся, ушел в соседнюю комнату, вернулся уже со свитком и чернильницей. — Я составил договор, получишь мою клятву и оттиск родового кольца. Мне нужна лишь твоя подпись.
— В моем мире есть поверье, большие несчастья ждут того, кто подпишет кровью договор с демоном, — от страха, жутко занервничала и начала нести всякую чушь, стараясь шуткой заглушить охватившую меня панику.
Никак не комментируя мое заявление, лорд Орташ развернул пергамент и всунул мне в руки. Строчки расплывались перед глазами, читать по-русски латиницей оказалось крайне сложно. Продираясь сквозь завитушки письма, едва разобрала, что с момента подписания этой грамоты, я считаюсь зачисленной на факультет Стихийной магии с выплатой стипендии и правом проживания на территории академии в общежитие и являюсь игроком команды в гранжбол, в качестве забивающего, до конца игрового сезона. Со своей стороны академия в лице замещающего ректора, лорда Орташа обязуется помочь мне вернуть свой истинный облик и вернуться в свой мир. Ниже шли причины расторжения договора. Мне совсем не понравилась глава, что случится, если академия не сможет выполнить взятые обязательства в полной мере. Если архимаг не поможет, я смогу продолжить учебу в академии и контракт на место забивающего в гранжболе будет продлен на неопределенный срок.
— Не переживай, тебя не собираются обманывать. Клятва, которую я дам, обяжет архимага добросовестно сделать свою работу. Если не получиться, то реальной возможности вернуть тебя не существовало вовсе.
Выбора у меня не было. А если и был, то я о нем не знала. И вряд ли узнаю, если вылечу из академии на улицу и буду искать помощь сама.
Я обмакнула перо в чернильницу и размашисто подписала. Лорд вдавил оттиск золотой печатки с безымянного пальца. Странная печать у рода Орташа. В центре золотого поля друг над другом две шестизубые короны, словно приоткрытые челюсти акулы, по бокам листья дуба или чего-то похожего. Девиз перечитала несколько раз, и брови полезли вверх от удивления. Ошибки быть не могло. Надпись гласила: «Богатство рода — заслуга урода».
М-да, фантазия у кого-то! Спросить бы, что это все значит? Наверняка тут какая-то интересная история.
Магистр открыл сейф, долго перебирал документы и бархатные плоские коробочки, в которых обычно хранят драгоценности, достал старый нож с затейливыми рунами на рукояти и посмотрел на мою оторопевшую физиономию.
— Вы готовы принять клятву? — игнорируя вопрос в моих глазах, он занес ладонь над пергаментом. — Когда я скажу последнее слово, вы должны ответить: «Принимаю». Запомнили?
— Лорд Орташ, я запомнила… запомнил. Почему у вашего рода такой странный девиз? — не выдержав, полюбопытствовала я.
— Заметили все-таки. Родоначальник князь Орташ был красивым демоном-асуром. В схватке его обезобразили хитро зачарованным оружием, ни один маг не смог вернуть прежнюю внешность. Любимая невеста из старого и почтенного рода отказалась от брака. Он женился на простой суккубе, за что был изгнан из рода. Он основал свой. Орташ в переводе с языка асуров значит «непокорный». Хотя дед уверял, что на языке рури, врагов асуров это крайне грязное ругательство.
— Ваши предки умели чудить! — я улыбнулась, мне понравился демон, оставивший столь оригинальную помять о себе.
— Сочту за комплимент. Держите договор пора провести ритуал.
С детства не любила вида и запаха крови. Меня уже мутило. Пергамент в руках чуть дрогнул, когда магистр легко провел по ладони бронзовым лезвием, и крупные капли крови сорвались и упали на лист, растекшись по буквам договора. Лорд монотонно бубнил непонятные слова клятвы. Когда последнее слово прозвучало, я торопливо произнесла свое слово, и кровь лорда тот час впиталась в зачарованный пергамент. На тыльной стороне наших ладоней вспыхнули серебряными контурами печати академии и тут же погасли, став невидимыми.
Глава 6
Глава 6
— Поздравляю, адепт Эванс, теперь вы студент Траубинской Академии Магии. Идемте, нужно успеть получить одежду, книги, амулет и заселить вас в комнату, — лорд накинул плащ, и жестом указал на выход. — По правилам Академии вы получите отдельную комнату.
Я возликовала, вспомнив общежитие своего университета, где нас в комнате было пятеро. Вечные склоки, недосып и очередь в душ. Интересно, почему студентам этой академии так повезло или такие привилегии только игрокам в гранжбол?
— Остальные студенты тоже живут в отдельных комнатах? — приноравливаясь к шагу магистра, широко вышагивала рядом, пытаясь запомнить все повороты и спуски.
— Адепты все, адептки живут по двое, — магистр, стрелял глазами по сторонам, высматривая кого-то в длинных коридорах.
Хорошенькие адептки, нежно щебечущей одноцветной стайкой, оставили его безучастным. Я догадалась, он выискивал добычу другого рода — жертв. Студентов-прогульщиков.
— Почему юношам такое предпочтение? — возмутилась я.
— Ректор понимает потребности молодого организма в… уединении, — лорд хмыкнул, притормозил и вгляделся в темноту бокового коридора. Если там что и было живого, то от взгляда этого «беркута» сразу же сдохло. Магистр злобно ухмыльнулся, и мы продолжили путь. — Здесь царят свободные нравы. Ректор считает, и я с ним согласен, что студентам нечего делать в городских борделях. Лучше, когда академию покидают семейные пары. Для империи лучше.
— Тогда почему девушки живут по двое? — удивилась я нелогичности ректора.
— У ректора дочь, — будто это все объясняло, заявил магистр.
Я неопределенно хмыкнула, удивляясь двойной морали. Орташ остановился у одной из закрытых дверей в аудиторию и прислушался, не переставая объяснять план моих дальнейших телодвижений.
По плану следовало после, как получу форму и отнесу все в комнату, которую покажет комендант, должна явиться к нему в деканат, он хочет представить меня команде. И посмотреть в игре. Книги и расписание занятий возьму у него же.
Мы дошли до комнаты в цокольном этаже. Как я поняла, это было царство кастелянши — сухонькой серокожей орчихи, которая, охая, искала мне битый час необходимую форму: три белоснежные рубашки, серебристо-серый жилет и такую же мантию, темно-серые брюки. Порадовалась, что на фоне этой серости моя новая шевелюра цвета блонд только выигрывала. Прежняя бледноватая шатенка потерялась бы. Орчиха, ворча под нос, присовокупила к приличному вороху три черных, спортивных костюма, спортивную обувь, черные ботинки и зеленый шейный платок. Платков было множество расцветок, но лорд потребовал зеленый. Бабуля украсила верх пирамиды постельным бельем веселенькой расцветки, и я поплыла в поисках коменданта, молясь, чтобы этот «Эверест» из тряпок не настиг оползень.
Мне повезло, комендант сам меня нашел, вернее я едва не врезалась в выруливающего из-за поворота гнома. В золотом пенсне и часах на цепочке при своих метр пятьдесят он выглядел вполне солидно. Представившись мэтром Фанромом, он аккуратно записал мои данные, выдал ключ от двести пятой и проводил до знакомого поворота. Оказывается магистр Орташ, он же декан стихийников, жил на нашем этаже в конце коридора. Как объяснил мэтр, весь второй этаж занимают студенты его факультета, как самого многочисленного.
Видимо следить за порядком на этаже входило в обязанности декана.
Выделенная мне комната оказалась просторной, но без изысков, только самое необходимое. Мягкая кровать, письменный стол, стул, пара тумбочек, шкаф и кресло. На светлых стенах висели бра из цветного стекла. Забыв про все, мгновенно прилипла к окну, рассматривая новый еще не виданный мир. Облегченно выдохнула, узнавая знакомый пейзаж. Позолоченные верхушки деревьев, четко прорисованные на бледно-голубом небосклоне, указывали на раннюю осень, когда днем еще тепло, как летом, а ночью подмораживает. Местное солнце стоит по-осеннему низко и, кажется, немного больше нашего. По охрово-желтому песку раскиданы кустики пожухлой бурой травы. Кольнуло сожаление, что так и не пожарилась у себя на летнем солнышке, а тут точно не погреюсь.