Однако день сегодня особенный, видимо бури магнитные, затмение лунное, потому что Зинаида Дмитриевна решила докопаться до всего. Она планомерно вытаскивала пачки прошитых листов, цокая языком, разглядывая каждую едва ли не под лупой. И всюду, вдумайтесь, всюду находила замечания, не поленившись их прокомментировать вслух.
— А вот здесь сроки хранения не указаны! Не по ГОСТу: 9001 и 15489-1, а еще федеральный закон! — мои глаза увидели затылок, ей-богу, зачем все это повторять?
— Зинаида Дмитриевна, — вздыхаю только в ответ, — ну мне-то, зачем повторять? Девочкам позвоните да разбирайтесь.
— Так ты ж принес!
Вот больше не принесу ничего. Вообще. Никогда. Медвежья услуга боком вышла.
— Помог просто, — поправляю в надежде достучаться, куда там. Инопланетный захватчик непреклонен в знаниях федеральных законов, положений и актов. Руки в бока свои широкие уперла, смотрит пристально через очки, кривясь презрительно. Знаете, я раньше думал, мое обаяние работает на любой женщине. Молодой, стильный, оплыть не успел. Периодически даже хожу приводить свое тело в порядок — ничего подобного. Есть же вот особи, которым хоть бы что. Или до первой рюмки коньяка.
— Ты секретарь! Ты обязан был все проверить, — голос звенел, отражаясь от металлоконструкций, еще немного и все ящики поваляться. — Все должно быть четко! Какие сроки? ДЗМ, ДМН, временного? Долгосрочное хранение или 50 лет? А может они все постоянного! Архивные года не везде прописаны, порядковых номеров нет, страницы не пронумерованы…
Пока ее не разорвало от возмущения. Поднимаю руку, останавливая бесконечный поток бессмысленной речи. Уже понял, буду куда-то что-то сдавать, прочту все правила. НА-И-ЗУ-СТЬ.
— Стоп! — заорал не хуже пожарной сирены. Зинаида Павловна замолчала. Подозрительно прищурившись, разглядывая меня вновь как объект научного исследования. Пока сам поправлял пиджак, судорожно вдыхая воздух. Пытаюсь сосредоточиться, а заодно не наорать на даму. Она конечно повернутая, но, правда, сейчас на ее стороне. Осталось от этого отмазаться, что и делаю.
— Я — секретарь заместителя генерального по экономике и финансам. — Проговариваю четко, чтоб дошло, иначе все придется заново повторять. — За сдачу дел в архив, за собственные документы отвечает ответственный за делопроизводство в подразделениях, а не я!
— Но ты же секретарь!
— Но не ответственный за них. Там за это пусть начальники отделов отвечают, — во, выговорил. Спасибо тебе, Маша, что научила меня правду матку пороть в первую же неделю работы. Иначе не выкопался бы из бумажной волокиты, которую всем лень делать. Думают, раз у главного теперь есть секретарь, работку ему подкинуть можно. Нет уж, мне все девочки рассказали. Зря я, что ли тортики им носил? И говорил по утрам комплименты? Вот как работать надо, всему научат. Женщины они сенситивные особи. Ты им хорошее отношение — они свое расположение.
Сказал, как отрезал, да свалил быстрее ветра, чтоб вдогонку чего не придумала. Ох, чую, придется вызубрить все правила к моменту сдачи дел в архив. Кажется, по срокам как раз попадаю. Так что бегу, по лестнице обратно, через три ступеньки прыгая. Еще немного, в зал обязательно пойду, прямо вот завтра за абонементом. Дышите легкие, мы почти у цели. Настиг дверь родную, ввалился с облегчением, поняв, что Стерлядь куда-то вышла — по мне так пусть хоть с концами. И уже падая на родное кресло, замечаю скрученные в толстенькую трубочку цветные квадратики бумаги. Хватаю, разворачиваю, а из нее еще куча таких листочков сыпется исписанных с обеих сторон.
Знаете, что мечтаю сделать? Свернуть чью-то тонкую девичью шею. И пусть меня потом посадят.
«Дорогой Золушка!
Надеюсь, сегодня ты никуда не собирался, потому что я приготовила тебя тысяча и одно задание. Жду завтра, в 8 утра с отчетом. Все прочитаешь на стикерах, приятного вечера, Кирилл. Послесловие: да, помни, столовая работает до шести. Ночная уборщица будет в пять утра. Дерзай, моя «секретарша».
С уважением, Марина Марьяновна»
Я вам уже говорил, что ненавижу эту… Стерлядь?
Ссылки:
ГОСТ Р ИСО 9001 «Система менеджмента качества. Требования».
ГОСТ Р ИСО 15489-1 «Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Управление документами. Общие требования».
Приказ Минкультуры России от 25.08.2010 N 558 (ред. от 16.02.2016) «Об утверждении “Перечня типовых управленческих архивных документов, образующихся в процессе деятельности государственных органов, органов местного самоуправления и организаций, с указанием сроков хранения».
ДЗН — до замены новыми.
ДМН — до минования надобности.
Временного хранения — до 10 лет.
Долгосрочного хранения — более 10 лет.
50 лет — дела по личному составу.
Постоянного хранения — постоянно
Глава 3 — Всегда будь готов!
Я не знаю, какой дурак придумал праздновать профессиональные праздники на предприятиях, но определенно уже его ненавижу. Что-то в этой жизни пошло не так, когда утром в четверг узнал: мы все дружно участвуем в Дне Металлурга. Не в смысле празднуем, как нормальные люди. А прям участвуем. Буквально.
— 19-го числа, чтоб как штык! Ты же свободен? — соизволила поинтересоваться у меня Лидия Федоровна по телефону, пока судорожно пытался продрать глаза после бессонной ночи в офисе. Мельком взглянул на календарь — 19-е пятница. Собирались с парнями посидеть в баре, посмотреть матч. Какой еще праздник?
— Вообще-то… — начал было, но меня прервал суровый женский непреклонный тон.
— Отказов не приму.
— Да, ну что вы, тогда, конечно же, не занят, — сарказм так и пышит, но плевала начальница отдела делопроизводства, собственно мой основной руководитель, на мои хотелки, возмущения, плевки. У нее вот Спортакиада на носу.
— Будешь играть в волейбол, у нас команда неполная. В субботу в 8 утра построение, а потом игры, — уверенно заявила. Нет уж нафиг, в этом я точно участвовать не стану.
— Я не играю в волейбол, — быстро ответил, прикидывая, как бы еще отмазаться. Тянуло в сон, а Стерлядь с самого утра не появлялась в офисе. Может ее автобус переехал? Совершенно не против, во всяком случае, сегодня. Может даже по газам дал. Пока в мечтах устраивал кровавую расправу в стиле GTA, Лидия Федоровна продолжала свою вдохновляющую на подвиги речь, надеясь зазвать меня в мероприятие хоть как-то.
— Тогда грамоты раздашь!
— Какие грамоты? — заинтересовался. Нет, правда, интересно.
— Как какие? За спортивные достижения, — пришел черед удивляться ей на столь глупый вопрос, ответ которого очевиден.
— Грамоты не могу. В школе помнится, кому-то кубок выносил, так на ногу тот упал. У меня ручки кривые, нервы не к черту, не, не могу подвести вас. Вы же знаете, я человек ответственный, душа за родное предприятие болит. Представьте позорище, какое будет. Нет-нет, к тому же, — для загадочности понизил тон, а начальница отдела делопроизводства на том конце притихла в ожидании, — у меня дела в субботу. Дела, много дел. Занят.
Вру безбожно, кроме как допечатать главу забот особо никаких. Хотя подождите, должна приехать матушка с проверкой, она любит неожиданные приезды, убежденная, что если не посещать меня строго пару раз в месяц, то я точно умру от голода, грязи и полной беспомощностью перед лицом большого страшного мира. Почему все мамы уверены, что мы умрем, стоит переселиться на другой конец города подальше?
Дверь с грохотом распахнулась, впуская в приемную самку богомола — Стерлядь явилась. Одарив меня самым высокомерным из своих взглядов, буркнула что-то приветственное, двинувшись в свой кабинет, не забыв рявкнуть на пороге:
— Кирилл, кофе!
— Все, Лидия Федоровна, прощайте. Я был красивым, умным мальчиком, но умер во благо человечества… — горестно вздохнул, зажимая трубку между плечом и ухом, пока на том конце соображали.
— Ты чего несешь? Перегрелся?
— Марина Марьяновна пришла, — добавил голосе больше трагичности, получив в ответ глубокомысленное: «Ааа».
— В таком случае беги, конечно. Но 19-го не забудь, чтоб как штык. По форме. Костюм черный, обязательно галстук. Мы выдадим косыночки, — строго произнесла, пока я пытался сообразить, где мне галстук взять.
Погодите, чего? Косыночки?
Мы что в пионервожатые записываемся?
— Идиотизм, — бурчу, топая к кофемашине. Своему наказу налить воды с бочка изменил. Пришлось доливать в чайник водичку для растений. Мутно-желтый цвет с неприятным белым осадком на дне приятно тревожил душу, пока я ложечкой помешивал четыре ложки соли. А что? Перепутал сахарницу и солонку. С кем не бывает, всю ночь не спал.
Хватаю дела, бодрым шагом влетая в кабинет Марьяновны, пока она не поднимая головы, сидит за столом, тупо уставившись в монитор.
— Почта, задания, кофе! — громогласно объявил, да так, что Стерлядь поморщилась, потирая лоб.
— Тише можно? Зачем так орать… — вяло огрызнулась. И правда, сидит, как Белоснежка с будуна от гномов приперлась. Кожа белая, как снег, волосы чернющие, глаза красные, губы белые, без привычной помады. Прямо жалко стало, но недолго. Почти.
— Тяжелая ночь сильной независимой женщины? — вот кто меня за язык тянет, а? — Сорок кошек не давали спать?
— Убью я тебя, Ливанский, — засопела, но опять же без огонька. Потянулась к кофе, который я технично отодвинул, не давая добраться. Встретил недоуменный взор, в котором мелькнуло понимание. Одна бровь приподнялась, а затем усмешка коснулась губ. Красивая она, эта Стерлядь. Может, не будь я мальчиком на побегушках, она моей стервой начальницей, что-то бы интересное вышло. Но мне нужна пока эта работа, ей издеваться надо мной — все по-честному.
— Соль? — хмыкнула, убирая руку.
— Водичка под цветы, — иронично добавил, выливая кофе в стоящий чахлый кактус. С момента моего прихода так ни разу цветы эти не полил. Вода кажется тоже с того времени в бутылке находилась. Марина только хихикнула, однако вновь поморщилась, потирая виски.
— Зато полезное дело сделал — полил кактус, — как бы самой себе ответила. Посмотрела на меня глазами своими голубыми, грустными, заспанными, с отчетливыми капиллярами на белках глаз. — Если что, меня сегодня ни для кого нет.
— Меня бы желательно тоже, но мир несправедлив, — буркнул, шагнув в сторону выхода.
— Кирилл кофе! — крикнула в спину.
— Так вас же нет, — ехидно замечаю, слыша драконий рык. Оборачиваюсь, а там Халк ростом метр в прыжке, туфлю с ноги снимает. Иногда я думаю, что это у нее на меня такая реакция только. По крайне мере никто мне не говорил, что Марьяновна обожает реквизитом в сотрудников бросаться. Или повезло слишком, или парень я такой особенный.
— Ты меня доведешь до преступления! — гаркнула, пока дверь ловко закрывал. Глухой удар, туфли врезалась в деревянную поверхность, пока я плечом прижимался к ней с другой стороны. Тихонько посмеиваясь.
— За нападение с отягчающими — сядете, как миленькая, я вам апельсины таскать не буду, — крикнул, а сам, хихикая, к компьютеру двинулся. Раз уж такое дело, можно сесть главу дописать. Стерлядь походу сегодня носа из норы своей не покажет. Сейчас кофе ей сварю, тихонько поставлю под дверью, сама заберет. Не полезу я к дракону в пасть, чай молодой еще, жить да жить.
Почти сел, открыл Word, расслабился, отнес Стерляди ее кружку, как случилось то, чего никак не ожидал. Наша самая главная начальница, под которой ходил отдел делопроизводства, участок обеспечения питанием и хозяйственный, решила, что пора бы приобщить нас к труду.
— Кирилл, ты не сильно занят? — мелодичным голосом пропела мне в трубку Светлана Махмудовна, пока я сидел в перипетиях сюжета собственной книги, обдумывая очередную страстную сцену ссоры главных героев. Спрашивается, кто за язык меня тянул, когда утвердительный ответ давал?
— Не особо пока, — зевнул, быстро печатая, складывая буквы в слова, те в очередь предложения, описывая красочную сцену ссоры двух людей, не способных договорится. Оно полезно, читательницы любят такое. Больше страсти, от ненависти до любви, даже если герой ведет себя, как истеричная баба в предменструальном синдроме. Любой главный герой в любовном романе — мечта женщины, не имеющего ничего общего с реальностью. Красивый, умный, понимающий, но властный, смелый, берущий на себя все заботы. Однако столь же чуткий в отношениях, строящий фундамент любви на обилии эмоций.
Что ж, в описании нереальной особи, Кирилл Ливанский хорош, как никогда.
— Надо там газетки помочь сложить у пресс-службы, они зашиваются, — заявила Светлана, пока я натужно угукал в трубку. Ставлю точку, встаю, отвечая параллельно:
— Минут пять дайте.
Плевое дело, сейчас вот допишу пару слов, сразу же помогать пойду. Газетки — ерунда. Пять минут, плевое дельце, после снова сяду писать. Сегодня стоит закончить работу, отправить главу на редактуру, позвонить Самойлову да отчитаться. Вера то не смог.
Марина застонала, прогибаясь под движением ладоней по коже, будто пытаясь прижаться сильнее, слиться воедино — ничего не выходило. Я просто прижал ее к ковру одной рукой и скользнул губами ниже на плоский живот, покрывая его поцелуями, добираясь до кружевных трусиков, аккуратно стягивая те с длинных стройных ног.
— Ты адски горячая, детка, — выдохнул, отчего Марина даже замурлыкала. Как же она была падка на похвалы. Стоило сказать ей что-то хорошее, как девушка мгновенно из шипящей тигрицы превращалась в ласковую кошечку.
— Отлично, — пробормотал, сворачивая программу, хватая ключ от кабинета. Марьяновне крикнул уже выхода, слыша в ответ очередной невнятное ворчание за дверью. Видимо уснула там в кресле. Уже вышел, как по дороге на меня наткнулась Лиза, секретарь главбуха, с любопытством осмотревшая.
— Куда несешься? — улыбнулась приветливо, наклоняя голову. Симпатичная она, может потом стоит пригласить ее на свидание. Всегда любил рыжеволосых, пусть она и чуть полнее моих привычных дам, кто знает.
— Светленская звонила, помочь надо, — пожимаю плечами, вышагивая к лестнице, ловя на себе сочувственный взор.
— Ох, Кир, вот не повезло.
Понимаю, что ничего не понимаю от этого трагичного голоса. Почему такое лицо, словно меня можно заживо хоронить? Лизавета махает на прощание рукой, двинувшись к лифтам, бросая через плечо:
— Приходи пить чай, Ольга торт принесла! Если конечно, успеешь освободиться.
И что там такого страшного, не пойму? Но киваю, выходя уже на лестницу, ведущую вниз. Спускаюсь на два пролета к пятому этажу, где находился кабинет пресс-службы. Со всеми поздоровайся, каждому кивни, пожми руку, дамам улыбнись. Настроение отличное, несмотря на бессонную ночь, даже Марина Марьяновна не бесит. Есть в ней что-то хорошее, определенно. Да и герои придвинулись к решению проблем в отношениях. Еще немножко, СЛР штука такая, должен захватывать.
С этими мыслишками прохожу по старому еще не ремонтированному коридору с ободранной краской на стенах, подходя к нужной двери, открываю, мысленно надеясь, что тут есть кондиционер. А там…
— О, Кирилл! Отлично, только тебя ждем, — радостно заявила мне Светлана Махмудова, кивая тощей бледной тени отца Гамлета, именуемого начальником пресс-службы, чтобы он с грохотом положил часть печатной продукции прямо на стол перед собой. Сам стою, смотрю и тихо проседаю. Весь кабинет уставлен этими пачками, еще запакованными, ибо только-только прибыли с типографии. Главная суетится, при своих объемных габаритах порхая в легком платье, кивая мне на газеты.
— Вот! Три тысячи экземпляров для завода. Их надо сложить по листам, — кивок на две лежащие на столе кучи, — аккуратно и красиво, Кирилл. Понятно? Пока не разложишь, не вздумай уйти. И помни: красиво.
Не знаю, что было на моем лице, может, виновата дергающаяся бровь, а может этот субтильный бледный ботаник в очках чего-то испугался. Но он отскочил, пробормотав:
— Газетки складывать ровненько, ровненько, ровненько. Чтоб лишний листик не выпал, я все покажу.
— А потом разложить по цехам, — радостно закивала Светлана, отрывая взор от экрана смартфона. Глядя на меня, — красиво! И по ячейкам в канцелярии раскидать. Дерзай.