В груди клокотали плач и ярость одновременно. Хотелось рыдать и крушить все вокруг. Да что же это такое! Почему все это происходит? Почему со мной?!
— Мелания! — уже не скрываясь, закричал Корнелий, кажется кидая в мою сторону полог тишины и в последний момент, когда я уже была готова выскочить на воздух, хватая меня за локоть. — Ты можешь объяснить, куда ты бежишь и что происходит?
— Что происходит? — я буквально захлебнулась возмущением, вываливая на него все, что накопилось за прошедшие пару месяцев нашего пребывания в академии. И что он мешает мне учиться, и что слишком настойчив в ухаживаниях, и что заваливает наш с Гердом эксперимент. А теперь еще эта драка…
На имени однокурсника Корнелия, кажется, перемкнуло окончательно — его глаза начинали отчаянно полыхать, температура воздуха в коридоре понизилась.
— Ты будешь моей! — Резкий рывок — и на мои губы обрушился злой, жесткий поцелуй, подчиняя, причиняя боль и вызывая отчаянное возмущение.
— Хватит! — вырвалась из его захвата, обрывая поцелуй и зло размазывая слезы по щекам, чувствуя, что по телу прокатывается ослепительная вспышка ярости. Губы саднили. Мысли путались. — Мне кажется, я с самого начала ясно сказала: я не выйду ни за одного из вас замуж! Я не хочу замуж! Я не твоя собственность! И я не собираюсь менять свое решение только потому, что ты с чего-то решил, что выполнить волю императора — твой непосредственный долг! — вывалила на ледяного мага все свои сомнения и догадки, обуревающие меня в последние месяцы. Ну не может просто так взрослый мужчина взять и влюбиться, не верю я в это! Да он еще пару месяцев назад меня не замечал! Да и сейчас… разве это любовь? — Я найду способ избавиться от этого сомнительного счастья рано или поздно! А то, что я ваша истинная, для меня не значит ровным счетом ничего! — со злости даже ляпнула лишнего.
Испуганно отпрянула, с ужасом отмечая, как всегдашняя бледность ледяного мага простирается еще дальше, ледяными осколками распространяясь по округе, а зрачки пульсируют в такт биению сердца. На щеках мага проступают сверкающие чешуйки.
Адриан, взявшийся словно из ниоткуда и тоже заметивший изменения в лице брата, что-то тихо пробормотал себе под нос и резко оттолкнул меня. Я упала на твердые доски пола, больно ударившись бедром, и застонала сквозь зубы. Но я понимала, что огненный маг поступил правильно, пытаясь защитить меня от снежного вала, вдруг посреди теплой осени захватившего коридор академии и продолжавшего распространяться. Пальцы рук обожгло оглушительным холодом, почему-то сразу же отступившим, но оставшимся на коже небольшим покалыванием.
— Корни, успокойся! — закричал Адриан, выставляя вперед руки и пытаясь удержать магию брата своей. — Успокойся!
Но ледяной вихрь уже было не остановить. Огненные жгуты, попытавшиеся было сдержать ледяного мага, бессильно растворялись в воздухе, не в силах сравниться с мощью одного из братьев. Изумленно наблюдала, как снег, витавший в округе, трансформируется в нечто… нечто…
— Нет! — попытался было схватить меня Адриан, когда мою тушку вдруг резко оторвало от земли, поднимая в воздух и швыряя куда-то в глубину вихря. Отчаянно взвизгнула, разглядев внизу ледяные пики и думая, что вот и пришел мой конец — сейчас я просто-напросто разобьюсь о них. Однако в самый последний момент полет вдруг изменил траекторию — я падала на снег. Пушистый, кристально чистый и отчаянно опасный с такой высоты.
Резкая боль — и мир окрасился в темные тона.
Глава 20. Тупиковая ситуация
Адриан
Я выглядывал из-за угла, скрывшись за пологом невидимости, и подслушивал разговор очередной влюбленной парочки преподавателей, но они обсуждали только студентов, планы на будущее и прочую незначительную чепуху, присущую каждому, кто обрел свою пару.
Поморщился, снова признавая, что вышел не на тот след. А ведь так все складно выходило — ползают тут, скрываются, записочки друг другу передают по всей академии. Вон даже на свидания ходят только под покровом ночи.
Устало протер глаза, остро страдая от постоянного недосыпа, и побрел в нашу с братом комнату, мечтая поскорее упасть на подушку и уснуть. Корнелия я отстранил от этого дела.
После того случая с Гердом мой брат словно взбесился, постоянно выслеживая Меланию и контролируя каждый ее шаг. Стоило ему только потерять ее из виду, как драконья сущность тут же лезла наружу осколками ревности, ярости и тоски, заставляя его метаться от ужаса возможной потери. Тот парень, похоже, стал переломной точкой в одраконивании.
Я ничего не мог сделать. Да и Корнелий тоже. Я видел, как он пытался бороться с собой и вести себя более рационально и спокойно, но у него ничего не получалось. Точнее, получалось на четко ограниченное время, а затем все возвращалось обратно в удвоенном варианте.
А тем временем в академии появился еще один учащийся, потерявший магию. Как это случилось и где искать виновника, никто не знал. Улик и зацепок не было ни одной, все наши служащие в СБ, задействованные в данной операции, разводили руками. Последнее, что он помнил, это как поздно ночью возвращался с работы в библиотеке — и все, провал памяти и целитель. Но самым интересным для следователей было другое: почему вообще покалеченные возвращались обратно — их не убивали, физически никак не калечили, просто исчезала магия, да так, словно ее никогда и не было. Возможно, брат мне бы и мог помочь, если бы был в силах оторваться от своей невесты и мыслить о чем-то, кроме нее.
В этот раз магию потерял довольно перспективный для империи маг, впрочем, после повторной проверки все, кто потерял, оказались перспективными. Кто-то почти так же идеально, как мы с братом, владел одной из стихий, кто-то создавал невероятные артефакты, кто-то был сильным целителем. Некромантов пока не трогали, все же их магия намного отличается от остальных, питая свою суть из смерти. Но возможно, они пока просто не попадались на пути недоброжелателя. Тем не менее целительский корпус пополнялся. Все, кто потерял магию, отказывались выписываться и жить дальше, все еще надеясь на какое-то чудо. Хотя я их прекрасно понимал — потерять часть себя, свою душу, сущность…
А вообще создавалось такое ощущение, что угроза идет не из самой страны, а извне. И кто-то просто пытается ослабить наши войска, убрав сильных магов. Самое интересное, что в других академиях пока подобного не происходило. А значит, либо тех, кто намерен подточить наши ряды, мало, либо… додумать мне не дали. В комнату вернулся Корнелий и устало упал на подушку.
Скосил на него глаза, блаженно вытянувшись на своей кровати и заложив руку за голову, чтобы лучше видеть братика.
— Ну, как там Мелания? — спросил, а сам замер в ожидании, все боясь услышать от брата то, что она все-таки ответила ему взаимностью и я… Отмахнулся от эгоистичных мыслей, титаническим усилием воли задавив в себе ревность. Нет. Брат вполне заслужил свое счастье. И я свое найду. Когда-нибудь потом. А сейчас во мне просто-напросто говорит притяжение истинных. Не нужно мне оно.
Корнелий поморщился.
— Этот Герд… — дальше следовала отборная порция трехэтажного мата, которая всегда сопровождала имя однокурсника невесты.
— Пора бы тебе уже успокоиться в отношении него. Мелания вроде позволяет тебе за собой ухаживать, ему ничего и не перепадает.
— Не перепадает? — в глазах у Корни зажглись опасные огоньки гнева. — Да стоит мне только отвернуться, и…
— И что? — заинтересованно поднял бровь. Уверен, все эти поводы для ревности у него больше выдуманные, но оттого, конечно, не менее серьезные. Я уже успел прочитать несколько книг о полукровках-драконах и примерно представлял, чего стоит ждать дальше: либо брат совсем сойдет с ума и утащит нашу невесту куда-то в уединенное местечко, чтобы там без соперников по-тихому со всем разобраться, либо постепенно его отпустит.
Надеюсь на второй вариант. Все же это его одраконивание слишком не вовремя.
— И ничего! — зло сжал кулаки близнец, отмахиваясь от меня, словно от назойливой мухи, и уходя в душевую комнату.
Решил не наседать. Методом проб и ошибок уже выяснил, что мне к Мелании тоже лучше не подходить — Корни становился совершенно неадекватным, да и говорить о ней нежелательно. Кто бы мог подумать, что притяжение к истинной настолько убойная штука.
Прикрыл глаза, зарывшись лицом в подушку и намереваясь просто спокойно поспать сегодня, пропустив все пары рано утром. Я так больше не могу. Слишком часто приходится выходить ночью в город — нашим весточки передать, родителям Мелании написать, императору, отцу… Попутно еще приходилось курировать несколько других дел службы.
Но Корнелий явно был настроен общаться.
— Адриан, — толкнул он меня в плечо, подсаживаясь на мою кровать. Тяжело вздохнул, но повернулся к брату, пытаясь сосредоточиться и не уснуть в процессе разговора. — Мне кажется, я схожу с ума. Это невыносимо, — пожаловался он. — Я думаю, пора обратиться за помощью к состоявшимся драконам, чтобы они помогли либо успокоить меня, либо, наоборот, подтолкнуть оборот. Возможно, тогда я стану чувствовать себя не так… — брат растерянно посмотрел на свои руки, словно до этого их никогда не видел, — разбито.
Тихо выругался. Похоже его совсем-совсем прижало.
— Предлагаешь сдаться ректору? — уточнил. Не верю я, что этот ушлый интриган не пронюхал про наши с братом пляски с бубном. А значит, наверное, не должен сильно гневаться на маскарад и позволит довести дело до конца и остаться в академии в роли кузенов, предварительно вытребовав за свое молчание что-нибудь значимое.
— Да…
— Хорошо, — кивнул я. — Тогда завтра утром и сходим.
После этого мне все же дали немного поспать. Только вот ни утром, ни днем ректора в академии не оказалось — выяснилось, что он уехал к какой-то своей дальней родне на празднество. Вернется через три дня. Паршиво. Сунулись было к магистру Фаллару — они вроде лучшие друзья, должны делиться подобным, но и его не оказалось — уехал на очередной слет целителей, обмениваться опытом. Как же все это не вовремя.
Посмотрел на понурившегося брата, тоскливо разглядывающего им же нарисованные морозные узоры на стекле.
— Потерпишь? — положил ему руку на плечо в молчаливой поддержке.
— У меня есть выбор? — он зажмурился. — А вообще… я не уверен. С каждым днем становится все хуже и хуже — эмоции буквально захлестывают.
— Может, поживешь пару дней дома? — предложил я. — За девушкой я прослежу.
— Нет, — покачал головой Корнелий. — Вдалеке от Мелании я тем более не выдержу. Это словно наваждение. Причем пока она была только с нами, без этого родовитого выскочки, — было легче.
— Ну тогда выход один — терпи и пытайся себя контролировать. Постепенно все наладится.
Послал брату свою уверенность в его силах. Иногда, очень-очень редко, с помощью своих стихий мы даже могли чувствовать друг друга, если находились рядом.
— Спасибо. Надеюсь, после прорыва дракона все как-то изменится. Это невыносимо, — ухватился он за голову.
А я тоскливо покачал головой — с одной стороны, мне жаль брата, а с другой… сердце сжала невольная радость, что, возможно, соперник скоро уйдет с моего пути. Нет. Это плохие мысли. Он действительно страдает, и завидовать и радоваться тут нечему. Боюсь вообще представить, что будет, если девушка выберет не его.
— Ладно, иди, — выглянул я из-за угла коридора, услышав шум раскрывающихся дверей — группа невесты закончила еще одну пару. — Вечером встретимся.
И кто же знал, что именно этим вечером мне придется спасать брата от самого себя, когда он окончательно потеряет контроль над своими эмоциями…
Глава 21. Боль и вина
Корнелий
Кажется, при словах о том, что Мелания никогда не будет моей, какая-то часть моей души отделилась от тела. Стало невыносимо больно, перед глазами заплясали цветные круги, а тело покрылось жаркой испариной. Может, я даже кричал. Память услужливо провалилась куда-то вниз, оставляя вместо себя сплошное чернильное пятно неведения. И только какие-то жалкие урывки воспоминаний хоть как-то помогли обозначить произошедшее — боль, вихри снега, какое-то неясное ощущение тяжести в желудке, снова боль, захлестывающий с головой страх, перерастающий в дикий ужас.
В себя пришел, уже сжимая хрупкое, замерзшее тело своей истинной, пытаясь хоть немного оградить ее от жгущего даже меня мороза. Душу захлестнула неконтролируемая паника. Широко раскрытые глаза девушки смотрели прямо перед собой, словно застекленев на морозе, кожа была холодная, покрытая свежим инеем, волосы сбились в неприглядные сосульки. Нет, нет, нет! Только не это!
Не в силах поверить в смерть любимой, затравленно оглянулся по сторонам в поисках укрытия или того, что хоть как-то способно защитить девушку от лютого холода. Невдалеке, кажется, что-то алело. Пригляделся получше. Адриан?
— Адриан! — позвал, прижимая к себе девушку в попытке хоть как-то согреть ее. — Адриан!
Брат зашевелился, мгновенно растапливая вокруг себя большие пласты снега и проваливаясь куда-то вниз. У нас нет на это времени! Протянул к нему руку, заставляя снег под ним не плавиться.
— Адриан. Мелания! Она… — договорить я не успел, брат бросился ко мне, вырвал девушку из моих рук и прижал к своему сердцу. Его теплые объятья мгновенно начали растапливать лед ее тела.
Усилием воли задавил снова вылезшую словно из ниоткуда жгучую ревность, заставляя ее заткнуться раз и навсегда. Если Адриан не сможет помочь Мелании, то я обречен. Отошел на пару шагов, чтобы не мешать огню согревать тело невесты.
— Мелания, — проникновенно произнес брат, словно ласкал имя любимой, заглядывая девушке в застланные туманом боли и муки глаза. — Не вырывайся. Я понимаю, что больно, но тебя надо согреть, — тихо сказал он, создавая вокруг себя огненную сферу, почти полностью заслонившую обзор.
Я отвернулся, не в силах смотреть на невесту в чужих руках. Лучше поискать какое-то убежище… что-то, где можно укрыться от снега, падающего с неба, и обжигающего ветра. Задаваться вопросом, как мы попали туда, куда попали, я пока не стал — успеется. Сейчас главное — выбраться.
Оглянулся по сторонам, замечая где-то вдали горные пики. Возможно, там есть и пещеры. Понизил температуру своего тела, чтобы не мерзнуть, и довольно расслабился, когда родная стихия с восторгом проникла ко мне в душу, напитывая силой.
Снова обеспокоенно оглянулся на Адриана с Меланией. Отметил, что иллюзия с нас троих спала сразу же, как мы попали сюда. Со стороны девушки донесся мучительный, болезненный стон. Сердце отозвалось пронзительной болью. Постарался взять себя в руки и раньше времени не впадать в панику и отчаяние — она жива, а значит, еще есть хоть какой-то шанс.
— Здесь слишком холодно, — отозвался Адри, крепко прижимая невесту к своей груди, сдернув со своего тела рубашку, чтобы тратить поменьше энергии. — Я не смогу долго согревать ее. — Его пальцы осторожно переместились на спину девушки, перехватывая ее удобнее.
— Что с ней? — Я обеспокоенно замер, отмечая безвольно раскинувшиеся руки.
— Усыпил. Она сопротивляется, — поморщился брат.
— Рискованно. — Сердце замерло.
— Ей больно, я не могу сосредоточиться.
Вздохнул, указывая рукой куда-то вдаль.
— Там какие-то скалы. Можно попытаться поискать пещеры.
Брат кивнул, переступая с ноги на ногу, — снег под подошвами его ботинок таял, брат проваливался вниз. Идти он так точно не может, тем более с девушкой на руках, а я… я боюсь навредить ей. Протянул руку к его ногам, присаживаясь на корточки и зачаровывая подошвы его ботинок, чтобы снег под ними не плавился. И, стараясь не смотреть на девушку, уверенно побрел вперед.
Сзади раздался тяжелый хруст снега. Вздохнул, заставляя себя не оборачиваться. Ветер, гуляющий по широкой снежной долине, в которой мы оказались, был просто невероятный. Идти было тяжело, приходилось превозмогать себя, делая каждый шаг по направлению к чернеющим скалам. Да еще волосы быстро растрепались, заслоняя обзор так, что приходилось удерживать их руками, чтобы не лезли.