Гиллиман кивнул. Даже при наихудшем исходе Феликс сможет произвести высадку без боязни разбиться о щит варпа. Он взглянул на шторм, что отравлял Гекатон своим присутствием. Скоро с ним будет покончено.
Примарх активировал вокс-канал, подключившись к каждому кораблю во флоте. ‘Нападение на этот комплекс сопряжено с великой опасностью. Я не хочу говорить, что посылаю вас в самое пекло, но другого выхода у нас нет. Та сеть энергетических каналов, которой Мортарион отправляет наши измерение, находится в центре наших владений, тем самым ускоряя распространение чумы. Этим он придаёт силы своим воинам, этим он подпитывает своих демонических союзников, даруя им тёмную энергию, что требуется им для существования в этом измерении. Уничтожив варп-часы на Парменио, мы облегчим себе войну с Чумным Богом. Эта битва будет первой из всех тех, что мы будем вести на этой планете и именно она будет самой сложной, но я говорю вам: идите в бой с именем Императора на устах. Он хочет, чтобы вы сражались на пределе своих возможностей. Он ожидает ваших подвигов, ибо Он даровал вам силу своих величайших воинов, дабы вы смогли защитить слабых и спасти их от того зла, что бесчинствует в нашей галактике. Я буду наблюдать за вами в бою. ’ Гиллиман взял небольшую паузу. ‘Как и мой отец. ’
Он взглянул на командующего дозором. ‘Прикажите второй десантной группе готовить десантные капсулы. Отправьте сообщение всем десантным судам, а также перевозчикам Титанов – пусть они готовятся к немедленной высадке, которая последует за уничтожением варп-часов. Брей, нам нужно закрепиться на высокой орбите. Выбери идеальную позицию для стрельбы и прикажи всем орудиям навестись на собор Гекатона. Продолжайте весть подавляющий огонь по станциям противовоздушной обороны врага. ’
Экипаж хором ответил «Есть!». Честь Макрагга замедлилась и начала разворачиваться, дабы занять позицию над городом. Батареи корабля начали заряжаться, в то время как из днища корабля начали показываться макропушки, чьим экипажам было приказано заряжать орудия разрушительным магматическими зарядами.
‘Командиры второй волны докладывают о своей готовности, мой господин, ’ – доложил Мастер над Дозором.
‘Начинайте, ’ – ответил Гиллиман.
По приказу примарха десятки корабельных орудий огонь, в то время как Космические Десантники Ультрамара начали свою высадку, пробиваясь через пустоты и обломки уничтоженных кораблей чумного флота и направляясь к поражённой недугом планете.
Глава одиннадцатая
Храм Мортариона
Раздался хлопок, послышался рёв двигателей истребителей. Ускорение вырывало тело Феликса из его брони. Дисплей его шлема был заполнен рядами бегущих строк с информацией. Доклады о состоянии высадки полностью заглушались предупредительными сигналами и сиреной тревоги. Все информационные сводки, которые он получал, не задерживались на его экране более чем на секунду, поскольку тут же сметались последующими сообщениями.
Несмотря на всё это, у него всё же появилось несколько минут покоя в тот момент, когда двигатели прекратили ускорять падение несущего их устройства и то отправилось в свободное падение, даруя находящимся в нём десантникам мгновения тишины. Тем не менее, вскоре обстановка вокруг них вновь сменилась на хаотичную – Парменио был уже совсем близко. Обшивка ревела, сопротивляясь атмосфере планеты.
‘До реактивации варп-щита осталось четыре минуты и сорок две секунды. ’ Этот голос принадлежал Мастеру Авгурум. Феликс понял, что в такие моменты все испытывают страх – лететь на встречу своей смерти с подобными комментариями в своих ушах было не слишком хорошим сценарием.
‘Активировать двигатели. Ускорение на полную мощность, ’ – приказал Феликс всем тем, кто участвовал в атаке в первой волне. Приказы выполнялись без каких-либо вопросов даже несмотря на то, что их выполнение могло обернуться страшной смертью.
Им нужно было проникнуть в комплекс до того, как варп-щит активируется вновь и именно поэтому им нужно ускориться. Варп-щиты представляли собой колдовской вариант пустотных щитов, используя конклавы колдунов вместо огромных реакторов. Несмотря на чудовищную бомбардировку, десантники всё ещё находились в опасности. Скорость была ключевым фактором, а боевые корабли и десантные капсулы были слишком медленными. Лишь абордажные торпеды, что были разработаны для разрушения корпусов вражеских кораблей с последующей высадкой находящихся в них десантников, были достаточно быстрыми и крепкими чтобы пережить эту безумную гонку к Парменио, после чего выжить при столкновении, не теряя при этом драгоценных секунд, которые обычно тратят на торможение.
В теории. Феликс напомнил себе, что все ответы можно получить лишь на практике. Подобные манёвры использовали слишком редко, поскольку они были невероятно рискованными.
Будучи крайне агрессивным устройством для нападения, торпеды могли достигать чудовищных скоростей. Тем не менее, они не были предназначены для преодоления гравитационных колодцев на полной скорости. Если маленькие корабли не сгорят в атмосфере, то им придется пережить самое невероятное приземление. Абордажные торпеды располагали керамитовыми термическими щитами, но они были предназначены для защиты переднего конца торпеды от своих мельтарезаков, а не от прохождения сквозь атмосферу. Стараясь не думать об этом, Феликс пытался сосредоточить на расчётах, которые говорили о том, что они должны пережить падение. Античные космические технологи, даже примитивные, в каком-то смысле, смогут сохранить их – так им говорили адепты машин. Скоро они это проверят.
По крайне мере, такая возможность хотя бы существовала. Никто на флоте не имел опыта с использованием настолько устаревших устройств. Адепты признавались, что все десантирующиеся могут попросту погибнуть.
Феликс сконцентрировался на предстоящем бое. Его ожидала токсичная среда, охраняемая воинами, что оберегали Мортариона с момента зарождения Империума. То, как они доставлялись на поле боя, волновало его в последнюю очередь.
Как торпеды прошли нижние слои атмосферы, все находящиеся внутри тут же почувствовали сильную тряску. Знакомые вибрации, предшествующие приземлению, начали сотрясать его скелет. Он очистил свой дисплей от любых уведомлений, оставив лишь два хронометра, первый из которых показывал примерное время до реактивации варп-щита, а второй – время до прибытия. Цифры на них были практически идентичными.
Дисплей, расположенный в шлеме Феликса, был более технологически продвинутым чем те, что обычно встраиваются в броню Космического Десантника. Голову Феликса трясло из стороны в сторону, но он всё ещё мог видеть, как на хронометрах числа сменяют друг друга.
Оба счётчика прошли отметку в одну минуту. Атакующее крыло должно было отвлечь на себя внимание вражеского огня, при этом не уничтожая защитные сооружения напрямую – это могло привлечь слишком много внимания к торпедам, что летели по слишком предсказуемым траекториям и были лёгкими мишенями.
Они двигались всё быстрее и быстрее.
Вскоре всё было кончено. Активация тормозных двигателей передала огромный импульс в тело Феликса, заставив его спину испытать сильнейшие нагрузки, после чего энергия от удара о землю бросила его вперёд. Это столкновение было гораздо более жёстким, чем он ожидал. Обычно торпеды врезаются в металл лишь с небольшой тряской, которой предшествует взрыв, в то время как столкновение с энергетическим полем было чем-то совершенно другим, более походящим на то, как пуля пробивает человеческую плоть.
Несколько секунд он оставался без сознания. Этого времени оказалось достаточно, чтобы механизмы его доспеха смогли среагировать и вызвать разряд, который тут же привёл его в чувство. Торпедам удалось пробить слабое энергетическое поле и омерзительную ткань, что объяла комплекс. Путь, который они проделали, был больше похож на ранение от болта, чем на покорёженный металл, который привык видеть Феликс.
В тех местах, где стены всё ещё состояли из цемента, находящимся в торпедах пришлось немного повременить, ибо мельтабурам потребовалось время, дабы они смогли прожечь все препятствия на их пути. Всё, что они увидели внутри комплекса, представляло собой настоящий ад, который состоял из слитых воедино человеческой плоти и различных механизмов.
В отличие от падения в капсуле, время, которое потребовалось им на преодоление препятствий, показалось вечностью.
В тот момент, когда Феликс подумал, что это путешествие никогда не закончится, был подан специальный сигнал, который дал им понять, что они достигли своей цели. Мельтабуры отключились, после чего были возвращены внутрь торпеды. Внутри торпед не было ни единого звука.
Поток расплавленной плоти и омерзительных жидкостей начал стекать с торпед, образовывая на полу огромную лужу. Там, куда капала эта проклятая субстанция, тут же раздавалось шипение.
Феликс наслаждался наступившей тишиной. Шипение металлической обшивки, что охлаждалась после полёта, постепенно затихало. Через несколько мгновений помещение начали заполнять звуки взрывов, источником которых было идущее снаружи сражение.
Шлюз, представляющий собой механизм, напоминающий своей конструкцией бутон цветка, открылся. Отряд Феликса, состоящий из пяти Головорезов Примарис-ветеранов, деактивировал свои магнитные замки, что приковывали их ноги к полу. Удерживающие их торсы клетки расцепились и позволили им встать со своих мест. Двое воинов, что сидели перед Феликсом, тут же вскочили со своих кресел и прыгнули в помещения чудовищного комплекса, который им предстояло уничтожить. Идти в наступление первым было почётным деянием, но, в то же время, и крайне опасным. Множество Космических Десантников погибало, начиная атаку сразу же после приземления десантных капсул и летательного транспорта. Всё, что находилось в этом комплексе, жаждало убить вторгшихся. Выбравшись из торпеды, десантники тут же поднимали своё оружие, будучи готовыми к атаке защитников.
Феликс покинул торпеду третьим, после него из неё вышло ещё трое Десантников Примарис. Маски-черепа, что светились в темноте, тут же начали передвижение, пытаясь как можно быстрее занять ключевые позиции по всему периметру. Как только они оказались на позициях, в дело вступил Сержант Каспиан, чей кулак был занят ауспексом внушительных размеров, что постоянно вибрировал.
С момента пробития торпедой стены не прошло и пяти секунд, но шесть Космических Десантников уже выбрались из своего транспорта и заняли свои позиции.
Пульсирующая масса зеленоватой плоти покрывала всю стену, позволяя разглядеть оригинальную поверхность лишь в некоторых местах. Некоторые из этих мест не были затронуты отвратительной субстанцией полностью, но всё же были поражены мерзкой магией Чумного Бога - с распределительных коробок стекала зелёная жижа, а исходящий от ламп свет перекрывался слоем быстро передвигающихся насекомых, что сидели на них. Помимо этих ламп, в комнате практически не было других устройств для освещения. Тусклый свет отражался от ствольных коробок оружия Космических Десантников. В некоторых уголках помещения можно было разглядеть небольшие глаза, что тут же щурились от попадающего на них света так, будто он обжигал их радужную оболочку.
Феликс сделал несколько шагов и понял, насколько омерзительным ему кажется пол. Место содранной обшивки занимал слой раздутой плоти, хождение по которому давало совсем другой спектр ощущений, нежели ходьба по привычному стальному покрытию. Примерно на высоте колен витала зеленоватая дымка, что полностью исключала возможность разглядеть то, что находится на полу. Где-то в темноте хихикали маленькие фигуры, что тут же растворялись во мраке, стоило кому-либо их заметить. Феликс продвигался с большой осторожностью, держа свою болтшторм перчатку наготове. Он вновь активировал дисплей в своём шлеме, вынося на экране все данные, что получал ауспекс Каспиана, дабы получить максимум информации об окружающей их среде. Всё, что находилось в этом помещение, представляло собой источник чудовищных токсинов.
‘Во имя примарха… ’ – сказал Модриас, что был одним из ветеранов. ‘Какая мерзость. ’
‘Проверьте респираторы своих шлемов, ’ – сказал Феликс. Каждое сказанное им слово несло в себе небольшую частичку всей той отравы, что наполняла этот комплекс. Чувствуя высокую степень опасности, Феликс вновь запустил процесс анализа своего доспеха модели Гравис. На дисплее его шлема показалась информация о том, что его броня полностью герметична, что позволяло ему находиться даже в пустоте открытого космоса, но Феликс был уверен, что сейчас он находится в гораздо более опасной среде. Несмотря на все фильтры, через которые проходил воздух, он всё ещё чувствовал, как с каждым вдохом его глотку словно ошпаривает кипятком.
‘Доспехи всех десантников полностью защищены от всех витающих в воздухе ядов, ’ – сказал Каспиан. ‘Но я всё ещё чувствую этот запах. Немыслимо. ’
‘Немыслимо – слово для обычных ситуаций. Сейчас мы имеем дело с колдовством, ’ – ответил Модриас.
‘Не позволяйте этому запаху отвлечь вас, ’ – сказал Феликс. Он пытался установить связь с бортовыми системами других торпед. Дисплей показал данные, говорящие о том, что несколько торпед было сбито на подлете. До комплекса добралось лишь одна сотня и тридцать восемь Космических Десантников. Все данные, которые он получал, также передавались на экраны его братьев. Он не пытался связаться с другими отрядами – если кому-то из них удалось проникнуть в комплекс незамеченными, от он бы предпочёл сохранить эту информацию в тайне, ибо вокс-канал можно было легко отследить.
Каспиан уже настраивал свой ауспекс на поиск наиболее термически активных объектов, желая узнать о приближении врагов в силовой броне как можно раньше. ‘Не вижу никакого присутствия противника. Эфан, Далер. Подтвердите отсутствие визуального контакта. ’
‘Коридор чист, ’ – ответил Эфан по воксу.
‘Мой господин, всё чисто, ’ – доложил Каспиан.
‘Обсидиановый Рыцарь Вои, ’ – начал Феликс. ‘Можете начинать высадку – здесь безопасно. ’
Ашира Вои спустилась с лестницы, ведущей из абордажной торпеды. Несмотря на то, что по сравнению с бойцами Феликса она казалось маленькой и хрупкой, от неё исходила аура огромной силы, а тому, с какой уверенностью она ступила на эту проклятую землю, могли позавидовать даже Десантники Примарис. На её спине располагался большой меч, убранный в ножны, в то время как на её бедре можно было увидеть болтган, специально подогнанный под обычного человека. Как и Космические Десантники, она была облачена в силовую броню, но её доспех был более уникальным экземпляром. Это была броня модели Вратин, также называемая доспехом веры. Системы, питающие её, были гораздо более компактными, а сама броня была в разы легче – именно это позволяло использующим её бойцам не использовать специальные ранцы-реакторы, что есть у каждого Космического Десантника, что положительно сказывалось на скорости и легкости всех движений. Несмотря на то, что броня Вратин была достаточно продвинутой технологией, она всё же не располагала той системой герметизации, которую имел доспех каждого десантника. Единственным способом защиты от токсичной атмосферы для неё был специальный респиратор, чей реактор находился на шее, а сама маска покрывала лишь рот и нос. Хоть она и была защищена от вдыхания ядовитых паров, её доспех был слишком уязвим для всех витающих в воздухе паров, но даже несмотря на это, ничто в поведении или внешности Вои не выдавало в ней состояние отравления. Её голова была укрыта высоким шлемом, что своим дизайном напоминал шлемы Адептус Кустодес. Все украшения, которыми располагали шлем и маска, были призваны подчеркнуть все черты частей лица, кроме одной – рта. Это служило визуальным напоминанием об Обете Безмятежности – специальной клятве, которую приносила каждая из Сестринства, тем самым отказываясь от возможности говорить навсегда.
Вои сотворила несколько жестов, используя Мыслезнак – специальный язык жестов её ордена. Феликс полностью понимал его, но машинный дух его доспеха всё равно расшифровывал каждый из её жестов, сопровождая их звуковой интерпретацией.