В груди похолодело от жуткой догадки. Я? Я должна была стать таким ребенком?
— А если ребенка спасут? Запечатают его силу вместе с той гадостью, что на него прицепили?
— Он будет жить. Но в нем, как в тебе, будет копиться проклятое везение — в него превращаются чары маленьких лепреконов. А когда однажды печать слетит, выросший младенец станет опасен. Потому что до сих пор связан с тем, кто пытался его убить. Если бы он оставался младенцем, уловить связь было бы невозможно. — Рука Кая легла на плечи, даря тепло и успокоение.
Но меня все равно потряхивало.
— Зато если печать снимется, у нас будет возможность напрямую найти того, кто решил с твоей помощью получить проклятое везение. — Сова ухнула. — Правда, тебя мы тогда не спасем.
В душе царил полный раздрай. О чем спрашивать? Какие вопросы задавать? Ругать Эмриса за то, что скрыл? Или хвалить? Потому что проклятие — это нечто привычное. А темное везение — нечто непонятное.
— Что с тобой случилось? — решила вернуться в истории принцессы сильфов и нашего многоликого друга.
— Ну… — Сова спрыгнула на пол, увеличилась, становясь песчаным котом. — Говорю же, не того мы посчитали виновным и решили вывести на чистую воду. Эх, не у тех и не то я спросил! В итоге один перенос и смертельный удар проклятым везением — и я оказался таким. Но мне еще повезло. Мой друг фейри, который думал, что я его предал, погиб… А тот, кого мы считали виновником… Ему как раз и пришлось разбираться с собственными родственниками.
— У него получилось? — Кай потер пальцами висок, словно у него болела голова.
— Ну, ты же слышал легенду о принцессе. Там все чинно и благородно. Принцесса и охотник на троне, фейри вроде как отбыл из дворца, а не погиб, а про родню охотника больше никто ничего не слышал, — мурлыкнул Эмрис, щурясь.
— Они скрыли правду? — предположил Кайден.
— Ага, скрыли. Я стал аферистом, фейри отбыл, наши главные злодеи, родственники-лепреконы, вообще в истории не упоминаются. Хорошо принцесса и охотник поработали, подчистили качественно, — подтвердил кот со смешком.
Я прекрасно понимала принцессу. Кто бы хотел, чтобы люди знали о твоей семье столь неприглядные вещи?
— Все подчистили… — повторил профессор, — когда вернули себе способность здраво мыслить.
— Как это? — Хотелось стукнуть Эмриса, выдающего нам информацию по две капли, словно неокрепшим росткам.
Оказалось, что проклятое везение не только способно убрать конкурента незаметно, но и может исподтишка направить человека или нелюдя в нужное русло. Чем больше и дольше его используют, тем меньше сомнений у жертвы. К примеру, охотник, которого «добрые» родственники-лепреконы использовали вслепую, с лету принял решение принцессы бросить жениха, хотя до этого лишь завидовал другу и не собирался ему мешать. А сильфида запросто позабыла о прежней чистой любви и выскочила замуж за другого.
— Сущность, которую обвинял наш призрачный наемник, — это тоже оно, темное везение? — догадалась я.
— Да, — подтвердил Эмрис. — Но этого темного везения, к нашему счастью, у нынешнего мага не так много. И целей тоже. Всего-то Арвель и король.
Куда я влезла?
— Еще, к счастью, наш темный лепрекон весьма терпелив или боится полностью потерять силу, за двадцать лет всего три ребенка погибло, — добил Эмрис. И весело: — Зато у нас не так много подозреваемых! И среди них точно есть твои родители.
Сейчас умру от радости.
— Советник короля и семья королевы? — Кай погладил мое плечо, успокаивая.
— Да, и семья любимой фрейлины Арвеля. У каждого есть повод желать наследнику споткнуться на ровном месте, ну и королю в общем-то.
Понимаю первого советника — выгоревшей королевой управлять проще. Понимаю семью королевы — власть портит, цель та же.
— А семейству нашей фрейлины это зачем? Она что, какая-то родственница короля? — Я прижалась к боку охотника.
Эмрис сощурился еще сильнее, но ничего не сказал. Пояснил с насмешкой:
— Ее мать до замужества была фавориткой короля. Месть, банальная месть. Король ведь так счастлив, а у ее матери проблемы в семье.
— Ты забыл еще одну кандидатуру. — Кай постучал пальцами по подлокотнику. — Королева. Ведь проклятым везением может воспользоваться любой лепрекон? Хоть запечатанный, хоть выгоревший?
— Была такая мыслишка, — неохотно согласился кот.
— Но ведь она потеряла ребенка! Как она могла причинять вред другим детям? — В голове не укладывается. — К тому же ее ребенок погиб последним. А если размышлять, как вы, то все три ребенка, что погибли двадцать лет назад, стали источником именно проклятого везения. В любом случае получается… если это она, то…
У меня даже язык не поворачивался сказать. Королева убила своего ребенка и сестру?
— Согласен, королева не подходит, слишком мила. — Эмрис зевнул, потянулся, улегся на ковер. — Хотя лучше о ней все же не забывать.
Как ни крути, а выходит, что кто-то из родителей убил свою кровь. Кроме родственников фрейлины. Или я о чем-то не знаю?
— Эмрис, а в семье фрейлины, случайно, не было внезапных детских смертей?
— Была, — прошипел уже змей.
— Ты же сказал — три смерти?
— Во дворце! — Желтые глаза довольно блеснули. — И одна вне дворца.
— Когда? — Кай, как всегда, был краток.
— В то же время, когда погибла дочка советника. Малыша не спасли.
Малыша. Мальчика. Значит, моими родителями могут оказаться советник с женой, родители королевы или сама королева. В последнее верилось слабо — с Арвелем я успела побеседовать и сестру его видела. У меня с ними ничего общего.
Кай молчал, о чем-то размышляя.
Я тоже думала над словами Эмриса. Когда-то давно он сумел разработать способ получения магической гадости. У него этот способ увели. Он превратился в нечто непонятное, заговорщики мертвы, бывший жених сильфиды тоже. Охотник и принцесса скрыли правду. Много столетий спустя кто-то снова использует проклятое везение.
— Откуда у нынешнего темного лепрекона твои схемы? — Кайден думал в том же направлении.
— Они нашли мою вторую лабораторию. Там я хранил копии некоторых исследований, — нехотя признался Эмрис. — Собственно, я там спал все эти годы. Ну… почти спал, я был в состоянии, напоминающем анабиоз. К счастью, меня приняли за готовое проклятие и прицепили к Арвелю.
— Кто? — Кай с прищуром оглядел змея.
— Если б я знал, не висел бы тут, как шнурок для вызова слуг! — огрызнулся змей, обернулся котом, забрался на кресло и превратился в глазастую тень. — Если думаете найти следы нашего шутника в лаборатории — там пусто. Я проверил. Вынесли все до последней пылинки и вычистили так, что ни капли магии не осталось.
Робкий росток надежды, что все будет проще, чем мы думали, забрался обратно в семечко.
— Погоди, а как ты это проверил? — нахмурилась я.
Помнится, Эмрис утверждал, что во дворце безвылазно сидел в голове Арвеля. Опять соврал?
— Захватил его тело? Принц этого не помнит, но знает, что благодаря тебе у него провалы в памяти? — предположил Кайден.
Эмрис неопределенно хмыкнул, кивнул.
Вот почему Арвеля переклинило! А я все думаю, с чего он вел себя так странно, когда меня вызвал. Без сомнений отдал проклятие, попрощался, его совершенно не смущала моя смерть. Все равно это слишком для избалованного мальчишки. Принц, конечно, та еще заноза, но жестокости я за ним не замечала. А вот для того, кто вызвал гиану, чтобы получить предсказание, — вполне. Правда, верить, что Эмрис способен убить, не хотелось.
— Значит, ты обряд вызова провел, не Арвель? — с яростью спросила я.
Впрочем, чего я кипячусь? Проклятие честно сказало, что я должна была погибнуть.
Тень обернулась котом и хитро прищурилась.
Понятно — он проводил обряд.
— Для чего тебе понадобился лепрекон? — буркнула я, мрачно поглядывая на Эмриса, на морде которого не было даже намека на раскаяние.
— Не лепрекон — полукровка. — Кот спрыгнул с кресла и отошел к окну, подальше от нас. — Никого я убивать не собирался, так, попугал немного для сговорчивости!
Не верю!
Эмрис насмешливо фыркнул, перехватив мой взгляд.
— Летта, можешь, конечно, не верить, но все так и было. И чтобы ты больше меня в злобные злодеи не записывала, вот как все было!..
А было все гораздо проще, чем казалось.
Эмрис объявился в голове принца. Участь второго «я» его, естественно, не устраивала, как и возможность контролировать тело всего час в сутки. Профессор хотел свое тело. И он отправился в лабораторию, где были его наработки. А там пусто. Причем вскрыли замки, установленные им, не так давно. Лет двадцать назад.
Пропажа озадачила Эмриса, он огляделся внимательней и заметил странности в поведении короля и принца. Профессор понял, что темное везение опять гуляет по дворцу. И решил… сделать ноги оттуда и из головы сильфа.
— Решил провести стратегическое отступление! — высокопарно охарактеризовал свой поступок кот.
— Стратегическое отступление — это когда собираются потом наступать, — не без сарказма уточнил Кай.
Эмрис сделал вид, что не расслышал.
Конечно же возвращаться обратно во дворец проклятие-не-проклятие не собиралось. Эмрис сделал все, чтобы Арвель решился на темную ворожбу. Не учел одного: тот со злости сумеет его усыпить, и Эмрис не сможет выбрать место будущего обряда. Профессор действительно спал, пока принц летел в леса гиан.
А дальше Эмрис, который явно заслужил медаль за самую невероятную аферу года, позволил Арвелю начать обряд. Потом захватил его тело, внушил, что принц проводит нечто жутко запрещенное, и вытащил меня. Вместо ожидаемой полукровки.
Почему именно полукровки? Потому что чистокровный лепрекон избежал бы ловушки за счет везения.
— Я чуть не развеялся, когда подумал, что в Летте вообще нет крови лепреконов, — пожаловался интриган.
Но кровь была. И провокации Эмриса заставили меня воспользоваться силой. Правда, не сорви его обряд мою печать, вряд ли бы мне это удалось.
Благодаря моему везению Эмрис начал приобретать материальное воплощение, в которое попал из-за темного везения. И заметил на мне такие же следы. Что со мной делать, он не успел решить, проявился побочный эффект обряда. Призрачное состояние и перенос к братцу. Вот только эффект — однократный! Это полностью подтверждали слова Маэля.
— Зачем ты меня к Арвелю отправляешь? — Я устало посмотрела на Эмриса.
— А почему бы и нет? Призрачное состояние без переноса не крепится, увы! А оно хоть немного удерживает твою печать, если ты не забыла. Думаешь, я просто так тебе эти путешествия устроил? Я же не совсем бессердечный! — Кот довольно мурлыкнул.
— А ты ничего не забыл? — нахмурился Кай.
Эмрис закатил глаза.
А забыл он, ни много ни мало, сущую мелочь. То, что выполнил предсказание гианы, — бросил меня, когда я получила убойную дозу царского яда из закусок Арвеля.
— Почему вернулся? — Сил удивляться и злиться на предателя не осталось.
В конце концов, он ведь вернулся.
— Мало везения прихватил? — предположила самое логичное. — Побоялся снова стать облаком?
— Нет, просто вернулся. — Кот стал черным человеком, задумчиво посмотрел в окно. — Стукнуло в темечко, что ты там лежишь одна, и вернулся.
И рискнул своей пусть не жизнью, но очень близким состоянием? Просто так?
— Что за предсказание? — полюбопытствовал Кайден.
— Что он снова предаст, — ответила я и изумленно уставилась на профессора.
Я права? Он не просто так вернулся? Вспомнил о первом предательстве?
Эмрис воодушевленно взирал на розовеющее небо за окном.
— Кого предал, естественно, не скажешь? — тихо спросил Кай.
Профессор уверенно кивнул.
А я, глядя в темную спину, совершенно не понимала, как теперь с ним себя вести. Он затащил меня в лес гиан, бросил там, потом спас, потом помогал, лечил и сам, и вместе с охотником. Ради кого? Ради себя? Ради своего прошлого?
— Ты ведь можешь уйти? — едва слышно спросила я. — Ты ведь больше не пользуешься моими силами, чтобы восстановиться?
Смысл ему сидеть рядом? Разбираться с моими проблемами?
— Неужели ты до сих пор со мной связан?
— Да, — хмыкнуло проклятие. — Я с тобой опять связан.
— Опять? То есть, когда там в лесу…
— Ага.
— Зачем?
Эмрис неопределенно фыркнул:
— Захотелось!
В этом весь он: захотелось! Мне много чего хочется, например, проверить, можно ли придушить того, кто не вполне материален. Но я сдерживаюсь. Потому что есть вещи поважнее. Правда, все еще не понимаю…
— Побратимство с Арвелем тут каким боком?
— А иначе он бы не смог провести обряд, — ответил вместо опять оглохшего проклятия Кай. — Я не знаю всех нюансов, но думаю, иначе Эмрис рисковал разделиться на две части. И уж точно бы не смог разорвать с вами связь.
— Да, — подтвердил профессор, в который раз за вечер превращаясь в песчаного кота.
— Слушай, ты не мог бы прекратить? В глазах рябит, — раздраженно пробурчала я.
— Не могу, иначе снова стану облаком. И опять придется искать новую полукровку, пугать ее… ну, ты поняла.
Еще бы я не поняла!
— Зато есть хорошая новость! — Кот лениво потянулся. — Раз вы теперь всё знаете, я сниму временную привязку переноса. Теперь Летта может переноситься к Арвелю когда захочет. Но раз в сутки обязательно. И если вдруг забудешь, тебя к нему просто выкинет. Ах да, время пребывания у принца останется прежним. Что вначале: к братцу, радовать известием, что мы согласны снизойти до проживания во дворце? Или спать?
Мы с Каем переглянулись. Уснуть сейчас я все равно не смогу, хоть и чувствую себя гербарием.
— К Арвелю!
— Ага, я так и думал! — Кот подскочил ко мне, обернулся облаком, пару секунд носился вокруг. — Готово. Ты только не забудь предупредить, что с тобой милый питомец, само очарование, и угрюмый жених! А что? Кай, ты ведь не против? Отличная идея, кстати! Жаль, не я придумал! Можно было братом его называть, но тогда придется его от дамочек отбивать. Оно нам надо? У нас и так там где-то любитель темного везения и твои родители. Кай, ты только дамам во дворце руки щупать не давай! Или скажи, у тебя там гипс, дескать, пострадал, защищая невесту!
— От милого питомца, — усмехнулся Кай. — Летта, ты не против немного побыть моей невестой?
Неужели хоть кто-то вспомнил, что надо и у невесты спросить?
— Не против, — вышло сварливо и сердито.
Идея с женихом мне совсем не нравилась. Одно дело — просто сказать, один раз. Совсем другое — заявить на целый дворец. Хотя… помечтать о том, что однажды Кай уйдет со службы, потому что я для него — больше, чем работа, очень хотелось.
В памяти всплыло утверждение наемника, что никто не замечает слуг. Может, это наш вариант? О чем я и спросила у друзей.
— А что, наемник прав, и дамы на слуг не так вешаются, — согласился Эмрис. — Телохранитель! Вот то, что нам нужно!
— Мы им говорим, кто Кай, или нет?
— Нет! — хором ответили мужчины.
Застать Маэля у постели принца с графином воды наперевес — ради этого стоило отказаться от сна.
— Дурной пример заразителен? — насмешливо подмигнула Маэлю, поудобнее устраиваясь в кресле, куда меня выкинул перенос. — Могу помочь.
Фейри не успел ответить, из вороха одеял и подушек донеслось недовольное:
— Ты-то откуда здесь взялась?! Мало мне этого поклонника рун и схем, еще и тебя какие-то ветры принесли!
— И тебе доброе утро, братец!
— Идите вы оба!
— Куда? — Графин угрожающе наклонился.
— В гостиную! — Из-под подушек появилось сонное лицо Арвеля, над головой куделью на прялке торчали спутанные волосы. Лазоревые глаза принца радостно блеснули, он выхватил у друга графин, жадно припал. — Ну и чего тебе, сестрица? Мало одного раза, решила повторно проведать? — уже дружелюбнее проворчал он, выползая наружу и поправляя мятые пижамные штаны.
— Не просто навестить — сказать, что я согласна сюда переехать, — не стала откладывать в долгий ящик приятную новость.