Я не возражала. А сразу после обеда Славу пришлось отпустить, потому что смотреть на то, как женщину каждую минуту выворачивает от запаха еды, невозможно. Кстати, чем не повод, вернуться сюда завтра, минуя рубку управления.
И вот стою я одна на кухне, в окружении приборов и машин. И так захотелось чего-нибудь сладенького, да ещё сделанного своими руками. Помнится, домработница показывала, как делать медовик. И у меня действительно получалось. Ну а если чего-нибудь не хватит, так мы заменим! Снова вспомнила про свой день рождения. Я думала и в то же время уже начала загружать ингредиенты в тестомесильную машину. Затем занялась кремом… и в какой-то момент вдруг поняла, что даже если у меня всё получится, не смогу выставить это угощение на всеобщее обозрение. И принимать поздравления от Вики и Танера, вкупе с Холдером тоже не смогу.
Шеадар. Мысль о нём обернулась каплей злости. Интересно, что он себе напридумал вчера?
И повинуясь внезапному порыву, я остановила тестомешалку и отправила все продукты в утилизатор. С днём рождения, Юлечка!
Выкинула… Но едва раздался характерный жужжащий звук, который означал, что процесс утилизации начался, я спохватилась. Жалко вдруг стало недоделанный тортик. А ведь мы со Славой могли бы с ним попить чай. Глядишь и токсикоз бы от неё отступил.
— Чем занимаешься? — раздался голос за спиной. И я резко обернулась. Серенький рас наблюдал за мной из дверей, ведущих в кухню. — Мусор провожаешь?
— Ага, — отозвалась я и направилась мыть тестомешалку, — желаю ему благополучно приземлиться.
— Слушай, круто! — не переставал умничать Ален, — научи!
— Элементарно, Ватсон! — вырвалось у меня.
— Не понял, — чуть нахмурился рас, — как ты меня назвала?
— Ладно, — я устало махнула рукой, — не загружай голову. Это литературный персонаж. Проехали. А ты чего хотел-то?
— Слава мне нужна. Я тут такой рецепт вспомнил! — с воодушевлением начал рас.
— А-а, — протянула я, — её пока не будет. Если появится на ужине, поделишься. А лучше записывай. После поделишься.
— Жалко, — вздохнул Ален и ушёл, не забыв прикрыть за собой дверь.
Я снова повернулась к тестомешалке, чтобы вымыть её. Но неожиданно раздавшийся голос Дюрана заставил вздрогнуть:
— Юль, слушай, а ты вечером чего делаешь?
Всё что угодно ожидала услышать, только не эту фразу. По крайней мере, не здесь, не на закрытом корабле. А впрочем, быть букой я не собиралась.
— Готовлю для всех ужин, — большой поварской нож мягко вошёл в специальную поставку, — а после мою посуду. А что? Есть идеи?
Не то чтобы я что-то имела против серенького, нет. Он вроде бы ничего, симпатичный, нормальный в общении. Только что у него на уме, я, кажется, знала. То же что и у Холгера. Идея у всех мужчин не нова и не оригинальна. И закралось у меня подозрение, что пройдёт неделя, месяц… У Славы есть Гарри, у Виктории капитан… А у остальной троицы кто? Никто. И боюсь, озабоченные мужики назначат потенциальной жертвой меня. Ха! Пока что лидирует шеадар. Ему эта затея первому в голову пришла.
— У меня к тебе дело. Поможешь? — блондинистый стажёр с надеждой посмотрел на меня, ожидая не меньше согласия. И вероятно, чтобы произвести неизгладимое впечатление, загородил спасительный дверной проём. — Не уйду, пока не согласишься!
— Ты о чём? — я постаралась быть вежливой и отошла от подставки для ножей. Мало ли! А вот к сковороде нужно быть поближе. Так надёжнее! — материал для отчёта по стажировке собираешь?
Я ляпнула так, наугад. Чтобы заговорить зубы расу, в то время как сама сделала шаг в сторону тяжёлой посуды. Но, к моему великому удивлению и не менее спасительной радости, Ален расцвёл:
— Ты гениальная девушка! Я об этом как раз хотел тебя попросить!
Вот так чьи-то опасения и подозрения развеваются как дым! Похоже, серенький умеет говорить комплименты. Как оказалось, в какой-то момент Ален понадеялся на свою память глядя на Холгера. Но как только он добрался до своей каюты (а случилось это спустя пять часов), выяснилось, что пробелы всё-таки есть. И капитана лишний раз не спросишь, а шеадар эту тему ещё не раскрыл для себя.
— Ладно, заходи вечерком, — я усмехнулась, кивнув в сторону кают-компании, — помогу.
Приглашать в свою каюту Дюрана я, естественно, не собиралась. А вот заглянуть в чужой конспект, почему бы и нет.
Мне повезло, что перед ужином появилась Слава, и отдуваться одной не пришлось. Хотя я не переживала за меню. У нас всё было распланировано, а загрузить в автоматы нужное количество продуктов, рассчитанное на всех, для меня трудности не составляло. Гораздо больше волнения вызывало непонятное желание увидеть Холгера, а ещё подняться в пункт управления кораблём, заглянуть на монитор, чтобы удостовериться, верно ли выбран маршрут. Меня тянуло к приборам совершенно иным, нежели кухонные автоматы.
Шеадар. Его появление почувствовала сразу, словно мой внутренний радар настроен на него, хотя в этот момент я была на кухне. И только его донёсшееся: «Спасибо!» подтвердило моё ощущение.
— Не за что, — отозвалась Слава, — сегодня парадом командовала не я, а Юля.
— Слав, — донёсся голос Виктории, и я поморщилась, потому что только что хотела выйти в кают-компанию, — ты как сама-то? Получше?
— Нормально, — отозвалась медик и повар в одном лице, — никак до капсулы не доберусь. Если только, — тут она усмехнулась, — поспать в ней немножко.
Похоже, беременность Славы ни для кого не являлась секретом. Впрочем, скрытность по этому поводу я тоже не понимала. Зачем? Все равно это скоро ни для кого не станет секретом, как только «живот на нос полезет».
— Ну вот. А я хотел завтра Елагину от тебя забрать, — в голосе Танера проскользнуло сожаление. Хотя нет, показалось.
— Лучше не надо, — попросила женщина, — оставь мне девочку хоть на денёк, другой. Она моё спасение. Кстати, и ваше тоже!
— Угу, — отозвался капитан, — делать нечего, оставлю.
А я вдруг подумала, что возможно, Танер не пошёл навстречу требованию кошки, а это его игра на публику? В какой-то момент поняла, что мне интересно узнать истинные мотивы капитана. И взглянуть в его лицо. Хотя подозреваю, прятать эмоции он умеет. А впрочем, пора вылезать из этого кухонного панциря, я ведь не черепаха!
Танер в этот момент находился рядом со Славой, поэтому ему трудно было меня не заметить. Дверь в кухню находилась как раз позади беременной женщины.
— Всем приятного аппетита, — пожелала я, мечтая присесть рядом всё с той же привычной компанией.
— А, Юля! — тут же сориентировался капитан, — ну как, справляешься?
— Наверное, — тут же ответила я, нерешительно встав. Сбегать во время разговора с Танером было как-то неприлично.
— Слав, — он обратился к Блэк, назидательно потряхивая указательным пальцем, — ты всё-таки в капсуле поспи. Елагиной, — теперь перст капитана был направлен на меня, — нужно отработать кое-какие моменты перед приземлением.
«Приземлением?» — недоумённо подумала я, вопросительно взглянув на Танера. Похоже, я чего-то не знала. И любопытство пересиливало желание поскорее сесть за заветный столик.
— Я чего-то не знаю? — с любопытством задала вопрос Слава. И я была ей за это благодарна. Новость о том, что нас ожидает посадка на какую-то планету, а не на очередную космическую станцию, взбудоражила. А ещё сама мысль, что мне предстоит выполнить это самостоятельно и отнюдь не на учебном тренажере. Симуляторов нет, всё реально! Разве можно такое променять на салат с курицей?!
— Да. Я всем как раз сейчас собирался объявить, — тут капитан отвлёкся от нас и повернулся к остальному экипажу. Так как ужин только что начался, все были взборе. — Мы не летим с флагманом, — сказал он это очень медленно, с расстановкой, выделяя каждое слово. — У нас совершенно иное задание, другой маршрут.
— Какое, капитан? — поинтересовался Гарри и в этот момент мы были с ним солидарны. Даже Виктория внимательно слушала Танера, что означало — она так же была не в курсе распоряжения штаба относительно нас.
— Послезавтра, — тут Танер посмотрел на свои наручные часы и исправился, — нет, завтра, мы приземлимся на планете Глизе, ближайшей к нам. Ну а дальнейшее я вам объявлю позднее.
— То есть, — тут не выдержала Виктория, — ты и сам не знаешь наше задание?
Разговор выстраивался очень интересный. Тишина стояла полная.
— Знаю, — жестко ответил капитан, — но всё ещё может измениться, поэтому сейчас не вижу смысла об этом говорить.
Я же поняла Танера сразу. Иногда в те времена, когда я жила с папой на Земле, у нас останавливались гости. Почти все из них были военные. Я как-то интуитивно научилась распознавать те моменты, когда лучше лишних вопросов не задавать. Не только папе, но и его друзьям. Вот и сейчас, глядя на профиль капитана, я была уверена, не стоит ни о чем спрашивать. Об этом маршруте Танер знал изначально. Но меня это не касается.
Особых предположений о цели нашего задания не было. Не было смысла гадать на кофейной гуще. Я довольно быстро доела и ушла на кухню, чтобы заняться своим делом. Слава направилась в отсек приводить себя в порядок. Народ разошёлся. И в какой-то момент в кают-компании стало тихо. Мне же предстояло всё привести в порядок и только потом идти к себе за планшетом, в котором набирала всё необходимое. А ещё я по старинке вела тетрадь. С ней пусть не всегда удобно, но зато точно надёжнее.
— Юлия! — внезапно раздался усиленный голос капитана, и я подняла голову, удивлённо озираясь по сторонам. Динамик на глаза попался сразу.
— Да, капитан!
— Подойди в рубку. И побыстрее. Вызов от твоего отца.
Я всё бросила и спешно направилась в командный центр «Вихря». Я была уверена, что папа звонит по поводу моего дня рождения. И с одной стороны радовалась этому, но с другой, не хотелось афишировать данный факт.
Но едва вышла из кают-компании, как наткнулась на Николая. Он приставил лесенку к двери и ковырялся с видеокамерой.
— Что-то случилось? — на ходу поинтересовалась я.
— Не работает, — отозвался Чёрный, — надо менять.
Я побежала дальше, надеясь, что оборудование сломалось не сегодня, а хотя бы вчера. И тут же в голову пришла мысль, что неплохо бы просмотреть, не попали ли мы с Холгером в обзор этой и другой камеры, расположенной в жилом секторе. Сделала себе заметку при первой возможности заглянуть в архивные записи видеонаблюдения и по возможности подчистить их. О том, что камеру нарочно кто-то мог повредить, я даже не допускала и мысли.
В рубке присутствовал только Танер, где были остальные, мне неизвестно. Капитан стоял лицом ко мне, широко расставив ноги и сцепив за спиной руки. О чём он думал в этот момент, мне неизвестно. Одно скажу точно, было ощущение, что что-то такое язвительное готово сорваться с языка Танера при взгляде на меня. Но он промолчал.
— Елагина, через пять минут будет звонить твой отец, — капитан вдруг как-то криво ухмыльнулся и поинтересовался, — слушай, я всё понимаю. Скучают родители без дочери, их вполне законное право. Но чтобы доставать тебя каждый вечер!
— Я думаю, что завтра звонка точно не будет, — выкрутилась я, бросая нетерпеливые взгляды на тёмный монитор. Другие светились наблюдениями с наружных камер обзора нашего корабля.
— Да? Посмотрим. И ещё, надеюсь, ты помнишь, что в разговоре ничего лишнего упоминать нельзя?
Да, я понимала, капитану было неприятно иметь генеральскую дочку в составе собственного экипажа. Но и оправдываться перед ним не было желания. За что?
— А разве вы, капитан, не просмотрели записи с камер? — я кивнула в сторону ближайшей. Ох уж эти камеры! Одна, нет! Две из них меня так интересуют! Но всё потом. Сейчас важнее всего разговор с папой. — И ещё, скажите, у вас есть близкий человек? Ну, или оборотень?
— Есть, — без задержки ответил Танер.
— И если он будет видеть вас раз в несколько месяцев, да и то, прилетая максимум на пять дней. Разве его стоит осуждать за то, что он стремится хотя бы таким способом элементарно узнать, как ваши дела? И разве бы вы не стали звонить своей дочери, зная, что кроме вас, по сути, у неё никого нет?
— Да, Елагина, — капитан снова усмехнулся. Но на сей раз на его гладковыбритом лице отсутствовала ирония. Что-то мелькнуло в глазах Танера, похожее на понимание. Но я быстро затолкала это определение куда подальше. Вот придёт Виктория и промоет ему мозг. Хотя судя по сегодняшним наблюдениям, он не особо поддаётся её приручению. — Ты неподражаема. Но думаю, ты права. Я бы свою дочь контролировал бесконечно. И никуда не отпускал!
— Даже если ей уже «слегка за двадцать»? — вопросительно с лёгкой насмешкой я смотрела на капитана. И похоже, он понял, что не во всём прав. А ещё, надеюсь, вспомнил, что изначально я должна была попасть на флагман.
Вызов папы не был неожиданностью. Но прежде чем его принять, я посмотрела на Танера и спросила:
— А у вас нет наушников? Чтобы вас не отвлекал наш разговор. И чтобы папу слышала только я?
— Елагина, не наглей! — усмехнулся капитан, — ладно. Я пошёл за кофе, но ровно через две минуты буду здесь.
— Спасибо. Двух минут достаточно.
Я уже не видела, как уходил Танер, слышала лишь удаляющиеся шаги и прикрывшуюся дверь. Нажала приём вызова и замерла, глядя на своего любимого генерала.
— С днём рождения, родная! — это были первые слова, которые произнёс мой отец. И мне стало вдруг так приятно. Он ведь не забыл, нет. Куча условностей, а ещё и эта невозможно засекреченная связь на обоих кораблях. Хотя я подозревала, что, скорее всего немаловажную роль играет то, что мы стажёры, а не проверенные вдоль и поперёк члены экипажа. Даже я, как показала практика, не всегда внушала Танеру доверие. И его понять можно.
— Привет, пап! Как ты? — я невольно улыбнулась, — как жалко, что у нас так мало времени!
У некоторых моих однокурсников была проблема в общении с родителями. Конечно же, они ладили между собой. Но не всегда находилась общая тема, чтобы ежедневно поддерживать разговор. У нас с папой такой сложности не было. Разве трудно поинтересоваться: «Как ты?» И этот маленький островок стабильности между нами разрушать очень не хотелось.
Показалось, разговор успел закончиться за минуту, но никак не за две. Но я посмотрела на монитор и поняла, что не права. Однако после нашего общения в сердце осталось тёплое пятнышко, которое согрело меня. Я уже хотела было выйти, но тут в голову пришла мысль о злополучных камерах. Секундным порывом было решение проверить вчерашние записи и стереть то, что могло бы скомпрометировать меня. Но я вовремя одумалась. Не сейчас, не время. И правильно сделала, потому что не успела приблизиться к двери, как она распахнулась. Показался Танер с чашкой кофе, распространяющим волшебный аромат вокруг.
— Спасибо, — поблагодарила я, пропуская капитана в рубку. Но он сделал всего лишь два шага, а затем развернулся и замер напротив меня.
— Я не шутил насчёт завтра. Надеюсь, всё что рассказал, ты усвоила?
— Думаю, да, — ответила я, стараясь не смотреть на ближайшие панели управления, чтобы прямо сейчас мысленно прикинуть, что к чему. Эх, надо было задержаться! — Могу даже сейчас попробовать.
— Пробовать не надо, — криво усмехнулся Танер, — а сейчас, как мне кажется, у тебя ещё остались дела на кухне. И если завтра Славе легче не станет, то придётся нам всем полуфабрикатами денёк питаться. Или, на худой конец, пришлю тебе в помощь Вику.
Мне хотелось спросить, почему «на худой», неужели кошка плохо готовит? И тут же я сама себя оборвала, не дав вредности восторжествовать. Скорее всего, дело в действительно важной работе женщины. И хотя тот же Танер, да и бортинженер Гарри очень хорошо соображали в этой системе, но ведь у них есть и другие обязанности.
— Ладно, Елагина, ступай.
И я ушла, решив сначала заглянуть в свою каюту, чтобы захватить тетрадь и планшет. А после, следуя в кают-компанию, думала не о предупреждении капитана и не о тех вопросах, которые завтра он может задать. Как ни странно, но это я оставила на потом. Придёт рас Дюран, вот и будем восполнять его, а заодно и мои пробелы. Почему-то сейчас я зацепилась за папину фразу: «Мне есть, что тебе сказать. Но лучше это сделать с глазу на глаз. Так правильнее». Все эти недомолвки только разжигают любопытство, но я никак не могла понять, о чём именно он хочет поговорить.