Все это время Флейгрей тоскливо поглядывал на открывшиеся ворота, но ничего не говорил. То ли не видел поблескивающего в полутьме тупика портала, то ли понимал, что без меня не выйдет.
Самым важным было понять, будут ли повышаться уровни стражей с каждым Шагом. Для себя я решил, что если так, рисковать дальше не имеет смысла. Но следующий страж оказался того же уровня, что и Флейгрей, тридцать первого. Бессловесный каменный голем был иммунен к магии, и от огненной магии сатира толку оказалось мало, как и от способностей Игги. Но у обоих нашлось, чем мне помочь: козлоногий наносил мощнейшие удары копытами, питомец выпускал очереди игл.
Из Голема-стража мне и выпала первая «болванка», так я их называл:
Пояс непокоренного
Эпическое
Масштабируемое
Использование: привязывается к душе, принимая свойства, соответствующие классу владельца.
Флейгрей сокрушался от того, что я не могу использовать новую шмотку. Вещь из Мешка расхитителя сокровищницы не вытаскивалась.
Следующие два Шага добавили в мешок Фолиант базовой магии левитации и еще одну «болванку», перчатки. Оба стража — жирная трехметровая гусеница и медведеподобное существо — не доставили особых проблем.
К двадцать второму Шагу однообразные бои засели в печенках, но причин покидать сокровищницу не было: мобы оставались выше на уровень-три, а босс-страж — на четыре. Мои задранные не по уровню характеристики и навыки помогали преодолевать разницу без затруднений. Тем более при помощи Флейгрея, показавшего себя сильным бойцом: я танковал, он жег противников издали. Все используемые приемы активно прокачивались, и я даже подумал о том, что после сокровищницы, когда окажусь в Даранте, надо будет навестить наставников по стрельбе из лука и безоружному бою.
К тридцать шестому Шагу мой мешок ломился от «болванок» под каждый слот, включая ювелирку. Попались и реально крутые артефакты, вроде Бездонного зелья здоровья, восстанавливающего по тридцать процентов. Откат составлял пять минут. Конечно, я снова пожалел, что не могу использовать его в сокровищнице.
Зато прогресс достижения усиливал меня с каждым Шагом. Награды оказались нелинейны: например, после восемнадцатого стража бонус к урону повысился сразу до пятидесяти процентов. Возрос и показатель сопротивления всем видам стихий, уровень защиты, шанс нанести критический урон. Тридцать девятый Шаг открыл очень перспективную характеристику: «1% шанс оглушить противника на 1 секунду при любом нанесении урона».
Смущал только неуклонно снижающийся объем жизни от дебафа сокровищницы, а потому все очки характеристик с повышений уровней я вкладывал в выносливость.
Принудительный выход из Дисгардиума, который должен был сработать после полуночи, не состоялся. Пришло сообщение, что «ввиду особых условий игрового процесса» я волен провести в капсуле столько времени, сколько понадобится.
Сорок второй страж оказался рептилоидом из расы рапторов. Стоило ему появиться, я показал запястье. То, что вызвало интерес Флейгрея, могло сработать снова. На каждом Шаге, до драки и во время, я старался заговорить со стражем, обещая помочь выбраться из сокровищницы, ставшей для него тюрьмой. До рептилоида — тщетно.
— Он тебя не понимает, — проблеял сатир. — Эти ящеры вымерли еще до меня. В его времена на всеобщем не говорили. Дай-ка я попробую.
Сатир, обращаясь к раптору, издал серию гортанных прерывистых звуков. Двухметровый ящер на двух мощных лапах, прислушался и с интересом посмотрел на меня, нервно подергивая мощным хвостом. По-птичьи склонил голову в одну сторону, в другую и снова обратил взор на сатира, после чего из его зубастой пасти вырвался трескучий долгий рык.
— Подойди ближе, у рапторов чертовски хреновое зрение, — сказал мне Флейгрей.
— Что он сказал?
— Посмеялся. Не верит, что Бегемот мог стать твоим покровителем.
Я с опаской приблизился к раптору, не сводя глаз с его вытянутых загибающихся когтей. Верхние конечности ящера развились в полноценные руки, а кисть позволяла удерживать короткое копье с широким зазубренным острием длиной с мою ладонь. Продемонстрировав запястье, я отступил. Раптор что-то проверещал, и его имя пожелтело.
— Он согласен, — перевел сатир. — Сказал, что готов рискнуть ради возможности увидеть, в какую пропасть скатился мир, пока он прозябал здесь, раз Спящий выбрал инициалом такого слабака, как ты. Говоря откровенно, Скиф, я думаю то же самое. Кстати, зубастого зовут Рипта…
Раптор Рипта принял приглашение в группу и клан. Мы приобрели не только смертельно опасного бойца, но и танка. В этот момент я впервые поверил, что смогу пройти сокровищницу. И Флейгрей, получавший равный опыт, и Рипта превышали меня по уровням, имели присущий боссам объем здоровья, а потому большая часть урона, благодаря Неуязвимости Спящих, приходилась по ним.
Ознаменовав успешный Шаг, снова открылись ворота, достижение засчитало очередной прогресс, прибавив процент к параметру уклонения, а в мешке прибавилось:
Кокон алмазного червя
Легендарное
Персональный предмет.
Свободный питомец.
Алмазные черви — вымершие подземные чудовища, выраставшие до десятков метров в длину. Обладая очень прочной шкурой, покрытой алмазами, они с легкостью бурили ходы сквозь камень, скалы и вулканическую породу. В ареал обитания глубинного червя не смели входить никакие хищники и монстры, сами становившиеся жертвами при явлении истинного хозяина.
Внимание! Данный вид питомца относится к категории свободных: требуется привязка к определенной локации.
До вылупления: 0/10000 очков опыта.
Запустить червя на земли Кхаринзы? Как бы он нам всех рудокопов не пожрал…
Дальше дело пошло еще быстрее. Прислужников отправляли спать за несколько коротких минут, а очередного стража разбирали на части быстрее, чем тот успевал оклематься после портала. Дошло до того, что я уже и забыл, когда в последний раз получал урон.
К шестьдесят девятой волне я достиг тридцать третьего уровня. От стража этого Шага я не ждал никакого сотрудничества — сложно договориться с инсектоидом, обладающим четырьмя мощными лапами, бурдюкообразным корпусом и двумя верхними конечностями, заостренными и зазубренными по всей длине.
Коликод-страж, 37 уровень
Босс
По отработанной схеме Рипта бросился на босса, но неожиданно для всех его обогнал Игги. Пулей долетев до стража, пет выдал стрекот в нашу сторону, а потом обратился к мобу. Тот ответил. Игги снова что-то прострекотал.
Флейгрей выдал что-то про член Асмодея и задницу фавна и задался вопросом:
— Твоя муха-переросток разумна?
— До последней минуты даже не догадывался, — растерянно ответил я.
Рипта опустил копье, обернулся, проверещал что-то сатиру и, подражая стрекоту инсектоида, обратился к боссу.
— Раптор понимает язык коликодов, — пояснил Флейгрей. — Сейчас он сделал стражу такое же предложение, как ты нам.
Сюрреалистическое зрелище общения раптора с гигантским насекомым продолжалось пару минут, после чего Рипта сказал что-то Флейгрею, а тот перевел:
— Его зовут Анф. Он с нами.
***
Способность нового члена «Пробужденных» приковывать врагов броском сети-паутины лишила дальнейшее прохождение всякого риска. Стоя на максимальной дистанции от центра зала, я спокойно прокачивал приемы стрельбы из лука, переговариваясь с Флейгреем. Сатир активно комментировал происходящее:
— О, а этого тритона я знаю! Бился с ним, когда сам грабил…
Я давно перестал удивляться разнообразию рас стражей сокровищницы. Большинство представленных существ в современном Дисе не существовали или обитали там, куда игроки еще не добрались. Как, например, йожи с неизведанного материка Меаз из первой волны. Жаль, что на метку Бегемота очередные стражи не реагировали, а кое-кто даже с особой злобой агрился именно на меня.
Ближе к девяностому Шагу я все больше оттягивал время, задумываясь о выходе из сокровищницы. Дебаф срезал почти весь объем здоровья, но каждый раз хотелось остаться. Вряд ли очередной босс убьет меня с одного удара, а нанести больше ему не позволят мои новые соклановцы. Каждый из них: сатир Флейгрей, раптор Рипта, инсектоид Анф, — приняли условия. Что с ними делать целый год, я пока понятия не имел, но решил, что всему свое время. Время…
В реале уже рассветало, и школу в преддверии гражданских тестов пропускать было нельзя, а потому я даже лут перестал изучать. Из запомнившегося — мешок пополнила сетовая легендарная Кольчуга Святогора. Я сначала даже не обратил внимания, пока мысль не зацепилась за знакомое название — кажется, об этой части сета рассуждали Ксан и Билл, гости на дне рождения Евы.
Ближе к завершению я вообще отказался от участия в боях. Рипта танковал, Анф вспарывал противника сзади, а Игги с Флейгреем расстреливали с дистанции. Я подключался к концу, выпуская серию специальных выстрелов из лука. Да, такое поведение вряд ли служило образцом отваги, но система не обращала на это внимания. Видимо, показателем храбрости становился сам факт решения остаться после очередного Шага в сокровищнице.
Бой с девяносто восьмым стражем, Демоном бездны, затянулся. Босс активно спаунил мелких прислужников, бил массовыми заклинаниями и разумно агрился на рейнджей, ошеломляя Рипту и Анфа особой абилкой: воздух вокруг демона схлопывался, сам босс появлялся рядом с кем-то из нас, а два милишника резко втягивались в освободившееся пространство и, ломая кости и хитин, врезались друг в друга.
Единожды оказавшись рядом, демон чуть меня не убил, но, слава Спящим, в отчаянии встретив его Комбо, я компенсировал часть урона Похищением жизни, а потом, не дожидаясь, пока он ударит снова, впервые за всю сокровищницу использовал Летаргию. Шанс проигнорировать эффект абилки у босса оставался, но удача сыграла за меня. Добивали демона, не давая ему оклематься и используя все контролирующие способности группы.
Один процент — таков был мой максимум жизни к последнему Шагу Пути отваги. Все, что могло пойти не так, пошло не так: из портала появилась суккуба.
Суккуба-искусительница, 36 уровень
Элитный
Пока Рипта не мог завороженно отвести от нее влюбленных глаз, видя идеальную рапторшу, остальные, оправившись от изумления, атаковали и успешно ее прикончили — исчадие преисподней могло за раз контролировать только одного разумного. Две следующие суккубы выбрали целью Флейгрея и меня, за что и поплатились: Освобождение отразило контроль, вернув суккубе Очарование. Мобов вынесли поочередно.
С тревожно бьющимся сердцем я ждал появления следующей волны. Игги накручивал круги вокруг открывающихся порталов, чтобы сразу атаковать Смертельным стрекотом и Цепенящим токсином. Я же готовился использовать откатившийся Жуткий вой.
Тройка искусительниц навела на моих союзников Очарование одновременно с прозвучавшим Жутким воем. Одна из суккуб хлестким ударом бича успела полоснуть по Игги, срезая ему крыло. Питомец рухнул на пол, но зато очнулись остальные. Суккубы, бегающие в Страхе, перестали контролировать заклинание и сделались легкой добычей группы. Здесь я уже не стал сдерживаться и от души вливался уроном. С учетом прокачавшихся приемов, бонуса достижения и высоких характеристик в целом, суккубам досталось от меня прилично.
Последний портал ожидаемо выпустил Суккубу-стража. Я готов был к чему угодно, но только не к тому, что в самом начале боя Флейгрей радостно воскликнет:
— Нега, развратная ты потаскуха! И ты здесь застряла?
— Флей? — удивилась суккуба. — Какого хрена ты тут делаешь, извращенец?
Козлоногий сатир и дьявольски красивая суккуба, цокая копытами, сблизились, обнялись и слились в страстном поцелуе. Через некоторое время, кокетничая, строя глазки и для виду торгуясь, Нега вошла в состав «Пробужденных», а в моем мешке забился последний слот:
Праведный щит
Божественный артефакт
Создает непроницаемый стационарный магический пузырь с заданным радиусом. Эффективность защиты падает пропорционально величине пузыря.
Подпитывается кристаллами-накопителями маны. Способен преобразовывать 10% поглощенного урона в ману для поддержания работоспособности.
Требования: клановый форт 3 уровня.
Я устало улыбнулся. Пусть не сейчас, но клан будет защищен.
С грохотом в центре зала возникли каменные буквы:
Слава прошедшему все 99 шагов!
Да не свернет он с Пути отваги!
Прогресс достижения «Сокровищница первого мага: Путь отваги»: 99/99!
Награда: возможность закрепить один из достигнутых параметров навсегда для использования вне сокровищницы.
Для выбора доступны:
+50% к урону;
+30% к скорости передвижения;
+30% к шансу уклонения;
+30% к шансу парирования;
+50% к критическому урону;
+50% к шансу критического урона;
+50% к показателю брони;
+5% к шансу оглушить противника на 1 секунду при любом нанесении урона.
Я свернул окно, отложив выбор на потом, и только сейчас почувствовал, как сильно устал. В глазницы словно набился песок, голова раскалывалась, и жутко хотелось спать. Жаль, не удастся — пора собираться в школу. Я скользнул взглядом по еще одному сообщению:
Разблокировано достижение «Первое прохождение: Сокровищница первого мага»
Дорога открывается отважным!
Награда: ключ-портал на континент Холдест.
Холдест… От одной мысли об этом заснеженном континенте на Южном полюсе стало зябко. Ключ занял свое место в рюкзаке, не вызвав никаких эмоций. Предмет, за который все топ-кланы отдали бы душу.
Разбор лута, выбор награды за полное достижение… Не сегодня. Зевнув, я огляделся. Взгляды Флейгрея, Рипты, Анфа и Неги были направлены на меня. Надеюсь, я не ошибся с предположением и действительно смогу их вытащить отсюда.
В том же самом коридоре, где был вход, за открывшимися вратами мерцал портал. Я качнул головой в его сторону и повел туда разношерстную компанию. Анф возбужденно стрекотал, общаясь с Игги, Рипта пыхтел рядом и пытался донести до меня какую-то мысль, Флейгрей с Негой шли, обнявшись, и строили планы по уничтожению винных запасов в ближайшей таверне… Лишь бы тетушка Стеф и работяги не получили инфаркт при нашем появлении: человек, гигантская муха, инсектоид, сатир, раптор и суккуба.
Славная компания. Неисповедимы глубинные пути Спящих!
Глава 8. И снова Патрик
Ранним тропическим утром на площади перед храмом Спящих на глазах у десятков строителей и рудокопов появились шестеро: пять разумных и полуразумная (но это не точно) гигантская муха-скорпион. Мы.
Убедившись, что все новообретенные союзники успешно покинули прежнее место службы, а классовый штраф на инвентарь обломал зубы о божественную природу моего Мешка расхитителя сокровищницы, я облегченно вздохнул. Два раза. А потом отвесил челюсть: уровни стражей изменились. Сатир Флейгрей оказался триста пятого, раптор Рипта триста седьмого, инсектоид Анф триста десятого, а суккуба Нега триста двадцатого.
— Как? — не смог я сдержать удивления.
Нега издала смешок, а сатир снисходительно похлопал меня по плечу:
— Выжига сам себя перехитрил. Так боялся, что в сокровищницу придет кто-то чрезмерно сильный, что наложил заклинание Уравнения. Грабители ослаблялись до соответствия со стражей, причем Выжига нашел какую-то лазейку, которая позволила ему сделать так, что охранники всегда оставались немного мощнее вора. Но это охранное заклинание имело и обратную силу, что и произошло в твоем случае, Скиф, мы сами опустились до твоего уровня. Ну, почти…
— Тебе повезло, парень. — Нега интимно приобняла меня и провела языком по губам. — А теперь подскажи, где здесь приличная дама может залиться?
— Что?
— Где тут наливают? — присоединился к подруге Флейгрей.
Суккуба прошлась длинным заостренным ногтем по моей щеке и вдруг перевоплотилась в ошеломляющей красоты женщину. Человека. Я почувствовал, как сердце рвется из груди, а в штанах начинает бугриться! Это же не песочница, здесь все по-взрослому! Освобождение отреагировало незамедлительно:
Снят эффект контроля: «Очарование».
Суккуба снова обернулась демоницей. С привлекательной фигурой, выдающимися достоинствами, но все же с сероватой чешуйчатой кожей, ногами на копытцах и очаровательными рожками, пробивающимися сквозь копну иссиня-черных волос. Я с облегчением осознал, что влечение исчезло. Боюсь представить, как опозорился бы перед работягами, если бы кинулся раздеваться…