***
Я снова в своём доспехе. Боевой режим глушит самосознание, оставляя идеально выверенные рефлекторные реакции. Моя броня подобно лепестку на ветру несётся сквозь космический вакуум. Я нахожусь внутри вытянутого клина. Пластины из оптического метаматериала в сочетании с радиопоглотителем значительно снижают заметность. Вырабатываемое мною тепло уносится за спину, где клин открыт. Рядом должны лететь другие члены отделения. Режим радиомолчания не позволяет узнать истинную картину на данный момент.
Срабатывает таймер, и я разворачиваюсь двигателями прыжкового ранца к цели. Пластины клина расходятся и перемещаются на небольших манипуляторах, теперь они прикрывают меня от возможной атаки в качестве навесных щитов. Короткое торможение и вот я соприкасаюсь с поверхностью разбитого космического корабля. Сразу принимаюсь выискивать таящиеся вокруг опасности. Рядом на корпусе возникают остальные бойцы и их дроны. Быстрое восстановление связи и отдача приказов. Воля Вестат посылает меня к огромной дыре в теле гигантской машины, которая, судя по остаткам внешнего оборудования, является лёгким рейдером.
Вышагиваю в назначенном направлении, приклеившись электростатическими захватами подошв. Материал под ногами змеится многочисленными трещинами. То тут, то там уродливыми язвами виднеются следы взрывного испарения мелкокалиберных снарядов и высокосортных осколков. Но вот я достигаю обрамлённого оплавившейся и растрескавшейся каёмкой провала. С моего "Каракурта" сбегают несколько механических насекомых, храбро бросающихся в пасть пролома.
Изображения с их камер рисует картину полнейшего хаоса перемолотых внутренностей корабля. Похоже, что сюда пришлись попадания пары гамма-взрыволазеров, обративших своей конструкцией мощь ядерного взрыва в потоки высокоэнергетических квантов. В голове ясно вырисовывается картина событий. Первый луч испарил разнесённую броню. А абляционный взрыв от второго породил из остатков защитного панциря бушующую стену плазмы, давящую переборки, палубы, оборудование и экипаж. Пройдя сквозь конструкции, волна деформации отразилась от бронепояса и направилась обратно, унося часть обломков в космос. Однако даже после подобного в корабле могли остаться выжившие и, что более важно, разведданные. За последними программа тренировки нас и посылала.
Пускаю в чернеющий зев пробоины своих юрких дронов поддержки. Чисто. Мой "Каракурт" медленно заплывает в широкий тоннель, а вместе с ним и я. Подтягиваюсь на молекулярных тросах, непрерывно водя стволами рельсовых автоматов из стороны в сторону.
Одна из разведывательных машин фиксирует отражённую от металла тепловую сигнатуру. Ловлю возможное местоположение противника в прицел и даю короткую очередь. Выстрелы отдаются вибрацией по всему телу, а отдача слегка искажает мою траекторию. Беззвучно вспыхивают среди хаоса обломков следы попаданий. Туда сразу же уходят разведчики.
После первых выстрелов ожидаемо возникают противники. Все они оказываются в прицелах. Мои отделённые от основного тела органы разрушения пронзают пространство очередями игл. Не успевшие сделать ни единого выстрела биороботы продолжают лететь по инерции. Отсечённые внутренними ударными волнами конечности оставляют за собой мириады алых кристалликов.
Пауза, за которую перепроверяю ликвидацию ближайших угроз.
- Это Алекс, сектор чист. Приём, - передаю я в эфир код.
- Это Вестат. Принято.
Следом за мной в искалеченное нутро корабля погружаются космопехи моего отделения вместе со своей роботизированной свитой. Они равномерно распределяются по сферической полости возникшей после плазменного шторма лучевого удара.
Дроны поддержки втискиваются в хаос обломков. Они несут направленные термические заряды, что должны частично расчистить проход к мостику.
Короткий сигнал машин о готовности, теперь нужно уйти с направлений разлёта обломков. После возвращения дронов срабатывают заряды. Недолгое свечение, и в пространство возносятся столбы расплавленного металла. Зрелище напоминает извержение вулкана, виденное мной в каком-то фильме.
Теперь я должен установить пробивные заряды в конце одного из возникших туннеля. Провожу анализ самого перспективного направления с помощью механонасекомых. Теперь короткая процедура установки разрушающего даже самую прочную броню устройства.
Рядом со мной повисла Аэнора, готовит к применению метательную кассету. Цилиндр с суббоеприпасами и небольшими маневровыми двигателями должен был зачистить зону прорыва от нежелательных объектов.
Активация пробивного заряда. Воздух в откупоренных отсеках отсутствует, так что его поток не мешает медленной кассете пройти по ещё светящемуся расплавом туннелю. Устройство посылает сигнал о срабатывании, подтверждаемый мгновенным сиянием, отражённым от конструкций. Вновь моя очередь, наращиваю на броне пласты аэрогеля и прохожу тем же путём, что и боеприпас, выставив "Каракурта" перед собой.
Новые палубы хотя и не так сильно пострадали, но всё равно встречают всеобщей разрухой пробитых перекрытий, застывших обломков и разбитой облицовки. Тем не менее, проходы, созданные для весьма крупных по своей природе дагро, дают пространство для манёвра. Короткая разведка и посылка сигнала о возможности выдвигаться.
Путь до мостика не был особо сложным. Единственным барьером была гнетущая атмосфера погибшего судна. Здесь можно было найти то, что осталось от экипажа. Напоминающие сказочных бескрылых драконов тела в разорванных лёгких скафандрах замерли в невесомости. Почти все были убиты осколками, что превратили стены в решето. У некоторых чужих отсутствовали конечности, у пары были вскрыты черепа, серое вещество которых осталось замёрзшими комочками на ближайших поверхностях. Один труп каким-то образом оказался вспорот по всей своей длине, от чего кишки или их аналог тошнотворными канатами перекрывали дальнейший проход. Я без всякого отвращения убрал помеху с пути. Послушным автоматам, в которые нас превращали доспехи, было безразлично подобное. А может быть, это было безразлично и древним солдатам, что по некоторым историям с упоением потрошили своих врагов.
Как бы то ни было, осложнения возникли лишь у самого мостика. Вход в него охраняли биороиды. К счастью и здесь межпалубные перекрытия были сильно повреждены и могли быть окончательно снесены даже без пробивных зарядов.
Отделение окружает мостик со всех сторон, при этом сектора обстрела не задевают бойцов. Наши глаза в виде стальных мушек проникают внутрь мостика. Все противники как на ладони. Спокойно и методично вбиваю короткие очереди в цели. Среди пробоин видны разлетающиеся внутренности биороидов. Похоже, что у противника на корабле оставалась простейшая система обороны, что могла лишь послать псевдоживых бойцов оборонять важные узлы. Используй чужие полноценный ИИ всё было бы сложнее.
Но вот наконец-то и сам мостик. По нему летают трупы экипажа и остатки биороидов. Почти все консоли разбиты, но из них ещё можно выудить информацию. Эстрес подключается к одному из терминалов и активирует программу, специально написанную под софт чужих. Ещё несколько секунд ожидания и перед глазами возникает надпись о выполнении миссии. Сознание на пару мгновений вновь возвращается, и я успеваю ощутить удовлетворение от выполненной работы. Это было совсем не сложно.
К сожалению, начинается новая симуляция. И на этот раз она не слишком похожа на предыдущую.
***
Низкие серые тучи зависли над землёй. Было очевидно, что дождь может зарядить в любую минуту. В другое время, я бы насладился фантастическим зрелищем атмосферных осадков, но не сейчас. Подготовленная для добычи огня палочка раз за разом прокручивалась в растительном волокне. От трения деревяшка уже начинала дымиться. Стараясь не закапать потом труды своей работы, я подгадывал момент добавления трута.
Ветер был пока не очень сильным, но лёгкая одежда не спасала и от него. Про себя я проклинал место моего пребывания и управляющего всей этой бессмыслицей.
Когда нас заставляли штурмовать орбитальные крепости, я понимал зачем. Защита корабля от абордажа, пожалуйста. Обстреливать летящие на почти разбитый крейсер контактные ракеты из ручных рельсотроны, очень слабо верится, но пусть. Но симулировать выживание на планете без оборудования? Причины подобной тренировки оставались мне не ясны, однако её было необходимо пройти, как и все остальные.
Небольшой огонёк коротко вспыхнул. Я поспешил добавить топлива и раздуть слабое пламе. Спустя час наконец-то удалось получить костёр. Крупные капли к тому моменту уже вовсю барабанили по укрытию из листьев инопланетного растения. Следующим пунктом в обучении была готовка попавшейся мне в добычу кракозябры. Напоминающая ракоскорпиона тварь хотя и исцарапала мне руки, но под нажимом усиленных мускулов быстро сдохла.
Однако одно дело было убить зверюгу, нас к подобному готовили, но съесть? Подобная мысль сразу вызывала рвотные позывы и отвращение, как будто это был невероятно варварский поступок. Да это и был варварский поступок! От убийства животных ради пропитания отказались ещё сотни лет назад, а теперь... Подняв за хвост инопланетное животное с расплющенным черепом, я попытался понять, как из него сделать что-то напоминающее продукт из рациона. Выглядела это штука не слишком аппетитно, да и в голове постоянно всплывала фраза "Инопланетная органика ядовита". Надежда была лишь на симбиотических микронитов, и что целью тренировки не был урок солдатам не жрать что ни попадя.
***
В новой вариации виртуальной реальности я, как и все космопехи, потерял счёт времени. Может прошла неделя, а может месяцы. Мы то сходились для отработки групповых действий, то оказывались изолированными друг от друга. В основном мы продолжали оттачивать владение оружием, но иногда обучались выживать и без него. К чему подобное пехотинцу, который из корабля без доспеха выйдет только в космопорте?
Один раз нас даже пытались научить плавать. Предварительная совместная инструкция после очередной отработки действий в микрогравитации и вот я уже на дне гигантской солёной лужи. Жители планет называют подобное морем. Глубина не такая уж и большая, чуть больше десяти метров. На мне экзоскелет, так что не страшно. Только вот энергия в доспехе почти на нуле. Элементы на атомных изомерах истощены. Последние джоули остались лишь в резервных накопителях. Надувная система всплытия отсутствует.
Выбора нет, нужно покинуть экзоскелет. Короткая процедура уравнивания давления. Задержать дыхание и выскользнуть из доспеха. Холодная, плотная субстанция обхватывает со всех сторон. Теперь вверх, к спасительной поверхности. Пока в лёгких хватает кислорода.
В какой-то старой книге, я читал, что плавание под водой сравнивается с полётом. Хотел бы я видеть этого автора сейчас. Нет, на невесомость это не было похоже. Жидкость тормозит движения и не даёт лететь в нужную сторону в одном толчке. В отсутствие специальных очков перед глазами всё расплывается. Нельзя спокойно дышать. И главное, можно почувствовать верх и низ. Последнее, впрочем, сейчас не вредно, а даже полезно.
Я плыву, движения непохожие на те, что я использовал всю жизни. Они поднимаются из самых глубин памяти, то ли являясь вырубленными в нейронах ментальными блоками, то ли следствием миллионов лет эволюции закрепивших эти рефлексы в самом геноме. Загребая руками и ногами, помогаю архимедовой силе поднимать меня к границе раздела сред. Становится светлее и теплее, давление на барабанные перепонки исчезает.
Вот и долгожданная поверхность. Выныриваю, воздух вырывается из лёгких. Сразу теряю плавучесть, но успеваю сделать вдох до нового погружения. Вновь выныриваю и пытаюсь сориентироваться. Метрах в пятидесяти замечаю берег. Сразу же направляюсь к нему. Плыть пока получается плохо, то и дело погружаюсь, но это ничего. Цель симуляции скоро будет достигнута, и меня забросят в более привычную среду.
Вот наконец-то под ногами появляется опора, начинаю идти по дну. Теперь вода вокруг уже не доставляет дискомфорт, а скорее приятно омывает кожу. Ещё немного и линия прибоя остаётся за спиной. Висящая перед мысленным взором цель тренировки отмечается, как достигнутая. Однако симуляция не заканчивается. Появляется новая надпись: "Ожидание".
Что ж ожидание, так ожидание. Сажусь, развернувшись к берегу лицом. Нос щекочет запах йода и морской влаги. Сверху печёт солнце, жёлтый карлик главной последовательности, снизу разогретый им песок. Решаю загрести горсть сыпучего вещества. Основной материал пляжа мелкий, приятный на ощупь. Интересно, сколько вычислительных мощностей уходит сейчас на эту программу?
- Опа, Алекс, ты, что тут делаешь?
Я обернулся на голос. Это была Аэнора, она стояла во весь свой совсем не впечатляющий рост в метре от меня. Солнечные лучи играли на почти нетронутой загаром коже обнажённого тела. Конечно, ведь нашей единственной боевой одеждой являлся экзоскелет. Когда-то давно я бы смутился, но не теперь. Космический пехотинец быстро привыкает к наготе, благо со слегка изменённым гормональным фоном мы воспринимает это гораздо спокойнее гражданских.
- Сижу, ожидаю перехода на следующую симуляцию.
- Аналогично, только вот стою. Похоже, следующей тренировкой будет выживание после кораблекрушения.
- Стоп, но мы же не в космосе?
- Морское кораблекрушение. Люди, когда начали покорять космос по какой-то причине не смогли придумать новых терминов...
- И начали использовать морские.
- Если ты всё знаешь, так чему удивляешься.
В ответ я лишь пожал плечами.
- Вот и космопех, образец гражданина Терранской Федерации. Мозги железом забиты под завязку, а элементарной логики не понимает, - с последними словами Аэнора пнула горсть песка рядом со мной. Песчинки взметнулись, осыпая меня искрящимся дождём. Нет, им явно не жалко компьютерных мощностей на это.
Не дождавшись ожидаемой реакции, Аэнора продолжила разговор:
- Мда, ты бы себя сейчас видел. Белый, как пластодермис, совсем выбиваешься из общего фона.
- И что? Там, откуда я родом, солнечного света считай, нет.
- Хм. Мой цилиндр вообще находился во втором астероидном поясе Эпсилон Эридана. Считай, пояс Койпера. Так, что не катит.
- Вот именно, что ты с цилиндра. В колониях О'Нилла используют нормальную систему освещения.
- Эй, и вы тут? - внезапно раздалось за спиной.
Обернувшись, я увидел Алексу с Касарой. Вот они точно не выбивались из общего фона. Их тёмная кожа, созданная против меркурианского зноя, идеально подходила для такого уровня инсоляции. Дай только в руки бамбуковые копья и вот уже вылитые туземные дикарки из фильмов про древнюю Землю. Лишь многочисленные разъёмы имплантатов, да не доступное для дикарей физическое здоровье, выдавало жительниц межзвёздного государства.
- Ага, а где нам ещё быть? - с усмешкой ответила Аэнора. - Кстати, слышали, что Алекс выдал? Я ему говорю, что у нас, видимо, будет тренировка по выживанию после кораблекрушения. А он такой, но мы же не в космосе.
По непонимающим лицам Алексы и Касары, пустотница поняла, что и эти две девушки ассоциируют корабли в первую очередь с космосом.
- После морского кораблекрушения. Вы ведь тоже моря не видели да?
- Только по сети. А что у вас в колонии О'Нилла было море? - спросила Касара, блеснув глазами.
- Да какой там. Море слишком большое для наших цилиндров. Однако в моём было озеро. И даже яхт-клуб из одной яхты и пары лодок. Я там подрабатывала, вот и понабралась знаний о мореходстве.
"И там же пристрастилась к дракам". Добавил я мысленно, вспоминая одну из книг, где матросов описывали драчунами и кутёжниками.
- То есть, если соорудить лодку из... Из чего-нибудь. То ты сможешь пересечь эту лужу? - спросила Касара с нескрываемым восторгом в голосе.
- Не сможет, симуляция не пустит, - решил я добавить своё слово в разговор.