Вампир никогда специально не интересовался охотничьими тройками и противостоянием этих несчастных отступникам, однако упоминания о расшифровке символов и значении места их расположения встречались часто, порой в самых неожиданных источниках.
Усмехнувшись, Виктор в очередной раз обвёл звезду. Он всегда считал себя консервативным, поэтому перспективы, которые сулил знак, вызывали одновременно и дрожь предвкушения, и желание нервно рассмеяться.
— Ты долго! — прошелестело возле входа.
Виктор взглянул на отражение двери. Возле неё, приняв томную позу, стояла молодая женщина. Она была хороша. Контуры её тела просвечивались сквозь кружева легкомысленной сорочки. В другой ситуации вампир ответил бы на капризное замечание гостьи фразой, вошедшей за три месяца в привычку, но не сегодня. Вместо того, чтобы начать флирт, который привёл бы их в постель, Виктор потянулся к кушетке.
— Извини, но мы уезжаем, — бросил он, не оборачиваясь.
— Ты хочешь развеяться в городе? — уточнила женщина. В её голосе слышались нотки удивления.
— Нет. У меня появилось срочное дело, и я вынужден покинуть дом.
Обматывая полотенце вокруг бёдер, Виктор следил в зеркале за реакцией гостьи. Её взгляд остановился на одной точке, и в нём мелькнуло что-то, похожее на грусть. Но вот она уже встряхнула головкой — золотистые кудри качнулись в такт движению — и пожала округлыми плечами, собрав сорочку волнующими складками на груди.
— Хорошо, — ответила женщина непринуждённо, — я соберу вещи.
На это Виктор мог лишь кивнуть. И ему было грустно расставаться. Лиз напоминала женщин из далёкого прошлого, которые так его восхищали. Они умели достойно вести себя на людях и подчас казались неприступными, но наедине заставляли тонуть в их женственности, естественной, а не наигранной.
Пожалуй, он будет скучать по ней, и даже сохранит её имя в памяти.
***
Наверное, каждый хоть раз в жизни встречал человека, способного находить положительные моменты в любых ситуациях. Однако далеко не каждый задумывался над тем, что именно помогает этому уникуму делать лимонад из лимонов, подбрасываемых судьбой.
Константин привык относить себя к категории таких трансформаторов, и ему был известен секрет их «волшебства». Он, как прочие, видел шансы там, где другие могли разглядеть лишь проблему. Кроме того мужчина знал, что заметить призрачную улыбку судьбы — полдела. Главное предпринять определённые шаги, дабы условия, намекающие на положительное развитие событий, не пропали даром, и произошла та самая чудесная в глазах большинства трансформация, приводящая к возникновению не менее чудесной реальности. По мнению Константина, не малую ценность имела способность минимизировать риски, связанные с неблагоприятными обстоятельствами.
Примерно в таком философском направлении двигались мысли мужчины всякий раз, когда он заходил в тренажёрный зал. Запах человеческого пота терзал чувствительное обоняние, мышцы начинали ныть ещё до того, как он брался за штангу, напоминая о дрянном самочувствии, которое гарантирует очередное занятие. Волевым усилием Константин отодвигал всё это на задний план и приступал к тренировке, повторяя про себя: «Это залог выживания. Это гарантия свободы».
Вот уже шестнадцать лет как регулярной посещение тренажёрного зала было для Константина одним из способов минимизировать риски. Именно шестнадцать лет назад произошла нелепая случайность, которая могла бы поставить крест на его карьере и даже на нормальной жизни, если бы он прислушался к истеричным воплям приёмных родителей. Однако обо всём по порядку!
Константин с детства мечтал связать свою судьбу с наукой. Семья, взявшая его на воспитание, потворствовала этому стремлению. Чем больше времени мальчишка проводи в школьных лабораториях и за учебниками, тем лучше, рассудили они и не навязывали своё видение того, к чему следует стремиться. Впрочем, как такового видения у них и не было. И отчим, и мачеха не воспринимали приёмного ребёнка иначе, как способ получать ежегодный налоговый вычет, целый пакет льгот и квартальные дотации от государства. Будущее пасынка их не волновало.
В четырнадцать лет Константин был достаточно сообразительным, чтобы понять: из детского дома нужно выбираться как можно скорее, иначе на мечте о научной деятельности можно ставить крест. Бездетная супружеская чета, посетившая как-то приют, произвела на него в целом положительное впечатление. Мальчишке было ясно, что они ищут ребёнка для облегчения материального положения, а не для удовлетворения разбушевавшегося родительского инстинкта. Однако и мужчина, и женщина выглядели людьми интеллигентными, рассудочными и обеспеченными.
Константин рассказал о своих увлечениях и планах, которые не предусматривали получение от гипотетических родителей материальной помощи при поступлении в университет. Услышав такие речи, супруги переглянулись и синхронно кивнули. На этом все заинтересованные стороны посчитали сделку свершившейся. В течение двух лет, её участники честно выполняли свои обязательства. Новоиспечённые родители предоставляли Константину кров, еду, одежду, оплачивали абонементы на посещение несколько научных клубов и даже давали деньги на карманные расходы. Константин в свою очередь вёл себя тихо и не доставлял проблем. О том, каких успехов он достиг в учёбе, никто не спрашивал, поскольку по законодательству семья, осуществлявшая опеку над приёмным ребёнком, могла отказаться от обязательств по достижении воспитанником восемнадцати лет.
Четырёх лет, в течение которых, супружеская пара рассчитывала получать поддержку государства, должно было хватить для осуществления каких-то планов, но Константина в них никто не посвящал. Как бы то ни было, судьбы внесла серьёзные коррективы в проекты этого странного семейства. Один из научных клубов, что посещал Константин, организовал экскурсию в лабораторию исследовательского института, специализировавшегося на изучении вирусов, в том числе ликантропии. Г ид, гордый донельзя собой и своими связями, провёл подростков в одно из помещений, куда обычно никого не пускают. В нём стояли клетки с животными, над которыми проводили опыты. Одна из девушек в группе оказалась очень неловкой и умудрилась поскользнуться на ровном месте, толкнув при этом Константина, а одна из кошек в многочисленных клетках в свою очередь оказалась очень шустрой и изворотливой, умудрившись укусить неожиданную добычу.
Паника, возникшая после инцидента, непостижимым образом не задержалась в памяти Константина. Единственное, что он помнил чётко, так это то, как несколько раз останавливал организатора экскурсии, когда тот порывался позвонить его приёмным родителям. Ещё Константин помнил, что произносил «Всё в порядке», в ответ на покаянный взгляд неловкой девушки, маячившей за спиной медика, обрабатывавшего рану. Парню почему-то казалось неправильным поднимать шумиху в связи с происшествием и ставить в известность отчима с мачехой. Вернувшись домой, он заперся в свой комнате и, выйдя в Сеть, всесторонне изучил сложившуюся ситуацию, а также последствия, к которым она могла привести.
Две недели спустя Константин сдал кровь на анализ и с результатами исследования обратился в один из центров помощи людям, ставшим жертвами вируса ликантропии. Ничего особо ужасного в произошедшем он не видел. В центре опытные инструкторы могли помочь пережить несколько первых трансформаций и рассказать, как жить со зверем внутри, а местные медики подобрать препараты, облегчающие общее состояние, облегчающие трансформацию или же подавляющие её.
В голове Константина созрел план, как повернуть новые и не очень-то удачные обстоятельства себе на пользу. Какую выгоду из ситуации попытались бы извлечь приёмные родители, он догадывался, и догадки подтвердились в тот день, когда отчим получил уведомление о передаче опеки над пасынком местному ЦПЛ/1. Парню пришлось рассказать, каким образом он подхватил вирус, а после выслушать поток излияний в связи с упущенной возможностью подать в суд на институт, на организатора экскурсии, на научный клуб и даже на родителей девушки, ставшей причиной встречи Константина с дикой кошкой. Выплеснув эмоции, отчим замолчал. Говорить действительно было не о чем. Любимое им законодательство, предоставляло лазейки не только таким изворотливым людям, как он сам, но и организациям, типа ЦПЛЛ. Если подросток, достигший возраста четырнадцати лет, написал заявление и прикрепил к нему результаты анализа, начиналась процедура, схожая с процедурой отчуждения собственности. Если его родители были приёмными, их лишали права опеки, даже не ставя в известность, родным сообщали о начале процесса, но сделать они уже ничего не могли.
В ЦПЛЛ Константин получил столь необходимые в его положении знания. К сожалению, медики не смогли подобрать препарат, блокирующий трансформацию. Его зверь категорически не желал впадать в спячку, но оказался довольно смирным, и парню не приходилось употреблять горстями лекарства для того, чтобы сохранить ясность рассудка в период полнолуния. Более того, пантера оказалась на диво послушной и поддающейся дрессировке. Семь циклов спустя Константин мог оборачиваться по собственному желанию!
Про возможности, которые сулил институт, парень не забыл. Перед началом нового учебного года он связался с его директором и договорился о встрече. Мужчина оказался человеком рассудительным и понял, что если мальчишка пришёл с просьбой разрешить ему посещать некоторые занятия, лучше эту просьбу удовлетворить. В противном случае он вернётся в компании двух адвокатов. Один будет отстаивать его права, другой — права ЦПЛЛ. И дело закончится выплатой огромного штрафа, разбирательствами, кадровыми перестановками и одному Всесильному известно, чем ещё.
Когда несколько месяцев спустя господину директору доложили о том, что парень отличается сообразительностью и в нём чувствуются задатки таланта, он и вовсе успокоился и смирился и принятым решением. Два года спустя новость о зачислении Константина мужчину даже не удивила, он ждал результатов, которые мог показать новый студент. Они его не разочаровали.
После окончания учёбы Константин решил продолжить научную деятельность, но параллельно хотел преподавать. Он выбрал учебное заведение, которое могло помочь ему в осуществлении обоих стремлений. Однако затея чуть было не закончилась провалом — кое-кого смутил тот факт, что кандидат на вакантную должность является оборотнем. Узнав от знакомых, с кем лучше обсудить щекотливую ситуацию, Константин записался на встречу с рекомендованным человеком. Хватило одного упоминания слова «дискриминация», чтобы перед мысленным взором холёного господина, занимавшего шикарный кабинет в административной части университета, замелькали картинки судебных разбирательств, неблагозвучные заголовки газет и прочие атрибуты травли, применяемые в случаях, когда какая-либо организация или видное лицо забывают о либеральных ценностях и толерантности. Вопрос с зачислением Константина в преподавательский состав был улажен в течение двух дней.
Вот такой лимонад приготовил оборотень из цитрусовых, предложенных жизнью. В целом вышло неплохо. Существовал лишь один момент, постоянно отравлявший безмятежное существование Константина, — стычки с представителями оборотнической диаспоры. Традиционно люди, подхватившие вирус ликантропии, после заражения отчаянно цеплялись за свою человеческую сущность, боясь, что родственники и знакомые от них отвернуться. Асоциальных личностей подобного рода переживания мало затрагивали, они чаще окончательно отгораживались от общества и прибивались к группам своего вида. Так родилась своего рода субкультура. Сильный урон представители группировок оборотней не наносили, закон нарушали не чаще, чем остальные граждане. Хотя процент без вести пропавших среди них был необычайно высок.
Порой представители диаспоры пытались привлечь в свои ряды добропорядочных ликантропов, чьи таланты могли бы пригодиться. Если оборотень по вине людей попадал в сложную ситуацию, терпел от них притеснения или был попросту одинок, номер выгорал. Потому- то правительство всячески боролось с проявлениями дискриминации, вещая о равноправии и прочей чепухе, не желая признавать зарождавшуюся проблему, которая в конечном счёте могла привести к непредсказуемым, но весьма неприятным последствиям.
Константин обладал очень специфическими знаниями и понимал интерес к своей персоне. В случае с ним ставка всякий раз делалась на одиночество, но ещё ни разу себя не оправдала. Не все парламентарии, предлагавшие переговоры, отличались выдержкой и хорошими манерами. После того, как он впервые с трудом добрался до дома по окончании «дружеской беседы» с парочкой приезжих оборотней, заинтересованные в сотрудничестве, Константин дал себе зарок о том, что этот инцидент станет последним в его жизни. Вот так в расписании учёного появились тренировки в спортивном зале и посещения занятий по рукопашному бою, где обучали приёмам, которые могли пригодиться в реальной жизни. Теперь подобные стычки для него заканчивались в самом худшем случае парой синяков или ссадин.
Константин быстро привык к способностям, которые давало соседство зверя, и давно пришёл к выводу, что их большинство можно отнести к плюсам. Например, если бы обычный человек держал на весу штангу и внезапно почувствовал резкую боль, то в лучшем случае он сломал бы себе шею, в худшем — покалечил бы ещё кого-нибудь за компанию. Оборотню же хватило выдержки избавиться от снаряда без последствий. Сделав это, он отправился в раздевалку, игнорируя удивлённые взгляды знакомых — тренировка-то началась всего десять минут назад!
Оказавшись в одиночестве, Константин сорвал с себя футболку, чтобы взглянуть на место, которое немилосердно жгло.
— …! — произнёс он с чувством и швырнул футболку на скамейку.
Мужчина потёр чёрный эллипс, будто надеялся, что тот исчезнет. Вместо этого боль лишь усилилась, вынуждая оборотня по-кошачьи зашипеть от раздражения. Восьмиконечную звезду он трогать не стал — отправился в душ, поняв, что на сегодня занятия для него закончились.
Впервые в жизни Константин не знал, что за фрукт подсунула ему жизнь, и каким образом его можно употребить.
ГЛАВА 2
Ласково и медленно, но неотвратимо вечер всё крепче сжимал в объятьях спальный район в пригороде. Отблески солнца в стёклах аккуратненьких домиков выглядели отчаянной попыткой остановить надвигающуюся ночь, но с каждой минутой тени становились гуще, скрадывая границы, а краски угасали, превращаясь в серо-синий монохром. Рёв мотоцикла пронёсся над окраиной квартала. Когда он резко оборвался, в воздухе повисла звенящая тишина.
Водитель стянул шлем и огляделся по сторонам. Из окон соседних домов никто не выглядывал. Любопытство порицалось истовыми последователями Творящего. Единственным зрителем оказался невысокий худощавый парень лет двадцати. Он сидел на капоте похожего на игрушку чёрного спортивного автомобиля, припаркованного под знаком, запрещавшим стоянку. Заметив заинтересованный взгляд, наблюдатель слез с насиженного места и направился к мотоциклисту. Шёл он медленно, позволяя незнакомцу разглядеть себя, что тот, собственно и делал всеми способами, которые были ему доступны.
Звериный нюх в первые же секунды подсказал Константину, кто перед ним. Однако вампирская сущность чужака раздражала не так сильно, как сшитый в ателье классический костюм-двойка, начищенные до блеска туфли, скорее всего, тоже изготовленные на заказ, и дорогие часы на правом запястье. Оборотень не заметил геля на коротко стриженных чёрных волосах вампира, и это было плюсом, но, учитывая всё выше перечисленное, он терялся на фоне общего негативного впечатления.
— Привет, волчонок! — заявил холёный мальчишка, клыкасто улыбаясь и щуря тёмнобордовые глаза, будто радовался собственной шутке. — Меня зовут Виктор, — он протянул ладонь.
Оборотень испытывал дикое желание проверить на прочность кости хама, но вызывающее поведение и цвет радужки натолкнули на мысль о том, что результат такой проверки спрогнозировать трудно.
— Константин, — скрипнув зубами, он пожал прохладную руку, — и я кот. Большой такой кот.
Вампир отреагировал мгновенно.
— Котя! — воскликнул он, озвучив только что придуманное прозвище.
— Сколько ж тебе лет, кровососущее ты ископаемое? — оторопь он наглости нового знакомого вытеснила злость Константина.
— Четыреста, — охотно ответило «ископаемое», улыбаясь шире. Глаза его превратились в узкие алые щели.
Константин мысленно содрогнулся от отвращения, но биолог внутри отстранённо отметил: «Принимая во внимание отсутствие зрачка, реакция на уменьшения уровня освещения нормальная».