– Вижу, твоя нога уже не болит? – спросил он. Его тон практически заморозил кровь в ее венах. И в ту же секунду Марисоль почувствовала приступ ноющей боли в лодыжке.
– Страх – хорошее обезболивающее, – ответила она неожиданно смело.
Изумление зажглось в глазах Фоско. Он и филин пристально разглядывали Марисоль, но она больше не боялась. Ей казалось, что у нее просто не осталось на это сил.
Фоско усмехнулся. Марисоль, разумеется, этого не видела за маской, но услышала легкий смешок. Затем он направился к лестнице и начал аккуратно спускаться, чтобы не потревожить птицу. Филин продолжал спокойно восседать на его запястье и лишь иногда совершал легкое движение крыльями, чтобы удержать равновесие.
Марисоль следила за ними взглядом, пока Фоско не скрылся за дверью, ведущей в библиотеку. Протяжно и облегченно выдохнув, она вернулась в комнату. Дождь заливал в открытое окно, и весь пол около него был мокрым. Хромая, Марисоль направилась к окну и захлопнула створки. Потом без сил опустилась на кровать, чувствуя, как стучит в висках кровь.
Объятие хозяина дома взволновало ее. Теперь Марисоль точно знала, что Фоско не призрак, а самый обычный человек из плоти и крови. Руки, обнявшие ее за плечи, отличались силой и дарили совершенно необъяснимое чувство защищенности. Она в ту минуту ни секунды не сомневалась, что находится в надежных руках, которые способны защитить ее от всех гроз и опасностей. А еще она слышала стук его сердца. Он до сих пор звучал в ее ушах. Сердце Фоско билось ритмично и быстро, словно бежало куда-то.
Чтобы немного прийти в себя, Марисоль взяла свой блокнот.
«Только что в комнату влетела сова и напугала меня до смерти. А еще бросила в объятия хозяина замка. Пока я не поняла, куда угодила, мне они казались самым надежном местом в этом мире. Конечно, я полагала, что нахожусь в объятиях Алехандро. И меня поразило, что Фоско обнял меня так же бережно… Неужели злой и жестокий человек способен на такие добрые объятия?
А еще я увидела совершенно новое выражение в его глазах: волнение. Неимоверное волнение! И сердце в его груди колотилось быстро-быстро. Значит, ничто человеческое ему не чуждо, и у него есть сердце?»
****
Уехать на следующий день, как планировал Алехандро, не удалось: дождь, не прекращаясь, лил так, будто в небесной канцелярии прохудилось дно огромного чана с водой. Будь Алехандро один, он, несомненно, отправился бы в путь, несмотря на ливень, но из-за сестры, еще ослабленной болезнью, он вынужден был ждать улучшения погоды. Это его страшно нервировало, хотя он и не показывал вида.
Все эти дни, чтобы хоть как-то отвлечься, Алехандро помогал Анните: то колол дрова, то таскал ведро с надоенным молоком и прочие тяжести, то разжигал печь. Хотя Аннита его не просила об этом, ведь обычно ей помогал во всем Фоско. Но Алехандро все равно нечем было заняться, а хозяин не выходил из своей комнаты. К тому же Алехандро еще с детства обожал крутиться на кухне, только отец гонял его, считая, что там не место отпрыску благородных кровей. А Алехандро всегда тянуло к кулинарному искусству, в детстве он искренне не понимал, почему не может стать поваром. И вот теперь ему выпала возможность пойти на поводу у своего увлечения, и он даже попросил Анниту позволить ему поучаствовать в приготовлении обеда. Она изумленно распахнула глаза, а потом согласилась. Ей нравился этот добрый и решительный парень, она в самом деле наслаждалась его обществом.
Теперь, когда дождь в очередной раз задержал путешественников, Марисоль тоже появилась на кухне. Сидеть в комнате было невыносимо: ей вечно мерещилось, что она не одна. К тому же, после неожиданного объятия хозяин перестал вызывать в ней суеверный ужас. То, как он обнял ее в стремлении защитить и успокоить, напротив, породило внутри Марисоль невольную симпатию и любопытство в его отношении. Она хорошо осознала, что Аннита говорила правду: у Фоско в груди имеется сердце. Марисоль даже захотелось узнать, отчего он такой нелюдимый и угрюмый. Захотелось понять его.
– Аннита, а есть ли в этом доме книги? – спросила Марисоль, скучая на кухне, пока Алехандро ушел колоть дрова, а Аннита суетилась у плиты.
– Ну, конечно же, сеньорита! – обрадованно воскликнула Аннита. – У сеньора Фоско тут огромная библиотека! Правда, боюсь, все книги на итальянском, – спохватилась Аннита. – Он ведь итальянец. На испанском есть всего десяток книг. Но хорошие, я читала.
– Не страшно. Я способна читать на итальянском, мой отец ведь тоже итальянец. Правда, он больше разговаривает на пьемонтском диалекте, но нам с братом он нанял учителя флорентийского. Потому что именно на нем писалась литература, а отец жаждал, чтобы мы читали первоисточники Данте, Боккаччо и Петрарки, а не переводные тексты, – рассказывала Марисоль. – Ты могла бы принести мне какую-нибудь книгу?
– В библиотеке их так много, сеньорита! Лучше, если вы сами сходите и выберете, что вам по вкусу. Пойдемте, я провожу вас, – позвала Аннита, вытирая руки о полотенце и прикрывая кастрюлю крышкой.
– Не знаю, Аннита, – покачала головой Марисоль, не двигаясь с места. – Сеньор Фоско… Он может рассердиться…
– Не думаю, – скептически возразила Аннита. – Он в эти дни почти не выходит из своей спальни. И потом, нет ничего ужасного в том, что вы войдете в библиотеку, найдете книгу и отправитесь читать в свою комнату. Не бойтесь, сеньорита. Идемте, – подбадривала она.
Немного прихрамывая, Марисоль с опаской последовала за Аннитой. Оказавшись в библиотеке, она открыла рот от изумления. Стеллажи из красного дерева, полностью заставленные книгами, тянулись вдоль всех стен, от пола до потолка. Это просторное, но уютное помещение было настоящим раем для любителя окунуться в вымышленный мир. Марисоль захотелось присесть в мягкое кресло и остаться читать книгу именно здесь! Она медленно двинулась вдоль полок, рассматривая старинные переплеты, забыв обо всем на свете, даже о своей лодыжке, которая не позволяла ей долго стоять. Ей попалось немало известных имен, но все эти книги она уже читала, потому с еще большим интересом обратила свой взор к полке с книгами, на корешках которых красовались совершенно незнакомые имена, в том числе и испанские. Она таких никогда не слышала!
Наконец Марисоль взяла одну из книг и пробежала глазами первую страницу. Это были чудесные стихотворения неизвестного ей автора, и она, не отдавая себе в этом отчета, направилась к креслу и, опустившись в него, с головой ушла в чтение. Поэзия оказалась волнующей и красивой. Марисоль очень прониклась и с жадностью читала, незаметно переворачивая страницу за страницей, все больше отрешаясь от реальности.
– Что ты здесь делаешь? – заставил ее вздрогнуть суровый голос, прогремевший как гром среди ясного неба. Марисоль от испуга даже выронила книгу!
– Я… – в страхе подняв глаза на хозяина, залепетала она. – Я… искала… книгу.
– Кто разрешил тебе войти сюда и взять книгу? – звучала в голосе угроза.
– Я… спросила… – начала Марисоль, но прикусила язык. Она не хотела навлечь неприятности на Анниту. «Вдруг приводить кого-то в библиотеку тоже непозволительно, и Аннита вновь нарушила какой-то запрет? Но что же тогда делать? – лихорадочно метались в голове Марисоль путаные мысли. – Сказать, что я вошла сюда по собственному желанию? А если он так рассердится, что ударит меня?» – в страхе подумала Марисоль и вся сжалась. Фоско испепеляюще ее рассматривал. – Я ведь не сделала ничего плохого, – произнесла Марисоль неожиданно смело. – Мне стало скучно, и я хотела только найти книгу, чтобы немного развлечься. Я спросила у Анниты, нет ли здесь книг, и она рассказала мне о библиотеке, – говорила Марисоль, несказанно удивляясь тому, как ровно звучит ее голос, и как смело она смотрит в синие холодные глаза. – Разве я совершила непозволительный поступок, войдя сюда?
Фоско пристально взирал на нее, и в глазах его зажглось неподдельное изумление. Эта девушка, которая всегда начинала дрожать в его присутствии, в тот момент бросала ему вызов!
– Кажется, ты пообещала, что запрешься в комнате, и я тебя не увижу, – сказал он сухо.
– Да, но… Я никак не думала, что нам придется задержаться здесь так надолго, – дрогнул голос Марисоль. Она понимала, что это вовсе не оправдание, и, наверное, прежде чем разгуливать по библиотеке и брать книги, ей следовало все-таки спросить разрешение у хозяина, а не у служанки. – Простите, сеньор. Я, конечно, должна была спросить у вас разрешения.
– Вот именно, – произнес он недружелюбно. – Ты вообще не должна была здесь оставаться, – бросил он со злостью.
– Простите, сеньор, – вдруг почувствовала Марисоль, как волна возмущения накрывает ее, – но это не моя вина, что я повредила ногу, а Аннита повела себя, как повел бы любой человек, у которого в груди бьется доброе сердце. А вот ваша ненависть, граничащая с желанием убить, в отношении незнакомых людей, которые не сделали вам ничего плохого, кажется странной…
Марисоль с ужасом слушала то, что произносила. Она совершенно не понимала, откуда у нее взялось столько смелости, чтобы высказать в лицо этому, очевидно, жестокому мужчине нечто подобное!
Фоско застыл посреди библиотеки и пораженно воззрился на Марисоль. Потом рассмеялся. Смех его был приглушенным, но искренним. И слышалось в нем что-то зловещее, леденящее кровь.
– Ты меня не знаешь, чтобы делать подобные выводы, – резко оборвал он смех. – Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это сразу же. Выкинул бы тебя в окно, и лишь кровавые следы остались бы на стене в память о тебе, – произнес он, пронзая ее внимательным взглядом.
Марисоль задрожала.
– Значит, легенду об этом замке ты знаешь, – усмехнулся Фоско.
Марисоль молчала, парализованная страхом. Фоско сделал несколько шагов в направлении полукруглого окна с широким подоконником, на котором лежала стопка книг, и остановился, глядя вдаль. Марисоль подумала, что это подходящий момент, чтобы незаметно выскользнуть из библиотеки, пока он не надумал выкинуть ее в окно. Но едва она сделала робкое движение, Фоско резко обернулся.
– Ты не испугалась войти в дом чудовища? – спросил он, не отходя от окна.
Марисоль прекратила дышать, в ужасе глядя на него.
– Ответь, – потребовал он.
– Я не знала, что вы чудовище, – не своим голосом произнесла Марисоль.
– Но потом ты узнала, а все равно осталась?
– Я не могла уйти… У меня нога была повреждена, а потом… – ей не хватило дыхания закончить фразу.
– Сегодня ты ходишь, слегка прихрамывая. Почему же не ушла? – из интонации его внезапно исчезла вся злость, уступив место любопытству.
Марисоль с удивлением его рассматривала. Ее страх постепенно начал отступать, и колени от облегчения задрожали, но она всеми силами пыталась не выдать своего состояния.
– Сегодня льет как из ведра… Мы именно в такой дождь заблудились, – спокойно пояснила она. Затем с некоторым вызовом добавила: – И потом, я не верю в чудовищ.
– Как так? – изогнул он брови.
– Легенда рассказывает о дряхлом и отвратительном старике. Вы не такой.
Марисоль явственно различила, как Фоско вздрогнул всем телом.
– Откуда ты знаешь, какой я? – спросил он странным голосом.
Все внутри Марисоль снова задрожало от ужаса. Этот его тон до смерти напугал ее. Она никак не могла придумать ответ, который помог бы ей избежать гнева хозяина замка. Потому что она не представляла, каким должен быть этот ответ.
– Я видела ваше лицо… – слабо шевеля побелевшими губами, произнесла она правду. – Вы молоды и красивы…
Фоско судорожно сжал пальцами подоконник, и Марисоль закрыла глаза, мысленно прощаясь с жизнью. Она была уверена, что наступили ее последние секунды. Судя по выражению его глаз, он, несомненно, убьет ее, выбросит в окно, оставив кровавые следы…
Звенящая тишина повисла в воздухе. Ни звука, ни движения вокруг. Минута шла за минутой, а Марисоль все еще оставалась жива. Ей было страшно открыть глаза, но неизвестность становилась невыносимой. Не дыша, она чуть-чуть приподняла веки, боясь увидеть нож, занесенный над головой. Но вместо этого, к своему несказанному недоумению, увидела Фоско, неподвижно стоящего у окна.
– Простите меня… – почти беззвучно прошептала Марисоль.
Фоско обернулся, и на миг Марисоль разглядела в его глазах страшную бурю. Ненависть, отчаяние, но прежде всего безысходность.
– Едва закончится дождь, исчезни из этого дома, – угрожающе произнес он и направился к двери.
– Конечно… – пробормотала Марисоль, благодаря Мадонну за спасение.
Но Фоско вдруг остановился около оброненной книги, взглянул на нее и снова пронзительно посмотрел на Марисоль. Новая искра любопытства мелькнула в его глазах.
– Ты читаешь на итальянском?
– Да, – кивнула Марисоль.
– Почему? Ты итальянка?
– Наполовину. Мой отец итальянец. Родом из Турина, – уточнила Марисоль.
– Туринский язык не похож на флорентийский, – заметил Фоско.
– Да. Но отец обучал нас с братом и флорентийскому, чтобы мы могли читать итальянских классиков.
– Почему ты выбрала именно эту книгу? – перешел он на флорентийский.
Марисоль распахнула глаза. Впервые хозяин разговаривал с ней, не порицая за вторжение на его территорию.
– Я хотела найти что-то современное. В нашей домашней библиотеке в Барселоне много книг прошлых веков, я их все перечитала. Я искала поэзию…
– Возьми Фосколо или Леопарди, если хочешь почитать поэзию.
Марисоль не могла поверить своим ушам!
– Я бы с удовольствием прочитала и большие романы… – сказала она, затаив дыхание.
Фоско подошел к одной из полок.
– Возьми эти, – протянул он ей две книги.
Потом широким шагом покинул библиотеку.
«Когда я вижу его, у меня останавливается сердце. Может, он маг, способный на колдовство? В его присутствии я теряю разум, становлюсь сама не своя, совершаю необдуманные поступки! Хотя в его отсутствие я тоже не могу найти покой. Мои мысли постоянно возвращаются к нему, – написала Марисоль в дневнике, вернувшись в свою комнату.
Сегодня мы говорили о книгах. Когда он вошел в библиотеку, я думала, что умру от страха. А потом думала, что сойду с ума от волнения! У него такой пронизывающий взгляд, будто он пытается заглянуть в мою душу!
Но за разговором о книгах я поняла, что он может быть нормальным! Никакой злости. Он даже по собственному порыву дал мне почитать две книги! Почему же он хочет казаться угрюмым и злым?!»
Глава 9
Еще на один день сильный ливень задержал Марисоль и Алехандро в неприветливом замке. Почву размыло до такой степени, что поле практически превратилось в болото, поэтому пришлось ждать еще день, чтобы дорога немного подсохла. Алехандро был не на шутку обеспокоен: у него совершенно не оставалось времени на ожидание, когда погода смилостивится. Нужно было срочно выдвигаться в путь, чтобы успеть выполнить поручение отца.
К его великой радости, к полудню следующего дня выглянуло солнце и подсушило лужи! Было решено на завтра выдвигаться в путь, несмотря ни на какие выходки погоды.
Марисоль за два дня прочитала книги, которые дал ей Фоско. Романы впечатлили ее, особенно один. Она даже с полчаса с мечтательным видом лежала на кровати и задумчиво глядела в окно. Потом медленно поднялась и, взяв книги, направилась вниз. С замиранием сердца она приоткрыла дверь в библиотеку, боясь обнаружить хозяина, но в то же время страстно желая, чтобы он оказался там.
И ее желание исполнилось.
Фоско обернулся, и глаза их встретились. Взгляд его синих глаз, как, впрочем, и всегда, не отличался приветливостью, а, напротив, обдал Марисоль холодом.
– Ты могла бы, по крайней мере, постучать, – проворчал Фоско недовольно.
– Простите… Я не знала, что вы здесь… Я хотела только вернуть книги.