— Есть… — ответила тоскливо, размышляя, что вряд ли гадал спросил это, чтобы пригласить меня за руль. Тогда что?
— Отлично!
Джоу Ли открыл мне дверь своего Соляриса и я осторожно села на пассажирское сидение, оглядываясь по сторонам:
— А где амулеты от сглаза, черепушки и прочая мишура?
— Это личная поповозка, а ты вспомнила обстановку Джоу Ли.
— А это чья?
— Ивана Смирнова! Чья же еще! — ослепляющее улыбнулся смугляш. Ну один в один — Ванька, блин! — Пристегивайся.
— Ты еще и правильный? — вот уж не ожидала.
— Я еще и экономный. Или у тебя лишние деньги есть? Я продешевил с первой ставкой?
— Нет! — мой бюджет не выдержит такого «счастья»
В дороге мы провели около часа, после чего въехали на огромную асфальтированную площадку.
— Вау! — я вышла из машины и засмотрелась на мечту стритрейсера. И догадка фейерверком радости вспыхнула в сознании. — Это то, о чем я думаю?
Я вцепилась в руку гадала и заглянула в смеющиеся глаза мужчины:
— Все зависит от степени твоей фантазии… — специально издевался он, но а мне было уже все равно. Я хотела прыгать от радости!
— Это, конечно, не Феррари, прости. Но, думаю, для частичного исполнения мечты хватит? Вон, к нам как раз идет инструктор по экстремальному вождению! Беги к нему!
— А ты?
— А я воздухом подышу!
— Боиш-ш-шься?
— Есть немного! Я у мамы один-одинешенек остался, так что отсюда тебя помашу.
А дальше стало не до разговоров. Поздоровавшись с инструктором и пройдя первичный инструктаж, я на целых полтора часа забыла обо всем мире. Остались только я, машина и адреналин.
Выскочила я из-за руля с полным ощущением, что готова покорить весь мир. Что мне море по колено, а до солнца достану рукой.
— Довольна? — гадал, казалось, сам впитывал мою радость и не мог не улыбаться.
— Еще как! Спасибо! — я чуть не стиснула гуру в порыве радости, но вовремя остановилась. А потом призналась: — Я когда увидела, что мы почти из города выехали, подумала, что ты меня сейчас будешь с парашютом толкать из самолета…
— А потом восстанавливать твои нервные клетки? Ну уж нет, не сегодня! У нас по программе другое!
— И что же это? — не смогла сдержать предвкушающего тона.
— Ночка теплая… Тебе ни о чем это не говорит… Вспомни список хотелок…
— Только не купание в фонтане!
— Лучше! Ты же хотела ночевать в палатке!
— Ты со мной?
— У нас будет две палатки, не переживай! Поехали в Спортмастер, тут недалеко!
— А… — скромность осталась где-то там, далеко, пока я закладывала виражи. И пока она меня не нагнала, я обнаглела: — А можно еще зефирки, пожаренные над костром?!
— Обязательно!
На следующий день в офис я взлетела по ступенькам, забыв про все эти техники медленного шага и прочего. В крови до сих пор кипела такая смесь детской радости, адреналина и новых эмоций, что улыбка, казалось, приклеилась на мое лицо.
У турникета мы встретились с девушкой из отдела пиар, с которой иногда ходили на обеды.
— Ань, ты что так слепишь? — зажмурилась она. — У тебя праздник? Ты выиграла в лотерею?!
— Лучше, Кать! В сто раз круче! — я приложила карточку к считывателю и проскочила через турникет.
— А-а-а, — раздалось понимающее сзади, и Катя следом нырнула через проходную. — Я по мятой рубашке сзади вижу, что дома ты не была. Теперь все поня-я-ятно!
Из меня вырвался смешок. Потому что девушка даже не представляла, как я провела ночь. Вот уверена, что все варианты, которые пронеслись у нее в голове ограничены пространством отеля или квартиры, тогда как мы… ух!
И даже укусы комаров не помешали жарить маршмеллоу над костром, ржать, как сумасшедшим и храпеть на половину леса. Да, гадал храпит так, что даже птички с утра не пели!
— Молчишь? Блин, я так тебе завидую!
— Чему вы завидуете? Штрафу в размере пяти тысяч рублей за нарушение рабочего дресс-кода? — раздалось цепенеющее сзади.
Я медленно обернулась и встретилась с грозовым взглядом Смолова. Он смотрел на мою рубашку так, будто хотел растерзать ее в клочья, а потом сжечь каждый кусок по отдельности. Ноздри раздувались, взгляд прищурен, руки в кулаках сжаты так, что побелели костяшки.
— Доброе утро, Павел Константинович! — Катя вытянулась по стойке смирно, вытаращив на меня глаза, полные сострадания.
Смолов промчался мимо, будто смерч, а девушка повернулась ко мне и чуть не заныла:
— Прости, Ань, ты под горячую руку из-за меня попала! Блин, вот же! И вспомнил про этот штраф за опрятный внешний вид!
Я же пристально смотрела вслед горящим пяткам Смолова, чувствуя себя совсем не проигравшей…
Весь день была такая тишина, что я ванговала — вечером что-то случится.
Обед, как и обещали, заказали в офис, новых бумаг не приносили и башни постепенно уменьшались в размерах. Юридический отдел работал хоть и в усиленном режиме, но без напряга и постоянного контроля со стороны секретаря Смолова, как было вчера и позавчера.
Вечером нас тоже отпустили вовремя, поэтому я шла по коридору, подозрительно оглядываясь. И даже на крыльцо не сразу вышла, а сначала выглянула. Никого!
Я себе надумала? Фантазия разыгралась?
Доехала до дома, как всегда разогрела полуфабрикаты в микроволновке и наслаждалась едой в привычной тишине дома. Родители на спектакле, я одна, все как всегда, но… Я чувствовала, что сама изменилась. Что смотрю на окружающую обстановку, и начинаю хотеть собственной жилплощади. Что мне осточертели эти театральные костюмы на каждом углу. Что я хочу свободу от всего этого…
Я уже легла спать, когда пришло разрывающее тишину квартиры сообщение:
«Нужно поговорить…»
Глава 19
— Победила! Я победила! Я по-бе-ди-да! — я орала на радостях гадалу в трубку.
— Тихо-тихо! — притормозил мой паровоз счастья гуру любви. — Я бы не спешил так радоваться!
— Почему? — притихла я, уже зная, что просто так спец в отношениях говорить не будет.
— Во-первых, ты обеднеешь аж на десять тысяч рублей, — не, ну он, право, издевался, — Ну, а во-вторых, сейчас начнется самое трудное и ответственное время, когда тебе придется себя контролировать.
— Да это пустяк! Десятка за такое — тьфу, ты столько для меня сделал, что и сотку не жалко! — на меня напал приступ словесной и материальной щедрости.
— До сотки мы еще дойдем, не разбазаривай! — засмеялся в трубку Джоу Ли. — Второй урок будет стоимостью двадцать тысяч рублей, и будет считаться законченным, когда цель пригласит тебя на свидание. Именно свидание, а не на разговор…
— Ой, ну ты уже сразу о дальнейшем, Вань! Ты мне лучше скажи, что мне сейчас ему ответить и как! — я приготовила блокнот, сняла ртом колпачок ручки и приготовилась записывать: — Диктуй!
— Ничего, — спокойно сказал гуру.
А я так и записала: «Ничего…
— Что дальше после ничего-то? — он там уснул?
— Ты ничего не будешь ему отвечать…
Нет, не уснул, просто решил обрушить потолок мне на голову!
— Но… Ты же сам учил не игнорировать. Что это показывает, что мне не все равно… — припомнила я слова гуру в полной растерянности.
— Ты будешь молчать два дня. А потом ответишь что-нибудь незначительное. О погоде, о природе, о чем угодно, — у Вани было только имя простое, а вот сам он — настоящая загадка. Только начинаю думать, что приближаюсь к сокровенным знаниям, как наступает вот такой момент и я ощущаю себя полным профаном.
— Э-э-э, — я даже колпачок выплюнула. — Как так?
— А вот так! Ты же хочешь добраться до второй вершины? — гадал прекратил измусоливания и стал спрашивать тоном настоящего командира.
— Хочу! — искренне ответила, затаив дыхание.
— Покорить Эверест Смолова хочешь? — еще громче спросил гуру любви.
— Хочу! — и я тоже ответила громче и уверенней.
— Тогда терпи! — отрезал гадал, и будто скинул меня в пропасть.
Легко сказать! А у меня руки изнывают, и душа мается!
— У-у-у, — застонала я в трубку от перспективы и мыслей о самолично связанных руках.
— Терпи, казак, атаманом будешь! — гуру был непоколебим. — Тренируй силу воли, дальше будет только круче!
— У-у-у, — продолжала жаловаться я.
— Если сомневаешься в себе — прыгай сегодня же на шею Смолову и позволь еще раз вытереть об тебя ноги, — сказал как отрезал мужчина.
Эти слова задели за живое. Стонать и горевать я мигом перестала. И даже желание писать сообщения заметно поутихло.
— Если сейчас тебя так колбасит, то что будет, когда наша цель пойдет в атаку? — уже более примирительным тоном спросил Ваня.
— В атаку? — мне не удалось скрыть восхищенного придыхания. Хочу, плин, как же хочу!
— Удержишься? — по тону гуру отношений я так и не поняла, верит ли он в меня или сомневается.
— Не зна-а-аю… — честно призналась я, потому что в душе трепетала только от одной мысли. Это же если меня и так от Смолова прет, что будет, если он пойдет во все тяжкие? Лапки складывать и выпускать белый флаг?
И тут произошел сюрприз даже для меня. Та сторона, что всегда молчала, вдруг возмутилась. Это гордость, давно задвинутая ящиками комплексов, вылезла на свет божий. И сказала: Ни за что!
Эта часть новой меня.
И я поняла — смогу! Ведь вчера забыла о поцелуе Смолова с той шваброй? Забыла! Ну, почти! Веселилась, уплетала зефирки, и прекрасно спала на свежем воздухе, донимаемая только одной неприятностью — комарами, а не тяжелыми думами. Да, вспоминала, но мимолетно, тут же обрывая себя. Не позволяла расстраиваться, вспоминая все, чему учил гадал. И дальше смогу! Иначе уважать себя перестану.
— Что затихла? — гуру будто почувствовал изменения даже на расстоянии.
— Я смогу, — тихо ответила в трубку.
— Я в тебе не сомневался, — почувствовала, как гуру улыбается. — А теперь переводи деньги за первый урок и слушай, что делать дальше…
Так как я вчера за зефирками пропустила занятия в бассейне, чтобы не залить того слезами и он не вышел из краев, гадал посоветовал два дня подряд поплавать.
— Но сегодня пятница же! — напомнила я. — Впереди выходные!
— Вот и отлично — есть чем заняться! Меньше соблазнов!
— Это же всего на час-полтора времени, вместе с переодеванием и сушкой волос. А остальное время чем занять?
— Как поживает мистер Широкие плечи? — загадочно спросил Джоу Ли.
— Я сливаюсь… — призналась с тяжелым вздохом я, вспомнив, что постоянно отказываю Сергею, ссылаясь то на работу, то на неотложные дела. Но, с другой стороны, мне и правда было некогда — то аврал и башни документации, то экстрим вождение и ночевка в лесу. Когда мне? Занята была!
— Вот сходи с ним в субботу куда-нибудь, проветрись. Отточи свой меч очарования, самурай любви! — бодро настраивал на вылазку гадал.
Вдруг пришла в голову неожиданная мысль:
— А если меня занесет? Увлекусь? Соблазнюсь?
— Если занесет, то не так тебе и нужен этот Смолов! — гадал никогда не лез за словом в карман. Эх, мне бы так!
— И то правда! — осознала я. И решила — если напишет Сережа — соглашусь!
И так и случилось! Как только я вышла из метро, пришло сообщение от мистера Широкие плечи:
«Привет! Ловлю тебя с самого утра, чтобы ты не строила планов на вечер! Давай встретимся в ресторане ХардРок на Арбате сегодня в восемь вечера?»
Вселенная все слышит! — довольно улыбнулась я и написала в ответ:
«Давай лучше в субботу в 14, а потом погуляем по центру!»
Ответ тут же радостно пиликнул:
«Ты согласилась?! Да еще и на прогулку! Все, сегодня умру от счастья!»
Я засмеялась в голос, отошла в сторону дороги, чтобы не мешать людям, выходящим из метро, и ответила:
«Ты только до завтра воскресни, хорошо?»
«И не сомневайся!» — пришло в ответ.
Я подняла голову от телефона и встретилась взглядом со Смоловым. Он припарковал свою тачку рядом со мной и держал телефон в руке, не отрывая от меня пристального взгляда с хорошей такой долей то ли удивления, то ли возмущения. Хотя, пожалуй, и того и другого поровну!
Я убрала мобильный в сумочку, кинула еще один взгляд на босса и вспомнила, что нужно игнорить только по телефону:
— Доброе утро, Павел Константинович, — поздоровалась я через опущенное стекло его авто.
И трусливо застучала каблуками в сторону офиса, боясь не справиться с ситуацией.
А ровно в обед в наш отдел заглянула секретарша Смолова и сказала:
— Тихомирова Анна! Вас вызывает руководство!
Глава 20
— Ваня! — хваталась за соломинку как утопающий. — Выручай! Меня к гендиректору вызывают!
— Уже? — судя по сладкой зевоте на том конце трубки гадала я только что разбудила. — Что-то он рано…
— Смолов с утра увидел меня у метро, когда я переписывалась. Выглядел как дьявол, даром что блондин! — я нервно переминалась с ноги на ногу в закутке коридора, недалеко от лифтов.
— А что, у блондинов амнистия на чертовщину? Ты не толерантна…
— Вань! — у меня поджилки тряслись, а он все шутит.
— Ань! — передразнил меня гадал, и я обиженно засопела в трубку. — Ладно, молчу. У тебя с утра еще чувство юмора не проснулось.
— Между прочим, у некоторых уже обед и настоящее испытание впереди! Ва-а-аня! Выруча-а-ай! — я прислонилась лбом к прохладному стеклу, не видя ничего перед собой. Ни оживленного города, ни спешащую толпу, ничего.
— Да все просто, Ань. На все вопросы кивай. На любой. Если мало, то просто говори «да», — и голосом гастарбайтера пояснил: «Да, насяльника».
— Взбесится же!
— А это смотря, что спросит. Зато ты не накосячишь.
— Ты уверен.
— Нет, — неожиданно сказал гадал.
— Как «нет»?!
— Ну а что ты переспрашиваешь? Давай иди на ковер к начальству! Пусть он тебе покажется мягким и пушистым…
— Ваня!
— Что?! Я уже знаешь сколько лет Ваня?
— Сколько?
— Столько любопытные не живут! Все! Удачного ковротоптания! — и отключился.
Через пять минут я все-таки набралась храбрости и нажала на кнопку вызова лифта. Мандражировала все 4 этажа наверх с моего родного пятого и совсем затрусила, когда вышла на девятом.
Тишина, ни души, все радостно умчались обедать, одному Смолову не естся спокойно! Вот хочет же себе человек аппетит испортить?
А, вообще, лучше бы пообедал спокойно, а потом уже вызывал! Папа всегда говорил, что голодный мужик — это злой мужик. И лишний раз я в этом убедилась, только увидев позу Паши за столом…
И это у нас с ним все было? Этого грозного начальника я не знаю! Он же взглядом шинкует работников как капусту!
Дверь за мной как-то слишком вызывающе хлопнула! Ей-богу, я не хотела! Но теперь поздно исправляться и тихонечко прикрывать за собой.
— Бунтуешь?
Ну и как тут ответить «да?». Молчу, вопреки всем советам гадала.
Паша медленно встал из-за стола, и я захотела еще раз хлопнуть дверью, только уже с обратной стороны. Все внутри жалобно сжалось от хищного вида Паши. Взгляд остановился на его руках, и память услужливо подкинула воспоминания о том, как они путешествовали по моему телу. Однажды. Только раз. На этом надо сосредоточиться и не дать себе проиграть!
Смолов обошел стол и присел на него с другой стороны, оказавшись лицом к лицу со мной. Расстояние метра два, а кажется, будто совсем рядом, только руку вытяни. Оттого и дышать трудно, будто со спазмом. А Паша так смотрит изучающе, будто задачку решает.
— Не спросишь, зачем вызывал? — взгляд Смолова задержался на моих алых ногтях, а потом он с сомнением протянул: — Ты же не делала раньше маникюр?..
Взгляд опустился к туфлям, будто шеф хотел видеть через лаковый мысок насквозь:
— И педикюр? — предположил Смолов.
— Да, — попробовала я следовать совету гуру, потому что молчать тут уже бы не вышло.
— На что «да»? — скрестил руки на груди Паша.
— На все «да», — как же хотелось дать деру!
Взгляд Смолова остановился на раскрытом вороте рубашки: