Ваня пристально посмотрел на меня и понимающе кивнул:
— Хорошо, начнем завтра после работы. А пока расскажи, что произошло между вами двумя, чтобы я разработал действенную стратегию обучения.
— Мы… — ну как этот огонь сформировать в слова? Как эмоции преподнести сухими фразами? Меня же до сих пор внутри разрывается от противоположных желаний!
— Начни с самого сложного: переспали?
— Нет, конечно! — воскликнула я, пожалуй, чересчур громко — народ стал озадаченно оборачиваться в нашу сторону.
— Хорошо, — гадал держал такое лицо, будто спрашивал, болела ли я в детстве ветрянкой и краснухой, отмечая у себя галочками и прочерками нужное. — Целовались?
— Нет! — сразу бросилась отрицать.
— А такое лицо, будто да! — гадал заподозрил за моей горячностью вранье, но я упиралась до последнего: «нет, и все тут». — Хорошо, тогда все не так страшно. Можешь уже сменить маску поруганной девственницы на офисную тигрицу и идти работать. А я пойду твоего троглодита кормить.
— Арчи, — поправила я. Ну как можно милый белый комочек звать таким ужасным прозвищем?
— Да-да, именно так и зовут сосиску на четырех лапах, которую я еду кормить. Вечером заеду за тобой в бассейн.
— Хорошо, — согласилась, чувствуя себя эмоционально выпотрошенной. Махнула на прощание рукой и поплелась на рабочее место.
До самого вечера меня преследовали сочувственные взгляды коллег, которые решили, что я получила взбучку от шефа.
— Ань, ну ты бы шефу сказала, что это поклонник не из нашей фирмы! — советовала мне одна.
— Кать, ты что, думаешь, босс дурак совсем? Он же знает, что протащить букет в кабинет может только сотрудник компании. А охрана не в курсе, значит, точно кто-то из своих.
Опачки, Смолов! Да ты не рассчитал силу мозгового женского штурма в рамках одного офиса. Тут уже давно подключились местные Агаты Кристи и быстро раскидали схему. Главное — правдивую такую, крепкую, не придерешься.
Павел Константинович, стареете! Сами против служебных романов, а подставляетесь по полной! — отправила я мысленный волшебный пендель боссу, надеясь, что ему хотя бы икнется.
Розы не давали о себе забыть до самого конца рабочего дня: ласкали лепестками колени, кололись шипами, пахли до умопомрачения вкусно, постоянно напоминали о своем щедром дарителе.
Телефон молчал. От Смолова не было ни весточки, и я не знала, радоваться мне или огорчаться. Хорошо это для меня или плохо. Почему-то казалось, что Паша, как генерал армии, затаился перед нападением и готовится пойти в сокрушительную атаку. Поэтому из офиса я выходила почти на цыпочках, только букет мешал справляться с ролью неприметного призрака. Где бы я с ним ни появилась — тут же приковывала к себе все внимание.
— Ой-ой-ой, ну и веник! — воскликнул Ваня, забирая у меня из рук цветы. — Не против, если измеритель желания Смолова поедет в багажнике?
— Только за. Я так за день надышалась им, что больше не выдержу.
— Так оставила бы на работе.
— Тогда бы меня с ним выгнали. Наполеон нашего юротдела и так косил на меня недобрым глазом.
— А добрым куда смотрел? — гадал решил поухаживать за мной и открыл переднюю пассажирскую дверь.
Я закатила глаза, показывая, чтобы Ваня не придирался к словам. А мужчина так пристально смотрел на другую сторону улицы, что я тоже обернулась, но не успела: гуру быстро положил руку мне на голову и надавил вниз:
— Садись! Опаздываем!
Я посмотрела на приборную панель, нашла глазами цифровой дисплей, показывающий, что мы успеем доехать до фитнес-центра с бассейном и обратно, и подозрительно покосилась на Ваню, что обходил машину.
Что там на той стороне улицы?
Но гуру закрыл мне обзор своей смуглой физиономией, выпучив глаза:
— Ты решилась на урок прямо сейчас?
— Умеешь ты настрой сбить!
— Заметь, профессионально!
— Сам себя не похвалишь, весь день ходишь несчастным, да?
— Конечно! Если себя не будешь любить, то кто же будет? Трансляция, однако! Прямо из мозга!
— Как там Арчи?
— Демон! Но тебе лучше узнать об этом потом.
— Говори, раз начал. Хватит меня раззадоривать.
— Ну, у меня для тебя две новости: плохая и очень плохая.
— Сразу так? — огорчилась я.
— А что мелочиться? — гуру любви забавляла моя реакция. — С какой начать.
— С очень плохой, — хмуро выбрала я.
— Тебе придется купить себе новую подушку.
— А что случилось со старой?
— Ее больше нет. Есть прекрасный ковер из белых перьев.
— А плохая новость?
— Так про перья и была плохая. Потому что в квартире нет ни пылесоса, ни веника. Как ты там живешь, хозяюшка?
— Хозяюшка живет там один день. Ей позволительно! — возмутилась я.
— Умничка! — Ваня кивнул, почему-то жутко гордый мной. — Мне, почему-то, перечить не стесняешься!
— Ты уже свой в доску, — машина затормозила и я посмотрела на красный сигнал светофора.
— А ты меня что, как мужчину не воспринимаешь? — и от вопроса гадала красное пятно расплылось перед глазами от неожиданности.
— Что? Но ты… — я попыталась подобрать слова, как именно отношусь к гуру любви, но так и не нашла слов, постаралась описать реальные чувства. — Мне просто с тобой комфортно.
В этот вечер плавание прошло умиротворенно, как никогда: гадал болтался поплавком на тросе, а я медленно плавала по дорожке, мечтая о теплой кроватке.
— Никаких нравоучений? — не поверила я.
— А ты разве сейчас хоть что-то воспримешь? Плавай! Расслабляйся! — Ваня выглядел так умиротворенно, что это было заразительно. Я постаралась расслабить каждую клеточку тела и лечь на спину на воде, но быстро пошла на дно. Нет, мои мысли — как тяжелые камни, тянут вниз. Надо выпустить все силы, поплавать на пределе, чтобы приползти домой и тут же заснуть в обнимку с Арчи.
Мой маленький план удался: на кровать я завалилась, имея абсолютно пустую от мыслей голову и уставшее тело. Утомленный мозг просто вычистил все, вымел, как сор из избы, и выключил свет. В ту ночь мне не приснилось ни одного сна, наоборот, я проснулась от звонка будильника в полной уверенности, что только секунду назад прикрыла глаза.
Арчи, похоже, чувствовал мое состояние и тоже спал, забавно сопя во сне.
— Избалую я тебя, — посмотрела на пса на соседней подушке и тут же представила, как Смолов выселяет питомца на пол, а сам ложиться на кровать. Без рубашки, в одних боксерах…
Понесло-о-о-о!
Я встряхнула головой, прогоняя картинки на грани сна, и поплелась собираться на работу. Все тело ныло и молило о пощаде, о лишних паре часов сна, или хотя бы о двойной дозе кофеина. Вот в последнем отказать не могла, поэтому, заправившись двойным эспрессо и передернувшись от горечи напитка, я быстро навела марафет и выскочила на лестничную площадку.
Перед дверью сидел огромный двухметровый медведь с табличкой: «Я тебя нашел, Аня!»
Глава 34
Словно это не игрушка, а, как минимум, мешок тротила, я осторожно обошла его со всех сторон, ожидая прячущегося за ним Смолова.
Нет! Фух, можно перевести дух и посмотреть поближе…
Нашёл таки, да? Отследил прямо до квартиры?
А табличка на шее мишки висит так, будто тот собирает на пропитание — сдернула, чтобы глаза не мозолил и обернулась на приоткрытую дверь квартиры, откуда выглядывала любопытная мордашка Арчи.
— Как тебе? — уточнила у знатока мягких вещей, наполненных чем-то перьево-синтепоновым. За утро он распотрошил диванную подушку, и я уже подсчитывала ущерб.
— Гав! — по достоинству оценил пес масштаб будущей работы. Не уцелеет же плюшевый миха, никак не доживет!
Я обхватила подарок и с трудом протиснула в открытую дверь: медведь топорщил лапы в разные стороны, словно просил оставить его там, на лестничной площадке. Чуял, наверное, что тут великий и ужасный Потрошитель живет.
Арчи гавкнул и забился под диван, а я металась по квартире, ища, куда же поставить этот, с одной стороны милый, с другой стороны — крайне банальный подарок. Все у него на максимуме, раз букет — так неподъемный, если медведь — то двухметровый. Ой…
А букет я забыла в машине Вани…
Тут я вспомнила, как долго гадал смотрел на другую сторону дороги и поняла, что гуру любви увидел слежку. И цветы в свой багажник положил, а потом не напомнил, чтобы забрала…
Паша точно в недоумении, кто мы друг другу! Представляю его запутанные мысли: мой парень не стал бы класть в машину букет от другого, а то, что это подарок поклонника — даже не подвергается сомнению — рабочие букеты в честь праздников куда как скромнее. Но тот же букет благополучно уехал в машине Вани. Ломает ли он голову над характером наших отношений? Думаю, что да!
Победа над безразличием шефа вызвала улыбку. Какая огромная разница между тем «динамо», что он мне устраивал и тем, что имею сейчас. Громадный букет, громадный медведь — пошел по стереотипам подарков, будто решил бить по беспроигрышным вариантам. Вот только почему-то хотелось большего, творческого, нешаблонного.
Похоже, кто-то обнаглел! И это кто-то — я! Пусть я еще не тигрица, но лучше буду наглой мышкой — у таких всегда есть сыр в норке!
Как там гадал учил? Ценить себя? Так вот, приятно, конечно, но пусть Смолов еще постарается! И не говорите мне, что я так прикрываю собственную неготовность — сама знаю. Ваня обещал мне прокачку на самоуверенность, так что я еще только учусь. И да — я наглая трусливая мышка, но это только между нами, девочками…
Я набрала полную грудь воздуха, понимая, что сегодня в офисе меня ждет очередное испытание на прочность. Мысленно надела на свою серую шкурку латы, водрузила шлем на голову, опустила забрало, защищающее от обжигающих взглядов шефа, и выскочила за дверь.
Арчи подозрительно молчал и даже не поскулил тоскливо вслед хозяйке. Видимо, изучал нового кандидата на проверку крепости собственных зубов…
С испугу прилетела на работу одной из первых. Села за стол, предварительно посмотрев под него в поисках очередного букета, и осторожно села на стул, обыскивая глазами стол.
Ничего! Но почему я не знаю радоваться этому или нет?
Посмотрела на молчащий телефон и подпрыгнула: мистер Широкие плечи до сих пор значился в моем списке немилости! Совсем про него забыла с этим будоражащим Смоловым!
Так, нужно вспомнить полезный совет не зацикливаться и переключаться. И как раз есть, чем заняться: амнистировать Сергея, написать Ване про медведя и то, что Смолов теперь знает, где я живу, и договориться о вечернем обучении. Не терпелось быстрее обрести уверенность в себе, а то до сих пор мандраж бьет!
Через три часа я не только выполнила задуманное, но и переделала всю работу, что поручил начальник отдела.
— У тебя сегодня бешеная производительность! — заметила Катька, смотря на меня красными от усталости глазами.
Я и сама сегодня какая-то бешеная! — хотелось сказать в ответ, но это повлекло бы за собой целый вагон расспросов, поэтому я просто пожала плечами, натянуто улыбнувшись. На обед я кралась, оглядываясь по сторонам, и когда пришло сообщение, чуть не подпрыгнула от громкого звука.
Смолов?
Нет! Ваня…
Поняла, что расстроилась, и быстро отогнала от себя эту эмоцию, погружаясь в его ответ:
«Прости, был занят, не смог сразу ответить. Ты же отправила Смолову фото с медведем?»
Эм… А должна?
«Нет» — написала в ответ, спускаясь по уличным ступенькам.
«Это же мотивация на дальнейшие подарки! Твои цветы, кстати, остались у меня в машине и завяли…»
Ай, как жалко! Хотя, чего я ждала? Что Ваня заботливо оттащит к себе, поставит в воду, а потом доставит обратно? Ага, раскатала губу — закатывай обратно.
«Что это получается, надо было спасибо и за цветы сказать?»
«А ты и вчера не отметила его широкий жест души?»
Я почувствовала себя полным профаном в любви!
«Думала, достаточно принять и поблагодарить, если разговор зайдет…» — написала и решила, что надо срочно где-то присесть. Аппетит отбило напрочь, а вот выпить чайку не помешает. Желательно, с чем-нибудь успокоительным. Может, мне не в кафе, а в аптеку за настойкой пустырника?
«Мужчине крайне важна эмоциональная отдача. Если ты не будешь ее давать, то он не будет смысла тебе дарить. Хочешь еще большее — давай еще больше».
«И что теперь делать? Неужели писать первой?»
«Зачем ему писать? Мы точно знаем, что он следит за аккаунтом в инстаграм. В путь!»
«Мой путь где начался, там и закончился. Букет завял у тебя в багажнике, а мишка дома».
«Приедешь — сделай фото. Найди в интернете похожий букет и тоже прикрепи».
«Так букет не тот!» Кн иг о ед . нет
«Серьезно думаешь, что он запомнил? Цвет и объем — главное»
До кафе я так и не дошла, расстроено просидев на скамейке в ближайшем сквере, а потом вернулась в офис, думая о том, сколько же мне всего еще не известно и какой же я лузер в любви.
Что я делала бы без моего гадала? Совершала ошибку за ошибкой, а потом бы искренне удивлялась, почему я такая несчастная и одинокая?
Вспомнила бывшего и его щедрость: тот не скупился на подарки, но был абсолютно немногословен и скор в постели. Разошлись мы быстро, сильно не задев друг друга бортами кораблей в море отношений. А теперь я отмотала назад, вспомнила, с каким воодушевленным лицом он дарил мне подарки и как я принимала их с легкой улыбкой. Цветы…
Цветы в нашем доме всегда были в избытке. Актерам всегда дарили их в избытке, так же, как и игрушки. Поэтому меня этим было не удивить, а другая бы, наверное, пищала от восторга.
Вспомнила утреннюю реакцию на медведя и мысль: «Пылесборник». И вторая: «Куда ставить?» А потом то, как я хладнокровно думала о том, что это новая игрушка для Арчи, новый объект для зубов, а не переживала о судьбе подарка.
И поняла, как безнадежна.
За собой признавать ошибки сложнее всего. То, что для меня было важно — личные отношения — было неважно для бывшего. И наоборот: он хотел отдачи от широких жестов, больших подарков, а я не давала эмоций, сухо благодарив. Как сегодня сетовала на отсутствие фантазии…
Мы говорили будто на разных языках.
По телу побежали мурашки от осознания, что права поговорка: в разрыве всегда виноваты двое. И еще мелькнула шальная мысль: как было бы хорошо, если у каждого была бы табличка с языком любви, на котором он говорит. Или представлялся бы мой бывший так: Привет, я Алексей, и я говорю на языке подарков. А я бы в ответ сказала: привет, я Аня, я говорю на языке… А на каком языке я говорю? Что ценю?
И поняла, что сама знала ответ, называя прошлую любовь скорострелом. Или вчера у меня порядком сорвало крышу от действий Смолова. Или я так подсела на босса и носилась за ним как полоумная, потому что в интимном отношении мы совпали. Я говорила на языке прикосновений.
А сколько их еще? На каком говорит Паша?
Словно в подтверждение слов Вани до вечера Смолов даже носа не показал, ни вживую, ни через секретаря, ни по телефону. Неужели, действительно ожидал реакции?
Хорошо! — решила я. — Как только приду домой, сфотографируюсь с медведем в обнимку!
Могу даже лично Смолову послать — до того замучилась муками совести. Но только без подписи!
Из офиса навстречу к гуру любви выходила с таким ощущением, будто из меня все соки выжали.
— Так, а где моя офисная тигрица? Все уроки насмарку? Где сияющая нимфа юриспруденции? — гадал приподнял солнцезащитные очки и удивленно осмотрел меня с поникших носок туфелек до удрученно-всклоченной головы.
— Я у тебя кикимора юриспруденции, вот кто!
— Самокритика полезна, а вот самобичевание вредно. Допустила ошибку? Ну так и что? Кто их не совершает? Плохо одно — если ты позволишь себе погрязть в ней, а если вынесешь урок — это уже победа над собой.
— Да? — не сильно я воодушевилась, садясь на пассажирское сиденье и грустно смотря на Ваню, который заботливо придерживал дверь.
— Вот смотри, сейчас я забираю тебя после работы, открываю тебе дверь машины, чтобы ты еще больше почувствовала себя девушкой, а ты что? Ковыряешься в прошлом? Нравится чувствовать себя несчастной? Хотя в этой ситуации могла бы беззаботно махнуть рукой и подумать, как выйти из ситуации с минимальными потерями.