Я молчала, и Ваня закрыл дверь, а через секунд пять сел за водительское место:
— Твой выбор быть сейчас такой. Только твой. И, скажу тебе откровенно, твоя хмурая мордашка портит весь твой красивый внешний вид. Ты одела привлекательные сережки, повесила симпатичный кулон, одела удивительно идущее тебе офисное платье и испортила это все разом своим выражением лица. Да у тебя даже аура угнетенная! Так ты собралась качать уверенность в себе?
Я осмотрела себя и поняла, что выглядеть хорошо уже вошло в привычку, я уже на автомате соблюдала некоторые правила внешнего вида, а вот про внутренний исправно забывала.
— Смотри! — Ваня опустил козярек от солнца, на внутренней стороне которого находилось зеркало. — Ну как?
Я увидела свое выражение лица и растерянно заморгала. Правда, она такая…
— Кислая, — оценила себя, насильно растягивая губы в улыбке и приосаниваясь.
И правда, что это я? Из-за какой-то мелкой ошибке порю себя кнутом критики с таким упоением, будто сама себе враг.
— А теперь представь, что все это видел твой Смолов…
Завертела головой по сторонам, как заведенная, в поисках шефа.
— Где?
— Я только сказал о такой возможности. Запомни, есть одно лекарство от всего, приняв которое тебе простят почти все ошибки. Знаешь, какое?
— Яд?
— Это не лекарство, дурочка! — заржал гадал. — По-зи-тив! ПОЗИТИВ! То, чего так не хватает каждому, особенно — жителю хмурого склочного мегаполиса. Так что на, — гада протянул мне конфетку «Холса» и сказал: — Представь, что это твоя таблетка позитива. Ешь!
Я закинула сосалку в рот и хмыкнула, покачав головой. Уголки губ чуть приподнялись вверх и я приняла всю пачку освежающих леденцов и положила в сумку. А это работает, черт возьми!
— Умничка! А теперь поехали, у нас сегодня насыщенная программа!
Глава 35
Что делать, когда у твоего гуру любви слишком богатая фантазия и много энергии? Ответ один: вырубить, пока не поздно. Ну, а если неспособна на столь рисковый поступок, то вцепись покрепче в сиденье и готовься. Пусть твои уши жалобно закручиваются в трубочку, попа липнет к кожзаменителю, а голос предательски дрожит, но раз решилась прокачиваться — наберись смелости, и в путь!
— Итак, отныне у тебя два правила: не поднимать ничего тяжелее пяти килограмм, и не открывать себе дверь.
— Что за глупость? А в подъезд мне как войти, особенно если вечером мусор пойду выбрасывать? Стоять и ждать, пока кто-то соизволит выйти или зайти домой? А собственную дверь квартиры?
— Ну ты не утрируй до маразма. Все в пределах разумного: если есть вариант, что тебе откроют, то жди.
— Но зачем?
— Чтобы почувствовать себя женщиной! Поверь, ты быстро втянешься!
— Но… но… — то ли я чего-то не понимаю в этой жизни, то ли гадал. Но раз всегда методика работала, может, стоит довериться и в этот раз и хотя бы попробовать? Ведь ничего страшного не случится?
— Никаких но! — Ваня показал на двери обычного магазина продуктов. — Нужны продукты на вечер? Вот тебе сразу задача, в которой ты должна придерживаться двух правил: ничего тяжело и никаких дверей.
— Мне что, до посинения стоять и ждать, пока кто-то зайдет? И как это будет смотреться со стороны?
— Да всем все равно, Ань! Это мы считаем, что каждый обязательно что-то гаденькое о нас подумает. Но всем, в большинстве, есть дело только до себя любимого. Делай морду лучезарным кирпичом, и никаких проблем!
— Лучезарным кирпичом? — сдавлено хихикнула я. — Мда…
— Не тяни время! — гадал кивком головы показал на дверь магазина, подталкивая к действию. — В путь!
Эх, Ваня, Ваня, я тоже кое-чему уже научилась.
— Нет, — показательно сложила руки на груди, твердо глядя через лобовое стекло, как люди спешат после работы заглянуть за съестным и бегом, с огромными сумками наперевес, несутся домой.
— Это еще почему? — гуру любви растерянно хлопал глазами, не ожидая отпора.
— Потому что я следую правилу: не открываю дверь, — стараясь до конца игры сохранить серьезное выражение лица, сказала я.
Гадал обескуражено моргнул пару раз, а потом так расхохотался, что стукнулся головой об руль.
— Ты меня сделала! — сквозь смех признался он.
— Ага. Дверь-то откроешь? — продолжала играть я, но уголки губ дрожали от едва сдерживаемой улыбки.
— Сейчас! — Ваня раскраснелся от смеха, выдохнул, прилагая усилие, чтобы не заржать вновь, и, давясь смехом, выскочил на улицу, чтобы выпускать царевну, то бишь меня. Ну, а как теперь себя звать, раз тяжелое не таскаю, дверь извольте мне открыть…
Я встала на ноги и оглянулась на смотрящего с восхищением на меня Ваню:
— Может, и дверь магазина придержишь? — изображая леди-задаваку, спросила я
— Не, Ань, ты не тому научишься! — замотал головой гуру отношений. — Давай лучше по схеме.
Я тяжело вздохнула и поплелась к магазину, тут же получив словесным сапогом вдогонку:
— Аня, ты же съела таблетку позитива! Где настрой?!
Ах да! Вот он, миленький, в уголочке завалялся. Отряхнем, и в бой! То есть — на прокачку!
Чувствуя себя немного не в своем уме, встала у двери магазина и уткнулась в телефон. Долго ждать не пришлось и уже через минуту на горизонте появился бодрый мужичок, целенаправленно спешащий за покупками. Проскочила за ним в открытую дверь и взяла тележку.
Стоп!
Поставила тележку на место и взяла небольшую корзинку, повесила на локоть и пошла вдоль стеллажей. Что мне там надо? В запале остановилась только тогда, когда стало некуда пихать. Эх, слушала, что не надо голодной по магазину ходить — много лишнего зацепишь, вот так и случилось!
Отрывая от сердца, поставила на места половину продуктов, которые схватила под горячую руку, и оценила покупки на вес. Есть пять килограмм? Наверное, около того…
С небывало небольшим пакетом вышла из-за кассы и удивилась, как легко. Ведь по привычке предпочитала набрать пару пакетов, чтобы лишний раз не бегать, а потом донести до дома не могла. Один сплошной знак вопроса с двумя гирями по бокам.
Медленно направилась к выходу и вклинилась к компании подростков, которые шумно общаясь и делясь газировкой, выходили на улицу.
— Как ощущения?
— Да нормально, — пожала плечами я. — Ничего особенного.
— Дай-ка, — гадал забрал у меня пакет и взвесил в руках. — Молодец, пропускной вес соблюла!
— Да я половину выгрузила! — призналась абсолютно честно, с грустью оборачиваясь на магазин, где на полке меня ждала банка зеленого горошка, акционная огромная пачка туалетной бумаги на двенадцать рулонов (которую я постеснялась брать из-за гадала и габаритов покупки, застыдит же), лишний батон колбасы и еще пара довесков килограмма на три.
— Разницу видишь? Между тем, как ты раньше выходила и с каким настроем и сейчас?
— Не особо, — а потом подумала, и все-таки отметила: — Ну, разве что идти могу действительно с улыбкой и медленно, как ты учил, вот только ходить в магазин придется в несколько раз чаще.
— Верно. Но настоящий эффект от этих двух правил ты ощутишь не сразу. И поверь, будешь удивлена.
— Правда? — без особо воодушевления отозвалась, немного расстроенная. Я-то надеялась на что-то фееричное, а тут такая простота…
— Поехали! — махнул рукой Ваня, положил пакеты на заднее сиденье., открыл переднюю пассажирскую дверь и пригласил: — Мадам, прошу!
— Куда едем?
— Практиковаться в полевых условиях! — воодушевленно сказал гуру отношений, и нажал на газ.
Нет, я должна была понять, что поход в магазин — это аперитив. И что меня ждет куда как более тяжелые испытания!
Ваня подвез меня к станции метро и дал задачу: 50 раз пройти в придерживаемую дверь.
— Да я по носу получу! Эти двери неподъемные, как плита! Всем лишь бы выскочить, пропихнуться в щелочку!
— Правильно. Поэтому подключи смекалку, как тебе это провернуть, — гадал в этот раз не собирался все разжевывать и класть мне в рот, как птенцу. Похоже, пора прыгать из гнезда и учиться летать самостоятельно!
Снова сложила руки на груди и коварно улыбнулась. На этот раз Ваня тут же понял причину моего сидения, но отреагировал совершенно по-другому, включая гуру любви:
— Нет, так в мужчине не разбудишь желание открыть дверь, — покачал головой Ваня. — Ты же сейчас говорящая претензия.
Я смущенно раскрутила руки из замка и положила на колени.
— Образом девушки из пансиона благородных девиц тоже ничего не добьешься.
— Тогда чем?
— Напомни ему, как ты прекрасна. Запусти инстинкты, — гадал повернулся ко мне, протянул руку и приподнял крайние локоны. — Откинь волосы назад, оголи шею, проведи медленно по ней пальцем. Обозначь линию ключиц, дальше он уже сам домыслит. И помни про говорящий взгляд. Только он не должен говорит мужчине: «Эй, дундук, открой мне дверь!», а транслирует твое желание, восхищение мужчиной. Найти одну хорошую черту можно в каждом!
— Да? А это на всех работает? Что, если у кого-то это желание напрочь атрофировано или в спячке?
— Сработает, если цель «по девочкам», — Ваня расправил плечи, втянул живот и сказал: — Давай, найди во мне то, что тебе нравится!
И глазками так заблестел своими бессовестными!
Признаться, я немного растерялась в первые секунды, а потом постаралась абстрагироваться и взглянуть на Ваню с точки зрения женщины. Индийская кровь была совсем не по мне, но что-то же нравилось? Чувство юмора, например, но это же не внешность! Оптимизм, аура у него такая притягательная. Вроде мужик не очень-то симпатичный, но взгляд оторвать сложно, какой-то он магнитный! Вот!
— Умница, вот так надо на мужика смотреть! Веришь или нет, но я сейчас реально верю, что тебе нравлюсь. А, признавайся, думала обо мне всякие пошлости?
— Ваня! — я шутливо слегка толкнула его в плечо. — Хватит дурачиться!
— А вот насчет рукоприкладства поработай над собой! — тут же подкорректировал меня гадал. — Мужчины любят чтобы женщины их гладили, а те, которые любят кошачьи драки — пусть проходят мимо.
— Почему?
— Потому что им самим психотерапевт нужен. А ты у себя одна. Целься на лучшего.
— Так что? — я показала на дверь. — Говоришь, сработало, а дверь до сих пор закрыта.
— Посмотри на меня еще раз также жгуче, мне понравилось! — подмигнул Ваня, совсем разошедшись.
— Не бить тебя, говоришь? — угрожающе прищурилась я, и Ваня поднял руки, сдаваясь
— Тиранша! — выскочил из машины и уже через две секунды открыл дверь. — А теперь на штурм! Пятьдесят раз и ни единого раза меньше! Я слежу!
Обернулась, и в сердцах сказала:
— Чтоб тебя эвакуатор оттащил!
— Я заплачу за парковку! — поклялся гуру любви. На том и сошлись.
Встала сбоку от входа в метро и подумала, что Ваня точно знал, к какой станции подвозит. Есть такие, где вход и выход выходят на разные стороны дорог, или же внутри стоят перекрытия, так что выйти обратно можно только «против течения», в те же двери, что и зашел, расталкивая народ локтями. А тут все продумано, единый холл, два выхода на одну стороны: практикуйся не хочу!
И ни одной отмазки для меня! Придется выкручиваться.
Проанализировала толпу и поняла, что шанс того, что мне придержат дверь у меня только у мужчин. Они открывают дверь широко, с размахом, при большом везении успею проскочить.
Медленно подошла к дверям и сделала вид, что жутко занята поисками в сумке. Толпа успешно игнорировала мое скучное занятие и мирно текла мимо.
Еще ближе! Еще! Я подошла к двери одновременно с мужчиной средних лет, которого смело можно охарактеризовать одним словом: хмурый. Лоб сосредоточенно сморщен, очки цепляются за кончик носа, отчего взгляд становится менторским. Попробуй мимо такого пройди или сунься вперед — мигом лекцию прочитает.
Я робко улыбнулась и сделала шаг назад, и неожиданно мужчина слегка приподнял уголки губ, так устало, что моя ответная улыбка теперь была куда как открытей и даже немного ободряющей. «Я тоже еще не ела!», делилась я ей. И он в ответ: «С утра ни крошки во рту!»
И открыл мне дверь, пропуская вперед. Ого, один есть!
Так вот как это работает! Теперь я поняла, что пытался сказать Ваня! Только это применимо не только к мужчинам, мне кажется, но и к абсолютно любому человеку. Речь не о любовном подтексте, а в чувствах! Мы люди, единственные, кто способен сопереживать друг другу и передавать настрой. Мы четко улавливаем настроение просто входя в помещение. И мы можем поддержать друг друга, ловя ту же волну. Кому-то нужно восхищение кубиками пресса, как молодому пареньку, что виртуозно открыл мне дверь следующим. Или возможность показать себя джентльменом, как у третьего мужчины в деловом костюме.
Мне даже открыла дверь девушка, стоило мне отметить про себя ее прекрасное летнее платье и вскользь улыбнуться! И даже пьянчуга помог мне закрыть первую десятку благодаря тому, что я не шарахнулась от него, как все другие.
На двадцатом заходе я уже отбросила все комплексы и молилась только об одном — чтобы ко мне не пристали полицейские, что наблюдают за толпой через камеры и бдительные очи и длинный язык сотрудниц метрополитена.
На четвертом десятке я уже с ходу отмечала белизну кроссовок и восхищенно поднимала глаза и тут же получала открытую дверь. Мило притупляла взор перед мужественными представителями сильного пола и очаровательно улыбалась мужчинам средних лет. Те настолько шалели от неожиданности, что еще долго смотрели мне вслед.
Я же заходила на очередной круг.
И вот на сорок девятом разе случилось то, чего я так боялась. Два полицейских мягко оттеснили меня к стене и я приготовилась к веселому вечерку в отделении. Но те только лишь спросили:
— Ты Ванина ученица?
— Да… — моя челюсть стукнулась о мраморную плитку пола.
— На каком кругу?
— Сорок девятый…
— Давно?
Я посмотрела на часы и ответила:
— Сорок минут.
— Ого, да ты крута! Лидируешь! Сегодня одна с утра три часа болталась, и то сделала только тридцать.
Что? Это не я первая?!
Обидно, конечно, но то и понятно! Мне бы радоваться, что я — не подопытный кролик, а участвую в продуманной системе тренировок, но почему-то было неприятно. Еще одна. И сколько таких учениц?
— Ладно, не мешаем! Удачи! — полицейские растворились в толпе так же быстро, как и появились.
Пятидесятый раз я сделала со скрипов, потому что чувствовала, что мои глаза отнюдь не милы, а скорее горят огнем претензии.
И как только сделала полтинник, влетела в машину гадала, недовольно пыхтя, словно еж.
— Вот это результат! Да ты лидер! Признавайся, какую тактику применяла?
— Чтобы ты ее всем своим мышкам преподал? — нахохлилась я.
— Что с тобой? Тебя покусал кто-то с плохим настроением?
— Когда я голодная — всегда злая. Вот тебе мой успех скорости! — из вредности не стала открывать свой подход. Вот поужинаю, того и гляди, подобрею. Может, и расскажу свой способ.
— Ладно, вижу, ты не настроена на разговоры… Но я следил за тобой и все было прекрасно, ты улыбалась. Значит, неприятность произошла несколько минут назад…
Я скрестила руки на груди и молчала, глядя в окно.
— Хорошо, оттаивай пока. Одно только скажи: сложно было?
— Первые разы. Потом даже понравилось, — нехотя призналась я.
— Что ты чувствовала, когда тебе открывали дверь.
— Было приятно.
— Ты чувствовала себя женщиной?
— Конечно.
— И твое настроение повышалось? До того события, которое все смело на нет, я имею в виду.
Стоило отметить правду, поэтому я откровенно сказала:
— Да. Каждый раз настроение по чуть-чуть поднималось.
— Отлично! — гадал не обращал больше внимания на мои надутые щеки, включил фоном веселые незатейливую мелодию и начал подпевать. Раздражающе так, своим ужасным голосом и с медвежьим слухом. Но я постепенно стала подпевать в ответ: то ли из желания заглушить его голос, то ли это просто-напросто заразно.
Ваня остановил машину, и я оглянулась по сторонам:
— Что это? Где мы?