Высокая, затянутая в одеяние авантюристки Марина, с распущенными шикарными волосами цвета воронова крыла, сверху вниз смотрела на облаченную в кольчужные доспехи невысокую дварфийку – которая, будучи обладательницы не очень привычной внешности, казалась не менее красива чем ведьма. Но по-другому, более агрессивно-красивой, наверное, даже несмотря на малый рост. Впрочем, они обе сейчас казались опасными, когда не скрывая чувств смотрели друг на друга. И я отметил, что обе неуловимо похожи – у обоих широкоскулые лица, крупные миндалевидные глаза – черные у Марины, и синие у Кайлы, одинаково блестящие роскошные смоляные волосы. У дварфийки правда, сейчас грубо обрезанные.
– Мы все можем погибнуть, – опуская взгляд, произнесла Кайла.
– Ты думаешь, что твой отряд слили свои же? – деловым тоном поинтересовалась ведьма, внимательно глядя на собеседницу.
– Я… не знаю. Не знаю! – повысив голос, почти крикнула Кайла, замотав головой.
– Но есть вероятность, что нас могут прикончить вместе с тобой, чтобы не распространялись, – резюмировала Марина, невесело хмыкнув. – А если мы проберемся в центральный, как ты говоришь, собачий крааль и освободим твоих друзей?
– Такой вероятности больше не будет, где бы мы не оказались.
Скрипнули доспехи Дарриана, негромко выругалась Аня, а Ронан остался безучастным. Хотя нет – после того как Кайла закончила говорить, полуэльф согнулся в приступе кашля, словно собираясь выплюнуть легкие здесь и сейчас.
– Это крепость? – показал я на центральный крааль гоблинов, который имел характерный значок.
Кайла не ответила, но выразительно на меня посмотрела, намекая на уединение. И немного удивилась, когда я отошел в сторону. Чему удивилась, сразу не понял – и лишь потом дошло, что по статусу отойти должны были все остальные, а не я сам. Сословный мир такой сословный, надо иметь ввиду.
– Да, это крепость, – негромко произнесла дварфийка. – Но это крепость Хагадален, бывшая цитадель истинных хозяев гор, временно занятая стаей собак. Я знаю, как попасть туда, минуя ров и ворота.
«Собаки» вместо гоблинов, «истинные хозяева» вместо дварфов – Кайла оперирует достаточно неоднозначными определениями. В нашем мире – с парламентскими монархиями, публичная карьера у нее точно бы не удалась. Но Валлирант не наш мир, и здесь все… попроще.
Обернувшись, я жестом позвал ближе Марину. И обратился к дварфийке с вопросом только тогда, когда ведьма подошла – мне было неуютно обсуждать столь важные для всех нас вещи без ее дара чувствовать ложь.
– В этой крепости наверняка будут воины и шаманы, а нас мало.
– Мы не будем ее захватывать, – неприязненно глянула Кайла на Марину, но возражать насчет ее присутствия не стала. – Мы проникнем внутрь, освободим пленных – если на то будет воля богов, а после уйдем на территорию владык Подземья безопасным путем.
– А мы можем и туда безопасным путем пройти?
– Нет. Входы на тайные тропы только в Цитаделях Владык Гор.
Коротко глянув на Марину, я увидел как она опустила веки – показывая, что Кайла не врет.
– Хорошо, – кивнул я принимая решение, и развернулся к остальным, возвращаясь к по-прежнему горящей в воздухе интерактивной карте.
– Собираемся и идем сюда, – подвел я итог спонтанному военному совету, показывая на центральный крааль гоблинов в дварфийской цитадели Хагадален. – Проникаем внутрь через тайный проход, освобождаем пленников, если живы, и уходим безопасным путем, который нам покажет Кайла.
Сама Кайла после моих слов не скрыла удивления – видимо не понимая, почему я принял решение поставить в известность остальных о своих планах. Может быть она привыкла к безоговорочному подчинению? Вполне вариант – судя по тому, как дварфийка сверкает глазами.
– Макс, с трофеями что делать? – отвлекая, поинтересовалась вдруг Аня.
Черт, про трофеи и забыл совсем – оглянулся я на кучу неподалеку.
– За трофеи отвечает леди Марина, – глянул я на ведьму коротко. Если уж лишилась возможности использовать магию ледяного пламени, хоть чем-то ее занять надо.
– За леди Марину в пути отвечает сэр Дарриан, – посмотрел я на рыцаря, дождавшись его кивка. – Леди Анна… – только обернулся я к блондинке, как вдруг неподалеку раздался привлекающий внимание крик Шаи.
Отвлекшись, я заметил нездоровую суету рядом с тем местом, где находились пленники из солдат новобранцев. Подбежав, выругался, не скрывая эмоций – один из шестерых, самый молодой парень, нашел моток веревки и привязав его к чудом уцелевшей стойке каркаса одного из разорванных Ронаном в облике медведя шатров, удавился. Не повесился, а именно удавился – причем сумев сделать это тихо, в сидячем положении и не привлекая лишнего внимания.
Вот так вот.
Еще раз выругавшись, я отвернулся от самоубийцы и посмотрел на оставшуюся пятерку, каждый из которой даже не поднимал взгляд, сидя на полу и демонстрируя покорность и страх.
– Встать! – неожиданно даже для самого себя рявкнул я, и сломленные гоблинами пленники порывисто вскочили на ноги. Вот только взгляды их по-прежнему обращены в пол, головы вжаты в поникшие в плечи – словно в ожидании ударов.
Оглянувшись, я поманил к себе жестом Кайлу, которая была ближе всех из знающих местные языки. Дварфийка, как мне показалась, сначала хотела сделать вид, что игнорирует мой жест, но потом словно бы решила не рисковать доверием и подошла.
– Переводи, пожалуйста, – попросил я ее и обернулся к пленным. Подумал немного и заговорил:
– У вас всех сейчас следующие варианты действий, – слова давались мне с трудом, но я смог сделать так, чтобы голос не дрожал. – Первый, вы уходите следом за ним, – кивнул я на самоубийцу. – Второй, – вдруг пришла мне на ум догадка и я даже повысил голос, – могу вас убить сам, здесь и сейчас.
Не знаю, как я вообще сообразил такое придумать, но почему-то это показалось хорошей идеей. Не в плане исполнения, а как способ привести себя в чувство запуганных мужчин.
Кайла говорила, переводя пленным мои слова, и они затравленно переглядывались, не смея даже поднять взгляды. Лишь один – сухопарый малый с по-настоящему бандитской рябой рожей пару раз все же глянул исподлобья. Когда дварфийка закончила, трое из пяти бывших пленников сжались еще сильнее, а двое вдруг посмотрели прямо на меня с затаенной надеждой.
– И последний вариант – я сейчас дам оружие, и вы идете следом за мной. Мне нужно только одно – чтобы вы убивали гоблинов. Решайте, у вас есть немного времени, – окинул я взглядом пленных, пока Кайла переводила им озвученный мною третий вариант. Когда она закончила говорить, я благодарно кивнул дварфийке и направился к груде трофеев, у которой уже находилась Марина и сопровождающий ее Дарриан.
– Макс, тут реально много золота, – шепнула мне ведьма, показывая кошелек. Золота было действительно много, не меньше ста монет, но я воспринял информацию об этом вскользь. Выбрав три казавшихся крепкими гоблинских копья, криком подозвал Ронана и походив вокруг, нашел подходящую трещину в полу. Вбив в нее древки – наконечниками вверх, так что все три копья хорошо зафиксировались, я с помощью полуэльфа перетащил троих шаманов к импровизированным кольям.
С первым гоблином пришлось немного помучиться – первый раз проводил подобную процедуру. Зато второй насадился на копье уже легче. Времени, чтобы соорудить подходящую казнь – когда тело медленно, постепенно под своим весом насаживалось на кол, у меня не было, и шаманам приходилось помогать. Первый, кстати, уже очнулся – глядя на меня в ужасе и мыча от боли сквозь плотный кляп. Ну да – прийти в себя после путешествия в астрал, где овладевал новыми силами и понять, что внутри тебя полметра копья, на которое ты насажен – вполне повод ужаснуться.
– Ты можешь сделать так, чтобы… – я прервался, поднимая и опуская задом на наконечник копья третьего шамана. Тот очнулся и утробно взвыл – даже сквозь кляп прозвучало это настолько громко, что я едва не отшатнулся. Сухое тело шамана в моих руках забилось с неожиданной силой, но я положил руки ему на плечи и нажал, чувствуя, как копье с хрустом разрезает внутренности гоблина.
– Можешь, – отходя и брезгливо вытирая руки, несмотря на отсутствие на перчатках крови, вновь обернулся я к Ронану, – сделать так, чтобы после смерти они стали умертвиями?
Оборотень не ответил – лишь кивнул.
– Сделай, пожалуйста, – попросил я, отворачиваясь от корчащихся на копьях гоблинов-шаманов. Сделав пару десятков шагов, не выдержал и обернулся, наблюдая как Ронан, что-то бормоча под нос, своим черным как сам мрак кинжалом делает небольшие надрезы на шее первого гоблина. Шаман, над которым возвышался полуэльф, сквозь кляп заходился в паническом вопле – и от того, что он активно задергался, начал все сильнее насаживаться на выполнявшее роль кола копье.
Удовлетворившись увиденным, я торопливо направился к плененным утром гоблинам. Пять воинов привязанных к столбу, с неприкрытым испугом оглядывающихся по сторонам. Достав меч, двоих я убил – и окликом позвав Шаю, жестами дав указание связать оставшихся троих вереницей, оставив свободными только ноги. Убедившись, что бывшая строптивая гоблинская рабыня поняла – по крайней мере, согласно покивала, окликом позвав на помощь себе несколько женщин, я пошел дальше.
Поймав себя на мысли о том, что бегаю по разгромленному поседению гоблинов как игла в швейной машинке, вернулся к трофеям. Выбрал несколько копий и два коротких меча, положил все оружие на небольшой щит. Взяв его как крестьянка таз с бельем – держа дальний конец правой рукой, упирая ближний себе в бок, вернулся к пленным. Подойдя ближе, выругался еще раз. Их осталось четверо – еще один, не выдержавший испытания обретенной свободой, покончил собой, перерезав вены ржавым кинжалом. Он еще жил – сжался поодаль в позем эмбриона, лежа в натекающей луже крови, но оставалось ему недолго.
– Забирайте, – положил я оружие перед оставшейся четверкой.
Копья и мечи рассыпались, лязгая наконечниками по выщербленному мрамору пола. Трое пленников подхватили оружие, отходя от меня и по-прежнему держась кучкой. Четвертый же вдруг рухнул на колени и заплакал – беззвучно всхлипывая и обхватив голову руками. Один из пленных – самый смелый, с бандитской рожей, вдруг что-то произнес на винтарском языке – я уже отличал его от других. И даже понимать не надо было, что рябой хочет сказать – оставшийся в живых пленник гоблинов не желал идти со мной, и хотел умереть. Но покончить с жизнью самостоятельно у него не поднималась рука.
Вздохнув, чувствую вселенскую тоску, я достал меч.
Я не хотел убивать. Никого, вообще никого – сейчас я хотел только принять душ, а после оказаться в уютной постели с чистым постельным бельем и поспать вволю. Но чувствую, поспать в ближайшем будущем мне не грозит. А вот убивать придется много – поморщился я, выдергивая изогнутый эльфийский клинок из тела пленного.
Если только меня никто не убьет – а в этом мире прикончить кого-то обыденное дело, это я уже понял. И хорошо если просто прикончат – мелькнула у меня мысль, когда с того места, где Ронан колдовал над насаженными на колья гоблинами, донесся прорывающийся сквозь кляп истошный визг ужаса и боли.
Глава 10. Гуманитарный геноцид
— Зачем они тебе? — поинтересовалась Марина, кивком показывая назад.
Оборачиваться даже не стал. И так понятно, что речь о троих гоблинах, которые – увязанные вереницей, двигались следом за ведущей их Шаей. Ноги у низкорослых гоблинов были короткие, поэтому перебирать ими приходилось часто — темп движения нашего отряда я задал довольно быстрый. Сделал это, понимая, что в скорости перемещения наш единственный шанс проскользнуть по территории гоблинов без лишних проблем. Даже не проскользнуть, а пользуясь недавно высказанной фразой Кайлы — разрезать ее, словно нож масло.
Первыми сейчас двигались Ронан и Кайла — полуэльф обладал чутьем следопыта, а дварфийка просто была дома здесь, под землей. Следом, чуть отстав от оборотня, легко шагала Аня. Блондинка, явно получившая долю влияния над полуэльфом — вне зависимости от того, был ли он в форме кашляющего доходяги или разъяренного медведя, по моей просьбе далеко от оборотня не отходила. Рядом с нашей фитнесс-няшей, которая не выказывала никакой усталости, шагали несколько женщин с небольшими гоблинскими щитами — им уже я было вменено сопровождение и защита Ани. Приказ я передал через Дарриана, он передал его Шае, а она уже сама выбрала нескольких бывших рабынь. Справедливости ради качественно защитить Аню они могли с натяжкой, только если умереть, выигрывая время при внезапном нападении на жрицу, но если выбирать между нашей спутницей и недавними пленницами, то за блондинку я волновался все же больше.
Следом на авангардом отряда уже двигались мы с Мариной, а за нами шагала Шая, ведя троих связанных гоблинов. Пленники, кстати, видя незамутненную ненависть в глазах вчерашней рабыни, на лице которой еще багровели старые и новые синяки, боялись так, что у них явно коленки дрожали. Один даже — когда Шая перед выходом ему что-то пообещала на винтарском, обмочился от страха. Испуга гоблинам добавляли и остальная группа освобожденных пленниц, облаченная в найденные в гоблинском краале лохмотья и готовая в любой момент растерзать пленников – исходящую от недавних рабынь животную ненависть я ощущал кожей.
Замыкал вереницу отряда Дарриан, который шагал в сопровождении троих освобожденных рекрутов. Все они по-прежнему выглядели неважно, и вздрагивали от каждого шороха – поэтому я попросил рыцаря приглядывать за ними. На всякий случай.
– Макс! – отвлекая меня от мыслей, произнесла Марина.
— Что? А, да… что ты спрашивала?
Марина поджала губы в раздраженной гримаске, но я уже вспомнил, о чем спрашивала ведьма.
– Понимаешь, можно убить тысячи, сотни тысяч людей, разрушить города, разбомбить больницы и школы, свергать правительства, использовать террор как средство борьбы, уничтожить государство, государства даже и тебя все будут называть тираном, убийцей и разрушителем. Но! – сделал я паузу, подняв вверх указательный палец, — если делать все это, заявляя об отстаивании идеалов человеколюбия и называть происходящее борьбой за мир во всем мире, можно назвать происходящее гуманитарной операцией. После тебя может и назовут убийцей и разрушителем, но никак не тираном и душегубом. А если еще показательно помочь детишкам и на камеры подарить им пару конфет, так и вовсе общественное мнение может оказаться на твоей стороне.
— Макс.
-- А?
– Попроще можешь сказать вообще, что задумал? – после небольшой паузы поинтересовалась Марина. Когда я ей рассказал – обтекаемо, сырую пока идею, ведьма подумала немного, а после сообщила мне, что в успех не верит.
– Никто и не говорит, что это хороший план, – пожал я плечами, и посмотрел ведьме в глаза, – но мы сейчас будем устраивать самый настоящий геноцид, без шуток. У тебя есть идеи лучше?
Лучше идей у Марины не было, и ведьма замолчала.
Чуть больше четырех часов мы двигались по заброшенным подземным переходам и глубинным тропам пещер, старательно избегая селений нечисти. Это удавалось достаточно легко из-за двух факторов – во-первых, карта орка подробно отмечала все места становищ и краалей гоблинов, а во-вторых, дварфийка вела нас такими путями, что на карте даже иногда указаны не были.
Вот если бы мы пытались двигаться по переданной мне карте королевского гвардейца, давно бы уже наткнулись на неприятности. Да и броды нескольких подземных рек, которые мы пересекали, на винтарской карте обозначены не были – а двигаться через мосты, которые перекрыты заставами орды, вариант довольно рисковый.
Пока мы все еще находились на окраинах захваченных нечистью подземных путей Серганны, двигаться удавалось не натыкаясь на врагов. Но по мере того, как мы все глубже заходили на чужую территорию, передвигаться без ненужных встреч становилось все труднее. Зато сейчас, оказавшись ближе к центру подземных путей Серганны, мы избежали преследования – если гоблины обнаружили два своих уничтоженных крааля, а они наверняка их обнаружили, вряд ли им в голову придет искать нас на глубинных тропах, ведущих в самое сердце их территории.