Я очень этого хочу, значит, так оно и будет, Дух Дома мне поможет.
Глава 3
Тория Оверлийская
“живой” замок ОверХаус
Незаметно пролетела неделя, которую я прожила в скрытом от всех южном крыле замка. Я усердно училась восстанавливать магические нити всего герцогства и при этом делать это так, чтобы никто не заметил моих действий.
Замечательно помогала скрывать мою работу по восстановлению замка магия иллюзий, недавно проснувшаяся во мне. Видимо Дух Дома решил, что мне не помешает еще одна сила. Пока я могу немного, но возможность скрывать свои передвижения по Оверу незаменима.
Одним теплым вечером мы с ВерДомом сидели в небольшом садике, где недавно расцвел первый яркий цветок.
— Вер, пожалуйста, расскажи, как так вышло, что Овер остался один из всех “живых” Домов? — спрашивала я то, о чем так давно хотела узнать. — Почему такая разруха и запустение были по всему герцогству, когда я ехала сюда?
— Это началось больше пяти тысяч лет назад. Когда-то сильный магический мир поддерживали больше двухсот “живых” Домов, питали его магические нити. Но ЗамкиХаусы начали засыпать, это продолжалось очень долгое время, пока не остался один ОверХаус. Он тянул на себе подпитку всего мира. О существовании “живых” Домов мало кто уже знал, а затем и вовсе они стали легендой, мифом, — рассказывал мне старый друг, задумчиво глядя на сухие еще деревья. — А когда не стало твоей мамы, последней Хранительницы Овера, и он уснул. Герцогство стало тянуть силу из Кристалла Друидов, находящегося в Лонтоне, вместо того, чтобы питать своей силой все королевство. Тут свое черное дело сделал и герцог Олис Оверлийский. Сначала силой завладел титулом, а потом и жил все эти годы за счет простого народа. Вытягивал все соки из них. А природа всегда была взаимосвязана именно с “живым” Домом, уснул он, спит и все герцогство.
Было неприятно стоять под строгим взглядом мисс Стоур — экономки ОверХауса. Высокая, худая, похожая на палку женщина, в темно-сером платье, на поясе которого висела связка ключей. Казалось, грозная особа видит тебя насквозь, пронизывая суровым взглядом.
— Нам действительно нужна служанка в помощь девочкам с хозяйского этажа, — сухо проговорила она. — Но это временная работа. Нари, закрепленная за комнатами дочерей герцогов Оверлийских, внезапно заболела. Теперь еще и тебя нанимай, раз “эта” слегла с пневмонией… — рассуждала женщина уже сама с собой. — Подумаешь любимая горничная леди Викторины… Так о чем это я… Мы тебя возьмем, работы всегда хватает, будешь у меня на подхвате. Куда отправлю, туда и пойдешь. Предупреждаю, лентяек не люблю! Будешь лодырничать, все вычту из зарплаты!
Я не успевала вставить и слово, да и что-то подсказывало мне — экономка не любила когда ее перебивают.
— Конечно, мисс Стоур, я поняла, — пыталась убедить сердитую даму. — Согласна на эти условия. У меня в соседнем селении живет тетушка, кроме нее у меня нет никого. Хочу помочь ей на старости лет, — мне было нужно любым способом попасть в центральную часть замка официально. Больше прятаться от окружающих людей было нельзя.
Уже неделю работаю горничной, на этаже хозяев. Такого неблагодарного и тяжелого труда я представить себе не могла. Вечером из последних сил доползаю до своей уютной кроватки. Хоть эта радость мне осталась: живу не в комнате для слуг, а в своей. Вер помогает мне найти тайный проход, который скрывается почти за каждой старинной картиной, и я убегаю в свой маленький рай.
— Тори! Где ты, ленивая девица? — кричала на весь этаж мисс Стоур, способная своим грозным криком вогнать в страх весь замок.
Я выбежала из покоев леди Оливии — средней дочери герцога Оверлийского, где уже час пыталась навести порядок. Только старшие дочери нынешнего герцога могли устроить за час в своих комнатах такой свинарник, что и толпа горничных не справится. Опрокинутая баночка пудры на бордовый ковер, постель залитая соком, который так срочно захотели младшие хозяйки. Раскиданные платья и шляпки в гардеробной — это герцогинюшка искала обожаемый наряд. А что твориться в ванной комнате после посещения ее нашими изысканными “ледями”! С этим потопом справиться неимоверно сложно.
В уборке мне помогает Лука, домовой, прикрепленный к покоям на хозяйском этаже. Сейчас он владеет минимумом своей силы, пока Дом просыпается от долгой спячки. И приходится вкалывать по-черному и носить темно-серое платье горничных. Безумно жаль портить свои любимые наряды милые сердцу.
— Мисс Стоун, я у леди Оливии пол домываю, — проговорила я, выскакивая в длинный коридор.
— Да сколько можно там убираться? — недовольно спросила экономка. — Ты давно должна была закончить с комнатами леди Оливии и начать убирать у леди Викторины! — убила меня последней фразой.
— Как у леди Викторины? — тихо спросила я, руки затряслись от бессилия.
— А как думаешь, тебе зря жалованье платят? Напрасно кормят? Ты работаешь очень медленно, еле шевелишься! — вопила как сирена эта д… дородная женщина. Как же я ее “любила”, так что иногда хочется ее чем-то тяжелым стукнуть!
— Но я убирала у нее сегодня утром, — только и успела сказать, как получила звонкую пощечину, от боли на глазах выступили слезы.
— Не смей мне перечить! — ор стал еще громче, в коридор с интересом выглянули другие служанки. — Если бы ты убирала там, то в покоях было бы чисто, а там грязь, и вещи кругом валяются! Немедленно начинай уборку! — завершила свой крик экономка, развернулась и прошествовала проверять работу других служанок.
Держась за болящую щеку, я пошла посмотреть на новый фронт работ и пришла в ужас. Покои, где два часа назад было чисто, сейчас опять походили на свинарник. И когда только эта “ледя” успела все раскидать? Дорогие платья и кофточки, шарфики и нижнее белье, были принесены из гардеробной и раскиданы по комнате. На балконе лужи и мокрое полотенце, перевернутые легкие витые кресла, а ваза с циниями лежит на боку. Даже свои любимые цветы не пожалела Вики!
Это протест на то, что ей не позволили иметь личную гувернантку? Герцогиня Лукреция так решила проучить старшую дочь за грубость по отношению к ней. “Замечательная наука”, только работы мне прибавила, хотя куда уж больше?
Как же поступить? Физически не успею все сделать. Опустилась на пол, обняв себя за плечи, и горько заплакала. Понимала, не время раскисать, но сил совсем не оставалось.
Нужно что-то придумать! Но что?
— Хозяюшка, я закончил у леди Оливии, — успокаивающе проговорил появившийся Лука. — Вы не плачьте, помогу и тут, да еще Зака позову, вместе мы справимся! — глядя на меня добрыми глазами, твердил домовой.
Я лишь всхлипывала, понимая, что так загоню себя и домовых, выполняя эту каторжную работу.
— Тори, — услышала тихий голос Ала одного из лимов. — Мы можем помочь.
— Привет, мои хорошие, как я рада вас слышать, — вытирая слезы, с улыбкой проговорила я. — Появляйтесь, вас никто из обитателей замка не увидит.
Недавно осваивала новое в магии иллюзий. Особенно хорошо получалось “прятать” маленьких светлячков. Тренировками остались довольные и я, и лимы.
— Но как вы можете мне помочь? спросила я.
— Да просто! Мы поставим защиту на покои обеих сестер, — хихикая, говорили лимы. — А пусть они сами за собой убирают! Бросит одна из них на пол вещь какую-то или разольет воду, так сразу Дом пошлет им импульс исправить это.
— Не знаю, я не уверена, что это хорошо — тратить такую нужную сейчас энергию ОверХауса на этих бездельниц, — с горечью проговорила, теребя подол фартука от бессилия.
— А хорошо тебе вкалывать тут за пятерых? — с возмущением воскликнул Ал. — Ты эту энергию могла потратить на восстановление Овера!
Я прямо “видела” как светлячок сжал свои пока воображаемые руки в кулаки.
— Да, наверное, вы правы, — прошептала я, выдохнув от принятого решения. — Нужно поговорить с Вером, хочется думать строгий друг не откажет нам. А вы знаете, я скоро смогу с самим Духом Дома познакомиться лично. ВерДом сказал, что недели через две это уже будет возможно! — с восторгом поделилась, представляя в мечтах нашу будущую встречу.
Глава 4
Тория Оверлийская
“живой” замок ОверХаус
Так с оригинальной подсказки Лимов я была освобождена от уборки в покоях старших дочерей герцога. Оставались только комнаты восьмилетней Луизы, младшенькой. Но это была настолько аккуратная девочка, что наведение порядка у неё ограничивалось мытьем пола и смахиванием пыли. Мне иногда казалось, что она не родная своим сестрам.
— Тори, давай уже быстрее закончим уборку, — да! малышка помогала мне. — А затем ты расскажешь мне еще про магию? — с просящими глазами смотрела на меня девочка, сложив ладошки так, будто молится Талану.
— Леди Луиза, но ведь не положено, — пыталась отвертеться, скрывая улыбку.
— Да какая “леди”, это Вики и Лив “ледя”, а я просто Луиза, — с вызовом сказала она, смотря при этом куда-то в сторону.
— Дорогая, что стряслось? — озабоченно спросила, взяв худенькую белокурую малышку за руку, и подвела к диванчику. — Давай посидим немного, и ты все расскажешь.
— Ну, то, что они меня не любят, я и так знала, — всхлипывая, начала разговор девочка. — А сегодня заявили, будто я подкидыш, таких как я нужно травить и давить. Это их слова! — уже плача всерьез, еле говорила она. Не выдержав, я обняла бедняжку. Она прижалась ко мне как маленький котенок.
— Лу, я могу тебя успокоить одной новостью, только не знаю, понравиться ли она, — гладя по голове девочку, тихо говорила я. — Ты точно их сестра, — бедная малышка заплакала еще сильнее. — Но… есть одно “Но”, Луиза.
— Ты о чем? — с надеждой спросила она.
— В тебе проснулась древняя кровь Хранителей ЛонтонХауса, — сказала ей, заглядывая в большие мокрые от слез глаза. — А считали угасшей ее очень давно.
— ЛонтонХауса? Разве такое возможно? — удивленно спросила Луиза, глядя на меня с неверием. — Ведь у королевского дворца нет Хранителей!
— А когда-то были, — с улыбкой сказала я в ответ, успокаивающе гладя маленькие ладошки.
— Значит и в сестрах она есть? — с болью проговорила девочка, вновь готовая расплакаться.
— Нет, только у тебя?
— Но как такое возможно? — глазки блестели от восторга, от предполагаемых новых знаний и приключений.
— А это и мне интересно, — с улыбкой проговорила я. — Скажи, чем таким ты смогла удивить ОверХаус, что он даровал тебе эту силу?
— Не знаю, — задумалась девочка, сосредоточенно что-то вспоминая. — Хотя… Знаешь, вспомнила один случай. В старом бальном зале был портрет очень красивой зеленоглазой дамы с волосами цвета ночи, уложенными в прическу в виде короны.
Конечно, я вспомнила, о каком портрете говорила малышка, обожаю его! На нем изображена моя родная мама. Она была в шикарном алом платье, узкий лиф расшит красным жемчугом, пышная юбка в пол поддерживалась явно не жестким кринолином, казалась мягкой, будто летящей. А мужчина, стоявший рядом, был еле виден. Будто портрет еще не определил, кто там будет нарисован.
Девочка откинулась на мягкий диванчик, светясь улыбкой. Казалось, мысленно она вспоминает тот портрет, чем-то он ее очаровал.
— Я часто простаивала напротив него, — продолжила Лу, вглядываясь в пористые облака за окном. — Казалось, из портрета в меня льется какая-то магия, энергия, она была очень теплая, светлая. Когда я в очередной раз опоздала на обед, простояв у портрета. Мама велела его сжечь прямо у меня на глазах в том зале, — девочка посмотрела на меня напряженным взглядом. — Уже поднесли факел к висящему портрету, но отец в последний момент его перехватил и вырвал из рук слуги, и закричал: “Не позволю сжечь портрет! Я хозяин в этом доме!” Мама в ответ скандалила: “Ненавижу эту сумасшедшую магичку! Она всю жизнь так и стоит между нами! Ты до сих пор любишь только эту ненавистную мне девицу!”
Луиза тяжело вздохнула и почему-то посмотрела на свои руки.
— Кругом крик, огромные стражники с горящими факелами. Мне стало так страшно, что я подумала: “Пусть все забудут про этот портрет!” В желании защитить его от пожара подняла руки. Из них полился теплый свет, окутывая окружающее пространство, — малышка опять замолчала ненадолго, потирая свои маленькие пальчики. — Мама с папой уставились друг на друга, долго молчали. Ма огляделась, но на портрет почему-то не смотрела. А затем закричала на бедных стражников: “Почему в замке открытый огонь?! Вы решили нас сжечь?!” — девочка закончила свой рассказ, с мягкой улыбкой глядя на меня. — С тех пор никто не видел этот портрет, даже я видела его лишь изредка, когда никого рядом нет.
— Ты догадываешься, кто была та дама с портрета? — решила спросить я.
— Да, конечно, — снова беря меня за руку, с улыбкой ответила Лу. — Это была твоя мама, последняя Хранительница ОверХауса, — очень тихо проговорила девочка.
— О Светлейший, мне иногда просто страшно, сколько ты про меня знаешь! — с показным страхом проговорила. — Если бы не способность видеть скрытое, ощущать суть человека… — сделала я паузу.
Девочка искристо засмеялась, и от нее повеяло сияющей добротой и схожей магической энергией Хранительниц. Это просто невероятно! Как такое возможно, в месте, где никого родного и никто не знает о моем существовании, нашла себе сестру по духу, по истинной магии.
— Я очень рада, что ты, наконец, со мной! — заявила названная сестра, вскакивая и кружась по комнате, радостно смеясь.
Еще часто мы с Лу говорили о магии, ее истоках и возможностях. ВерДом и я старались научить малышку азам этой сложной науки, все это ей вскоре пригодится. Как оказалось, домовой сделал видимым тот портрет, чтобы привлечь Луизу. Он чувствовал у девочки предпосылки редчайшего дара. Подтвердив это наблюдение, Дух Дома определил, кто же из его спящих братьев получит возможность проснуться.
По молодости своей названная сестрица не поняла, что истинной Хранительницей ЛонтонХаус она сможет стать в том случае, если выйдет замуж за наследника престола, причем по взаимной любви. Тогда и сможет возродиться род Хранителей королевского дворца Лонтон.
Глава 5
Тория Оверлийская
“живой” замок ОверХаус
Настал тот день, когда я могла познакомиться с Духом ОверХауса лично. От волнения и значимости этого момента я не спала почти всю ночь накануне. Как долго ждала встречи с ним!
ВерДом провел меня в южное крыло замка, скрытое от глаз его обитателей. Здесь же была моя маленькая уютная комнатка. Мы прошли мимо спящих старинных портретов предков — они пока не разговаривали со мной, как это было в детских ночных путешествиях. Хотелось прикоснуться к стенам, что дремали вместе со всеми. Во мне поселилось желание убрать призрачную дымку, пронизывающую все вокруг.
— Эта часть Дома будет скрыта еще долго, пока ты не войдешь в полную силу, — объяснял Вер, видя мою реакцию на окружающее нас. — Скоро “откроются” двери комнаты Хранителей, кабинета, где ты будешь помогать восстанавливать замок и герцогство. Тогда и проснутся эти стены. Нужно подождать.
Мы подошли к большой двустворчатой двери из красно-золотого дерева, на которой не было ручки.
— Приложи обе руки к двери и произнеси ту фразу, которой я учил тебя, — с волнением говорил старший домовой.
— “Прошу пропустить истинную Хранительницу ОверХауса”, — сказала я, вливая магию, опять доказывая, что я — “Хранительница”.
В этот раз не нужно было настолько много магической силы. Прижавшись к дереву, я ощутила неимоверную тайну, скрывающуюся за этой преградой.
Почувствовав колебание дверей, подтолкнула их немного, и на нас хлынул теплый свет. Он обволакивал добром, проникающим в каждую клеточку тела, восстанавливаюл магическую энергию, потраченную мной.
С благоговейным трепетом я прошла в огромный зал, очень похожий на тронный. По бокам белоснежные колонны, стены выложены фресками с видами Оверлийского герцогства, каким оно было более ста назад. Тут были и небольшие деревушки, и крупные города, и сам ОверХаус. Зеленые бескрайние леса и глубокие озера, и голубые реки. Люди, домовые, лимы, лесные и водные жители. Все они моя семья, пусть и спящая пока, но для каждого найдется место в моем сердце.