— Узнай распорядок дня Бариновой.
Амалия приподняла бровь — так между ними не так всё гладко, как выглядело со стороны? Хищная улыбка коснулась губ: значит, для неё ещё не всё потеряно. Хотелось сказать, что не дозвонилась до её секретаря. Что та отказалась дать расписание, да что угодно! Но Амалия взяла себя в руки — на таких мелочах можно легко погореть. Нет, она не будет пренебрегать работой, тем более, первое предупреждение уже получила. Надо действовать умнее и осторожнее, и шанс обязательно представится.
Ровно в семь вечера мерседес Жарова остановился у подъезда Алисы, и Костя неспешно покинул салон, смахнул невидимую пылинку на длинном чёрном пальто и достал шикарный букет бордовых, почти чёрных роз. Облокотившись о капот и положив букет рядом, он приготовился ждать. Охранник и водитель философски пожали плечами и достали телефоны.
— Спорим на пятак, она его пошлёт, — вдруг сказал Санёк, — телохранитель служил у Жарова четвёртый год, но впервые видел, чтобы шеф переживал из-за женщины. А в том, что он переживал, Санёк был уверен — успел изучить Жарова от и до — издержки профессии. Антон — водитель, весело хмыкнул. Парень работал без малого год, и до сих пор считал шефа едва ли не Богом, всемогущим и неприлично богатым. В его голове жила твёрдая уверенность в том, что ни одна женщина не может отказать денежному мешку, наделённому внешностью, чуть лучше орангутанга.
— Спорим! — азартно забил он, подумав, что лишняя пятёрка не помешает. Можно будет сводить Светку в кино и кафе, а там, глядишь, она перестанет фыркать над тем, что Антон работает простым шофёром, пусть даже у олигарха.
Белая ауди Алисы аккуратно припарковалась в двухстах метрах на стоянке у дома, и вскоре сама её хозяйка вышла из-за угла. Тёмно-синее пальто сливалось с опустившимися сумерками, и только белые перчатки ярким пятном выделялись на груди — Алиса придерживала воротник, прячась от поднявшегося к вечеру ветра.
— Алиса! — окликнул Костя, плавно отрываясь от капота и подхватывая цветы. Она остановилась на секунду, обернулась, и тут же прибавила шаг, почти бегом подходя к дверям.
— Ты так торопишься впустить меня? — иронично поинтересовался Костя, протягивая ей цветы. — Кажется, утром я опять перегнул палку?
— Когда кажется — креститься надо, — резко бросила Алиса, сделав попытку обогнуть его, но Костя тут же шагнул в сторону, перекрывая пути к бегству.
— Почему ты бежишь от меня? — низким, вибрирующим голосом спросил Костя. Будто большой тигр мурлыкнул, хлопнув хвостом по спине. — Боишься?
— Чего мне бояться, Кот? — фыркнула Алиса, приняв тот факт, что избежать разговора не удастся.
— Не знаю, — широко улыбнулся он, посмотрев на розы. Потом протянул букет, буквально вкладывая в её руки, и прошептал: — Может, того, что я наброшусь на тебя прямо здесь?
— Какой же ты… — Она замолчала, подбирая слово поприличнее. — Самонадеянный. Думаешь, мир только вокруг тебя вращается?
— А разве нет? — Костя так натурально удивился, что Алиса не выдержала и фыркнула. — Вот видишь, ты уже улыбаешься, это хороший знак.
— Знак для чего?
— Для того, чтобы растопить твоё ледяное сердце. — Он сделал шаг, сокращая расстояние между ними до полуметра, и впился в её глаза завораживающим, бездонным синим взглядом. Сердце застучало с перебоями, подпрыгнув в горло. Он стоял так близко, что Алиса могла разглядеть каждую ресницу на его глазах. — А ты можешь быть такой горячей, если как следует попросить, — хрипло прошептал он, склоняясь к её губам.
— Знаешь что, — резко оттолкнула его она, — иди в задницу, Костик! И цветы свои забери туда же!
Она ткнула ему в грудь букет, быстро обошла и скрылась в подъезде. Несколько секунд Костя стоял, оторопев, но потом на лице расцвела ленивая, довольная улыбка. Посмотрев на цветы, он пожал плечами и положил их на лавочку у подъезда. Когда Костя уже открыл дверь, чтобы сесть в машину, Антон не выдержал и спросил:
— Константин Андреевич, простите. А можно забрать букет? Он ведь всё равно уже не нужен.
— Забирай, — хмыкнул Костя, и довольный шофёр бережно подобрал цветы и положил их в багажник. Пусть он и проиграл пять тысяч, но хоть не придёт к Светке с пустыми руками. А букет явно стоит в три раза больше, чем проигранная пятёрка.
8. Игры по правилам и без
Если Алиса надеялась, что сможет так легко вычеркнуть Костю из своей жизни, то она жестоко ошибалась. Поняв, что идти напролом не получится, он решил действовать по-другому. Для начала офис Бариновой превратился в оранжерею. Букеты, корзины, крохотные бутоньерки, — Алиса раздавала цветы всем желающим, но, движимая истинно женским любопытством, забирала карточки. В них больше не было сухих, банальных фраз: Костя подписывал каждую лично.
Ты грустишь? Хочешь, рассмешу при встрече?
Отвратительная погода. Не хочешь поужинать?
Уверен, тебе скучно. Увидимся?
Какого цвета сегодня на тебе бельё? Хотел бы увидеть.
Ночью у меня болела спина. Просто необходим нежный массаж.
Если бы вместо цветов я присылал шоколад, ты перестала бы влезать в платье. Но я всё равно захотел бы снять его с тебя.
Алиса не знала, как реагировать на эти послания. Они неизменно вызывали улыбку, и она уже перестала отнекиваться от коллег, шутливо интересовавшихся, что за поклонника она успела отхватить. Сами собой эти короткие записки стали своеобразным ритуалом, без которого не начинался день. Она словно снова вела безмолвный диалог с Костей, только на этот раз говорил он, а она молчала. И ждала.
— Амалия, закажи мне два билета в какую-нибудь галерею в четверг, — попросил Костя в среду. Амалия сегодня впервые почувствовала себя хорошо — простуда окончательно отступила — и теперь была готова снова покорять своего олигарха. Баринова появляться перестала — значит, он совершенно свободен и готов раскрыть свои объятия прекрасной секретарше. Поправив воротничок на бледно-розовой блузке, она одёрнула юбку и вошла в кабинет, неся поднос с кофе.
— Билеты заказаны, Константин Андреевич, — пропела она. — Восемь вечера, галерея Омельченко, закрытая выставка современных абстракционистов.
— Хорошо. — Костя не отрывался от монитора, его глаза скользили по биржевым сводкам и индексам. После слияния дела ожидаемо и ощутимо шагнули в гору — на ежегодном собрании акционеров будет чем порадовать.
— У вас назначена встреча с Колесниковой на одиннадцать, — напомнила Амалия, исподтишка любуясь им. Почему некоторым мужчинам не идут деловые костюмы? Кажется, Костя выглядит в любой одежде невероятно притягательно и сексуально. Но лучше всего, конечно же, он смотрится без неё…
— Амалия, какая Колесникова? — раздражённо спросил Костя, видимо, не в первый раз повторяя свой вопрос.
— Из отдела политических новостей, — живо откликнулась она. — Игнат Валерьевич записал.
— Игнат? — Костя нахмурился, но тут же кивнул, вспомнив о разговоре. Что-то важное, что требует его внимания. — На час встречи есть?
— В три вас ждут в Яндексе, так хотели обсудить новую платформу. А в шесть — деловой ужин с юристом Сбербанка.
— Ни минуты покоя, — рассеянно проговорил Костя и, наконец, поднял глаза на Амалию. — Ты выглядишь гораздо лучше сегодня. Выздоровела?
— Да, спасибо, — зарделась Амалия.
— Ты молодец, что не пошла на больничный. — На этом запас его любезностей иссяк, и он вновь погрузился в колонки из цифр. Амалия, широко улыбнувшись, выплыла из кабинета и осторожно прикрыла за собой дверь.
Костя никогда не отличался особым терпением, но сейчас игра с Алисой в кошки-мышки забавляла, а ожидание встречи током проходило по напряжённым нервам. Он с удивлением понимал, что совершенно не думает сейчас о том, чтобы затащить в постель. Наоборот, хотелось добиться того, чтобы она сама попросила об этом. Это пролилось бы своеобразным бальзамом на израненное самолюбие, к тому же, и эти мысли удивляли, — ему хотелось добиться от неё взаимности. Того же желания, что сжигало его. Той же потребности увидеться.
Последние дни он постоянно думал о прошлом. Вспоминал их юношескую влюблённость, которая так и осталась там, далеко за спиной. Вспоминал и то, что любила когда-то Лиса, то, что могло бы сейчас вызвать её улыбку. У неё всегда была очаровательная улыбка, и он сделает всё, чтобы вновь увидеть её!
Таня пришла раньше на двадцать минут и теперь прилагала титанические усилия к тому, чтобы не обращать внимания на снисходительный взгляд Амалии. Секретарь Жарова не пользовалась любовью коллектива, хотя никому и никогда не сделала ничего плохого. Возможно, это было где-то на подсознательном уровне, что-то из разряда: как именно глуповатая блондинка смогла продержаться на своём месте столь долгий срок? Конечно же, в коллективе ходили разные версии, но лидировала та, что связывала Амалию с Жаровым самым тесным и интимным способом. Таня в то, что Константин спит с секретарём, не верила. Но избавиться от предвзятости, поглядывая на яркую девицу, не могла. Хотя, скорее всего, растущее раздражение было вызвано приближающейся встречей. А ещё тем, что Игнат опаздывает.
Конечно, ему приходить было вовсе не обязательно, но он обещал, и за эту поддержку Таня была ему очень благодарна. А теперь злилась, думая, что и так нервничает, почему же её нервные клетки должны гибнуть ещё и от беспокойства: придёт — не придёт? Она в сотый, наверное, раз открыла папку с подготовленными документами и пробежала глазами по строкам, выученным наизусть. Лично с Жаровым Тане общаться не доводилось — так, виделись на общих собраниях и корпоративах, и нервная дрожь отдавалась в кончиках пальцев, заставляя занять чем-то руки. Стрелки часов приближались к одиннадцати, по спине ползла противная липкая капля пота, впитываясь в блузку цвета охры, и Таня в очередной раз похвалила себя за то, что решила надеть пиджак — не хватало ещё появиться с тёмными кругами подмышками, с головой выдав своё волнение.
— Давно ждёшь?
Игнат возник, как джинн из бутылки, принеся с собой прохладу весеннего дня и свежий ветер перемен. Улыбаясь, упал на диван рядом и заглянул в открытую папку.
— Схемы, графики… Ты неплохо подготовилась!
— Ты сомневался? — Таня не смогла сдержать раздражение и прохладу в голосе. Игнат недоумённо нахмурился, пытаясь понять, чем вызвана эта вспышка, но Колесникова тут же нервно улыбнулась, покачав головой.
— Прости. — Она склонилась к Игнату и шепнула: — Я жутко волнуюсь.
— Думаешь, Жаров тебя съест? — в тон ей ответил Игнат, стараясь не обращать внимания на то, как близко она оказалась. Стоит повернуться совсем чуть-чуть, и можно коснуться носом её щеки.
— Не знаю, — честно призналась Таня, стараясь не вдыхать лёгкий древесный аромат его туалетной воды.
Зазвонил телефон, Амалия ответила, и Игнат с Таней тут же отпрянули друг от друга, смущённо отворачиваясь.
— Константин Андреевич ждёт вас, — сказала Амалия, одарив снисходительным взглядом Колесникову, которая тут же подскочила, роняя на пол папку.
— Амалия, красавица моя, сделай нам кофе, — обаятельно улыбнулся Игнат и, дождавшись, когда Таня поднимает документы, распахнул перед ней дверь.
Волнение оказалось напрасным: Жаров выслушал предложение внимательно, задал несколько уточняющих вопросов и попросил оставить документы, чтобы ознакомиться с расчётами и предложениями. Игнат проследил за Таней взглядом и обернулся к другу, едва за ней закрылась дверь.
— А она хороша, — бросил Костя, не отрывая глаз от бумаг.
— Что? — Игнат нахмурился.
— Свежие идеи, грамотная подача, изящное исполнение. — Костя поднял глаза и кивнул на документы. — Почему она до сих пор не начальник отдела?
— Считаешь, стоит повысить? — осторожно спросил Игнат. Внутри всколыхнулись противоречивые чувства: радость за Таню и сожаление. Если сейчас её повысят, а он решит позвать на свидание, только тупой не свяжет два и два и не упрекнёт Колесникову в способах продвижения по карьерной лестнице. А подобной славы ей он точно не хотел.
— Думаю, спешить не стоит, — разом развеял его страхи Костя. — Но присмотреться надо. Сделаешь?
— Считай, уже, — усмехнулся Игнат. — Какие планы на вечер?
— Загружен по полной. — Костя поморщился, отпив кофе. — Амалия! Почему кофе такой холодный? Ты его из Антарктиды принесла?
— Что за нервы? — хитро покосился друг. — День только начался.
— Неделя поганая, — процедил Костя. — И подозреваю, что дальше будет только хуже.
— Опять не так с Алисой? Ладно, ладно, не поднимаю эту тему.
— Сбербанк поднял проценты по кредиту. Чёрт бы побрал эти обязательства перед государством, давно бы обратились в другой банк и дело с концом!
— У «Глобалмеда» тридцать процентов акций принадлежит государству, — резонно заметил Игнат. — Хочешь съесть кусок побольше — умей делиться, чтобы не подавиться.
— Очень ценное замечание! — Костя скривился, словно проглотил лимон. — Ладно, попробую уломать Малкова вечером, может, скинет полпроцента.
— Ты идёшь биться с этим бизоном один на один, о, мудрый воин? Может, стоит позвать подкрепление из друзей-индейцев?
— Предлагаешь себя? Заняться нечем?
— Почему сразу себя? — натурально удивился Игнат, сверкнув глазами. — Позови представителя Дергачёва, пусть тоже отдувается.
Костя нахмурился было, постукивая золотым кончиком ручки по столу, но через мгновение его лицо прояснилось, а в глазах загорелись лукавые искры.
— Ты имеешь в виду?..
— Конечно же, лучшего специалиста по экономическим вопросам, кого же ещё. — Улыбка Игната стала шире. — Или мадам Баринова не обладает достаточной квалификацией?
— Не знал бы тебя столько лет, решил бы, что сводничаешь, — проворчал Костя, покачав головой.
— Не сводничаю, друг мой, а только забочусь о твоём душевном спокойствии!
С этими словами Игнат поднялся и вышел, рассчитывая найти Таню и поздравить, а там, чем чёрт не шутит, пригласить пообедать вместе. Костя же достал телефон и задумчиво покрутил его в руках. Возьмёт трубку? Скорее всего, нет. Придётся связаться через секретарей, но говорить с ней он будет сам. Пусть попробует отказаться от делового ужина! Он вздохнул и раздражённо отбросил трубку, наблюдая, как та прокатилась по столу и остановилась у клавиатуры. Так или иначе мысли возвращались к Алисе, крутились вокруг неё, не давая покоя. Он совершенно не имел понятия, как подступиться к ней, что сказать и что сделать, чтобы не получить опять от ворот поворот. Костя не любил проигрывать, но что-то подсказывало: происходящее сейчас — не игра. По крайней мере, не игра в привычном ему смысле.
Можно было сколько угодно вспоминать о прошлом, перебирать ошибки и думать: «а если бы…». А если бы что? Если бы он остался, какое будущее бы их ждало? Работа в местной газетёнке, статьи на заказ о сносе очередного памятника или пикетах активистов против мусорных свалок? Обсуждение на работе тарифов на проезд в общественном транспорте и кофе-брейки по утрам? Возможно, он стал бы редактором. Возможно, Алиса возглавила бы отдел. Или сидела дома, воспитывая детей в его двушке в панельке, пока он совмещал бы три работы, пытаясь оплатить кредит на машину и накопить на отпуск… Решение уехать ничего не разрушило. Из разлуки выросла новая жизнь, новый он, новая она. И теперь оставалось лишь приспособиться к этим новым реалиям, принять друг друга такими, какими они стали, и жить дальше. Может, даже вместе.
Костя задумчиво улыбнулся: чем больше он думал об Алисе, тем больше хотел не просто вновь уложить её в постель, но и проснуться рядом. И здесь это «как раньше» срабатывало на все сто — он помнил, какой она была по утрам. Помнил сонную улыбку и неумелые завтраки. Помнил разговоры ни о чём и споры после просмотренного фильма. И это общее прошлое, невзирая на все внутренние запреты, прорывалось ярким светом, вызывая щемящее чувство утраты. Когда он успел забыть, каково это — просто быть счастливым?
— Амалия, свяжись с Бариновой. Нам надо срочно поговорить. — Он щёлкнул коммутатором и приготовился ждать. Бегать от него, или нет — это личное, а сейчас следовало обсудить работу, и здесь Костя был уверен в профессионализме Алисы.