— До завтра, госпожа Вероника.
— Буду ждать с нетерпением, — хихикнула она.
Король выпрямился и отпустил её руку, издевательски улыбнулся солдату:
— А вы, господин министр, не желаете представиться новой королевской подданной? Или хотя бы снять маску и поздороваться? Проявлять такое неуважение, это на вас не похоже.
— Боевая операция ещё не закончена, — сухо ответил тот. — Возвращайтесь во дворец.
— Боги, как мне стыдно за мой двор! — притворно шмыгнул носом король и бросил на Веронику взгляд, полный печали и скорби: — Покорнейше прошу простить моего верного подданного, — он прижал ладонь к груди и склонил голову, — у него сегодня был тяжёлый день. Ну ничего, я возьму на себя труд и представлю вас. — Он выровнялся и сделал плавный жест в сторону злобно сопящего солдата: — Господин Кан Шен Он, волею моего величества министр внешней политики, а в свободное время ещё и специалист по тайным операциям. Можете звать его «господин министр». — Вероника смущённо кусала губы, глядя как министр сверлит колючим взглядом короля. Георгу эта сцена явно доставляла удовольствие, он улыбался и сиял, как ребёнок, получивший вторую конфету сразу после первой. Выдержал длинную паузу и повёл рукой в сторону Веры: — Госпожа Вероника, волею судьбы и Древних Богов новая подданная королевства Карн. И смею надеяться, мой добрый друг, — он склонил голову, Вера улыбнулась и кивнула в ответ. Осторожно посмотрела на неподвижного как статуя министра и чуть наклонила голову:
— Очень приятно.
Он глубоко вдохнул и на секунду закрыл глаза. Потом коротко поклонился Веронике, бесцеремонно схватил короля за локоть и потащил в соседнюю комнату, она проводила их недоумевающим взглядом и пожала плечами. Министр вернулся спустя минуту, забрал фонарь и молча вышел, не удостоив Веру даже взглядом. Она вздохнула и вернулась на диван, достала изо рта кулон, вытерла углом скатерти и намотала на запястье, на шею надевать было страшновато — вдруг во сне снимут, цепочка длинная. А с руки незаметно не стянешь, она точно проснётся.
Спать всё ещё не хотелось, да и кто же спит во сне? Она достала из сумки телефон и открыла книгу.
* * *
Глава 2
Её разбудил звон посуды и дразнящие нос ароматы. Заинтересованно приподнявшись, Вероника смогла изучить комнату при дневном свете. Довольно просторная светлая гостиная, два больших окна, настоящий камин с дровами и кованой решёткой, перед камином два кресла, из того же гарнитура, что и диван, на котором она лежала. Одна дверь вела в соседнюю комнату, вторая в прихожую с массивной входной дверью, и ещё одна в какой-то коридор, соблазнительные запахи доносились именно оттуда.
Вера села, достала из сумочки расчёску и собрала волосы заколкой, посмотрелась в зеркало. Всё как обычно — серые глаза, чуть покрасневшие от чтения с экрана, чёрные волосы, остатки помады на губах… хорошо хоть глаза не накрасила. Она вспомнила, как собиралась вчера на рынок — тихо-тихо, чтобы не разбудить Виталика. Потому что если бы он проснулся, то сильно удивился бы, с чего это Вера для похода на рынок надела любимое платье и босоножки на шпильке, хотя всегда говорила, что за покупками ходить можно только в кроссовках, а лучше вообще в военных ботинках, в которых можно кирпич пнуть и не почувствовать. И ей пришлось бы врать, а она так не любит ему врать…
«Сам виноват.»
Если бы он не устраивал истерики каждый раз, как она шла гулять с Миланкой, ей не приходилось бы делать вид, что они «случайно» встретились в городе-миллионнике и решили, раз уж так сложилась судьба, пойти погулять полчасика. А разбалованная кавалерами Милка обязательно потащит её куда-нибудь поесть, причём в такое место, куда в кроссовках не ходят. Вот и собиралась Вера «на рынок» как на свидание — перед перманентно намарафеченной Милкой хотелось выглядеть хорошо.
Вероника вздохнула и спустила ноги с дивана, нащупывая босоножки.
«Прекрасная обувь, чтобы штурмовать другие миры.
Хотя, я могла бы быть в драных джинсах, растоптанных гриндерсах, футболке с дебильной надписью и кепке. Вот бы правитель Тонг охренел.»
Из коридора раздались шаги и вошла молодая девушка, катя перед собой столик с едой, улыбнулась:
— Доброе утро, госпожа Вероника. Надеюсь, вы проголодались?
— Да, есть немного, — кивнула Вера, с интересом рассматривая вошедшую. Гладко зачёсанные светлые волосы, скромно опущенные глаза, тёмное платье до пола и белый передник. — А ты..?
— Эйнис, госпожа, — склонила голову девушка, — ваша горничная.
«Врёт.»
Это ощущение было интуитивным, но очень уверенным.
— И что тут у нас? — заинтересованно потёрла руки Вера, горничная подняла крышку большого подноса и склонила голову:
— Лосось в клюквенном соусе, с гарниром из риса «лебедь» и салат из свежих овощей. Попробуйте, я очень старалась.
— Сейчас-сейчас, — улыбнулась Вера.
«Спорю на последнюю пасту в тюбике — это не ты готовила.»
На подносе, кроме основных двух блюд, стояло ещё с десяток маленьких, лежали две салфетки с разложенными приборами, причём выбор был шикарный — от двузубой вилки до китайских палочек.
«Интересно, зачем ей это? Хочет посмотреть, умею ли я пользоваться вилкой? Так если этот мир отличается от моего родного, то откуда им знать, как в моём мире правильно?»
Эйнис осторожно наблюдала как Вера выбирает приборы, ни единым движением лица не выказывая заинтересованности. А Вера забавлялась, с уверенным видом наворачивая рис ложкой, рыбу вилкой, салат другой вилкой, а мелкие закуски палочками. Умяв почти половину всего принесённого, она улыбнулась девушке:
— Очень вкусно, и рыба, и всё остальное. И вот эта штука особенно, не знаю, что это такое.
— Это маринованный лирис, — чуть улыбнулась Эйнис. — Я могу убирать?
— Да, спасибо. — Вера подождала, пока загадочная особа укатит столик, сняла босоножки и поднялась.
Тихонько пошла следом, изучая спину «горничной», приоткрыла дверь в коридор и осмотрелась — три двери, одна из них на кухню. Остановившись в проёме, Вера понаблюдала, как Эйнис нервно вытряхивает остатки еды в мусорное ведро, сквозь зубы шипя что-то ругательное. Закончив, она вымыла руки и злобно сорвала передник, швырнула на стол, повернулась за чем-то… и округлила глаза, увидев стоящую в дверях Веронику. Та загадочно улыбнулась и прошептала:
— Что тебе сделал несчастный передник… Эйнис? — Помолчала и добавила: — Красивое имя, сама выбирала? — Девушка на миг зажмурилась и поджала губы, с досадой глядя на Веру. Вероника подошла к ней и мягко взяла за правую руку, постучала ногтем по бугорку мозоли на среднем пальце: — У тебя даже больше, чем у меня, горничные столько не пишут. Передай своему начальству, чтобы выбирали легенду поправдоподобнее.
— Господин меня и без этой шуточки убьёт, — шёпотом фыркнула Эйнис, — как только узнает, что я провалилась в первые же минуты.
— Но мы ведь здесь вдвоём? — ещё тише сказала Вера, девушка кивнула, — и если ты никому не скажешь и я никому не скажу, то как он узнает?
Эйнис на секунду замерла и чуть улыбнулась, посмотрела в глаза Вере и улыбнулась шире, качнула головой:
— Я обязана предоставить отчёт. Но всё равно спасибо.
— Тебе помочь посуду помыть? — вздохнула Вера, Эйнис с лёгким недоумением приподняла брови и Вера добавила: — Я умею, честно.
— Ну давайте, — решилась она и подвинулась, освобождая проход к раковине.
— И не «выкай» мне, пожалуйста, — попросила Вера, — я это ещё со времён преподавания ненавижу. Люди, младше меня всего на пару лет, смотрят как на старуху, брр!
— Я не могу, это неприлично, — тихо ответила Эйнис, подавая очищенную от остатков еды посуду. — Если господин Шен услышит, мне придёт конец.
— В том-то и дело, что «если», — понизила голос Вера. — А «господин Шен» — это тот, который Кан Шен Он, который вчера мечом махал у правителя перед носом?
— Он угрожал правителю? — подняла брови Эйнис.
— Ага, — улыбнулась Вера, — очень культурно, но с мечом в руках.
— Это в его стиле, — кивнула девушка.
— Так это он — твой начальник?
— Да. Он министр внешней политики, — она загадочно повела бровями, — официально. На самом деле, основная часть его работы — это разведка и тайные спецоперации. Но это совершенно секретно.
— А почему тогда ты мне это рассказываешь, если секретно? — как бы в шутку спросила Вера, Эйнис смерила её взглядом и криво улыбнулась.
— Ты просто ещё не понимаешь, во что вляпалась… Тебя охраняют почти так же, как короля, ты — Призванная, а значит, хранишь в себе настолько ценную информацию, что секретом больше, секретом меньше — без разницы. Если ты попадёшь в чужие руки, это будет катастрофа, этого не допустят. — Она замолчала и вдруг очень серьёзно посмотрела на Веру, заставив прекратить мыть посуду и тоже посерьёзнеть. Эйнис убедилась, что завладела её вниманием, и шёпотом сказала: — У меня приказ стрелять на поражение, если мне покажется, что ты собираешься убежать. Так что постарайся не усложнять мою работу, ладно? И пусть этот разговор останется между нами.
— Хорошо, — с натянутой улыбкой кивнула Вера и опять принялась за посуду, попыталась разрядить обстановку: — Что у нас дальше в планах?
— Идём по магазинам, тебе нужна одежда и необходимые вещи. Потом ещё раз перекусим и на… общаться с господином Шеном.
«На допрос, ты хотела сказать. Ладно. Спасибо и на том.»
Они домыли посуду, Эйнис показала Вере уборную и одолжила кофту с длинным рукавом, объяснив, что здесь не принято ходить с голыми руками. Они прошли в третью комнату, оказавшуюся чем-то вроде библиотеки и сели ждать телепортиста. Пришёл тот же мальчик, что провожал Веру вчера, улыбнулся и кивнул вместо приветствия. Эйнис посмотрела на парня проницательно-насмешливым взглядом и сказала:
— Поздоровайся, Барт, у госпожи есть мыслеслов.
Мальчик вытаращился на Веру, она смущённо кивнула и тихо сказала:
— Привет. Я Вера.
Телепортист залился краской от воротника до корней волос, низко наклонил голову и пробурчал:
— Очень приятно, госпожа. Барт, к вашим услугам.
Эйнис наблюдала за ним с лёгким недоумением, вопросительно посмотрела на Веру, приподняла брови, как будто спрашивая: «я чего-то не знаю?». Вероника прикусила губу, задавливая улыбку, и чуть качнула головой: «потом расскажу».
— Ладно, — улыбнулась Эйнис, пригладила волосы, поправила передник и подошла к телепортисту. — Сначала обувь.
Он кивнул и придвинулся ближе, Вера встала с дивана и тоже подошла к ним, но Эйнис качнула головой:
— Нет. Вы остаётесь здесь, госпожа.
— Почему? — нахмурилась Вера. — Мы же собрались покупать вещи, нет?
— Покупать вещи буду я, — тихо ответила девушка, — а вы — примерять и говорить, пойдёт или нет. Вам нельзя покидать квартиру, простите. — Она с извиняющимся видом приподняла плечи и добавила: — Это приказ господина Шена.
— Ясно, — выдохнула Вера.
«А вчера он приказывал закрыть меня в подвале. А потом приказывал оставить без света и не разговаривать. Какой гуманный товарищ, чую, мы подружимся.»
Она вернулась на короткий диванчик, осмотрелась, раздумывая, чем бы заняться. Вдоль двух стен стояли книжные полки, у третьей был массивный письменный стол с настольной лампой и креслом. Вероника подошла к столу, по очереди заглянула в ящики, нашла там пачки разной бумаги, от толстой как картон до невесомой и полупрозрачной, целую коллекцию карандашей и перьев, даже кисточки и замысловатую серебряную чернильницу.
«В какой век я попала? В шестнадцатый, в восемнадцатый?»
Оставила стол в покое и подошла к книжной полке, достала толстый фолиант, оказавшийся гораздо тяжелее, чем казался на вид, открыла и криво улыбнулась — буквы были похожи на плод любви латиницы с ивритом, причём колбасило эти символы, как пьяных на танцполе. Вернув книгу на место, она достала другую, пролистала, поставила обратно, взяла следующую.
И только на втором десятке нашлось что-то, хотя бы отдалённо знакомое — разлинованные столбиками страницы, а в этих столбиках иероглифы, похожие на упрощённый китайский вперемежку с японским. Только писались они, судя по обложке и заполненности страниц, сверху вниз и слева направо. Вероника пролистала книгу, не увидела ни единой картинки и со вздохом вернула на место.
«Это сон. Во сне не работает та часть мозга, которая отвечает за распознавание текста.
По крайней мере, так говорят учёные.»
Она вернулась на диванчик, сползла пониже, рассматривая потолок с цветочной лепниной, массивные книжные полки, дорогую мебель.
«Сон. Мне часто снятся очень красивые сны, маленькие подарки творческого подсознания, в благодарность за новые впечатления. Снятся города из кружевных хрустальных мостов и воздушных замков, нереально красивая архитектура, интерьеры в стиле старой Англии, изящная мебель. Сон лепит неожиданное целое из частей уже имеющейся информации, поэтому здесь всё так знакомо и одновременно непривычно. Даже Эйнис чем-то похожа на Миланку, но сказать, чем, будет сложно.
А король похож на одного друга и одновременно на Виталика. Как обычно бывает во сне — похож, но лучше. Мне ведь всегда хотелось, чтобы у него были тёмные волосы. И чтобы он меньше ныл и больше улыбался. У него такая красивая улыбка.»
У дальней стены возникли Барт и Эйнис с корзиной в руках, девушка подошла к дивану и опустилась на корточки, выставляя на полу в ряд с десяток пар разных тапочек.
— Это у вас в таком ходят? — с сомнением подняла брови Вера, приподняла подол платья Эйнис и убедилась, что нет — на девушке были кожаные ботинки на небольшом широком каблуке, с толстой подошвой, шнуровкой и вообще потрясающе крепкие на вид.
— Да, госпожа, — нервно забрала свой подол Эйнис и бросила на Веру негодующий взгляд: — Это хорошая обувь, примерьте.
— Это тапочки, Эйнис, — криво улыбнулась Вера. — Спасибо, конечно, за заботу, но думаю, мне понадобится что-то для улицы.
— Нет, госпожа, — тихо ответила девушка, не поднимая взгляда. Вероника почувствовала, как всё внутри начинает дрожать от смеси раздражения и обиды.
— Что значит «нет»? — почти шёпотом сказала она. — Я в тапках ходить буду?
Повисла неуютная тишина, было слышно, как шаркают по полу ноги Барта, когда он ссутулился и развернулся к ним спиной, делая вид, что рассматривает полки с книгами. Эйнис медленно подняла глаза, снизу вверх глядя на Веру, плотно сжатые губы как будто сдерживали поток несказанных слов. Вероника смотрела в её глаза с неприятным пониманием, и чисто из спортивного интереса пыталась угадать, что скрывается за напряжённым взглядом этих чёрных глаз. Что она сейчас скажет? «Не усложняй мою работу»? «Заткнись и меряй, или я просто возьму любые»? А может, «прости, от меня ничего не зависит»?
— Вы не будете выходить на улицу, госпожа, — почти шёпотом произнесла девушка, — ради вашей же безопасности.
— То есть, я в тюрьме? — хмуро рыкнула Вера.
— Вы под охраной, — медленно сказала Эйнис и в её глазах всё же мелькнуло «прости». Но Вероника отлично помнила её слова «у меня приказ стрелять на поражение» и прекрасно понимала, что то, что ей жаль, ещё не значит, что она не выстрелит. Выстрелит, как миленькая. И даже скромняга Барт приложит все усилия, чтобы не дать ей сбежать. Да и куда бежать? Она об этом мире ни черта не знает, к тому же здесь, похоже, осень — когда её вели из дома правителя Тонга, она успела замёрзнуть.
«Я неизвестно где, вокруг неизвестно кто, из тёплой одежды — только скатерть, любезно подаренная господином министром.»
— Да, я в тюрьме, — криво ухмыльнулась Вера. — Давай свои свои тапки.
* * *
Спустя часа полтора Вероника обзавелась парой уродливых юбок в пол, парой чуть менее уродливых рубашек с длинными рукавами и воротом-стойкой, парой не очень уродливых халатов и одной более-менее приличной кофтой — вязаной, но всё равно достаточно тонкой, чтобы не рисковать идти в ней на прогулку. Тапки были нормальные, но раздражали её просто своим присутствием, а несколько комплектов кружевного нижнего белья вызывали истерический смех, поэтому она старалась на них не смотреть. Ещё Эйнис накупила ей гору всякой ерунды типа зубной щетки и расчёски, рассказала, какие банки для чего, Вера подписала их, чтобы не забыть.