Мне была предоставлена маленькая комнатушка с высокой кроватью у окна, столом и огромным шкафом. Деньги за ночлег и ужин пришлось отдать вперед.
В ванне я провалялась не меньше часа. Когда вышла, хозяйка уже накрывала стол на улице.
— Пока не стемнело, можно на улице поужинать, под навесом, — гремела она посудой. — Табуреты вынеси. В кухне найдешь.
Табуретку я взяла одну — исключительно для себя. На всякий случай опрыскала одежду репеллентами. И как выяснилось — не зря. Комары здесь были огроменные и очень наглые.
К ужину стали подтягиваться соседи и, судя по всему, какие-то родственники. Вскоре свободных стульев уже не осталось. Никто не обращал на меня особого внимания, только стучали о разномастные тарелки ложки и вилки.
Я решила не оттягивать, а так прямо и спросить, извлекая из рюкзака "гривну":
— Кхе-кхе, — громко откашлялась я, стараясь привлечь внимание. — Вы не знаете, что это за вещь? Мне она от родственников мужа досталась.
Все склонились надо мной, рассматривая золотое изделие.
Одна пожилая гостья ответила:
— Раньше, в старину, люди делали из золота или меди вот такие украшения и разные другие, и даже фигурки зверей. А потом приносили их в жертву духам или богам. Иногда подписывали. Вот это украшение предназначено для духов Манараги. Как могло оно у тебя оказаться, если по обычаю должно было оставаться возле горы?
— Не знаю, загадка какая-то. Вот хочу к горе сходить, может, что и разъяснится.
— Это правильно. Нужно сходить. Да там этот подарок и оставить. Не надо духов гневить, — она потянулась за следующим бутербродом, и все снова вернулись к ужину, обсуждая за столом поездку в город и новое средство от вредителей.
Когда стемнело, и все разошлись, я стояла у изгороди, любуясь чистым звездным небом, и расчесывала еще влажные волосы.
— Эй, Настя, — окликнул меня соседский парень, сидящий рядом со мной за ужином. — Так ты завтра к горе собираешься?
— А-а, это ты. Если я не ошибаюсь, тебя Васей зовут?
— Ага… Я тоже собирался идти, ягод заодно насобирать.
— А что, национальный парк разве не охраняется?
— Ха, да там и других входов-выходов полно.
— А ты сможешь меня провести к горе?
— Да запросто. Частенько там бываю. Только ты никому об этом не рассказывай, а то ругаться будут. Это наш с тобой секрет. Идет?
— Идет.
— Тогда в восемь утра встречаемся за деревней, у старого колодца.
Я пришла гораздо раньше назначенного времени, но Вася уже ждал меня — сидел в высокой траве и покусывал тонкую веточку.
Мы шли пешком очень долго, часа три. Сначала идти было легко, я даже успевала фотографировать на телефон чудесные пейзажи и забавных птиц. Потом начались совсем непролазные заросли. Бурелом и валежник мешали идти, волосы цеплялись за густые ветки. Когда лес немного расступился, я взмолилась:
— Вась, я уже ног не чувствую. Давай присядем, а?
— Ну давай. Я вот минералки взял.
— Я тоже. Бутерброд хочешь? — я присела на валун и стала копошиться в рюкзаке.
— Не-а.
— Слушай, мы не заблудились? Скоро до парка дойдем?
— Ну ты даешь. Мы уже два часа по нему идем. Ты что, гору свою не видишь? Ворона. Налево посмотри.
— Ой. И правда, — обернулась я и даже отложила бутерброд в сторону. — А я все под ноги смотрю. И как ты тут ориентируешься?
— Как-как, по горам да по солнцу.
— Вась, но ты же меня до горы доведешь? Я одна боюсь.
— Доведу. Дальше уже ручьи да каменистая местность — полегче идти будет.
— А звери дикие тут водятся?
— Рыси, медведи, песцы, выдры, олени. Ты не бойся. Звери сами нас боятся.
Мне все равно стало не по себе. Лучше бы я не спрашивала.
— А в реках тут рыбы много, — продолжал парнишка. — Я с друзьями хожу ловить. Ну что, отдохнула? Вставай, пошли.
Я нехотя нацепила тяжелый рюкзак и потащилась следом за Васей.
Еще через час пути мы приблизились к подножию горы. Она была наполовину заросшая лесом, а выше виднелась отвесная скала и шесть вершин, покрытых снежной шапкой. Они напоминали мне сказочные башенки волшебного замка. Я все думала, что я буду делать дальше, когда подойду к горе вплотную. Что я должна там увидеть? Может, достать свою "гривну", вдруг на ней какие-то подсказки?
Когда мы приблизились к очередному быстрому ручью, я решила умыться. Оставив на большом камне рюкзак, я направилась к воде. И только успела присесть и зачерпнуть водички, как боковым зрением заметила, что Вася побежал. В испуге я встала, боясь увидеть какого-нибудь хищника. Но Вася бежал один. С моим рюкзаком.
— Ва-а-а-ся. Ах ты, гаденыш. А ну-ка вернись, — я припустилась следом. — У тебя дурацкие шутки, поймаю — уши оторву. Вася.
Но он стремительно удалялся. Какая же я дура, всем похвасталась золотым тяжелым украшением. Да черт с ним, с золотом, и с кошельком, и с мобильником, только бы от него не отстать, чтоб отсюда выбраться.
Паршивец прыгал по камням, как горный козел. Мне было тяжело за ним угнаться, смотреть под ноги я уже не успевала. Вдруг стало темно, и через секунду я не успела ничего сообразить, как оказалась в положении лежа, больно ударившись спиной и тем местом, на которое уже успела найти приключения. "Черт возьми, я куда-то провалилась. Только этого мне не хватало" Я подняла голову. Небо видно, значит неглубоко. Я постаралась встать, вдобавок оказалось, что еще ужасно болит нога, плюс ко всему, я совершенно ободрала ладони. Кое-как мне удалось подняться в полный рост. Расселина была глубиной метра два с половиной, не больше. Как я не пыталась встать на цыпочки и дотянуться пальцами до края — никак не удавалось. Я старалась ставить ноги на каменную стену, но никаких выемок в ней не было — снова и снова я соскальзывала вниз. Вконец измотавшись и выбившись из сил, я просто решила сесть на землю и еще разок все обдумать.
Главное, без паники. Сейчас я отдохну, соберусь с силами и попытаюсь еще. Если не получится, насобираю больших камней (их тут немало), поставлю их один на другой и выберусь по такой импровизированной лестнице. Жаль, что нет с собой даже воды. Но ничего. Долго я тут торчать не собираюсь. Это же не глухая тайга — здесь туристы, экскурсии. И, если не спасатели, то уж наверняка какие-нибудь лесники или егеря проходят. А потом я пойду в участок и накатаю на этого Васю такую бумагу, что он еще пожалеет, что со мной связался.
ЧАСТЬ 2
Никакие из придуманных мной способов выбраться не срабатывали — ноги и руки соскальзывали, а камни рассыпались и раскатывались подо мной. А тем временем начинало темнеть. Я в очередной раз отдыхала, сидя на земле, когда услышала наверху какое-то движение. Не успела я подать голос и крикнуть, что я в яме, как кто-то спрыгнул ко мне. Я услышала негромкое рычание и прямо передо мной увидела звериную морду. Невольно вырвавшийся крик был таким пронзительным, что у самой заложило уши. Через секунду сверху послышались шаги и мужской голос:
— Нэртэ, Ула, нэртэ.
Человек мягко спрыгнул ко мне:
— Не бойся, она не укусит. Ранена?
— Нет, только нога болит, а так — ничего серьезного. Как вы вовремя подоспели, я бы ночь не пережила.
Мужчина не обращал на мой монолог никакого внимания. Он взял меня на руки и высоко приподнял. Чьи-то другие сильные руки сомкнулись вокруг моих запястий и подняли меня наверх. Я увидела перед собой парня, примерно моего возраста. Он присвистнул, не отпуская моей руки.
— Эй, Лэйярд, тебе стоит взглянуть на это.
Тот, кого он назвал Лэйярдом, подтянулся на руках и легко выпрыгнул из расселины. Взял мою руку и осмотрел браслет, не заметить который было невозможно: я и сама залюбовалась нежно-розоватыми бликами от заходящего солнца.
— Где ты взяла это?
— Это принадлежало человеку, которого я разыскиваю.
К нам еще подошла и девушка, склонилась над моим запястьем. Они переглянулись между собой.
— Сейчас не время для расспросов. Все потом. Ей нужно отдохнуть, — сказал мой "спаситель".
— Ты сможешь идти сама? — поинтересовалась девушка.
Я кивнула и попыталась это сделать, но ступать на левую ногу было невозможно, тогда я запрыгала на одной.
Парень, который назывался Лэйярдом, легко подхватил меня на руки, и мы пошли в темноту, но совсем не в ту сторону, откуда я пришла.
— А мы сейчас куда? Мне вообще-то в полицию нужно, меня ограбили.
— Отдохнешь, потом пойдешь.
Я насторожилась. Куда они меня несут? И почему так подозрительно рассматривали мой браслет? А может, это — местные бандиты? Что они со мной сделают? Нет, они бы уже сделали все, что им заблагорассудится, и забрали мои вещи, не вынимая меня из ямы. И у головореза не может быть такой мягкий уверенный голос. Да, и, к тому же, с ними довольно милая девушка.
В сгущающихся сумерках я пыталась рассмотреть ее. Лет двадцать семь, не меньше. Очень высокая, стройная. Из-под меховой шапочки выбиваются две длинных темных косы. Одета, как и мужчины — узкие штаны, заправленные в мягкие высокие сапоги и длинная меховая безрукавка. Я тихонько подняла глаза и стала рассматривать несшего меня парня. Его светло-русые волосы были коротко острижены на висках, по типу ирокеза, остальные собраны сзади в небольшой хвостик, перевязанный кожаным шнурком.
Парень, шагающий рядом, был еще выше, но тоже хорошо сложенным. Светлые волосы длиной до плеч по бокам украшали две маленьких косички, закрепленных на затылке. Всю дорогу за нами бесшумно следовала тень дикого животного — это была невероятно крупная рысь.
Уже совсем стемнело, когда меня внесли, как мне показалось, в пещеру. В тусклом свете закрепленных на стенах факелов мне удалось рассмотреть довольно просторное помещение с высоким потолком, деревянные балки и перекрытия с затейливой резьбой и диковинным растительным орнаментом. У стены горел очаг, стояли полки с кухонной утварью и другими предметами быта. В центре находился массивный длинный стол. Я не смогла рассмотреть сидящего за ним в тени парня, но хорошо расслышала:
— Эй, Ульрик. Что за гостью вы к нам привели? Или принесли?
— Отдыхай, Арлен, это не к тебе. Завидуй молча, — отшутился парень с косичками.
— Пойдем со мной, — улыбнулась моя темноволосая спасительница, и я похромала следом за ней по узкому неосвещенному коридору. Повернув налево, мы оказались в другой, более просторной и светлой комнате. При нашем появлении совсем молоденькая пышноволосая девушка выронила из рук какое-то рукоделие, две высокие блондинки с длинными тугими косами застыли на месте с холодным оружием в руках. Еще одна удивленно подняла бровь, перестав расчесывать гребнем волнистые белокурые локоны.
— Не бойся, входи, — продолжала моя провожатая, — меня зовут Сейланн.
— Анастасия, — я не любила, когда меня звали "Настей"
Сейланн наклонила голову и прищурила синие глаза, словно не расслышала.
— Анастасия, — повторила я.
Девушка кивнула и позвала за собой. Мы вошли в комнатушку, напоминающую баню или сауну. У стены стояла большущая деревянная бочка с прислоненной к ней лесенкой.
— Раньше воду приходилось греть, теперь есть горячий источник, почти без запаха.
— Мне нужно мыться? — поинтересовалась я, нюхая рукав куртки.
Сейланн рассмеялась и взяла с полки нечто похожее на отполированный серебряный поднос. Я увидела свое отражение и тоже улыбнулась: лицо и руки в пыльных разводах, под носом грязные "усы", а в волосах торчат сухие листья и хвоя. Ну просто лесная царевна.
Сидя в горячей воде, я с большим удовольствием натирала себя пенящейся, пахнущей цветами эссенцией, которую дала мне Сейланн. Внезапно дверь распахнулась, вошла уже виденная мною молоденькая девушка и сразу затараторила:
— Я — Тильда. Сейланн сказала принести тебе ткань, чтобы вытереться, и одеяния — твои же еще сохнуть будут. Ты такая низкая — может мои одеяния тебе и подойдут. Я пока самая невысокая, но еще вырасту — мне семнадцать. А обувачи у тебя есть? Ой, какие красивые, — восхитилась она, поднимая с пола мои кроссовки. Потом захихикала, поднимая и рассматривая мой лифчик.
— Ой, ну зачем такую штуку носить? Не мешает?
Я чувствовала себя ужасно неудобно, особенно, когда она приблизилась к бочке и заглянула в нее.
— А знаешь, я никогда не видела гальмиров. А ты такая же, как и мы. О, ты пользуешься цветочным мыдлем? А я люблю ягодный.
Тильда напоминала мне любопытную шуструю белку. У нее были такие же каштановые волосы, как у Сейланн, только глаза теплого янтарного оттенка и темные конопушки на носу.
— Хочешь, я тебе волосы вымою? — не отставала она.
— Нет, спасибо. Мне ничего не нужно. Я хочу сама вымыться. Одна.
— А-а-а, ну ладно, я пошла. Мы с тобой потом подружимся, ага? — она подмигнула и скрылась из виду.
А я с облегчением вздохнула. Все, нужно вылезать, пока еще кто-нибудь не зашел подружиться. До чего же странный народ. Чем дальше от города, тем более дикий и менее цивилизованный. Но, стоит отдать должное, очень гостеприимный.
От Тильды мне досталось длинное платье из грубой ткани. Оно явно не являлось нарядным, хотя яркий расшитый поясок, несомненно, украшал его.
Когда я вошла в комнату, там была только Сейланн, организовавшая для меня постель. Я удивилась тому, что кровати совершенно отсутствовали, постели располагались прямо на полу, да и подушек я тоже не увидела.
Мне захотелось получше рассмотреть это странное жилище. Каменный пол устилали яркие тканые ковры, кое-где и шкуры. В толще каменных стен были вырезаны колонны, украшенные каменными цветами. Были здесь и небольшие этажерки с одеждой, гребнями, шпильками и прочими женскими мелочами. У двери стояла длинная скамья в виде рыси, ножки которой напоминали лапы. Окон совсем не было, только что-то похожее на вентиляцию.
— Я так понимаю, это женская половина? — обернулась я к Сейланн.
— Наверное, можно и так сказать, — пожала она плечами.
— А вы здесь старшая?
— Да, мне уж тридцать три весны минуло.
— Нет, я имею в виду — главная?
— Ну что ты. Это я на правах старшей люблю всех поучать.
— А Лэйярд?
— Лэйярд? Он — зануда, поэтому тоже любит всех поучать.
— А есть еще поселения, или вы одни тут живете?
Сейланн не успела ответить. В комнату заглянула Тильда:
— Дай-ка нож с костяной ручкой.
Заметив у нее в руках мертвого зайца, я зажмурилась и отвернулась.
— Ты что, не ешь мяса? — удивилась моей реакции девушка.
— Вообще-то ем.
— Тогда я тебя не понимаю, — взяв нож, она скрылась за дверью.
А ведь она права. Я люблю пожалеть бедных зверушек, подискуссировать о человеческой деятельности во вред природе. А сама-то никогда не была вегетарианкой. Кроме того, сумки и обувь предпочитаю лишь из натуральной кожи. Ханжа, одним словом. А этот народ может и дикий, зато искренний.
Через пару минут (как здесь принято — без стука и предупреждения) вошел Лэйярд вместе с темноволосым парнем с маленькой бородкой. Тот без церемоний ощупал мою лодыжку, повертел стопу в разные стороны, намазал какой-то зеленоватой жижей (она так отвратительно пахла, что я даже побоялась спросить, из чего она сделана), затем туго перевязал, мягко говоря, не очень чистой тканью.
"Народная медицина, что поделать", — с тоской подумала я. Пришлось натянуть чьи-то растоптанные кожаные тапки, потому что перебинтованная нога упорно не желала влезать в кроссовок.
Мы с Сейланн вышли в "общую гостиную", она же "кухня", и заодно "столовая", где к этому времени собралось много народа. Человек двадцать сидело за длинным столом, и казалось, что каждый шумел о чем-то своем. Оживленная беседа стихла, как только меня заметили. Похоже, весть о появлении здесь чужеземки уже не являлась новостью.
— Это Анаис-Тассия, — представила меня Сейланн на своем наречии, и я не стала ее поправлять.