Старуха Дженни Мастерс стоила отдельного пояснения. Жила она по соседству от тетушки Тэххи и имела с нею общий двор, огороженный высоченным железным забором, — именно сюда вела наглухо заколоченная дверь черного хода.
Дама эта прославилась тем, что однажды свихнулась. Не настолько непоправимо, чтобы скоротать оставшиеся годы в лечебнице, но достаточно ощутимо, чтобы разнообразить жизнь соседей эксцентричными выходками. Злые языки приписывали ей пристрастие к алкоголю и шизофреническую манию преследования, но пока она доставала соседей исключительно болезненной подозрительностью.
Гвендолин старуха особенно невзлюбила с тех пор, как Дэнни подстрелил из рогатки ее любимца, кролика по кличке Тапок. Ушастый был в преклонных кроличьих летах и страдал ожирением. По вечерам Мастерс выкладывала его в ящик с петуниями погреться на закатном солнышке. Здесь его подкараулил Дэнни со своей рогаткой и куском окаменевшей соли. Животное скончалось на месте, Гвендолин отняла у брата рогатку — тогда-то ее и застукала сумасшедшая старуха. А гаденыш ещё и ткнул в сестру пальцем: мол, все она! Поднялся свирепый вой — еле ноги унесла.
В общем, с Гвендолин у бабки были старые счеты.
Ловко выкручивая ржавые болты из решетки на подвальном окошке (похоже, ему не впервой), Дэнни обернулся и высунул язык. Гвендолин беспомощно смотрела, как он открывает окошко. Неужели полезет внутрь? Но зачем?
Из-за пояса джинсов у Дэнни торчала знакомая рукоять рогатки. Прислонив решетку к фундаменту, он принялся шарить по земле, подбирая мелкие камешки и засовывая их в карман. Сейчас влезет в окно, пересечет старухин подвал, выберется с противоположной стороны и поминай, как звали, догадалась Гвендолин. Интересно, тетушка взыщет с нее за безответственность, если мальчишка угодит в переделку?
Собравшись с духом, Гвендолин взгромоздилась на высокий подоконник. Она догонит негодника и — ох, до чего же высоко! — притащит назад. Хватанув ртом воздух, крепко-крепко зажмурившись, Гвендолин соскользнула вниз.
Бух!
— Ай!
Локти и колени проехались по жестким холстам мешков, и если первые защитили рукава куртки, то вторые ободрались в кровь. Она уже и забыла, каково это — разбивать голые коленки. Слишком давно падала в последний раз. Волей-неволей припомнишь мамины слова о вызывающе короткой юбке. Впрочем, главное — кости уцелели.
Гвендолин победно вскинула голову, заправляя за уши пряди длинных волос, и только тут сообразила, что рюкзак с вещами — и деньгами! — лежал в гостиной, а телефон по-прежнему заряжался на каминной полке. На автобусе теперь не укатишь. Не карабкаться же обратно на стену — вон она какая высокая, и лестницы нигде не видать. Гвендолин обула слетевшие при падении туфли, сползла с мешков и на всякий случай дернула ручку запасной двери. Разумеется, заперто… Раз изнутри не поддалась, то и снаружи глупо надеяться.
— Дэнни?
Она оглянулась вовремя, чтобы увидеть, как в квадратном окошке исчезают кроссовки кузена.
О, нет… Неужели придется лезть туда?! Гвендолин подошла и всмотрелась в черноту. Из подвала дохнуло затхлым холодом.
А вдруг полоумная Мастерс дома? Помимо прочего, злые языки судачили и о ружье покойного Джефри Мастерса, которое вдова отказалась сдавать в полицию после смерти мужа.
— Я отлуплю его, — простонала Гвендолин. — Отлуплю.
И полезла в проем. Голова и плечи протиснулись без труда, а вот бедра застряли. Упершись ладонями в грубо оструганную раму, Гвендолин поелозила туда-сюда — теперь на бедрах наверняка появятся синяки, — затем втащила ноги и провалилась в бездну пыли, вони и черноты. Щиколотки увязли в чем-то мягком и сыпучем, затягивающем, как песчаные барханы.
— Дэнни? — голос прозвучал сурово.
Никто не ответил, но шорохи впереди были красноречивее слов.
Гвендолин направилась на звуки, рассекая кучи рванья и пакетов с крупами. Чтобы не стукнуться макушкой о низкий потолок, пришлось пригнуться. Откуда-то дохнуло тухлятиной.
— Эй, Гвенни, — замогильным шепотом позвал кузен. — А здесь труп.
К горлу подкатила тошнота.
— Не ври!
— Я и не вру. Чуешь вонь? Иди глянь, кого полоумная Мастерс зарыла в своем подвале.
Подобравшись ближе, напрягая зрение, внутренне обмирая и готовясь от души заорать, Гвендолин вытянула шею. Тогда из тьмы выплыла полуразложившаяся крыса, лежащая на порванном мешке с мукой. Здоровая, как кабан.
— Ну у тебя и видок, вот умора! — Дэнни затрясся от хохота.
— Опять твои шутки! — разозлилась Гвендолин.
Она не успела опомниться, как кузен, хрюкая от смеха, нырнул за стеллаж с маринадами в пыльных банках. Хлипкая деревянная конструкция пошатнулась. Одна из трехлитровых склянок бухнулась вниз и громко разбилась об пол. Уксусные брызги окатили с ног до головы, из банки вывалилось что-то скользкое и разъехалось во все стороны, угодив прямо под ноги.
Дэнни на миг замешкался, присев от испуга, кинул встревоженный взгляд вверх и сглотнул — Гвендолин заметила, как дернулся кадык на его тощей шее.
В этот момент прямо над головой раздалось торопливое шарканье, посыпалась пыль, и глухой голос донесся сквозь доски пола:
— Воры! В мой дом забрались проклятые воришки! Слышишь, Джефри? Нас хотят обчистить! Заряжай ружье, сейчас мы отстрелим их грязные руки!
До противоположного окошка — а оно оказалось ближе того, через которое они забрались в подвал, — Гвендолин с братом мчались наперегонки, грациозно перемахивая через бочки с гнилой капустой и железные кроличьи клетки. Дэнни, на две головы ниже сестры, доскакал быстрее и решетку на окне вынес вместе с рамой. В проем вошел хорошо, только пятки мелькнули. С улицы донесся удаляющийся топот.
А Гвендолин застряла. За спиной заскрежетали дверные петли, и ей представилась полоумная Мастерс в домашнем халате, бигуди и с мужниным дробовиком в руках. Появляются ли седые волосы в четырнадцать лет? Если да, то за пять секунд, проведенные в окне, Гвендолин заполучила не меньше дюжины. Рванувшись из последних сил, она вылетела наружу, точно пробка из бутылки.
Хвала всевышнему, ни одного прохожего! Отряхивая юбку и вытаскивая из волос паутину и щепки, Гвендолин пробежала мимо мусорных бачков и свернула за угол. Требовалось срочно придти в себя и отыскать Дэнни. Краем уха она слышала, как бушует старуха, но подвал остался в переулке, а воплями не подстрелишь.
— Привет! — вдруг окликнул кто-то.
Гвендолин в замешательстве обернулась.
К ней через дорогу неслась Кирстен, а чуть поодаль, у дверей кондитерской, стояли другие ребята: Молли, жующая пирожное, радостно помахала рукой, к ней присоединились Джастин с закадычным другом Ларри. Последний щелчком отправил в урну окурок.
— Мы едва тебя не проворонили! — воскликнула Кирстен, стиснув Гвендолин в объятиях. — Стучали, стучали, а никто даже к двери не подошел. Как тебе удалось выбраться?
— Нелепая история, — радость от неожиданной встречи вымела из головы мысли о сбежавшем кузене. — Вы-то как здесь очутились? Я же звонила всего…
— Четыре часа обратно, — подруга сверилась с наручными часами.
— Здорово, узница, — подошедший Джастин разулыбался, хлопнув Гвендолин по плечу. — Мы приехали тебя спасать, а ты преспокойно разгуливаешь по окрестностям. Эй, что за вид? Привидение повстречала?
— Хуже. Пойдемте отсюда, по дороге расскажу.
— Куда? — Молли запихала в рот остатки пирожного.
— В Старый парк, — предложил Ларри.
Четыре пары глаз уставились на него, не мигая.
— Струсили? — он сплюнул на асфальт. — Этан говорит, там, у озера, есть любопытное местечко для пикника.
— Нашел, кому верить, — хмыкнула Молли. — Он же трепло.
— Да мы вместе туда ходили!
— Значит, ты тоже трепло. Никто в здравом уме не устраивает пикник в Старом парке.
— Мама говорит, там люди пропадают, — многозначительно сказала Кирстен.
— Ерунда. Сказки для простаков, — отмахнулся Ларри. — Если бы кто-то пропадал, их бы искали, расклеивали фото на остановках, печатали объявления в газетах.
— Вовсе не обязательно.
— Мы все там побывали, — Джастин пожал плечами. — Вся школа. Даже Гвенни — целых два раза.
Он помнил?.. В душу вкралось необычное подозрение, и Гвендолин, прищурившись, внимательно посмотрела на него. Он отвел взгляд и добавил:
— И пока живы.
— Бросьте, девчонки! Неужели вы вправду верите в легенды о монстрах? — не сдавался Ларри. — Или в россказни о маньяке-убийце? Это ж полный бред!
— А зачем, по-твоему, воздвигли стену? — Кирстен уперла руки в бока.
— Ну уж точно не для защиты от оборотней и привидений!
И впрямь, при трезвом размышлении действия городских властей выглядели нелогично. Если, конечно, допустить, что те и впрямь опасались кого-то из обитателей парка. Сверхъестественное не удержишь кирпичной оградой, а злодей всегда отыщет новое место для кровопролития.
— Слышали когда-нибудь о карстовых провалах? — спросила Гвендолин. — Я думаю, с парком произошло нечто подобное, какая-то природная аномалия. Грунтовые воды промыли пустоты под землей, и возникла опасность обвала.
Кирстен энергично закивала.
— Не встречал там ничего подобного, — возразил Ларри. — Но если так, то бояться вообще нечего — опасно, когда над пещерой много машин и зданий.
— Идемте! — Джастин энергичным жестом позвал за собой. — Пора развенчать детские страшилки. Кто со мной?
Молли и Кирстен, хмурясь, неуверенно топтались на месте.
— Может, лучше в книжную лавку на углу…
— Или в кафе…
Неожиданно для самой себя Гвендолин повернулась к мальчикам.
— Я пойду, — заявила она с храбростью, которой на самом деле не испытывала. Когда еще выпадет шанс заглянуть в глаза страху, гнездящемуся в душе с того злополучного Хэллоуина? И не просто заглянуть, а выдрать его с корнем, чтобы ни намека не осталось, чтобы дрожь не пробирала до костей всякий раз при виде красной кирпичной стены. Папа именно так советовал поступать со всеми тревожными чувствами, воспоминаниями и обстоятельствами: встретиться лицом к лицу, перебороть.
— Молодец, Гвенни! Ты настоящий…
— …пацан. Спасибо, Джастин.
— Друг! Я собирался сказать «друг».
— Девочки, мы скоро, — Гвендолин ободряюще улыбнулась растерянным подружкам и обратилась к мальчикам: — Только чур в Крытый проезд — ни ногой!
Они неторопливо двинулись по тротуару.
— Но это самый короткий путь…
— Боюсь, полоумная Мастерс — соседка моей тетушки — подняла на уши всю улицу, — Гвендолин понизила голос до шепота и бросила многозначительный взгляд на переулок, откуда недавно выбежала. — Мы с Дэ… то есть я нечаянно вломилась в ее подвал и разбила банку маринада, — о кузене пока лучше было помалкивать. — Чуешь?
Она сунула рукав куртки под нос Джастину. Тот скривился:
— Фу! Что за кислятина?
— Нечаянно? — Ларри скептически задрал бровь.
— Представь себе. Не собиралась ее обворовывать, просто хотела выбраться со двора. А она как взвоет — и сразу за ружье!
— Ну ты даешь! — восхитился Джастин. — Так она тебя видела?
— Вряд ли.
— Тогда опасность миновала.
— Если бы, — Гвендолин поморщилась, разглядывая ободранные колени. Каждый шаг причинял жгучую боль — она почувствовала это лишь теперь, когда стих ураган эмоций. — Вот, пожалуйста, неопровержимое доказательство…
Они миновали переулок, ведущий в Крытый проезд, и оттуда вдруг донеслись возмущенные возгласы.
— Ой, — Гвендолин вздрогнула и инстинктивно ускорила шаг. — Пойдемте быстрее!
— Подумаешь, пара ссадин, — не понял Ларри, — это же не повод для ареста.
— Да-да, но береженого Бог бережет.
Хорошо хоть мальчики не стали спорить.
Некоторое время Гвендолин с тоской размышляла о насущном. Когда Дженни Мастерс растрезвонит о «попытке ограбления» на всю округу, тетушка живо увяжет распахнутое на втором этаже окно и вынутую подвальную решетку с вторжением в соседский дом. Наказания не избежать. Да еще Дэнни словно испарился… Ох и тяжко делалось на душе от подобных раздумий.
Кленовая улица, по которой они шли, у подножия холма текла параллельно Крытому проезду, а затем круто забирала на север и выстреливала целым пучком узких дорожек. Дома здесь утопали в зелени садов, между ними вилась мелкая речушка с живописными берегами и выгнутыми мостиками.
А восточнее начинался Старый парк. Его кирпичная стена уже краснела в просвете между зданиями. Он взбирался на холм и отсюда, снизу, походил на шишковатую зеленую шапку, нахлобученную на чью-то исполинскую голову.
— Высота холма порядка ста пятидесяти метров, — назидательно вещал Ларри, пока они пересекали пологий откос, поросший колючей травой. Откос упирался в стену, вдоль которой вела едва заметная тропинка.
— Я слышала, там легко потеряться и проплутать месяц, — заметила Гвендолин, стараясь придать голосу беззаботность. От близости парка по коже поползли мурашки. Даже не взирая на жаркий июньский полдень, кирпичная кладка стены источала холодок.
— Его площадь всего пять квадратных километров, — возразил Ларри, явно гордясь своей осведомленностью. — Чтобы здесь надолго заблудиться, надо быть либо слепым, либо везучим, как «Титаник». В самом широком месте территорию легко пересечь за час. От края до края.
— Я гляжу, ты навел справки, — сказал Джастин.
— Врага лучше знать в лицо. Большинство суеверий у человечества попросту вымышлено и проистекает от невежества или инерции мышления. Чтобы развенчать любую легенду, достаточно обратиться к логике, — Ларри важно постучал себя пальцем по виску. Он выглядел до того напыщенным, что Гвендолин хихикнула.
Мало кто из городских жителей отваживался гулять у стены. Примыкавшие к холму дворы большей частью скрывались за оградами и разросшимся кустарником. Поэтому откос пустовал. Дыра в стене, куда изредка лазила непослушная ребятня, находилась на высоте человеческого роста — достаточно далеко от земли, чтобы взрослым не приходило на ум заляпать ее цементом. Да и протиснуться в нее мог лишь ребенок или очень худой подросток.
— Говоришь, был там с Этаном Брауном? — пропыхтел Джастин, перекашивая плечи и выкручивая голову. — Он, наверное, тогда под стол пешком ходил, потому что сейчас… — пауза, — после качалки… частенько дверные косяки с собой в комнату вносит… — Что-то затрещало. — Ну вот, порвал новую футболку!
— Давай подсажу, — галантно предложил Ларри. — Ставь сюда ногу.
— Джей, ты как? — Гвендолин проигнорировала его подставленные наподобие ступеньки руки.
— Живой!
— Отлично.
Подпрыгнуть, ухватившись за острые края разлома, подтянуться, проскользнуть в отверстие головой вперед… Гвендолин покраснела, сообразив, какой вид откроется Ларри на ее ноги. Однако не возвращаться же обратно! Она постаралась побыстрее влезть в проем.
Бух!
Второй прыжок за день оказался не намного мягче первого. Колени больно подломились, и на ногах прибавилось царапин от сломанных веток и кирпичной крошки. Гвендолин поднялась, стряхивая с ладоней мусор.
Джастин уже исследовал ближайшие кусты:
— Идите сюда! Тут дорога!
Ларри по ту сторону стены замешкался.
— Эй, тебе чего? — услышала Гвендолин его голос. — А ну топай отсюда, мелюзга!
Ответ затерялся в шелесте листвы, растревоженной ветром.
Гвендолин задрала голову. Высоко над землей суховей полоскал листья деревьев, над которыми в небесной синеве ползли редкие облачка, похожие на клочки ваты.
Рядом наконец плюхнулся Ларри, под закатанным рукавом его рубашки вспухла свежая царапина.
— И тебе досталось, — усмехнулась Гвендолин. — Принял боевое крещение.
— Показывай свое озеро! — крикнул Джастин, топчась на найденной тропинке. Его голос прозвучал хрипло, в нем отчетливо сквозила нервозность. Странно. Полдень, солнце и красочный пейзаж под голубым небом — казалось, не было ни единого повода для беспокойства.
— За мной, — Ларри вновь напустил на себя вид заносчивый и деловой.
Петляя между деревьями и кустарниками с пыльной, высохшей зеленью, дорожка стала карабкаться вверх по холму. Она то превращалась в рассохшиеся дощатые лесенки, то вытекала на пологие площадки, вымощенные серым булыжником, со скамейками и запущенными цветочными клумбами. Вскоре кирпичная стена затерялась далеко позади.