Роксэйн не обиделась, не удивилась, не возразила. Лишь вопросительно вскинула тонкую бровь, глядя на меня.
— Видишь ли… мы не можем посвятить тебя в это, — неуверенно произнесла я. — Это опасно.
Неуверенным мой голос был потому, что в глубине души мне страстно хотелось рассказать. Знать, что мы с Эшем больше не одни. Знать, что есть кто-то ещё, знающий о тех бедах, что с нами приключились.
Но я не имела права.
— Опасно для меня? — уточнила баньши.
Я кивнула.
— Знание об этом убивает того, кто его носит, — добавила я, повторив мамины слова.
— Но вы-то вроде живы, — усмехнулась та. — Относительно.
— Мы сами не понимаем, что происходит. Мы в курсе следствий, но не знаем причин, — негромко вымолвил Эш. — Поможешь нам узнать причины — умрёшь вместе с нами.
— И откуда вам это известно?
— От нашей матери. Которая умирала именно потому, что знала.
— О. — Роксэйн помолчала. — Ты сказал «умирала»?..
— Мы не знаем, что с ней. Надеемся, что она жива. Но когда мы видели её в последний раз, она… угасала. От какого-то проклятия, поражающего тех, кто знает правду.
— На самом деле это не было проклятием, — справедливости ради уточнила я. — Но что это за напасть, я не знаю.
— Тогда почему вы так уверены, что этот недуг смертелен? — баньши невозмутимо закинула ногу на ногу. — Слушайте, ребятки. Если вы думаете, что сможете уцелеть, просто не пытаясь понять, что происходит, хочу вас разочаровать: вероятность этого крайне мала. Врага надо знать в лицо, и только тогда вы сможете с ним бороться. А что вы будете делать, даже не зная, с чем столкнулись? До конца жизни скитаться по отелям, убегая неведомо от чего?
— А тебе-то какой интерес? — холодно осведомился Эш. — Какое тебе дело, выживем мы или нет?
— Можешь считать, мой интерес в том, что я будущая журналистка. И ваша история тянет на прекрасную статью.
Эш качнул головой:
— Это нам как раз нужно меньше всего.
— Или я хочу помочь из-за праздного любопытства, что же не так с вашими тенями.
— Любопытство много кошек сгубило.
— Или просто потому, что не смогу спокойно спать по ночам, зная, что вам не помогла.
— Хочешь сказать, будешь мучиться совестью из-за парочки совершенно незнакомых людей?
— Именно. А ты бы на моём месте не мучился?
— Нет, — спокойно ответил Эш. — Для меня есть моя семья и все остальные. И до остальных мне дела нет.
Баньши поцокала языком.
— Хороший подход, — одобрила она. — Цинизм для твоих годков зашкаливает. Так держать, мальчик: далеко пойдёшь.
— А если мы расскажем, — вырвалось у меня, — ты поклянешься больше никому об этом не говорить?
Эш опустился обратно на кровать — казалось, у него подкосились ноги, — и вздохнул так тяжело, что лежавшая на прикроватной тумбочке бумажная салфетка встрепенулась и чуть не упала на пол.
Улыбнувшись, баньши приложила длиннопалую ладонь к груди: напротив сердца.
— Клянусь Великой Госпоже, подарившей мне жизнь, — тихо проговорила она, — что унесу вашу тайну за грань предопределённости, если на то ваша воля.
Я только кивнула.
Все фейри очень серьёзно относятся к клятвам. Впрочем, люди тоже — если клянутся определёнными вещами или определённым богам. С Дикой Охотой и её Повелителем, к примеру, лучше не шутить.
Как и с Великой Богиней, в чьей власти не только дарить жизни, но и отнимать их.
— Мне, конечно, тоже интересно будет послушать про смертоносный мобиль, о котором моя сестра вчера тактично умолчала. Но неужели ты действительно готова рискнуть жизнью ради нас?
Голос Эша истекал ядовитым недоверием.
— О моей жизни не беспокойся, мальчик. Я не жду встречи с Великой Госпожой с нетерпением, но когда придёт мой срок, приму неизбежное спокойно. А что мне делать, пока я живу — решать только мне, но никак не вам. — Роксэйн наклонилась вперёд, поставила локти на колени — и, подперев подбородок ладонями, твёрдо посмотрела на меня. — А начните, пожалуй, с того, как вас всё-таки обоих зовут.
Рассказ занял довольно много времени: когда я закончила, солнце за окном уже клонилось к верхушкам клёнов.
— Так вот откуда взялся этот дин ши, — протянул Эш, когда я закончила на том, как мы прибыли в Мулен.
— Говоришь, никогда его прежде не видела? — спросила Роксэйн.
— Нет. Но… — я помедлила, — кажется, он хорошо знает нашу маму.
— Почему ты так думаешь?
— Я слышала разговор. Позавчера ночью. Мама говорила с кем-то в своей спальне, но когда я вошла туда, там никого не было. И по графону она не звонила. — Я прикрыла глаза, вспоминая конкретные слова. — Кажется, её собеседник обещал за кем-то присмотреть, а мама сказала, что не доверяет ему. Потому что всё это — его вина. Вот я и думаю: может, она говорила с этим фейри?
— Его вина? — задумчиво промолвила Роксэйн. — Хм…
Я сжала губы — следующий мой вопрос обещал выйти для Роксэйн неделикатным.
— А может это чёрное существо быть… Великой Госпожой? Ну, она пришла меня забрать, когда меня должен был сбить мобиль, а этот фейри нарушил её планы, и она… хотела… овладев моей подругой…
Дальнейшие слова застряли где-то в горле, сжавшемся болезненным спазмом, — но баньши поняла, что я имею в виду, и уставилась на меня с таким изумлением, будто я заявила, что небо зелёное.
Затем печально, с оттенком горечи усмехнулась.
— Нет, нет. Она умеет менять обличья, но вряд ли она явилась бы к тебе такой. И уж точно ей нет нужды овладевать другими людьми… если б она захотела тебя забрать, то давно сделала бы это. Видимо, пока она по каким-то причинам не обращает на тебя внимания. — Роксэйн помолчала. — Но у меня появилась другая теория.
— Какая же?
Баньши склонила голову набок.
— Вы слышали об убийце, которого прозвали «Ликорис»?
Я напряглась, смутно что-то припоминая — но Эш уже любезно излагал всю необходимую информацию:
— Шесть трупов за два года. Последняя жертва убита два месяца назад, найдена позавчера. Все убитые — молодые девушки, все найдены в Динэ. Сильно изуродованы, предварительно изнасилованы.
Лишь теперь я вспомнила новость, мельком замеченную вчера на экране графона Гвен.
— Ликорис, — повторила я. — Что за странная кличка?
— Это цветок такой. В Харлере он не растёт, но его пыльцу находили в волосах всех жертв.
Я лишь сделала мысленную пометочку забить название в поисковик, как будет время: к стыду своему, раньше я никогда не слышала об этом цветочке, и как он выглядит, не представляла.
— Этот факт утаивали от прессы, дабы избежать появления подражателей, — добавила Роксэйн. — Но кто-то хакнул компьютеры стражи и слил информацию в сеть. А журналисты пришли в восторг, так что во всех статьях убийцу немедленно окрестили «Ликорисом».
— И при чём тут серийный убийца?
Роксэйн указала кончиком длинного пальца на кудри Эша.
— Вы же фейри-полукровки?
— Ну да, — неохотно признала я. — Наш отец — тилвит тег.
— Все жертвы Ликориса — полукровки. Один из родителей всегда был с Эмайна, кроме одной несчастной: у той дед — дин ши. Все миловидные девушки от шестнадцати до двадцати лет. И последняя жертва, Алвена Блейк, накануне смерти писала на страничке в соцсети, что её всю ночь мучили кошмары. Про человека в чёрном костюме без лица, похожего на сетевого монстра Дюнетэни, также известного как Кромешник. — Баньши улыбнулась. — Как по-вашему, не странное ли совпадение?
В комнате было жарко, но на этом месте меня пробила странная дрожь.
— Что-то та чёрная тварь не похожа на насильника, — голос Эша, впрочем, прозвучал весьма скептично. — Проблематично насиловать девушку, предварительно загнав её под колёса.
— Но тварь ведь действовала не по своей воле, — возразила Роксэйн. — Она явно порождение Дикой Охоты — а порождения Охоты, как вы помните, не могут просто так взять и пробраться в Харлер из потустороннего мира. Этой тварью управляет человек или фейри, и он явно имеет что-то против полукровок: помимо шести девушек, убитых Ликорисом, есть ещё пятеро, которые погибли в результате несчастных случаев. Троих из них сбил мобиль. И угадайте, на что жаловалась одна из сбитых?
— Неужели Кромешник? — уточнила я: чувствуя, как моя апатия уступает место азарту.
Если это и правда так… если у нас и правда появилась зацепка…
— Именно. Более того, здесь был не просто сон. Родители той девчушки проснулись ночью от дикого крика, а когда прибежали в комнату дочери, та пряталась в шкафу. Сказала, что увидела за своим окном безликую тварь в чёрном костюме. Окно, если что, находилось на втором этаже… а на следующий день её сбили.
Историй о людях, заключивших контракт с порождением Дикой Охоты, нам на духоведении рассказывали множество. Ритуал вызова был довольно прост, для него даже магом быть не требовалось: достаточно купить ингредиенты в любой магической лавке. На зов являлась какая-нибудь человекоподобная тварь из фоморов, которая предлагала свои услуги, — и чаще всего фоморов просили об убийстве. В старые времена фоморы иногда вырезали целые кланы. Сейчас же контракты в основном заключали ради того, чтобы тот или иной конкурент неудачно упал с лестницы и свернул шею.
Просили твари, как ни странно, немного. Никакой преждевременной смерти, никакой души, лишь чуточку крови владельца. Причина подобной скромности была проста: сами по себе фоморы могли вырваться в наш мир только в Самайн, — но человеческий вызов давал им лишнюю возможность прогуляться по Харлеру, да ещё полакомиться жизненными силами тех, кого им заказывали убить. Правда, поговаривали, что после смерти каждого, кто заключал контракт, забирала не Великая Госпожа, а Повелитель Кошмаров, и контракторы сами становились фоморами и частью Дикой Охоты… но то были лишь слухи, реальными доказательствами не подкреплённые.
Значит, Кромешник — всё же не сетевая байка? Может, его образ действительно основан на одной из разновидностей фоморов, но любители страшилок исказили факты, облачив тварь в наряд с белой рубашечкой и дорисовав ей гниющую серую кожу вместо непроницаемой черноты? А те, кто мог бы опровергнуть мифы, просто не дожили до этой возможности… и если эта тварь — фомор, ей вполне могли заказать убить нашу семью. Или меня: в конце концов, одержимое семейство Гвен сверлило чёрными глазами именно моё лицо.
Вопрос только в том, кому это нужно.
— Откуда ты всё это знаешь? — спросила я наконец.
— Ну, в сети много писали о Ликорисе. А когда я заинтересовалась этим делом, то решила проверить всех юных полукровок, умерших насильственной смертью за последние пять лет. Сначала за три года — никого, зато потом вдруг стали умирать, как мухи. И я сомневаюсь, что те несчастные случаи никак не связаны с Ликорисом. — Баньши поднялась с постели. — Я даже представить не могла, что встречу кого-то… причастного к делу. И всё это наводит меня на не слишком-то весёлые мысли.
— Если б мёртвые девушки наводили тебя на весёлые, я окончательно уверился бы, что у баньши весьма специфическое чувство юмора.
— Ты не понимаешь, мальчик. — Роксэйн покачала головой. — Тех, кто известен как «жертвы Ликориса», контрактор твари явно убивал лично. Хотя, думаю, тварь помогала ему загонять жертв. И все трупы нашли в Динэ, хотя лишь две девушки жили в этом городе.
— А остальные тогда откуда взялись?
— Приехали на выходные. Или на каникулы. Одна гостила у тёти. — Роксэйн задумчиво погрызла губы. — А вот те пятеро, что погибли в результате несчастных случаев, умерли в разных концах страны. Видимо, убийце было лень самому мотаться по всему Харлеру, вот он и попросил своего чёрного друга подсобить… и обставить смерть несчастным случаем, чтобы тех жертв не связали с делом Ликориса. И насколько же сильно нужно ненавидеть полукровок, чтобы желать убить всех в стране? Да ещё заключить ради этого контракт с фомором? Это же…
Когда баньши осеклась, уставившись на что-то за моим плечом, сердце подскочило в испуге, — но в следующий миг из-за моей спины ровно произнесли:
— Не хотел бы прерывать столь интересную беседу, однако вам пора ехать дальше.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ОТ 31.03:
Я оглянулась, терзаемая смутным ощущением дежа вю.
И почему этот фейри всё время появляется сзади?..
— Ты! — я вскочила с кровати. — Где мама? Что с ней?
— С ней всё в порядке. Позвонить вам не может — не в том состоянии, но жить будет. — Фейри сощурил сиреневые глаза. — О других лучше не спрашивай.
Если он и соврал — я была ему благодарна.
— Так ты и есть тот самый таинственный спаситель? — Роксэйн придирчиво оглядела фейри со среброволосой головы до босых ног. — А вы вообще кто, юноша?
— Это неважно. Я желаю Лайзе добра, и это главное. Важно сейчас то, что время играет против вас. Поэтому лучше попрощайтесь с этой… особой, — взгляд, которым дин ши одарил баньши, по степени теплоты был явно где-то ниже нуля, — и уезжайте отсюда. Немедленно.
Роксэйн вздёрнула носик:
— А с чего, по-твоему, они должны слушать тебя, а не меня?
— Хотя бы потому, что я уже дважды спасал им жизнь.
— Поросят на ферме тоже берегут. Пока они не вырастут.
Фейри высокомерно вскинул подбородок, но ответить не успел: откуда-то — не то из коридора, не то из соседней комнаты, не то из номера под нами — послышался душераздирающий крик.
Я вздрогнула и уставилась на дверь. Остальные с завидной синхронностью проделали то же.
— Я же говорил, — заметил фейри устало. — Берите вещи и бегите. Я прикрою.
— Подожди, что происхо…
Но он уже снова растворился в воздухе.
— Что ж, в одном он прав, — после секундной паузы подвела черту Роксэйн. — Берите чемоданы, ребятки. И вперёд.
До лифта добежали так быстро, как только могли — даже не стали тратить время на то, чтобы закрыть дверь номера. Баньши не отставала, паря немного позади.
— А кто кричал-то? — пробормотала я, лихорадочно отжимая кнопку вызова лифта. — Может, там просто… ну… ссорился кто-нибудь? В номере под нами?
— Лучше скажи, там просто кого-то убивали, — фыркнул Эш. — Что-то это не было похоже на ссору.
— Мне кажется, нам стоит пойти по лестнице, — глядя куда-то в сторону, ровно произнесла Роксэйн.
— С чемоданами? Да ладно, лифт сейчас…
— А я говорю, — голос баньши прозвучал уже сквозь зубы, — нам нужно без резких движений отходить к двери на лестницу.
Проследив за её взглядом, я едва не выпустила ручку чемодана из вмиг ослабевших пальцев.
В дальнем конце коридора застыла девушка из-за стойки регистрации. Та самая, что накануне выдала нам ключ. И то, как она стояла — не шевелясь, молча, пристально вглядываясь в нас, замерших у закрытых дверей лифта — до дрожи напоминало Гвен, застывшую за калиткой нашего дома под белым светом фонаря.
Мне даже не потребовалось подходить ближе, чтобы всмотреться в её глаза: в следующий миг девушка исчезла, чтобы появиться в паре метров от нас, и между накладных ресниц плескалась знакомая непроницаемая чернота.
Успею или нет?..
— Кварт эир, — выпалила я, вскинув правую руку, на которой уже вспыхнула печать, — ан кварт эган дэн…
В тот миг, когда кончики моих пальцев окутало прозрачное марево, за спиной новоявленного врага мелькнуло серебро чьих-то непослушных вихров.
Когда на девичью шею легли длинные цепкие пальцы, её веки дрогнули. Затем сомкнулись, скрыв жуткую черноту под собой — и девушка без чувств рухнул на пол.
Я осеклась, не дочитав заклятие до конца.
— Я же говорил, что прикрою, — сухо сказал фейри, переступая через тело по направлению к лифту, который как раз тихо звякнул открывающимися дверьми. — Езжайте вниз.
— Что ты с ней сделал?
— Она без сознания. Когда эта тварь овладевает кем-то, она увеличивает их силу и способности, но обычные люди слабы, даже несмотря на это. Уязвимые точки в шее решают все проблемы. — Фейри легонько подтолкнул меня в плечо. — Езжай, ну же.
Эш уже закатывал чемодан в лифт; баньши медлила, переводя взгляд с бесчувственного тела на фейри и обратно.
— Езжайте!
— А на Эмайне, оказывается, учат не только с клинками обращаться, — резюмировала Роксэйн, прежде чем последовать благоразумному совету.