— Меня спихнули вниз вместе с прочими, — удивился вопросу Тони. За его спиной раздался гулкий хлопок – лифт отправился к поверхности за новой группой игроков. – Или ты решил, я по доброй воле явился сюда? Ногами шевелить можешь? Давай-ка поторопимся.
— Они не дали нам оружия, — проскрежетал альтмер. – Но я и так справлюсь, — он дернулся к орку, уже начавшему приходить в себя и шевелиться. Тони дернул Корноухого в другую сторону:
— Эй. Успеешь еще проломить ему башку. Подумай о том, как отсюда выбраться. У нас совсем нет друзей и целая куча врагов. Но есть преимущество – я более-менее представляю, как тут все устроено. Не зря же я столько лет мотался по двемерским подземельям. Слышишь, там грохочет и кто-то орет благим матом? Это неудачники, вляпавшиеся в ловушку. Но я, я-то умный. Я знаю, как проскочить мимо и уцелеть. При условии, конечно, что ты не загонишь мне нож под ребро. Мы ведь не друзья, помнишь?
— Трепло, — ответил на это Рингилл. Бросил мрачный взгляд на орка, легко перешагнул через первую жертву Игрищ, мёртвую босмерку, и последовал за Тони.
Глава 6. Центурион.
Им везло, но, как твердо верил Тони, везет умелым. Тем, кто не теряет присутствия духа, как бы хреново не обернулись дела.
Из привратного помещения они выбрались не следом за основной массой игроков, но куда более безопасной дорогой — по найденному Тони узкому боковому коридору, которым прежде пользовались стражники Мзинчалефта. Коридор вел вниз, гладкий пол порой сменялся ступеньками. Вдоль стены тянулась узкая, теплая на ощупь труба. Примерно каждые двадцать или тридцать шагов в нее были врезаны цилиндры толстого стекла, заполненные светящимся изнутри газом, оранжевым или бледно-желтым.
Путь завершился в большом квадратном зале с низким потолком и поддерживающими его толстыми колоннами, украшенными барельефами в виде цепей. Решетка у схода с большого пандуса являла собой наглядное доказательство двергской нелюбви к незваным гостям. Сюда скатились останки тех, кто первыми бесславно погиб в сработавших ловушках – утыканные короткими толстыми стрелами тела, несколько отсеченных голов с разинутыми в последнем вопле отчаяния ртами и чья-то отделенная от туловища рука. По каменному желобу сбоку неспешно полз густой ручеек крови.
— Погибли не все, — заявил альтмер, принюхавшись и бросив быстрый взгляд по сторонам. – Некоторым повезло. Они пошли дальше, но прежде… прежде они сразились за подарочек от устроителей.
На трехступенчатом возвышении в центре зала громоздился здоровенный каменный сундук или саркофаг без крышки. Рядом с ним валялись мертвецы, чье-то тело грузно перевесилось через край сундука – ноги снаружи, голова внутри. На каменном полу тянулся размытый кровавый след, уводящий в дальний конец залы. Кто-то из игроков, даже будучи серьезно ранен, нашел в себе силы ползти. Похоже, тут развернулась серьёзная схватка не на жизнь, а на смерть.
Тони сунулся было глянуть, что в сундуке, но был немедля отпихнут железной дланью Корноухого назад.
В сундуке оказалось кучей свалено оружие. Не самой лучшей работы. Зато его было много, из расчета под любую руку и на любого умельца. Большую часть расхватали уцелевшие игроки, но, порывшись в лязгающей свалке, альтмер и человек сумели выбрать себе кое-что толковое. Правда, Рингилл косился на свой стальной трофей с таким отвращением, будто ему предложили сражаться дохлой жабой, натянутой на палку от метлы.
— Если повезет, в нижних залах можно наткнуться на настоящее двемерское оружие, — обнадежил его Тони. – Слушай, я понимаю, это несвоевременно, но дай-ка я озадачу тебя одним вопросом… Что мы намереваемся искать?
— Выход отсюда, — Рингилл поднял одну бровь, что было у него признаком крайнего удивления.
— Ежу понятно, что выход. Я про другое, — развил свою мысль Тони, — нам нужен выход, где ожидают имперские гвардейцы и местные вояки, чтобы поздравить с заслуженной победой и торжественно притащить обратно в Солитьюд, на последнюю решающую схватку? Или такой выход, где ни одна живая душа не заметит, как мы злостно уклоняемся от участия в Игрищах и рвем когти?
— Второе, — без малейших раздумий заявил альтмер.
— Почему-то мне так и казалось: ты совсем-совсем не желаешь поддержать традиции Империи…
— Сможешь отыскать такую лазейку? – перебил Рингилл.
— Могу попытаться, но! – Тони предостерегающе вскинул руку. – Мне доводилось видеть карты Мзинчалефта, но нет никакой гарантии в том, что они верны. Я более-менее представляю, в каком направлении вести поиски и что искать. Вода. Нам позарез нужна вода. Подземные реки, водопады, ручьи, все, что угодно. Любые реки текут здесь сверху вниз. Вода всегда пробьет себе дорогу, улавливаешь ход моих мыслей?
Альтмер медленно кивнул:
— Да. И куда же нам идти для начала?
— Все едино, — беспечно отмахнулся человек. – Куда-нибудь прочь отсюда.
Из зала уводило три арочных прохода. Левый Тони чем-то не приглянулся, он сунулся в тот, что посередине.
Тянулись коридоры, похожие друг на друга, как две капли воды. В глубинах что-то рокотало, ухало, тоненько посвистывало, словно вздыхала нависшая над головами груда камня. По стенам коленчато изгибались трубы с нанесенными на них угловатыми значками двемерского алфавита и помеченные то синими, то алыми, то зелеными полосами. В маленьком, наполненном удушливым паром зале, в центре которого размеренно грохотал и вращал уходившее в пол громадное колесо загадочный механизм, они налетели на засаду из трех человек. Размытым призраком скользнув сквозь белесые клубы, альтмер без особых усилий положил всех троих, Тони даже не успел вмешаться. Обшарив мертвецов, охотник за сокровищами обзавелся на удивление ладным топориком на длинной рукояти и почти полной флягой с водой.
Один из коридоров, уводивших дальше, через двести шагов оказался намертво засыпан грудой камней. Пришлось возвращаться и искать другой путь. Выведший сначала в лабиринт маленьких, соединенных между собой помещений, похожих то ли на заброшенные мастерские, то ли кладовые со множеством железных стеллажей, заваленные обломками скамей, ящиков, разрозненных деталей для механизмов и подготовленных к обработке досок. Тони рвался пошарить среди пыльных руин, твердя, что именно в таких местах он частенько находил брошенные наборы инструментов для ювелирного и слесарного дела, и все-таки добился своего. Вернулся, торжествующе размахивая небольшой кожаной сумкой, украшенной по углам позолоченными накладками. Рингилл недовольно фыркнул, человек принялся рьяно доказывать, что в здешних подземельях пара отмычек никогда не бывает лишней.
За мастерскими начался пологий спуск вниз, по железным мостикам, повисшим высоко над лавовыми потоками, закончившийся в большой двухярусной пещере. Компаньоны заметили торопливо прошмыгнувшие наверху силуэты – но, кто бы не скрывался в тенях, он предпочел улизнуть, не ввязываясь в сражение.
Здесь в облицованном черным камнем углублении бежал ручеек. К сожалению для человека и альтмера, ручеек вытекал из небольшого круглого отверстия в стене, забранного решеткой. Тони попытался открутить болты, крепившие решетку, повозился и плюнул, признав свое бессилие перед двемерским мастерством.
Они поднялись наверх и спустились вниз, миновав еще с десяток коридоров, сводчатых проходов, залов с механизмами работающими и застывшими в неподвижности. Тони озадачился, далеко ли от них бегают других участники Игрищ и удалось ли кому-нибудь забраться в глубины Мзинчалефта – но не успел он задать свой вопрос вслух, как альтмер насторожился и сделал знак помалкивать. Прижимаясь к стене, они просквозили до конца закрытой галереи и осторожно высунулись наружу – туда, где раздавалось мерное механическое звяканье, перемежаемое истошными человеческими воплями и ругательствами.
— О, — прищелкнул языком Тони, оценив ситуацию, — старые знакомые.
Группа игроков числом человек десять, державшаяся вместе, угодила прямиком в зал, до сих пор охраняемый пауками и сферами двемерской работы. Пауки, приземистые и смахивающие на котелки, снабженные восемью суставчатыми лапами, шустро метались по залу, норовя вцепиться клешнями в ноги людей. Порой над их выпуклыми макушками со свистом взлетали белые струйки пара. Две тускло блестящие золотом сферы раскрылись, подобно цветочным бутонам. Из них выросли долговязые, закованные в броню тощие фигуры механических воинов. Лязгали и защелкивались, вставая на места, суставы и пластины. Со змеиным шипением натягивались арбалеты, пронзали воздух выдвижные зазубренные клинки, заменявшие Сферам правые конечности.
Кто-то из людей нанес удачный удар пауку. Тот опрокинулся набок и судорожно задрыгал конечностями, пронзительно свистя, точно забытый над очагом чайник. Сфера развернулась на звук, покатилась, слегка наклонившись вперед и угрожающе выставив длинную голову в высоком, ломаных очертаний шлеме. Люди брызнули в разные стороны, но оказались недостаточно проворны. Небрежным выпадом Сфера проткнула одного из убегающих. Стряхнула переломившегося в поясе человека с меча и помчалась дальше. Тони передернуло от скрежещущего звука клинка о кость.
Более сметливый из игроков – может, ему доводилось слышать о способе одолеть Сферу – издалека метнул в механического воителя камень, целя в нижнюю часть, распахнутую полость металлического шара, наполненную светлым переливающимся сиянием. Не попал, камень звякнул по металлу, но пример подал. Люди принялись со всех сторон обстреливать сферы камнями. Несколько бросков оказались удачными. Механическая фигура суетливо и бессмысленно тыкала клинком перед собой, но внезапным рывком прижала руки и подбородок к груди. Сложилась, многократно уменьшившись, и провалилась внутрь звонко сомкнувшегося шара.
Вторую Сферу поразил Рингилл. Вытащив один из прихваченных ножей, альтмер подбросил его в воздух, ловко перехватил за лезвие и коротким движением кисти отправил в полет. Нож по касательной вошел точно в серебряное свечение под ногами механизма. Короткая вспышка – и механический воин застыл в нелепой позе, чуть завалившись набок и неуклюже вывернув левую руку с арбалетом. Пауки, словно почуяв неладное, сбились в кучку, согласованно пятясь к дальней, погруженной в темноту части зала. Люди, решив не рисковать и не испытывать лишний раз судьбу, бросились прочь. Тони презрительно засвистел им вслед.
— Пошли, — одернул его Рингилл.
В зал выходили с осторожностью. Вдруг паукам вздумается вернуться и напасть? Но членистоногие больше не высовывались. Альтмер опасливо потыкал кончиком меча в неподвижную Сферу. Двемерское изобретение не шелохнулось. Тони примерился вывернуть из суставчатой хватки механического воителя длинный клинок, но, оглянувшись, испустил недоверчиво-удивленное восклицание:
— Эй! Глянь-ка вон туда! Неужто глаза меня не обманывают?
Альтмер настороженно прищурился, следя за тем, как человек, словно увлекаемый невидимой привязью, шагает к глубокой нише в обрамлении выступающих ребристых колонн. Там угрюмо громоздилось нечто, похожее на отлитую из бронзы статую воина в броне.
— С ума сойти, — недоверчиво изрек Тони. – Нет, правда, с ума сойти. Ты хоть представляешь, что это такое? – он пощелкал по металлической ноге, и та отозвалась глухим звоном. – Это ж воплощенная мечта всех искателей двемерских сокровищ. Целехонький и новехонький центурион, мать его так!
Пропустив мимо ушей предостерегающий окрик, Тони вскарабкался в нишу. Макушка человека оказалась как раз вровень с поясом неподвижного гиганта.
— Мне нужен свет. Я должен взглянуть на него поближе, — непререкаемым голосом заявил Тони. Альтмер беззвучно ругнулся, перебросив ему найденный на заброшенном складе шарообразный светильник в оплетке из медной сетки.
С фонарем в руке Тони двинулся дальше, протискиваясь между конечностями закованного в броню воителя и стеной. Двемерский центурион возвышался над ним, сумеречно сияя ничуть не потускневшим за столетия золотом и алой эмалью на острых закраинах вычурного доспеха. Задрав голову, Тони восхищенно таращился вверх, на сложенные крест-накрест руки воителя, опутанные тонкой металлической паутиной соединений и тяг, на покрытую сложным узором броню и то, что могло бы условно считаться лицом под стрелкой низко надвинутого шлема. Удерживая фонарь одной рукой, охотник за сокровищами ухватился за выступ в коленном соединении центуриона. Неловко подтянулся, карабкаясь все выше и выше, пока не взобрался на плечо металлического воителя. Ему пришлось скорчиться в три погибели, чтобы не разбить голову о каменную арку. Цепляясь за выступы брони и опустив фонарь за спину центуриона, Тони что-то пристально рассматривал.
— Слезай, — потребовал альтмер.
— Мы куда-то спешим? – долетело в ответ.
— На кой ляд тебе сдалась эта громадина?
— Хочу понять, как она запускается…
Рингилл беззвучно взвыл. Пристрастие охотника за сокровищами ко всякого рода механическим устройствам порой казалось альтмеру коварной разновидностью умопомрачения, поражавшей отдельных представителей человеческого рода. В случае Тони этот недуг развился до просто всепоглощающего состояния. Вокруг могла твориться чудовищная резня, земля полыхала под ногами, а небо раскачивалось, грозя упасть и уничтожить все живое – но Тони будет сидеть и преспокойно ковыряться в недрах очередной железяки!
— Брось эту штуку и слезай немедленно. Ты все равно ее не оживишь. Сам говорил, необходим камень душ, — альтмер попытался воззвать к спасительной логике.
— Э-э, тут совсем иное дело! – нездорово оживился Тони. – Представляешь, тутошние мастера анимункули в своих механизмах использовали совершенно другой способ. Да, не обошлось без магии, но основная движущая сила их машин – пар и сложная система передач…
Наверху щелкнуло и лязгнуло. Рука центуриона дрогнула, заскрежетала, слегка сдвинувшись со своего места. Тони обрадованно выругался:
— Действует! Кажется, я смекнул, как оно тут все устроено. Погоди, сейчас залезу в его башку и устрою представление… — долетавший сверху голос сделался глухим и неразборчивым. Человек и впрямь втиснулся в недра огромного механического воителя. Что-то загрохотало, из сочленений локтей двемерского изобретения со свистом вырвались упругие струйки пара. Багрово засветились крохотные точки зрачков и золотисто-алый диск, врезанный в нагрудную часть доспеха.
— Я ухожу! – рявкнул не на шутку озлившийся альтмер. Развернулся на пятке, оказавшись лицом к зеленоватой морде орсимера. Прокравшийся в зал орк с искренним любопытством наблюдал за манипуляциями охотника за сокровищами. Орк был тот самый, с которым он сцепился на подъемнике – здоровенный, в тяжелом доспехе нордской ковки, с торчащими из пасти кончиками пожелтевших клыков. Рингилл шарахнулся назад, выхватывая клинок, но орк вскинул руку в примиряющем жесте:
— Слышь, Рваные Уши, давай вышибем мозги друг другу чуток попозже, а? Я уже давно тут на вас гляжу… и стало мне позарез интересно – что это твой дружок там вытворяет?
— Он не мой дружок и он пытается оживить центуриона, — альтмер не опустил меча.
— Да ну? – удивился орк. – Эти железные истуканы проторчали тут почти тысячу лет и наверняка насквозь проржавели.
— Двемерская сталь не ржавеет, не надо грязи! — возмущенно прокричали из недр статуи. – Эй! Глядите, что сейчас будет!..
Огромная ручища с зажатой в ней подпружиненной секирой внезапно взметнулась к потолку. Ее движение было тягучим и плавным, завораживающим своей обманчивой медлительностью. Механический центурион, словно разминаясь после долгого сна, провел образцовый удар правой рукой крест-накрест. Он закачался в своей нише, взлетела пыль – и двемерский механизм грузно шагнул из ниши на пол. Раздался гулкий, звенящий удар, точно подал голос огромный колокол, а не успевший отшатнуться орк обнаружил, что над ним угрожающе завис боек готового нанести удар молота, закрепленного в левой руке центуриона.