Они сражались, катаясь по полу чешуйчато-мохнатым клубком, с хрустом круша рассыпающуюся от древности мебель. Ловкость и хитрость против упорства и стойкости. Зверь против зверя. Р'Нат быстро осознала, что в ближнем бою здорово уступает ящеру с его сильными лапами и короткими, плоскими когтями, которыми с равной легкостью можно рыть густую, вязкую почву Чернотопья и рвать в клочья чужую плоть. Одна рука плохо слушалась хаджитку, Незаметный стремился задушить ее, и перед глазами Р'Нат мельтешила круговерть черных и багровых пятен. Извернувшись все телом и вложив все оставшиеся силы в удар, хаджитка полоснула ящера под нижней челюстью, где толстая кожа собиралась в мягкие, отвислые складки. На руку ей брызнуло горячим и липким, сводящим металлическим запахом с ума, и она ударила снова. Еще и еще, пока грузная холодная туша не обмякла. Р'Нат на четвереньках отползла в сторону, судорожно шаря руками вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого, скажем, отломавшейся ножки древнего кресла.
Ящер сипло булькал. Жизнь покидала его с каждой каплей убегающей в пыль крови. Р'Нат сидела и ждала, с трудом переводя дыхание. Аргониане живучие. Они способны надолго задерживать дыхание и оправляться от самых тяжелых ранений. Надо убедиться. Всегда надо удостовериться. И как быть с трупом? Бросить здесь, положившись на то, что сюда редко кто забредает? Если все пойдет, как задумано, Николетте и прочим будет уже не до таинственного исчезновения Незаметного. И он такой тяжелый… Но ее всегда учили – надо заметать следы. Всегда надо заметить следы. Она пренебрегла этим правилом, и вот что получилось.
Выругавшись сквозь зубы, Р'Нат несколько раз обошла труп аргонианина, прикидывая, как половчее сдвинуть его с места. Ухватилась за чешуйчатый хвост и скользкую заднюю лапу и, поднатужившись, поволокла к выходу из пыльных, темных покоев. Где-то поблизости она видела медленно струящуюся в каменном русле огненную речку. Если столкнуть ящера в лавовый поток, в скором времени от его трупа ровным счетом ничего не останется. Маленькая предусмотрительность на тот случай, если все пойдет не так. Незаметный ушел куда-то в глубины пещер и сгинул, да. Именно так все и было. Может, на него фалмеры напали. Или он оступился, упал в подземный поток и его уволокло к корням гор, откуда нет возврата. Она не при чем. Она ничего не знает и ничего не видела. Р'Нат просто маленькая одинокая хаджитка в беде, которой так необходимы друзья.
Наверное, миновало несколько дней – здесь, в двемерских подземельях, Тони утратил представление о том, сколько времени прошло и что сейчас на поверхности, полночь или полдень. Он ел. Спал, не видя снов и тихо радуясь этому. Несколько раз они с Рингиллом занимались любовью – просто потому, что захотелось. Было странно – и хорошо. Полузабытое, удивительное ощущение покоя и удовольствия.
Умом Тони понимал, что передышка не может длиться долго. Им удалось выйти из игры, но они не могут вечно отсиживаться в Черном Пределе. Необходимо принять какое-то решение. Понять, куда двигаться дальше и что вообще делать. Клинки горели желанием прикончить даэдру. Альтмер жил надеждой на осуществление мести людям. Лишь один Тони не хотел никому мстить, но его мнения никто не спрашивал. Достаточно было и того, что в его присутствии оживала спящая Роза, загадочный каменный цветок. Стало быть, какой бы блистательный и самоубийственный план не родился в умах Николетты и Незаметного, бывшего охотника за сокровищами поволокут следом. За компанию. Пропадать – так всем вместе. Безжалостные люди, ровным счетом никому из них дела до того, что он совсем не хочет пропадать!..
Мысли текли лениво и неторопливо. Они ведь не собираются бросать вызов судьбе прямо сейчас? В подземельях тихо и мирно, даже альтмер с орком заключили нечто вроде негласного перемирия. Халаг раздобыл где-то доску для игры в двемерский шатуранж, и теперь они пытались жестоко расправиться друг с другом, перемещая по клеткам резные фигурки. Рингилл растолковал Тони правила игры, но охотник за сокровищами ничего не понял, за исключением того, что в шатуранже из любого правила существуют исключения, и эти исключения также составляют некий свод правил. Но гро-Харру и Падшей Звезде игра вроде бы нравилась.
Сам Тони рылся в залежах уцелевших книг, написанных двемерскими мастерами. У него появилась идея. Отдававшая на первый взгляд безумием, но зато способная спасти их шкуры. Тони раздумывал над возможностью вернуться к покинутому Центуриону. Если бы ему удалось снова запустить боевую машину, они могли бы потягаться на равных и с императорской гвардией, и даже с даэдрой. Еще отыскать бы какое-нибудь толковое наставление по управлению Центурионами в бою или свод полезных советов по их починке…
Альтмер, нацеливавшийся совершить ход, замер с фигуркой в руке. Его подсеченные на концах уши дернулись, ловя отдаленные звуки. Гро-Харр утробно фыркнул, и Рингилл резко махнул в его сторону раскрытой ладонью, приказывая не мешать. Где-то вдалеке скорбно вздохнула земля, издав приглушенный, идущий из самых глубин басовитый рык.
— Что такое?.. – подал голос Тони. – Землетрясение?..
— Не знаю, — дернул плечом альтмер. – Но я… я испытываю беспокойство. Что-то идет не так.
— Пора рвать когти? — уточнил Тони. – А я говорил. Я предупреждал, надо сматываться и выбираться на поверхность, но вы уперлись и не желали ничего слушать!
— Куда это я задевал свою секиру? – хрустнул пальцами орк. – А может, тебе все-таки послышалось?
Они переглянулись. Теперь даже Тони с его несовершенным человеческим слухом, уловил в ставших уже привычными звуках Черного Предела пугающий диссонанс. Слишком громкий и встревоженный вскрик, подхваченный другими голосами. Вопли близились, перекидываясь из коридора в коридор. Визгливый, оглушительный скрежет, с которым рвутся кованые, соединенные воедино множеством заклепок листы железа…
В комнату, ударившись о дверь плечом, ввалилась Николетта. Окинула вскочивших из-за стола альтмера и орка свирепым взглядом, не сулившим ровным счетом ничего хорошего.
— Идем, — сухо распорядилась она. – Бросайте все, хватайте только оружие – и бежим.
— Да что случилось-то? – Тони выронил книгу. Тяжеленный, окованный серебром том больно стукнул его по лодыжке.
— Не знаю, — буркнула редгардка. – Похоже на то, что к нам валятся до зубов вооруженные гости сверху. То ли имперцы, то ли скайримские Соратнички, жаба болотная их мать… Вызнать бы, как они нас отыскали, сволочи… И Незаметный невесть куда запропастился, когда он позарез нужен… Где ваша кошка?
— Погулять вышла, — Рингилл походя отвесил пинка Тони, чтоб человек не стоял столбом, а пошевеливался, и принялся быстро, но без лишней суеты натягивать на себя потрепанный кожаный доспех. – Жить захочет – сыщется. Куда?
— За мной, — женщина, держа наготове короткий меч, выпрыгнула из казавшихся только что такими мирными и защищенными покоев наружу. В круговерть мечущихся теней, истошных воплей, лязганья скрещивающихся клинков и драки всех со всеми. Гро-Харр отвесил мощную плюху выскочившему на него из темноты человеку с топором наперевес и рявкнул:
— Соратники! Их знак, золотая секира!
— Соратники так Соратники, — пробормотал себе под нос Тони. Какая разница, кто атакует столько лет укрывавшихся в развалинах беглецов. Пришельцы явно не горят желанием нести добро и справедливость, они просто ведут охоту на Клинков и их приспешников. Опять зажаты меж молотом и наковальней, и единственное спасение – бежать, бежать как можно быстрее, стараясь не упускать из виду альтмера и орка. Тони пробежал по чему-то мягкому, что вполне могло быть упавшим человеком, боком протиснулся в узкий проход. Следуя за Николеттой, они неслись через жилые помещения, где полыхал вырывавшийся на свободу огонь и в клубах едкого дыма метались люди, похожие на завывающих в ярости и ненависти демонов. Николетта бежала, уклоняясь от нацеленных на нее ударов, задыхаясь, выкликала имена, призывая обитателей Черного предела не поддаваться панике, держаться вместе и следовать за ней. Кто-то успевал сообразить и мчался следом, кто-то оставался позади, наедине со своей несчастливой судьбой и нападавшими. В какой-то миг Тони показалось, что вокруг них собралось не менее двух дюжин человек, целеустремлённо несущихся по сужающемся проходу с протянутым вдоль ребристого потолка светящимся шнуром, а потом они сгинули. Альтмер сотворил и швырнул к потолку заклятие, осыпавшееся лиловыми и синими шипящими искрами на спину раздраженно выругавшемся Халагу.
Беглецы миновали зал с толстыми приземистыми колоннами, взбежали по полуразрушенной каменной лестнице, где Тони споткнулся и едва не загремел вниз, пересчитав ребрами ступеньки. Кто-то успел поймать его за отворот куртки и рывком поставил на ноги. Впереди образовалась заминка, гро-Харр сцепился с кем-то — Тони разглядел только быстро перемещающийся силуэт высокого человека не то мера, ловко и умело отражающего размашистые удары орочьей секиры. Соударяющиеся лезвия коротко и пронзительно звякали, словно вскрикивая от боли. Показалось или нет, что гро-Харр пошатнулся и отступил под яростным натиском противника?
Подгорный мир качнулся и снова вздохнул. Пол вынырнул из-под ног. Тони словно ударили с размаху в спину великанским кулаком. Он потерял равновесие, замахал руками и неловко упал. Рядом с ним грохнулся и раскололся на части резной камень, только что украшавший потолок. Светящийся шнур с ослепительной вспышкой оборвался, Тони зажмурился – но на внутренней стороне век отчетливо проступали окаймленные белой каймой силуэты. Землю скручивали судороги. Вокруг зловеще, угрожающе шелестело, грохотало, перекатывалось, скрежетало, угрожая поглотить забравшихся в его утробу людей. Звук нарастал, заполняя пространство, оглушая и пытаясь разорвать череп изнутри.
Тони ужасно хотелось потерять сознание, но рассудок сопротивлялся, не желая никуда уходить. Охотник за сокровищами распростерся на полу, закрываясь руками и молясь богам удачи о том, чтобы случайный камень не рухнул ему прямо на голову.
Время шло. Пещеры успокоились. Повсюду клубилась мелкая пыль, забиваясь в рот и нос. Сквозь мутную взвесь слабо пробивался тусклый отсвет уцелевших светильников. Не удержавшись, Тони сдавленно раскашлялся. Поблизости со стоном заворочался кто-то упавший, приподнимаясь на локтях и тряся головой. Кажется, это гро-Харр, ставший из большого и зеленокожего орсимера жутким неведомым созданием, с ног до головы покрытым белесой пылью. Прочихавшись, орк неуверенно позвал:
— Тони? Остроухий? Эй, парни, кто-нибудь жив?..
— Я здесь, — осипший голос принадлежал Николетте. Пошатываясь, редгардка с кряхтением и оханьем встала, мертвой хваткой вцепившись в угловатый выступ жестяной трубы, а другой рукой держась за голову. Попытка Тони повторить ее достижение завершилась очередным падением и головокружением. К тому же его изрядно подташнивало. Поразмыслив, охотник за сокровищами мудро решил сперва сесть, привалившись к стене, а потом уже отважиться на героический подвиг вставания в полный рост.
— Остроухий! – повторил Халаг уже громче и настойчивей. – Ты сдох, что ли?..
— Не дождешься, — про себя Тони мрачно позавидовал альтмерской способности быстро приходить в себя после любого потрясения. Рингилл не шатался, точно сосна под ураганом и не утратил здравости рассудка. Первым делом он запустил к потолку яркий комок бледно-лилового пламени, в отсветах которого живые пугающе смахивали на мертвецов, но который излучал достаточно света, чтобы оглядеться вокруг и оценить размер разрушений.
Шагах в десяти поодаль, за возвышением в три ступеньки, слабо пошевеливалось чье-то распростертое на спине тело. Еще толком не очухавшись, неизвестный потянулся за отлетевшим в сторону боевым молотом с короткой рукоятью. Гро-Харр предусмотрительно отпихнул молот ногой подальше, что вызвало у поверженного тела глухое, звериное рычание. Неизвестный поднялся, торопливо отряхиваясь от вездесущей пыли – и оказался молодым нордом крупного сложения, лохматым и с чрезвычайно раздраженной физиономией. Бросив взгляд по сторонам, норд одним тягучим движением вскинулся на ноги, готовый разить врагов налево и направо. Тони очень захотелось спрятаться куда-нибудь, но тут Халаг потрясенно рявкнул:
— Тор? Тор Медвежий Коготь? Дружище, тебя-то какими ветрами занесло в эти крысиные норы?..
Норд с недоверчивым изумлением уставился на измазанного каменной крошкой орка. Тот встряхнулся, смахнул с лица слой пыли:
— Я Халаг. Халаг гро-Харр, не признал, что ли? Младший легат Восьмого легиона, осада Имперского города, ты ж тогда был у меня десятником! И с той поры почти не изменился! Тебе что, память отшибло?.. – орсимер двинулся вперед с явным намерением от души облапить столь удивительно встреченного сослуживца, совершив весь положенный ритуал приветствия, с могучими ударами по спине и плечам и громогласными восклицаниями «А помнишь?..» От объятий норд уклонился, однако на его грубовато-красивой физиономии мелькнула быстрая, светлая улыбка, и он протянул Халагу руку.
— Узнал! – искренне возликовал Халаг и повернулся к остальным, осторожно подтягивавшимся ближе: — Слушайте, это же Тор. Отличный парень, хотя и норд. Тор, молви хоть слово! Да не хватайся ты за свой молоток, вся эта орава со мной.
Тор приоткрыл рот. Шумно сглотнул. Поднял левую руку и наискось провел двумя сложенными пальцами по губам, а затем приложил раскрытую ладонь к горлу.
— Не понял, — озадаченно нахмурился гро-Харр.
— Мне кажется, твой друг пытается донести до тебя простую мысль – он не может говорить, — предположила Николетта.
— С какой стати? – вытаращился орк. – Я три года бок о бок прослужил с этим парнем, и каждый день отлично слышал, как он орет: «Стройсь, товсь и к бою!» Тор, да что с тобой стряслось?
— Я бы озадачился другим вопросом – какого ляда стряслось с пещерами? – Тони наконец перебрался из сидячего положения в стоячее, и огляделся. Пыль рассеялась и улеглась. Стало отчетливо видно, что коридор, через который они вбежали в зал, накрепко закупорен грудой обвалившихся с потолка и стен камней. Из переломившейся железной трубы с шумом выплескивался широкий поток воды, быстро растекающейся по залу. Тони переступил с ноги на ногу, и под подошвами захлюпало. — Не хотелось бы утонуть, находясь под землей…
Оглядев пеструю компанию и приняв какое-то решение, Тор махнул рукой, призывая всех следовать за ним, и решительно зашагал прочь.
— Это все Незаметный со своими идеями, — вполголоса говорила Николетта, пока они перебирались через очередной завал и шлепали по медленно, но неуклонно прибывающей воде. Созданный альтмером огонек плыл над их головами, освещая путь. – Он был одержим мыслями о защите Черного Предела. Пытался предусмотреть любые неожиданности. На случай вероятного нападения сверху он планировал открыть шлюзы в старой насосной станции и частично затопить пещеры, чтобы загнать нападающих в тупиковые ответвления и перебить там. Может, Незаметный сумел добраться туда и привел свой замысел в исполнение. Не знаю, — женщина устало провела рукой по испачканному лицу. – Я вообще не представляю, что теперь делать…
— Выбираться наверх? – немедля предложил Тони.
— Хорошо бы, да только как?
Тор, остановившись, повернулся к орку и совершил ладонями несколько быстрых, рубленых движений. Поглядел с надеждой, но Халаг только поскреб в затылке:
— Э-э?
— Если не ошибаюсь, это система условных знаков, принятых в пехотных частях Имперской армии, — с невыразимым ехидством в голосе подсказал Рингилл. – Твой друг говорит, чтобы все шли за ним и не отставали.
— Просто я давно в отставке и… несколько подзабыл все эти армейские штучки, — выкрутился Халаг. – А объяснить, почему ему вперлось играть в молчанку, он не может?
Снова быстрый танец ладоней и движущихся пальцев. Теперь пришла очередь Рингилла озадаченно хмуриться:
— Не уверен, что в точности все понимаю… Он говорит, это неважно. Не имеет значения. Его друг… или командир, или брат, сказал, так было надо. Сейчас главное – выбраться.
— Точно, был у него братец, — припомнил гро-Харр. – Такой болтливый и смазливый задохлик, начинающий чародей. Я его видел пару раз, когда он приезжал проведать старшенького. Парни еще ржали украдкой, мол, норды как-то странно понимают братскую любовь – потому как эти двое сразу бросались искать местечка, где бы уединиться… Ой! – орк не успел увернуться от меткого и крепкого тычка под ребра. – Чего сразу меня-то пинать? Все это видели, все знали. Никто же не лез к вам с советами!..