Все громко расхохотались, даже те, кто непосредственно не принимал участия в разговоре, а только слушал. Самой Беатрис уже немного надоело участвовать в этой комедии абсурда, и она довольно резко высвободила вожжи из цепких рук Криса.
— Позвольте.
— Да не нужна мне ваша лошадь, — фыркнул он, — мне нравитесь вы, а не она. Вы лучше всех, кого я когда-либо видел.
— И многих вы видели за свою весьма недолгую жизнь? — съязвила Беатрис.
— Его жизнь хоть и недолгая, но зато весьма насыщенная, — уточнил Брайен.
— Тогда беру свои слова назад, раз вы все такие знающие и опытные.
Брайен засмеялся.
— Моя жизнь не такая уж недолгая, — возразил Крис, — я гораздо старше, чем вы думаете, леди.
— О да. Это у нас видимость такая, — подтвердил Гарри.
— Наверное, вам уже лет сорок. Или пятьдесят, — уже в открытую рассмеялась женщина, — семья, жена, дети и внуки на подходе.
— А мы не женаты, — вставил Крис, — особенно, я.
— Что значит "особенно"? можно быть женатым или неженатым. Но что такое особенно не женатый, я не знаю. Просветите меня.
Опять раздался хохот. Брайен, почти плача от смеха, уткнулся в плечо своего друга.
— Особенно не женат — это значит, что вы можете этим воспользоваться.
— Не усердствуй, Крис, леди может поймать тебя на слове.
— Да, пожалуйста, я не против.
— Спасибо, вы очень любезны, — фыркнула Беатрис, — но мне не требуется. Предложите кому-нибудь другому.
— Да почему? Я — самый лучший муж для вас.
— Увы, напрасно вы так думаете. Жаль, что у меня нет времени объяснять вам, как вы заблуждаетесь, — Беатрис наконец заметила просвет в толпе и не преминула этим воспользоваться, — всего хорошего, господа. Была рада с вами пообщаться.
Она подхлестнула лошадь и не обращая внимания на крики за спиной и просьбы остановиться, выбралась из толпы и не оглядываясь, помчалась по мостовой.
Через некоторое время Беатрис свернула на широкую, шумную площадь, полную народу. Там стояли экипажи, прогуливались дамы в пышных платьях под руку со столь же важными кавалерами.
— Да уеду я отсюда когда-нибудь или нет? — пробормотала Беатрис, направляя коня к обочине.
И в это время к ней подошла женщина в нарядном светло-зеленом платье и встав перед Беатрис, сказала:
— Трикси, ты что, плохо слышать стала на старости лет? Сколько можно тебя звать?
— Бэтси, — отозвалась подруга удивленно, — как ты здесь оказалась?
— Ты словно с Луны свалилась, честное слово, — насмешливо отозвалась Бэтси, — мы здесь гуляем. Что же ты не приехала раньше? Здесь было представление, мы хохотали до упаду, — она обернулась и призывно махнула кому-то рукой.
Беатрис поняла, что деваться некуда. Она спустилась на мостовую и привязала лошадь к столбику.
— А вот и они, — продолжала подруга, — пошли, Трикси. Сегодня ты останешься с нами.
Раскрасневшаяся Лесли, поприветствовав подругу матери, спросила:
— Леди Вудвилл, вы будете смотреть праздничные огни?
— А что, будут? Тогда конечно. Хелло, Тим.
— Здравствуйте, — склонил голову долговязый подросток.
— Почему ты одна? — не отставала Бэтси от Беатрис, — где все? Где Питер? Почему ты оставила его дома?
— Питер любит тишину и покой, — процедила та сквозь зубы, — вот, пусть и наслаждается.
— Да что стряслось? — уже тише спросила понятливая подруга, — вы что, поссорились?
— И не только. Мы даже разошлись.
— Как? — остолбенела Бэтси, — в каком смысле?
— В прямом. Я уехала к себе домой вместе с Кэт.
— Почему с Кэт? Господи, Трикси, ты иногда такие номера откалываешь, что я просто руками развожу. Это единственное, что мне остается. Ну и ну. Ну-ка, немедленно рассказывай, в чем дело.
— Ты выбрала самой подходящее место для такой беседы, — поддела ее Беатрис.
— Да, в самом деле, — Бэтси оглянулась по сторонам, — ладно, но учти, завтра я к тебе приеду, и ты все мне выложишь. И не вздумай отвертеться.
— Ни за что, — хихикнула подруга, — разве от тебя отвяжешься.
— И не пытайся.
На улице совсем стемнело и на площади угадывались лишь силуэты людей при скудном свете уличных фонарей.
— Сейчас будут праздничные огни! — вскричала Лесли, от восторга едва не хлопая в ладоши, — давайте подойдем поближе к реке! Мама!
— Возьми Тима и иди вперед, — велела мать, — мы за вами. Смотри, не потеряйся. Пошли, Трикси.
Над рекой вспыхнули тысячи огоньков, они словно взорвались с шумным треском. Толпы людей кинулись к парапету. Бэтси прибавила шагу, держа подругу за руку и прокладывала себе дорогу вперед. Благодаря этим решительным действиям им удалось приблизиться к самому парапету, где они тут же заняли свободные места. Бэтси облокотилась о перила и при этом толкнула незнакомого мужчину.
— Прошу прощения, — извинилась она.
Мужчина улыбнулся и отодвинулся.
Бэтси оглядела его любопытным взглядом. На вид ему было лет тридцать пять, не больше. Он был высок, строен и пропорционально сложен. На лице не было морщин, волосы темные, густые, в них не было заметно ни седины, ни залысин. В общем, он Бэтси понравился, но фейерверк интересовал ее больше, поэтому все свое внимание она сосредоточила на огнях.
Беатрис тоже облокотилась о парапет, потеснив подругу, она встала как раз рядом с мужчиной, слегка задев его локтем.
— Извините.
— Ничего, — отозвался он, бросая на нее взгляд.
И вдруг вытаращил глаза. Некоторое время он смотрел на Беатрис, но женщина была увлечена фейерверком и ни на что больше не обращала внимания. Тогда мужчина пошел дальше и негромко произнес:
— Леди Дэнвуд?
Беатрис не сразу сообразила, что это обращаются к ней. Она повернула голову лишь через несколько секунд. Кто это зовет ее столь прочно забытым именем?
Увидев, кто именно, она вскинула брови и захлопала ресницами.
— Вы? — спросила она, — Господи, откуда вы здесь? Надо же, вот так встреча!
— Надеюсь, приятная, — засмеялся он.
— Не ожидала вас здесь встретить, — улыбнулась и Беатрис, — какая неожиданность! Вы давно в Англии, месье Рибейрак?
— Около месяца, — сообщил он, делая неопределенный жест рукой, — и не скажу, что мне здесь очень понравилось. Сырость, туман, ветер — право же, в Америке куда приятней. Для начала я простыл.
— Нужно теплее одеваться, — посоветовала ему женщина, — после Америки здесь должно быть гораздо прохладнее. Кстати, как идут ваши дела?
— Неплохо, грех жаловаться. Я теперь стал плантатором. Устроился поблизости от Рио-де-Жанейро.
— О, — отозвалась Беатрис, так как это не говорило ей решительно ни о чем, — какое интересное название. Что такое плантатор?
— Долго рассказывать, — развеселился месье Рибейрак, — но это что-то вроде эсквайра или помещика. А как дела у вас? Судя по первому впечатлению, очень даже неплохо, вы совсем не изменились.
— Знаете, вы тоже, граф, — кивнула Беатрис, — а ваша семья? Все в порядке?
— Моя семья — это я. Я старый холостяк, иметь женщину в доме постоянно очень обременительно. А вы замужем? Помнится, когда-то вы были в трауре.
— Да, но это было давно. Я снова замужем, уже почти пятнадцать лет.
— Никто и не сомневался в этом. Такие женщины, как вы никогда не остаются вдовами.
Беатрис фыркнула.
— Два раза была вдовой и мне это порядком наскучило, граф.
Бэтси оторвалась от созерцания огней и обернулась к ним.
— Трикси, — сказала она удивленно, — вы знакомы?
— О да, — подтвердила подруга, — позволь представить тебе графа де Рибейрака. Месье, это моя подруга Элизабет Фергюссон.
— Очень приятно, мадам, — слегка поклонился граф.
— Я польщена, — не отстала от него Бэтси, — ну, Трикси, ты везде отыскиваешь старых знакомых, даже здесь.
— Случайно вышло. Сегодня все рвутся посмотреть потешные огни. Не пойму только, почему. Ничего особенного в этом зрелище нет.
— А вот Лесли нравится, — хихикнула Бэтси, указывая на свою дочь, которая от восторга едва не вываливалась наружу, — Лесли, Господи! — вскричала она, забывая про все на свете, — ты хочешь искупаться? Тим, почему ты не смотришь за своей сестрой?
— А кто из нас старший? — пожал плечами Фергюссон — младший.
— Семейные проблемы, — фыркнула Беатрис, обращаясь к графу, — кстати, граф, как поживает маркиз де Бренвилль?
— Отлично. Он женился, остепенился, стал отцом семейства. Его жена — француженка из гугенотов. И у них шестеро детей.
— О-о, — протянула Беатрис, — никогда бы не подумала такого о маркизе. Он не похож на семьянина. Ну что ж, прекрасно, раз так. Передайте ему привет по возвращении, если, конечно, он еще меня помнит.
— Полагаю, что помнит, мадам. Но вот его жене говорить об этом не следует. Ведь он когда-то за вами приударял?
Они рассмеялись.
Тем временем фейерверк закончился. Площадь начала пустеть. Бэтси, строго отчитав обоих детей, вернулась к подруге.
— Поехали, Трикси, уже поздно, — сказала она, — нет, ну просто безобразие! Эта негодная девчонка едва не вывалилась в реку, а Тим и ухом не ведет!
Беатрис не выдержала и расхохоталась.
— Успокойся, Бэтси, все в порядке. Ничего ведь не случилось.
— Ты еще скажи, что если б она вывалилась, мы бы ее выловили, — фыркнула та сердито, — ладно, не задерживайся.
— Хорошо, — Беатрис обернулась к графу, — было очень приятно с вами побеседовать, сударь. А сейчас мне пора. Сами видите, Бэтси не в духе. Может быть, вы как-нибудь заедете в гости?
— С удовольствием, мадам.
Женщина назвала ему адрес и протянула руку для прощания.
— Мы будем вам рады, граф.
— До встречи, мадам.
— Трикси! — послышался голос подруги, довольно раздраженный, — мы тут ночевать собрались?
— Иду! До свидания, граф.
И Беатрис поспешно направилась к карете Бэтси.
Приехав домой, женщина застала Кэт сидящей в гостиной и вытирающей слезы. Перед ней на столе стояла лампа, освещая пространство вокруг тусклым светом.
— Кэт, ты опять? — спросила Беатрис, подходя к ней, — успокойся, я уже сказала, что найду тебе мужа. Нужно только немного потерпеть, вот и все.
— А ты уже кого-нибудь присмотрела? — спросила дочь, переставая ронять слезы.
— Да, одного, старого, хромого и горбатого.
— Очень смешно, — обиделась Кэт.
— А ты не задавай глупых вопросов. Как только присмотрю, непременно тебе об этом скажу. Пойми, это не так просто, как тебе кажется.
— Да я понимаю, — уныло кивнула та, — я и ничего не говорю, мама.
— Ладно, пошли спать. Уже поздно.
Рэчел не находила себе места после случившегося в доме. До сих пор ее жизнь была гладкой и она не думала, что такое вообще может случиться. Но оно случилось, поэтому нужно было как-то жить дальше. Правда, Рэчел так жить не хотела, она хотела вернуть все назад.
У нее совершенно пропал аппетит, за столом она лишь вяло ковырялась в тарелке и почти ничего не ела. Впрочем, ее отец сам был не в лучшем состоянии и сперва совсем не замечал настроения дочери. Но когда увидел, как Рэчел крошит кусочек хлеба в стакан с водой и смотрит в окно невидящим взглядом, сказал:
— Перестань портить воду. Если не хочешь есть — не ешь.
Девушка перевела глаза на свои руки и положила остатки хлеба на тарелку.
— Извини.
Питер махнул рукой.
Помолчав, Рэчел заговорила:
— Папа, как долго все это будет продолжаться?
— Это ты у своей матери спроси.
— Я бы спросила, но ее нет.
— Поезжай к ней и спроси. А меня оставь в покое, — он встал и направился к двери.
— Папа, да что же это? — вскочила девушка, — я просто задала вопрос! Ты же не думаешь, что я в чем-то виновата!
— Нет. Извини, Рэчел, у меня сегодня не лучшее настроение.
— Да, я понимаю, — она помолчала, — а что, если мне и правда, поехать к маме? Может быть, она уже не так сердится?
Питер вздохнул:
— Ты ведь знаешь свою мать. Она может дуться целый месяц. Но вообще-то, — тут он пожал плечами, — попробуй. Возьми кого-нибудь и поезжай.
— А куда она уехала?
— Полагаю, в свой прежний дом.
— Где это?
Питер назвал дочери адрес и посмотрел на нее:
— Когда собираешься поехать?
— Могу прямо сейчас, — с готовностью отозвалась Рэчел.
— Хорошо.
— Папа, — сказала девушка ему вслед, — не расстраивайся.
Тяжело вздохнув, Рэчел направилась к выходу. Она очень хотела, чтобы ее родители помирились. Правда, девушка понимала, что это невозможно устроить сразу, но все же хотелось, чтобы это случилось как можно скорее.
Рэчел действительно решила поехать к матери прямо сейчас и вернувшись в свою комнату, она велела Денизе собираться. Горничная непонимающе посмотрела на нее.
— Но куда, мисс Вудвилл?
— Поедешь со мной. Это недолго. Ты ведь умеешь ездить верхом?
Дениза кивнула.
— Вот и хорошо. Значит, возьмем лошадей.
— Мисс Вудвилл, — прошептала девушка, делая большие глаза, — это что, тайна, да?
— Господи, Дэнни, — вздохнула Рэчел, — никакая это не тайна. Мы едем к маме. Это не очень далеко отсюда.
Дениза разочарованно вздохнула и присела:
— Хорошо, мисс Вудвилл.
По ее мнению, это было совсем неинтересно. Вот, если бы они поехали на тайное свидание, о котором никто не должен знать, это было бы просто захватывающе. К примеру, с тем молодым человеком, который передал ее госпоже записку.
Они выехали через полчаса, так как Рэчел торопилась, а Дениза и не подумала указать ей на кое-какие погрешности. Для начала, на улице было холодно, а никто из них не догадался надеть теплый плащ. Рэчел, правда, была в плаще, но для такой погоды он был слишком тонким.
Так что, неудивительно, что обе девушки замерзли почти сразу. Как только выехали за ворота. Они обе ежились и плотнее кутались в свои тонкие плащи, но так и не подумали вернуться, чтобы переодеться.
— Холодно, — заметила Рэчел недовольно.
— Еще как, мисс, — подтвердила Дениза, стуча зубами.
— Я думала, что гораздо теплее.
— Я тоже, мисс.
— Ладно, поехали поскорее, — девушка тронула поводья коня, — хорошо, хоть ветра нет.
— А до дома леди Вудвилл в самом деле недалеко, мисс? — поинтересовалась Дениза.
— Миль десять, — неуверенно предположила Рэчел.
— Боже мой, — простонала горничная.
— Тебе ведь приключений хотелось, — поддела ее госпожа, — чем не приключение?
— Не такое, — проворчала та.
Рэчел фыркнула.
Они проехали мили две и совсем окоченели от холода. Но сворачивая направо, Дениза заметила впереди едущего всадника и сказала:
— Госпожа, смотрите, там кто-то едет.
— Разумеется, — Рэчел пожала плечами, — на то и дорога, чтобы по ней кто-нибудь ехал.
Однако, когда они подъехали поближе, девушка узнала всадника и даже обрадовалась:
— Мистер Фортенгейм!
Он обернулся и его лицо стало удивленным.
— Мисс Вудвилл? Что вы здесь делаете?
— То же, что и вы. Еду. Добрый день, мистер Фортенгейм.
— Скорее, доброе утро. Еще слишком рано для прогулок. И холодно, — добавил он, заметив, как ежится Рэчел, — кажется, вы слишком легко одеты, мисс Вудвилл.
Дениза закивала, целиком и полностью соглашаясь с этим.
— Да, пожалуй, — признала Рэчел, нос которой уже покраснел, — но мне нужно поскорее доехать до места назначения.
— А куда вы едете?
— В гости, — помедлив, отозвалась она.
Рэчел казалось невозможным признаться ему в том, что произошло в их семье. Она считала все это невозможным, ужасным и немыслимым. Люди, столько прожившие вместе, не расходятся, даже если и ссорятся иногда. Все ссорятся, ничего особенного в этом нет. Но вот так, взять и разойтись, никого не спросив и даже не поинтересовавшись, что думают об этом остальные члены семьи — это просто некрасиво, неприлично и неправильно, наконец.
— В гости? — снова удивился Фортенгейм, — странно. А почему вы одна, мисс Вудвилл?
— Я не одна, я с Денизой, — девушка указала на горничную.
— Она не в счет, — махнул он рукой, — вы ведь понимаете это.
— Да почему бы мне не поехать в гости одной? — Рэчел приподняла брови, — что в этом особенного?