Что ж, если ему так важно, чтобы я это попробовала…
Я вздохнула, придвинула кружку, снова поморщилась и быстро сделала маленький глоток. Замерла, оценивая. А потом сделала новый глоток — на сей раз большой и жадный.
Да это же почти кофе! Крепкий, пряный, с горчинкой и нотой корицы!
Каперс довольно дернул ухом и пододвинул ко мне зеленую кашу. Уже не сомневаясь, я смело притянула жутко выглядящее месиво и зачерпнула полную ложку. По вкусу каша напомнила тыквенную. Не самая моя любимая, но вполне съедобная.
— Сделай себе одолжение, — к Каперсу вернулся привычный надменный тон, — съешь как можно больше. Не хочу потом постоянно останавливаться на твои перекусы.
Отвечать с полным ртом некрасиво. Так что я просто прожгла хранителя недовольным взглядом и вернулась к каше.
Вот после таких приемов пищи с легкостью поверишь, что лигайты любят пышек! Они их сами же и откармливают!
Когда я, разделавшись с кашей, принялась за оладьи, в голове сложился пазл и стало ясно, что не давало мне покоя последние десять минут.
— Почему ты не ешь? — прожевав, спросила я. — Останавливаться ради твоих перекусов мне, знаешь ли, тоже неохота, — произнесла, скопировав интонации Каперса.
К моему удивлению, он ничуть не возмутился.
— Мне реже требуется еда, чем людям. Особенно землянам, — поддел он. И, будто бы этого мало, добавил: — Земляне вообще очень прожорливы.
Наверное, стоило обидеться. Или разозлиться. Или как минимум потерять аппетит. Но я понимаю: Каперс бьет по инерции, от нелюбви к моей расе. Только это его проблемы, не мои. И лишать себя завтрака из-за подобных глупостей я не собираюсь.
Пожав плечами, сделала очередной глоток чаиры и взяла кусочек зеленого… чего-то. Не сладкий, не соленый, но сочный. Огурец? Пусть будет айгеровский огурец — мне без разницы.
Спустя три кусочка огурца стало ясно, что больше в меня просто не влезет. Собственно, об этом я и сообщила хранителю. Запихнув в рюкзак матерчатый прямоугольник, в котором, как пояснил Каперс, лежит еда в дорогу, я встала из-за стола.
Проходя мимо Пышки, хранитель назвал ей буквенно-цифровую комбинацию. Девушка понятливо кивнула, поблагодарила нас за то, что решили «погостить» именно у них, и попрощалась.
— Что это за пароль? — не выдержала я через некоторое время.
— Все твои нужды оплачивает Совет богов тотализатора. А номер — это привязка к тебе как к участнику.
— То есть я что, могу обчистить местные магазины, купить крепость и спрятаться за ее высокими стенами?
Каперс завис. Потом удивленно посмотрел на меня.
— Не знаю. На тотализаторе еще не было таких… игроков, — произнес он после короткой заминки.
Поди, подбирал, как сказать «идиотов» поделикатнее. Я мысленно хмыкнула.
Вслух же предложила:
— Так давай я стану первой!
— Нет, Арин, — качнул головой Каперс, — так нельзя.
— Но почему? Ты же сам сказал, что никто не пробовал. Вдруг можно?
— Нет, — упрямо возразил он. — Ты должна добраться до храма.
Я хотела повторить недавний вопрос — почему? Но ответ вспыхнул в сознании, как неоновая вывеска на дешевых киосках.
Я — возможность Каперса что-то доказать таинственному Совету. И ради этой возможности он протащит меня не только через Арайдос, но и через Адагар и Амагрейн, если потребуется.
«Не привязывайся к нему, Ариш, — мягко, по-отечески посоветовал внутренний голос. — Помни: вы партнеры. Причем временные. Он использует тебя, а ты — его. Твой настоящий тотализатор — не борьба за волшебный мир. Он здесь и сейчас, происходит каждую минуту. Рядом с хранителем. Все просто: тот, кто использует свой шанс, свою возможность первым, тот и выиграет».
Я тяжело вздохнула и согласилась. С обоими: и с голосом разума, и с Каперсом.
— Хорошо. Потопали к твоему храму.
— Мы уже это делаем, — хмыкнул он, шагая рядом.
Глава 13
В свете восходящего солнца город выглядел удивительно уютным, почти сказочным. Двух-, трехэтажные домики под полукруглыми крышами всех цветов и оттенков; невысокие заборчики, ограждающие лужайки с клумбами и ягодными кустами; выложенные камнями улицы. И люди — точнее, лигайты, — спешащие по делам.
Если бы я не знала, что под одеждой они прячут хвосты, — ни за что бы не догадалась, что передо мной нелюди. От землян их отличает лишь рост. Теперь, шагая по улицам Гайвимара — так называется городок, где мы оказались, — я поняла, что Пышка была низкорослым лигайтом. Большинству из встреченных горожан я достаю головой максимум до подмышки.
Наконец, пройдя несколько цветных кварталов, мы вышли из города. Сначала двигались вдоль проторенной дороги, потом забрали правее. Пейзаж оставался до ужаса однообразным: поля по одну сторону, редкий лесок — по другую. В очередной раз все движение свелось к механической перестановке ног: правая, левая, правая, левая…
Это у Семицветика в книжках герои катаются то в каретах, то верхом. И им всегда не до скуки: приключения, принцы, бравые воины, маги! А тут… Молчаливый грызун и монотонное движение по прямой — вот и все развлечение!
После обеда мы вышли к Разлому. Огромный каньон рваной линией убегал за горизонт. По одной стороне, где шли мы, рос лес. По другой — глинистая почва и редкие деревья, непонятно каким чудом пустившие корни. Что внизу, я не видела: обрыв слишком глубокий, чтобы рассмотреть с такого расстояния, а подойти ближе Каперс не позволил.
Мы двигались вдоль Разлома уже часа полтора, когда хранитель внезапно замер.
— Что случилось? — Я нахмурилась.
— Тш-ш! — шикнул он, дернув ухом.
Чувствуя нарастающее беспокойство, я огляделась. Ничего. Кроме нас, тут никого нет. Но тогда почему…
— Кто-то приближается, — напряженно выдохнул Каперс и повернулся к лесу.
Я повторила движение хранителя.
— Опасный?
— Не знаю. Но уйти не успеем. Приготовься. Кто бы там ни был, движется он прямо на нас.
Издалека донесся сухой треск: кто-то мчался напролом, сминая попадающиеся на пути ветки. Скинув мешок на землю, я бегло огляделась и в два широких шага оказалась рядом с увесистой палкой: длинная, прямая, она вполне сгодится как оружие. Быстро подняв ее, я вернулась к Каперсу. Вцепилась в ветку до побелевших костяшек и приготовилась. Хранитель подался вперед, щеря выступающие зубы.
Треск стал почти оглушающим.
В следующий момент из леса перепуганной птицей вылетела невысокая девушка с пепельно-серыми волосами. Увидев нас, она закричала.
— Помогите! Пожалуйста, помогите! — повторяла она срывающимся голосом.
Следом за ней из чащи выскочил мужчина — точнее, особь мужского пола, в штанах и рваной рубашке. Лысый, серокожий, с бугристыми костяными наростами на голове и огромными когтистыми лапами.
Я застыла, словно парализованная.
Это в книжках все бравые и отважные, не знающие поражений, смело бросаются в самое пекло. В реальной жизни есть лишь я: обычная девушка, не обладающая суперсилой, не владеющая ни боевыми искусствами, ни магией. Просто я… И я очень хочу жить.
Не переставая молить о помощи, девушка добежала до нас и юркнула мне за спину.
— Кап? — взволнованно позвала я, не в силах отвести взгляд от приближающегося гиганта — нас разделяло метров двадцать, не больше.
— Я разберусь, — коротко бросил Каперс. — Только подпущу поближе.
Беспокойство стянуло горло удавкой.
Мой маленький хранитель хочет в одиночку биться с серой громадиной? Да у него и шанса не…
Додумать я не успела.
Закричав, капибар кинулся вперед, поднырнул под когтистой лапищей и с размаху впечатался головой в незащищенный живот гиганта. Тот, пошатнувшись, утробно зарычал, схватил Каперса за загривок и отшвырнул в сторону. Даже со своего места я расслышала, как в момент удара о землю выбило воздух из легких хранителя.
Вскочив, он снова бросился на гиганта. Увернулся от правой руки, укусил противника за голень, отскочил и вновь атаковал. Прошмыгнул между ног, с силой лягнул задними лапами под колено. Гигант не удержал равновесие и припал на одну ногу, успев задеть Каперса когтями. Рыжий бок окрасился алым.
Сзади испуганно взвизгнула девушка.
Резкий звук вырвал меня из оцепенения. Замахнувшись тяжелой веткой, я кинулась на помощь хранителю.
Первый удар пришелся гиганту по ребрам.
— Арина, ушла! — рявкнул Каперс, уворачиваясь от серой лапищи.
Я не ответила. Вместо этого атаковала вновь, на этот раз целясь в шею. Промазала.
Гигант поднялся, отшвырнул капибара почти к краю Разлома и двинулся на меня. Я попятилась.
— Какая удача, — оскалился он, — сразу минус два конкурента. Сла-а-а-вно.
Зараза! Этот даже слушать не станет, что мне плевать на дурацкий тотализатор!
— Я выпотрошу сначала тебя, а потом ее, — продолжал он. — И псинку твою тоже выпотрошу.
— Это капибар, а не псинка! — огрызнулась я, пружинисто оттолкнулась от земли и прыгнула на гиганта.
В этот же момент сбоку атаковал Каперс. Мой удар был блокирован, а вот хранительский достиг цели. Обрадовавшись, я на секунду отвлеклась и поймала ребрами тяжелый кулак. Меня отшвырнуло, с силой приложив о землю. Правую половину тела словно лизнуло огнем, перед глазами поплыло.
— Черт, — со свистом выдохнула я, вставая, — а в книгах все казалось проще.
Гигант вновь оскалился — видимо, предвкушая скорую победу. Еще бы! Он уступает капибару лишь в маневренности, в остальном же перевес на его стороне: в габаритах, росте, силе. Каперс просто физически не сможет одолеть эту махину. Рыжая шерсть в некоторых местах потемнела, напитавшись кровью, однако он не отступал.
«Если маленький грызун не сдается, ты тоже не смей опускать руки, Мандаринка!» — даже не подбодрил — потребовал! — внутренний голос.
Изловчившись, Каперс вновь ударил гиганта по коленям. Тот пошатнулся. Так близко от края Разлома…
Еще сильнее стиснув зубы — до такой степени, что свело челюсть, — я швырнула ветку в противника. От резкого движения невидимый огонь, лижущий мои ребра, полыхнул с новой силой.
Гигант повернулся ко мне.
— Что, мало тебе? Так я добавлю! — зарычал он.
Воспользовавшись тем, что противник отвлекся, Каперс подпрыгнул и боднул его в бок. По инерции гигант отступил на шаг… Покачнулся на краю, взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, — и полетел вниз.
Я устало опустилась на землю.
— Спасибо!
— Ты зачем полезла?! — одновременно выкрикнули Каперс и незнакомка, подбегая ко мне.
Поняв, что речь хранителя планируется более длительной и эмоционально-насыщенной, девушка замолчала.
— Какие проклятые боги тебя дернули сунуться к фхаринцу? — негодовал Каперс. — Совсем спятила?
— Если это твое «спасибо», то не за что, — хмыкнула я.
— Я бы сам справился!
— Ты маленький, а он — здоровенный.
Услышав последнее заявление, Каперс изумленно вытаращился на меня, а девушка хихикнула.
— Чего? — не поняла я.
— Он же хранитель! — произнесла она таким тоном, словно это должно все прояснить.
Не прояснило.
— И?
— Для него разделаться с фхаринцем — не проблема!
— Хранители сильнее любого участника тотализатора, — объяснил Каперс.
— Но он задел тебя!
— Конечно, — серьезно кивнул он. — Вид и запах крови дурманит фхаринцев. Они входят в азарт схватки…
— Или охоты, — добавила незнакомка.
— Или охоты, — на удивление покладисто согласился Каперс. — И в этом азарте теряют концентрацию. Их легче достать.
— Так ты… специально?
— Разумеется! Боги, Арина, ну вот зачем ты влезла? — вернулся он к заезженной пластинке. — Теперь лечить тебя надо… Не двигайся.
Я послушно замерла, и Каперс, тряхнув мордой, выдал длиннющую фразу на непонятном мне языке. Грудь будто обхватило невидимым обручем, а затем… боль ушла. До конца не веря в случившееся, я осторожно коснулась ребер и улыбнулась. Действительно ничего не болит!
— Спасибо! — поблагодарила искренне.
— Пожалуйста, — буркнул хранитель и повернулся к незнакомке. — Тебе тоже пожалуйста. И всего доброго.
Она ненадолго растерялась. Потом прижала руки к груди и подалась вперед.
— Не прогоняйте! Разрешите мне пойти с вами! Обещаю, со мной не будет хлопот!
— С тобой уже хлопотно. Ты привела фхаринца.
— Я… Я не специально. — И без того большие серые глаза стали казаться огромными из-за проступивших слез. — Он выпрыгнул словно из ниоткуда и погнался за мной… Я испугалась. Простите-е-е, — на последнем слове незнакомка заревела в голос. — Пожа-а-алуйста, не гонит-е-е.
Я переводила непонимающий взгляд с Каперса на девушку и обратно. Единственный вопрос, который на повторе крутился в моей голове, звучал примерно как: «Что вообще здесь происходит?»
— Она кайатира, очередная участница тотализатора, — пояснил Каперс. — И судя по всему, хранитель ее бросил. Верно?
Последнее слово адресовалось девушке. Вместо ответа она заревела в два раза громче, размазывая слезы по бледным щекам.
— Верно, — перевел Каперс. — Обидно, но бывает. Особенно с кайатирами.
— Обидно? Обидно?! — не веря собственным ушам, переспросила я. — Кап, ты шутишь? Как же ей без хранителя выжить?
— Не мои заботы.
— Что это вообще за хранитель такой, который бросает своего подопечного? Куда смотрят ваши дурацкие боги?
Девушка вдруг прекратила плакать и уставилась на меня в священном ужасе.
— Дурацкие? — икнула она. — Высшие и низшие боги — великие и милостивые! В благодати своей они дарят нам шанс на исполнение заветной мечты! Никто кроме них не в силах этого сделать!
О-о-о, как все запущено.
— Ваши мечты им до фени. Единственное, о чем они пекутся, — развлечение себя любимых.
Священный ужас в глазах незнакомки стал еще священнее. М-да, тяжелый случай.
Я повернулась к Каперсу.
— А почему хранитель ее бросил?
— Не захотел возиться с кайатирой, — просто ответил он. — Подобное поведение не приветствуется, но на него закрывают глаза. Особенно в случае с кайатирами.
Я нахмурилась, не понимая, чем могла провиниться милая девочка-ромашка. Каперс вздохнул, недовольно дернул усами, мазнул надменным взглядом по незнакомке и потребовал:
— Покажи ей.
— Но…
— Или всего доброго.
Девушка пискнула, испуганно замерла, а потом… превратилась в зверька. Небольшого и ужасно милого! Больше всего похожего на светло-серую выдру, только с треугольными ушками вместо круглых и с длинными пушистым хвостом.
— Даже не вздумай ее тискать, — сурово произнес Каперс, стоило мне потянуться к выдре.
Миг — и передо мной вновь девушка с густыми серыми волосами до плеч. Девушка-оборотень.
— Ну и бессердечная же скотина досталась тебе в хранители! — в сердцах выдохнула я. — Как можно было бросить на произвол судьбы такую милую… кайатиру, — на незнакомом слове я запнулась.
— Тебе понравилось? Если хочешь, можешь меня тискать, гладить — делать что вздумается! Только возьми с собой!
— Нет, — вперед меня ответил Каперс.
— Но почему? — Я непонимающе взглянула на него.
— Арина, моя подопечная — ты. Ты одна. Подписываться на еще одну, да еще и кайатиру, я не стану!
— Чем вам кайатиры не угодили?
— Они слабые, — просто ответил он. — И всегда погибают в первую неделю тотализатора. Ни одна не продержалась дольше.
— По-твоему, это повод их бросать? Или что, думаешь, им жить не хочется? Может, пора завязывать с вашим хранительским расизмом и перестать вести себя как… как…
— Ну же, — холодно прищурившись подтолкнул Каперс, — закончи фразу. Как кто мы себя ведем?
— Как сволочи!
Кайатира пискнула и зажала рот ладошками. Видимо, моя прямолинейность шокировала маленькую выдру.
Несколько томительно долгих секунд Каперс сверлил меня злым взглядом, потом выдохнул:
— Ладно. Хочешь тащить ее за собой — пожалуйста. Но имей в виду: она в отличие от тебя здесь по своему желанию и от приза отказываться точно не станет. Готова подпустить к себе того, кто, возможно, ударит в спину?
«Оу, — задумчиво протянул внутренний голос. — А вот этот момент мы упустили из виду. Сострадание — это, конечно, хорошо. Но вернуться домой в целости и сохранности — намного лучше».