Но мы все знаем, что оборонительные сооружения Иерусалима готовы к ударам как с востока, так и с запада, равно как и о том, что евреи думают о римском владычестве. Если Иудея восстанет, то огонь мятежа, раздуваемый парфянами, быстро распространится по всему Востоку. Парфяне же спят и видят, как бы им снова завладеть выходом к морю, которого они лишились ещё во времена Александра Великого.
Мы должны подорвать доверие Клавдия к Ироду Агриппе и в конечном итоге скинуть иудейского царька. Но мы не можем этого сделать, если он скажет ему, что мы прячем одного из убийц Калигулы.
Веспасиан уловил логику в рассуждениях грека, сколь неприятна она ему ни была.
— Так что же нам делать, Палл?
— Во-первых, нужно перевезти Сабина из того места, где он, по-моему, прячется, — в таверне Магна, — в другое, более надёжное. Нарцисс скоро вспомнит о том, что ваша семья с ним связана, хотя я не стал напоминать ему об этом. Забери его к себе домой, Гай. После недавнего обыска туда больше никто не сунется. Нарцисс лишь тогда пощадит Сабина, если никто не узнает, что тот принимал участие в заговоре. Это наша единственная надежда.
— А как же Ирод Агриппа? — спросил Гай.
— С ним можно договориться, уверяю тебя. К нашему счастью, Агриппа наверняка предпочтёт мщению власть.
Веспасиан задумчиво прикусил нижнюю губу.
— По крайней мере, нам остаётся убедить только Нарцисса. Он задолжал мне по меньшей мере одну услугу.
— Знаю, а ещё он задолжал услугу Сабину. Я напомнил ему об этом сегодня утром.
— Спасибо тебе хотя бы за это, друг, — от всего сердца поблагодарил его Веспасиан.
Палл пожал плечами.
— Я сумел помочь не только в этом. Во время разговоров, которые мы вели в последнюю пару месяцев о том, как нам укрепить положение нашего патрона, несколько раз всплывали ваши имена. Сабин ещё может нам пригодиться. Но сначала нужно постараться убедить Нарцисса, что твоего брата следует пощадить.
— Ты хочешь сказать, что Сабин мог бы купить себе жизнь этой услугой?
— Посмотрим. Я договорился о встрече с Нарциссом. Она состоится завтра в два часа. Думаю, что ты изрядно удивишь его, когда захватишь на эту встречу Сабина.
ГЛАВА 3
олнце уже начало клониться к закату. Отбрасывая перед собой длинные тени, Веспасиан и Гай шагали по запруженной людьми улице Альта Семита в сторону её пересечения с улицей Викус Лонгус на южном склоне Квиринальского холма. Здесь, на перекрёстке, высился трёхэтажный дом, мимо которого Веспасиан проходил не раз, но никогда не бывал внутри него. На первом этаже дома располагалась таверна «Братство Перекрёстка» — место сборищ того самого Братства Перекрёстка южного Квиринала, которым верховодил Магн.Главным занятием братства была платная охрана местных торговцев и простых жителей. Таверна также служила святилищем ларов Перекрёстка, которым братство ревностно воздавало почести и ради которого первоначально и было создано.
Простые деревянные столы и скамьи, выставленные на улицу, были пусты, если не считать парочки сурового вида мужчин, чья работа, как догадался Веспасиан, заключалась в том, чтобы подстерегать зажиточных путешественников, проезжающих через их территорию, и предлагать им покровительство братства. Пятнадцать с небольшим лет назад, когда он был шестнадцатилетним юношей, такое предложение получила и его собственная семья.
Кивнув обоим, Веспасиан и Гай шагнули в низкую дверь. Шум и разговоры мгновенно стихли. Завсегдатаи таверны как по команде повернули головы.
— Клянусь сладкой задницей Венеры! Вот уж никогда не думал, что увижу, как в эту дверь входит парочка сенаторов, причём оба по меньшей мере бывшие преторы! — с ухмылкой воскликнул Магн, вставая со своего места в углу.
Его товарищ, старик с морщинистой шеей и заскорузлыми руками, остался сидеть, устремив белёсые незрячие глаза туда, откуда только что вошли Веспасиан и его дядя.
— Ты когда-нибудь видел здесь раньше сенаторов, Сервий? — спросил Магн, положив ему на плечо руку.
Сервий отрицательно покачал головой.
— Не видел и никогда не увижу.
— Это верно, брат, — сказал Магн и, хлопнув старика по спине, подошёл к вошедшим. — Пойдёмте за мной.
Пол был липким от разлитого вина, и красные сенаторские сандалии прилипали к нему, когда их владельцы под гул насмешливых голосов посетителей таверны двинулись вслед за Магном.
— Нам нужно перевезти его в другое место, Магн, — сообщил Веспасиан, когда они вошли в дверь рядом с уставленными амфорами прилавком в дальнем конце комнаты.
— Прямо сейчас?
— Как только полностью стемнеет.
— Он пока что не слишком прыткий.
— Это понятно, но Нарцисс пронюхал, что раненый где-то в Риме, так что его люди скоро нагрянут сюда. Кому ещё известно, что он здесь?
Магн начал подниматься по шаткой деревянной лестнице.
— Это знают только мой первый помощник Сервий, Зири, да ещё Секст и Марий. Они стояли в карауле той ночью, когда сюда приполз Сабин.
— Отлично. Они помогут нам переправить его в другое место. Есть тут чёрный ход?
Магн обернулся через плечо и смерил друга недоумённо-насмешливым взглядом.
— Извини, я задал глупый вопрос.
— Таких входов тут даже три, — сообщил Магн, ведя их по тёмному коридору, в конце которого оказалась низкая дверь.
— Добро пожаловать в мою берлогу, господа, — сказал он и шагнул через порог.
Веспасиан и Гай проследовали за ним в маленькую, тускло освещённую комнатушку. Здесь стояли стол, два стула, на одном из которых сидел раб Магна, Зири, и низкий топчан, на котором спал Сабин. Даже при скудном освещении было заметно, что на бледном лице его ни кровинки.
— Как он, Зири? — спросил Магн.
— Ему уже лучше, хозяин, — ответил смуглый мармарид, указав на пустую тарелку, стоявшую на столе. — Видишь, он съел всю свинину.
Сабин пошевелился, разбуженный голосами, и открыл глаза. Увидев позади Магна брата и дядю, он простонал:
— Зачем вы пришли сюда?
— Нет, идиот, зачем ты приехал сюда?! — взорвался Веспасиан, выплёскивая напряжение последних часов. — Что за блажь, скажи на милость, пришла тебе в голову? Ты был в безопасности в Паннонии, а Клементина с детьми — у наших родителей. Зачем ты связался с заговорщиками? Пусть бы они сделали своё дело, если им недорога жизнь!
Сабин устало закрыл глаза.
— Послушай, Веспасиан, если ты пришёл сюда лишь ради того, чтобы орать на меня за то, что я отомстил за поруганную честь, то можешь убираться отсюда. Я намеренно не впутывал тебя в заговор, сознательно держал всё в тайне, избавляя тебя от необходимости помогать мне по зову крови.
— Я понимаю и благодарен тебе. Но мой долг как брата сказать, что ты глуп, как лошадиная задница, и если только Фортуна не улыбнётся тебе, скоро ты превратишься в мёртвую лошадиную задницу.
Гай шагнул к ним и встал между братьями.
— Дорогие мои мальчики, такие споры никуда нас не приведут. Сабин, скажи, как ты себя чувствуешь? Мне нужно это знать, потому что нам придётся перевезти тебя в другое место. Люди Нарцисса ищут тебя по всему Риму.
— Значит, Ирод Агриппа узнал меня?
— Боюсь, что да.
На губах Сабина появилась слабая улыбка.
— Мерзкий ублюдок. Готов поспорить, он растрезвонит обо мне всем, кто только согласится его выслушать.
— К счастью, сейчас он занят тем, что решает, как ему поступить, и у нас есть шанс спасти тебя.
— Спасти меня? Ты хочешь сказать, остальных уже казнили?
— Казнь состоится завтра.
— Но ведь Клемент договорился с ними.
— Не будь таким наивным. Нарцисс не собирался сдерживать обещания.
— А Палл?
— Палл — единственный, кто помогает нам, но он бессилен что-то сделать для Клемента и остальных, потому что весь Рим знает, что это они убили Калигулу. Они обречены.
— Они заслуживают почестей, а не смерти, — вздохнул Сабин.
— Я уверен, мысленно Нарцисс восславляет их каждую минуту, но он всё равно их убьёт. А теперь, мой мальчик, надо поторопиться. Магн, приведи своих людей.
Магн кивнул и вышел из комнаты.
— И что теперь, дядя? Что будет дальше? — спросил Сабин, пытаясь приподняться на локтях.
— Сейчас мы отвезём тебя ко мне домой, а завтра утром состоится твоя встреча с Нарциссом. Согласен, нет ничего унизительнее, нежели просить о чём-то вольноотпущенника, но ничего не поделаешь. Тебе придётся молить его сохранить тебе жизнь.
* * *
Гай постучал в дверь собственного дома. Ему тотчас открыл юный и симпатичный привратник.
— Скажи Герноту, чтобы он принёс в свободную спальню жаровню, и пусть повар приготовит какой-нибудь суп, — приказал ему сенатор.
Юноша испуганно посмотрел на хозяина.
— Хозяин, нам пришлось...
— Да, я знаю, Ортвин, знаю, что в доме был обыск. Не беспокойся, ты при всём желании не мог этому помешать. Ступай.
Ортвин моргнул и выбежал в вестибюль, сверкая на бегу тем, что его короткая туника, по идее, должна была скрыть. Гай проводил его нежным взглядом, затем повернулся к стоявшим на улице людям Магна.
— Магн, заносите его в дом, — посмотрев на Веспасиана, он добавил: — Флавии лучше не говорить правду, мой мальчик. Возможно, я не прав, но я слышал, что женщины склонны сплетничать друг с дружкой.
— Конечно, я ничего ей не скажу, дядя, — усмехнулся Веспасиан. — Я всё понимаю. Правда, трудно найти объяснение, которое бы соответствовало фактам.
— Тогда и не пытайся ей ничего объяснять.
«Если бы всё было так просто», — подумал Веспасиан.
Веспасиан удивился тому, что дяде кажется, будто это так легко.
— Поаккуратнее с ним, — предупредил Магн Мария и Секста. — Обхватите его за талию и осторожно поставьте на ноги.
— Обхватите его за талию и осторожно поставьте на ноги, — повторил Секст, до которого всё доходило с трудом.
— Понял, — кивнул Марий.
Веспасиан, затаив дыхание, наблюдал за тем, как Марий и Секст сняли Сабина с ручной тележки, на которой Зири прикатил его к дому Гая, и помогли ему встать на ноги, вернее, на одну. Сабин болезненно поморщился. После поездки по рытвинам и ухабам Квиринала на повязке снова выступила кровь. Поддерживаемый Марием и Секстом, Сабин неуклюже доковылял до двери и вошёл в дом.
— Отвези тележку за дом и оставь там, Магн, — попросил Веспасиан, — завтра она нам снова понадобится.
— А как мы, господин? Утром мы будем нужны тебе?
— Да. Вы сможете прийти сюда на рассвете?
— Мы будем здесь на рассвете, — пообещал Магн, когда Зири с тележкой скрылся в переулке.
Веспасиан прошёл через вестибюль в атрий. Здесь его ждало необычное зрелище: жена и любовница вместе, в одной комнате. Вид у обеих был отнюдь не приветливый. Гая нигде не было видно.
— Что происходит? — требовательно спросила Флавия. Её голос звенел плохо сдерживаемой яростью. — В наши дома без спроса врываются чужие люди. Наши спальни обыскивают какие-то мужланы, чьи манеры даже хуже, чем вот у этих!
Она обвиняющим жестом указала на Мария и Секста, которые помогали Сабину лечь.
— Потом сюда притаскивают Сабина, который скорее мёртв, чем жив, хотя в данный момент должен находиться в тысячах миль отсюда. Когда же я потребовала объяснений от твоего дяди, он лишь молча посмотрел на меня и едва ли не бегом удалился в свои покои.
Веспасиана не удивило, что Гай поспешил укрыться в своих комнатах. Флавия напомнила ему собственную мать, и он проникся глубоким сочувствием к отцу, который — он сам не раз становился тому свидетелем — был вынужден выслушивать её гневные тирады.
В его мозгу мелькнула неприятная мысль: не потому ли он женился на Флавии, что та безотчётно напоминала ему собственную мать? Он посмотрел на Ценис. Она стояла рядом с Флавией, и, судя по выражению её лица, он вряд ли мог рассчитывать на сочувствие и поддержку с её стороны.
— Ну, что? Отвечай, Веспасиан, мы ждём! — стояла на своём Флавия, обняв Ценис за плечи.
Веспасиан поморщился, глядя на них обеих.
— Что ты такого натворил, что к нам в дом нагрянули с обыском?
Вспомнив неплохие результаты, которых отец добивался, переходя в словесных перепалках с матерью в наступление, — правда, научился он делать это с изрядным опозданием, уже на склоне лет, — Веспасиан решил последовать отцовскому примеру.
— Сейчас не время для криков и упрёков, женщина! Никаких объяснений не будет! Проверь, чтобы для Сабина подготовили удобную комнату и скажи повару, чтобы тот сварил суп!
Флавия положила руку на свой огромный живот.
— У меня из-за этих волнений мог случиться выкидыш. Мне придётся...
— Прекрати нытье, женщина. Проверь лучше, чтобы для Сабина всё приготовили. Ступай!
Флавия вздрогнула, не ожидая от него такой грубости, и, бросив на Ценис сочувственный взгляд, быстро вышла.
— Ценис, проверь повязки Сабина, похоже, их нужно переменить! — приказал Веспасиан резче, чем следовало бы.
Ценис собралась было что-то сказать, но передумала, поймав его предостерегающий взгляд. Он не хотел повышать на неё голос, и она это поняла.
Она подошла к Сабину, который теперь лежал на топчане. По его бледному лицу нетрудно было догадаться, что он получил немалое удовольствие, наблюдая за бурной семейной сценой. Секст и Марий стояли рядом с ним, явно не зная, куда смотреть или куда бежать.
— Спасибо вам, — поблагодарил их Веспасиан, к которому вернулось спокойствие. Он потянулся за кошельком и вручил каждому по паре сестерциев. — Увидимся завтра.
— Спасибо, господин, — поблагодарил Марий, направляясь к выходу.
Секст буркнул что-то невнятное и поспешил следом за товарищем. Никто из них не осмелился посмотреть Веспасиану в глаза.
— Швы не разошлись, — сообщила Ценис, сняв повязку и осмотрев рану. — Её нужно обтереть уксусом и наложить новую повязку. Пойду принесу всё, что нужно.
Она вышла, не поднимая глаз. Веспасиан опустился в кресло и краем тоги вытер со лба пот, оставив на лице пятно мела.
Сабин посмотрел на него и слабо, сколько хватало сил, усмехнулся.
— Насколько я понимаю, вы впервые собрались в одной комнате втроём?
— В первый раз и, надеюсь, в последний.
— А если это будет в спальне?
Веспасиан сердито посмотрел на брата.
— Довольно, Сабин!
Новых замечаний Сабина не последовало, потому что в дверь сунул голову Гай.
— Они уже ушли?
— Да, дядя, но они вернутся.
Голова Гая тут же исчезла за дверью.
Веспасиан потянулся за стоявшим на столе кувшином, щедро плеснул себе в чашу неразбавленного вина и, закрыв глаза, сделал добрый глоток. Как же ему хотелось, чтобы увиденное было бы неправдой!
К сожалению, вскоре его опасения подтвердились: из таблинума в дальнем конце атрия донеслись шаги двух человек. Веспасиан сделал ещё один большой глоток. Флавия и Ценис вошли вместе: Флавия — с миской супа и ломтём хлеба, Ценис — с бутылью уксуса и свежими полосками ткани для перевязки.
Обе молча занялись раненым. Вскоре миска с супом была пуста, а на рану наложена повязка. После этого женщины позвали двух рабов перенести Сабина в его комнату.
Вернувшись, обе встали перед Веспасианом. Тот сидел в кресле и потягивал вторую чашу вина.
— Я пойду домой, — тихо сообщила Ценис.
Вид у Флавии был виноватый.
— Прости, мой муж, ты был прав, отказавшись мне что-либо рассказывать. Ценис догадалась о том, что случилось... Почему Сабин в Риме... Он поступил правильно, отомстив за Клементину. Я знаю, ты поступил бы точно так же.
Ценис прошла мимо Веспасиана к выходу, по пути нежно коснувшись рукой его плеча. В вестибюле она сняла с крючка свой плащ, набросила его на плечи и оглянулась.
— Мы обе понимаем, как важно держать это в тайне. Мы не скажем об этом ни слова, Веспасиан. Никому и никогда. Правда, Флавия?